2 страница

Дорога назад заняла гораздо меньше времени, на этот раз кучер получил другое распоряжение и, кажется, был рад гнать лошадей. Однако и получаса хватило, чтобы Даир едва не потерял самообладание. Мать выговаривала ему, не замолкая ни на минуту, она вспомнила все провинности Даира, а сестра жаловалась, что он испортил ей вечер. Этель мало волновало случившееся, ее трогало лишь то, что Даир получил предложение, в котором совершенно не нуждался, а она осталась без кавалера. Его так и подмывало сказать, что он готов уступить ей виконта, но Даир сдержался.

Он отправил Этель спать, едва они оказались дома. С матерью было сложнее, Даир не хотел вступать в открытый конфликт, а герцогиня не намеревалась прекращать вести с ним одностороннюю беседу. В конце концов, Даиру пришлось напомнить о ее плохом самочувствии и намерении прилечь.

До рассвета оставалось совсем немного, когда Даир, наконец, оказался в тишине и совершенно один. Он стоял у окна в кабинете отца и смотрел на светлеющее небо, которое вскоре должно было озариться первыми лучами восходящего солнца. В последнее время он полюбил это время суток, – оно приносило спокойствие, но не в этот раз. Сейчас Даир не ощущал ничего кроме глухого раздражения. Он скучал по своему поместью и считал, что зря приехал в столицу. Он мог избежать кучи проблем, но… Даир не мог забыть о сыне. Боль от потери притупилась, и теперь он мог спокойно смотреть на ребенка, чье рождение отняло у него супругу. Даир смирился с мыслью, что Эйлин больше нет, и он ни в чем не винил Аластара. Мальчику исполнился год, и он хотел забрать его к себе. Даир хотел сам воспитывать наследника, он мало доверял в этом вопросе матери. К тому же… Стоило признать, ему просто было скучно, Даир чувствовал острую необходимость заполнить возникшую пустоту.

Утро не принесло ничего хорошего, герцогиня начала пилить Даира еще за завтраком. Аппетит пропал, и он едва притронулся к еде. С предложением все было просто, – Даир собирался откупиться, какую бы сумму ни назвал виконт. Конечно, это могло вызвать еще один скандал, но свадьба была немыслимой. Он не имел ничего против Сирилла, внешне он ему даже понравился, но этого мало, чтобы жениться. Такие браки – удел простолюдинов. Они никому не запрещались, но Даир не припоминал, чтобы кто-то из знати решился на подобный шаг. Многие скрывали свои связи, кто-то открыто содержал любовников. Жить вместе не возбранялось, но никто не доходил до такого безумства как свадьба. Несколько лет назад Даир был способен на нечто подобное, но сейчас он не хотел ни шума, ни суеты. Его имя и так полоскали при каждом удобном случае, сочиняли истории и приписывали какие-то зловещие тайны. До него доходили сплетни о проклятии, из-за которого умерли все его жены, кто-то считал, что он едва ли не сам их убил. Мало кто всерьез верил в подобный бред, но все же было неприятно узнавать о себе такие «подробности».

– Даир, мы должны серьезно поговорить! – громко сказала герцогиня. – Ты меня слышишь?

Что бы герцогиня о нем не думала, Даир решил все еще вчера. Теперь он не понимал, почему должен выслушивать от нее упреки. С каждой фразой внутри росло желание сделать все вопреки, отказавшись от первоначальных намерений. Так было, когда он женился в последний раз. Мать требовала свадьбы, требовала наследника, и Даир уступил, но выбрал женщину не своего круга, не ту, которую ему прочили в жены. Это был удар по самолюбию герцогини, кажется, она до сих пор не простила ему Эйлин.

– Я не смог бы не услышать тебя, мама, при всем желании, – усмехнулся Даир и взглянул на нее. Он обращался к ней подчеркнуто вежливо, в надежде, что это немного остудит ее пыл. – Ты говоришь слишком громко.

– Оставь это, будь добр! Вечером приедет маркиза, и я бы хотела, чтобы ты извинился перед ней за то, что произошло на празднике.

– Я не считаю, что чем-то обидел маркизу, – возразил Даир. – Не понимаю, как сделанное мне предложение могло затронуть миледи.

– Ты прекрасно знаешь, не отрицай. Это оскорбительно, тем более для женщины ее статуса и положения.

– Оскорбительно то, что мать пытается впихнуть подругу в постель собственного сына в то время, как он все еще носит траур. Я ничего не обещал маркизе и не давал поводов на что-то надеяться, так что совершенно не чувствую себя виноватым.

Герцогиня чуть не задохнулась от возмущения. Даир не особо церемонился с формулировками, поэтому она оскорбилась до глубины души.

– Я хочу тебе только счастья, – сказала герцогиня после минутного молчания. – Катрина могла бы составить тебе прекрасную пару, и уж она точно не помышляет выскочить за тебя ради денег.

– Мама. – Даир вздохнул. – У меня есть наследник и мне не нужна очередная жена, тем более маркиза. Не хочу тебя обижать, но она даже не в моем вкусе.

– Что за глупость? Кто женится, исходя из симпатий? – Герцогиня махнула салфеткой. – Чушь! А ты должен жениться, Даир, подумай о сыне. В свете ходит достаточно сплетен, и твой долг – поддерживать честь семьи.

– Мое положение, мама, позволяет мне жениться из личных симпатий. Мне не нужно завоевывать положение и я не нуждаюсь в деньгах. Что касается сплетен... Их будет еще больше, если маркизе вдруг приспичит упасть с лошади и умереть.

– Да что ты такое говоришь, Даир?!

– Я с самого первого дня пытаюсь донести до тебя, чтобы ты прекратила заниматься сводничеством. Я не женюсь на Катрине, и если для того, чтобы меня оставили в покое, нужно принять предложение виконта, я это сделаю!

В эту минуту Даир действительно был готов пойти на что угодно, чтобы прекратить этот разговор раз и навсегда.

Герцогиня не удержалась от вскрика, и Этель пришлось подбежать к матери, чтобы поддержать ее, иначе она могла упасть на пол в очередном обмороке. Это заставило Даира взять себя в руки. Он все же не должен был разговаривать с матерью в подобном тоне, но и уступать не собирался. Усадив герцогиню на диван, он подал ей воды и присел рядом.

– Успокойся, мама, у тебя нет причин для волнений.

– Как же, нет причин! Единственный сын, наследник! И губит наше хорошее имя! Был бы жив твой отец… Да за что же мне это?

– Четыре года назад ты говорила то же самое. – Даир взял ее за руку, чтобы хоть как-то успокоить. – Я не сделал ничего дурного, только сказал, что не женюсь на твоей подруге. Но вряд ли для тебя это большой сюрприз.

– Нет, ты женишься! Женишься, я сказала! – Лицо герцогини пошло красными пятнами. – А об этом… мальчишке Ольеров я даже слышать ничего не хочу! Он еще хуже твоей жены-простолюдинки!

Упоминание Эйлин задело Даира. Он ни на минуту не забывал, что мать ее невзлюбила, но у них существовал негласный уговор – не говорить об Эйлин. Сейчас он едва совладал с чувствами и то только потому, что знал – герцогиню не переубедить.

– Я требую уважения к памяти матери моего ребенка, – спокойно сказал он, отпуская руку герцогини. – И в чем провинился виконт, что опустился в ваших глазах ниже простолюдинки?

Ему на самом деле было интересно. Даир думал, что мать просто радеет за подругу и не хочет, чтобы он связывал жизнь с мужчиной. Оказалось, здесь было еще что-то… Неприязнь к Сириллу, но почему? Он показался Даиру воспитанным молодым человеком, даже несмотря на выходку с остролистником.

– Он конченый! Конченый, понимаешь? – Герцогиня уже почти кричала. – Какой скандал, какой позор! Весь Мархилд отвернется от нас! А все ты! – Она указала на Даира обвиняющим жестом.

Он рассмеялся. Ситуация все больше походила на фарс. Даиру даже стало интересно проверить... Посмотреть, что будет, если он, в самом деле, женится на виконте.

– Никто не отвернется, пока у тебя будут средства, чтобы устраивать обеды и вечера. Что касается Сирилла… Он из благородной семьи, к тому же им не побрезговали и пригласили на вчерашний прием, так чем провинился перед тобой этот молодой человек?

– Пригласили, чтобы не оскорблять маркиза Ольера, он ничем не заслужил такого сына, как его младший. – Герцогиня принялась обмахиваться платком. – Он самый никчемный из всех молодых людей столицы – игрок, повеса, путается со всяким сбродом… И гордится этим, судя по всему! Он годен только на то, чтобы разбивать сердце своей несчастной матери!

– О, мы просто созданы друг для друга, – пошутил Даир, но его юмора никто не оценил. – Ничего конкретного я не услышал, обо мне тоже ходят слухи, что я убил всех своих жен.

– Замолчи и никогда не повторяй пустые сплетни! – вскинулась герцогиня. – Говорю тебе сразу, я не потерплю этого мальчишку в своем доме!

– Даир! – вмешалась Этель. – Из-за тебя маме снова плохо!

– В твоем доме?

Но Даир не стал продолжать, вняв словам сестры. Этель в кои-то веки вела себя благоразумно, чего нельзя было сказать о нем самом. Спорить о виконте не имело смысла, Даиру было плевать на него, и лишь упрямство заставляло грозить матери, что он и впрямь способен на нем жениться. Хотя, если перед ним встанет выбор: маркиза или Сирилл... Даир без сомнений выберет последнего.

– Закроем тему, – сказал он. – Больше ничего не хочу слышать о маркизе, также как и видеть ее за ужином.

– Но Даир!.. – попыталась возразить герцогиня.

– Я не собираюсь спорить по этому поводу. На следующей неделе я возвращаюсь в Гест, думаю, ты в состоянии обойтись эти несколько дней без своей подруги.

Даир ушел из гостиной, не став дожидаться новой порции протестов и оставив мать на Этель в надежде, что та выговорится и успокоится. Он был не в том настроении, чтобы выслушивать ничем необоснованные упреки. В конце концов, Даир в состоянии сам принимать решения и не обязан ни перед кем отчитываться. Времена, когда ему было двадцать, и он был вынужден слушаться отца, чтобы не лишиться наследства, прошли. Теперь, захоти он связать жизнь с виконтом или кем-то еще, он сделает это, и не станет интересоваться чьим-либо мнением.

Даир зашел в детскую и попросил няню удалиться. Женщина послушно вышла за дверь, оставив его с ребенком. Аластар лежал на животе и возил по постели какой-то игрушкой. Даир подошел ближе, и ребенок его заметил. Отбросив игрушку, он стал тянуться к Даиру, протягивая пухлые ручки. Ничего не оставалось, как вытащить его из кроватки и взять на руки. Даир испытывал при этом противоречивые чувства, он до сих пор не свыкся с мыслью, что у него есть сын и...

Аластар улыбался, что-то бубня себе под нос, смотрел на Даира своими голубыми глазами и льнул к нему в поисках ласки или чего-то еще. Стоило признать, Даир не знал, как обращаться с детьми. Но в одном был уверен – он никому не позволит решать за сына и никогда не даст его в обиду.

Повозившись немного с Аластаром, Даир позвал няню и оставил ребенка на ее попечение. Он не остался на обед и покинул особняк. Находиться дома не было сил, Даир не мог выносить молчаливых упреков матери – это было даже хуже истерик. Он намеревался отобедать в центре и только потом заняться решением дел.

В доме маркиза Ольера его, кажется, не ожидали увидеть, что в свою очередь удивило Даира. Вчера он предупредил маркиза, что придет, и теперь не понимал, почему должен говорить с его старшим сыном.

– Не поймите меня неправильно, граф, но мне не о чем с вами разговаривать. Я хочу видеть маркиза и вашего младшего брата.

– Я понимаю, Ваша Светлость, но мы не думали, что вы придете. Сирилл, он… – Граф замолчал, будто испугавшись своих слов. Происходящее нравилось Даиру все меньше. Он ничего не понимал и хотел, чтобы ему, наконец, все объяснили. – Отцу нездоровится, но я узнаю, сможет ли он вас принять.

Даира оставили в гостиной одного, и ему ничего не оставалось кроме как рассматривать убранство комнаты. Но его не интересовали ни золоченые колонны, ни резная каминная решетка, – он считал минуты, ожидая появления маркиза и его сына. К счастью, ему не пришлось долго скучать.

– Милорд, – Даир поднялся, приветствуя хозяина дома. – Надеюсь, я не сильно нарушил ваш покой.

– Не ожидал, что вы приедете. – Маркиз выглядел хмуро, был встрепан, будто только что вернулся с охоты. – Как здоровье вашей матушки?

– Она впечатлилась произошедшим, но в целом с ней все хорошо.

Даир не стал лгать, маркиз никогда бы не поверил, что его мать никак не отреагировала на выходку виконта, но и говорить всю правду не было смысла.

– И я не мог не приехать, милорд, никто не вправе игнорировать предложения, сделанные в праздник Середины весны. Где же ваш сын?

– Его здесь нет, – сухо и несколько резко ответили ему. – Вам не стоило утруждать себя. Я прошу прощения за эту некрасивую историю. Надеюсь, вы сможете забыть ее.

– Чтобы меня призвали к ответственности? Извините, маркиз, но обо мне и так ходит слишком много домыслов, еще один мне ни к чему. Никто не посмеет сказать, что герцог Триорский уходит от обязательств. Если вашего сына здесь нет, вы можете сами назвать необходимую сумму?

– Герцог, мне не нужны ваши деньги, и я их не возьму. Вас не должна беспокоить глупая шутка Сирилла. Прошу, забудьте об этом. Даже самые придирчивые ревнители закона не смогут упрекнуть вас.

– Откуда такая уверенность?

– Я даю вам свое слово. Надеюсь, этого достаточно? – Маркиз выглядел чуть ли не оскорбленным. – И не ищите здесь Сирилла, в этом доме он больше не появится.

Ситуация оказалось более чем скверной, Даир окончательно в ней запутался.

– Вы что, выгнали его? – Он высказал первое пришедшее в голову предположение.

На это маркиз лишь презрительно фыркнул и отвернулся к окну, показывая, что Даир может не ждать ответа. Где-то на втором этаже особняка что-то упало, и раздались глухие рыдания.

Даир посмотрел на напряженную спину маркиза. Все оказалось серьезней, чем он думал. В этой семье что-то было неладно, возможно, какой-то конфликт, апогеем которого стало вчерашнее предложение виконта. Сам того не осознавая, Даир оказался вмешанным в эти события и теперь не мог просто забыть о случившемся. Вряд ли ему удалось бы что-то выяснить у маркиза, а значит, стоило поговорить с самим Сириллом. Для начала хотя бы найти его…

– Прошу прощения, что побеспокоил вас. – Даир встал. – Всего доброго, милорд.

С ним вежливо распрощались, сын маркиза даже вызвался его проводить.

– И где мне найти Сирилла? – прямо спросил Даир, когда они оказались у двери.

Тот поколебался, но все же ответил:

– Сегодня утром его увели приставы, насчет остального нам неизвестно.

Даир замер и удивленно взглянул на графа. Если он правильно понял, приставы... Сирилла арестовали?

– За что? – это все, что он смог сказать.

– Простите, герцог, я и так сказал вам слишком много. Хорошего дня.

После этого за ним захлопнули дверь. Даир не привык к подобному обращению, но не стал требовать извинений. Сейчас его больше интересовала судьба Сирилла. Он почему-то не мог проигнорировать то, что узнал. Судя по словам матери, об этом молодом человеке ходили дурные слухи, а теперь он арестован, и от него отвернулась семья. Несмотря на все усилия, у Даира не получалось представить виконта в грязной камере. С его происхождением, манерами и внешностью, Сирилл был просто обязан иметь успех в обществе, так в чем же он провинился?

Даиру не требовалась помощь семьи маркиза, он услышал достаточно, чтобы самому разыскать виконта. Этим он и собирался заняться.

Он направился в главный участок жандармерии и переговорил с начальником. Слухи о вчерашнем предложении Сирилла уже разошлись по столице, так что Даиру не составило труда выяснить необходимые подробности. Он лишь намекнул, что интересуется судьбой будущего супруга, и ему не только рассказали о просроченном долге виконта, но даже назвали сумму. Даир скрыл удивление, хотя и был впечатлен размером долга. По крайней мере, теперь он знал, зачем Сириллу понадобилось разыгрывать этот спектакль. Даир оценил его изобретательность, ему нисколько не было жаль этих денег. Сирилл не побоялся рискнуть, поэтому заслужил награду.

Даир усмехнулся, на минуту захотелось разочаровать виконта, дать ответ, на который тот никак не рассчитывал. Интересно было бы посмотреть на его реакцию, но…

Он потребовал встречу и ему не стали отказывать, проводив в камеру к виконту. Там не было ничего, кроме деревянной лавки, на которой в неудобной позе и лежал Сирилл. Вид он имел весьма помятый – в той же одежде, что и на празднике; взлохмаченные волосы были в беспорядке; тыльной стороной ладони он прикрывал глаза – наверное, пытался таким образом создать иллюзию уединения. При звуке отпираемого замка, Сирилл вздрогнул и повернул голову к решетке.

Даир подошел к нему и нахмурился, – он не мог не заметить разбитой губы и синяка на лице Сирилла.

Начальника жандармерии ожидала не слишком приятная участь, – Даир не собирался спускать подобных вольностей. Все знали о предложении, но еще не слышали его ответа. Так по какому праву они позволяли себе избивать его возможного супруга?! Это был едва ли не плевок в сторону самого Даира.

– Не ожидал найти вас в подобном месте, – чуть успокоившись, сказал он вместо приветствия.

– Герцог, – чуть усмехнулся Сирилл, но было видно, что он в замешательстве, – могу сказать вам то же самое. Вина не предлагаю, уж извините мои сомнительные манеры.

Даир не обратил внимания на этот выпад, Сирилл пытался сохранить лицо, спрятавшись за самоиронией, – это было более чем понятно.

– Вас избили охранники?

Вряд ли вопрос понравился Сириллу, – он поджал губы, метнув на Даира недовольный взгляд.

– Что вы, здешние служители порядка более чем учтивы. Столичные казематы – это те же гостиницы, только с, кхм, временными неудобствами вроде решеток.

– Прекратите строить из себя шута, я задал конкретный вопрос, и ваш ответ будет иметь последствия для начальника вашей «гостиницы».

– А я уже ответил. – Сирилл сложил руки на груди. – Не хочу показаться грубым, но Вашу Светлость вопросы моего содержания не касаются ни в коей мере.

– Почему же, – прищурился Даир. – Меня очень волнует состояние моего будущего супруга.

Он не хотел говорить этого, но слова сами сорвались с языка.

Сирилл ничем не показал удивления или любой другой эмоции. Он продолжал сидеть и смотреть на Даира, и в его взгляде не было даже ожидания. Через секунду он прикрыл глаза и улыбнулся.

– Хорошая была шутка, правда? Я знал, что вы оцените, у нас похожее чувство юмора.

– Вы переполошили весь свет, с этим трудно не согласиться. Признаться, я впечатлен, но не будем о лирике. Вы сделали это из-за денег, так? Сколько вам нужно сверх уплаты вашего долга?

– Мне ничего не нужно, можете вернуться домой и спать спокойно.

– Хотел бы, но не могу. Меня связывает ваше предложение. Жениться я не собираюсь, а значит, остается откуп.

Даир не понимал, к чему эта показная гордость. Делая предложение, Сирилл не мог не понимать, что Даир поднимет вопрос цены.

– Насколько я понял, отец отказал вам в доме, так что вам предстоит самому о себе позаботиться. С деньгами сделать это будет гораздо проще.

Теперь в его глазах мелькнуло что-то и тут же пропало. Сирилл наклонился вперед, но позу не изменил.

– Вы, наверное, плохо расслышали, герцог. Мне не нужны ваши деньги, раздайте их нуждающимся, если вас потянуло на благотворительность.

Начало формы

Даир подошел к нему вплотную и провел рукой по его встрепанным волосам. Сейчас больше всего хотелось оставить на лице Сирилла еще один синяк, но вместо этого он едва ли не гладил его.

– Об этом надо было думать, прежде чем ты решился на ту выходку. Видишь ли, теперь ты просто обязан взять деньги, конечно, если не собираешься настаивать на свадьбе.

Сирилл напрягся и стал похож на собаку, готовую укусить в любой момент. Во взгляде полыхнула самая настоящая злоба.

– Держите свои руки при себе, как и советы. И будьте добры, милорд, – убирайтесь.

Не сразу, но Даир все же убрал руку. Он внимательно посмотрел Сириллу в глаза и увидел перед собой загнанного щенка. Как он не заметил этого раньше? Затравленный взгляд, – он был и там, на приеме, когда виконт подошел к нему, чтобы представиться, и чуть позже, когда вручил остролистник. Странно, но это открытие принесло спокойствие, Даира больше не злили его слова.

– Знаешь… – Он снова обратился к Сириллу на «ты», но его не волновали правила приличия. – Меня уже второй раз выставляют вон, и все это за один день. Даже не знаю, как на это реагировать… Наверное, я просто устал. – Он усмехнулся. – Поэтому сейчас ты без лишних споров встанешь и пойдешь со мной.

– Куда? – Сирилл тряхнул головой и отодвинулся подальше. – Право, герцог, вам нечем заняться?

– Можешь считать и так.

Даир подошел к решетке и дернул засов.

– Милорд идет со мной, – бросил он появившемуся охраннику. – Его долг будет уплачен немедленно.

Разговор с начальником жандармерии не занял много времени, – Даир не хотел задерживаться ни на минуту. Ему начинало казаться, что он уже весь пропитался сыростью темниц. Находиться в мрачных стенах каземата и ловить любопытные взгляды, было то еще удовольствие. Он выписал чек на всю сумму долга Сирилла и заплатил жандарму немного сверх, чтобы тот сам уладил дела виконта. К счастью, Сирилл взялся за ум и прекратил спорить, молча следуя за ним. Экипаж дожидался на улице, Даир кивнул кучеру, приказывая ехать домой.

Сирилл отвернул лицо к окну и прикрыл глаза. То ли ему было все равно, то ли он просто не желал разговаривать с Даиром.

Ему и самому не хотелось что-либо обсуждать. Он представлял, как мать отреагирует на появление Сирилла, но... Виконт отказывался брать деньги, а идти ему было некуда. Даир не понимал этой показной гордости, зачем, когда Сирилл сам все это затеял? Он надеялся все выяснить чуть позже, а пока просто не мог оставить его на улице. После того, как Даир увидел Сирилла в камере, бросить его было тем же самым, что оттолкнуть бездомного щенка. Хотя, сравнение было не совсем подходящим…

Экипаж остановился прямо у входа в особняк.

– Приехали. – Даир тронул Сирилла за плечо. – Прошу вас, виконт. Только будьте готовы к возможным истерикам моей матери.

– Мне нет дела до вашей матери, – нарочито грубо сказал Сирилл, выбираясь наружу.

– Не забывайте о манерах, – предупредил его Даир. Он не стал бы терпеть хамство в собственном доме – ни от виконта, ни от кого-либо другого.

Сирилл буркнул что-то в ответ и с какой-то непонятной тоской посмотрел в сторону Мархилда, словно мечтал оказаться в столице, а не здесь.

Даир только пожал плечами. Ему не было дела до душевных метаний Сирилла, он не нанимался в его духовные наставники. Даир и так оказал ему немалую честь, приглашая в свой дом.

Даир отправил кучера в дом маркиза Ольера за вещами Сирилла. Вряд ли его примут обратно домой в ближайшее время, а одежда все-таки необходима. Даир покосился на его мятый костюм и поморщился, – он не терпел небрежности, но Сирилла оправдывало пребывание в камере.

Из гостиной доносились звуки клавесина, – должно быть Этель разучивала какую-то пьесу. Что ж, если она занялась музыкой, значит, герцогиня уже пришла в себя. Даир толкнул двери и замер на пороге. В гостиной помимо матери и сестры присутствовала и маркиза. Они о чем-то увлеченно говорили, пока не увидели Даира.

– Мама, о чем я говорил тебе утром? – Даир сжал пальцы на ручке двери. – Добрый вечер, маркиза, – поздоровался он спокойно. – Не надеялся увидеть вас здесь сегодня.

– Даир, ты… – начала герцогиня, но осеклась, заметив Сирилла. – Что он здесь делает?!

– Он мой гость, – сказал Даир. – И я прошу относиться к нему соответствующе.

– Катрина, прости моего сына за такую бестактность. – Она обернулась к маркизе.

Даир не стал затевать новый спор, он не хотел обсуждать что-либо при посторонних.

– Проходи, – сказал он Сириллу. – Я покажу тебе твои покои.

Он провел виконта на второй этаж, буквально чувствуя прожигающий взгляд матери и, конечно же, маркизы. Сейчас идея привезти Сирилла в дом не казалась ему такой безумной, – его присутствие должно было остудить пыл герцогини и ее подруги. Даир усмехнулся, снова подумав о том, что предпочел бы Катрине Сирилла.

– Располагайтесь, милорд. – Он распахнул перед виконтом двери. – Ужин подадут сюда, а позже доставят вашу одежду.

– Вам точно нечем заняться. – Сирилл прошел в комнату и остановился посередине, оглядываясь. – Хотите знать мое мнение? Ваша мать права, мне лучше уйти, пока не поползли слухи.

Даир взглянул на него с интересом.

– Не думал, что вас будут беспокоить слухи.

– Меня с некоторых пор уже ничего не беспокоит, – улыбнулся Сирилл. – Когда все теряешь, появляются свои плюсы.

– Значит, вам не о чем волноваться, – заключил Даир. – Но не стоит сгущать краски, у вас лишь временные трудности.

– Конечно. – Сирилл отвернулся.

Разговаривать больше было не о чем, так что Даир оставил его одного. Он приказал прислуге позаботиться о госте и только после этого смог пройти к себе и, наконец, переодеться. Даир никогда не предполагал, что ему придется посетить жандармерию. Маленькие камеры и бесконечные коридоры, кишащие крысами, – это было отвратительно.

Приняв ванну и переодевшись, он спустился к ужину. Не хотелось проводить остаток дня в компании матери и маркизы, но ничего другого не оставалось. Даир был уверен, что мать не решится устраивать истерики в присутствии своей подруги, все остальное вполне можно было стерпеть. Однако Катарина ушла, и Даира встретила разгневанная герцогиня.

– Где ты откопал его, да еще в таком виде? – сразу насела она. – Как посмел привезти в этот дом?

– Не думаю, что ответ тебе понравится, уверена, что хочешь это знать? – раздраженно ответил Даир.

Он налил вина и устроился у камина в ожидании, пока слуги накроют на стол. Надежды на спокойный вечер не оправдались, Даиру оставалось лишь клясть маркизу за то, что она покинула его мать.

– Да, я хочу знать! Я имею право!

– Хорошо, – миролюбиво отозвался Даир и посмотрел на мать, ожидая ее реакции. – Я забрал его прямо из камеры, виконт был арестован.

– Камеры?.. Боже, ты был в тюрьме?!

Даир рассмеялся, герцогиня была верна себе.

– Там довольно мило, – улыбнулся он. – Если бы не крысы.

– И что там делал этот… виконт Ольер?

– Наслаждался тишиной.

«Которой мне так не хватает», – добавил он про себя.

– Идем к столу, мама. – Он поднялся и предложил герцогине руку.

За столом царила полная тишина, лишь изредка прерываемая позвякиванием приборов. Даже Этель не решалась заговорить. Даир вслушивался в тиканье часов на каминной полке и старался не обращать внимания на мать. Он не смотрел на нее, но кожей чувствовал неодобрение и ее хмурый взгляд. Время тянулось бесконечно, казалось, ужин никогда не закончится. Даир мог позволить себе уйти прямо сейчас, но не хотел расстраивать мать еще больше.

– И что ты будешь делать? – вкрадчиво спросила она, когда все переместились в гостиную.

– Еще не решил, – ответил он и поспешил добавить: – Но Катрине не стоит на что-то надеяться.

– Даир, – вкрадчиво сказала она и взяла его за руку, – пожалуйста, не наделай глупостей. Для чего тебе этот мальчишка? Он же никто…

– Он дворянин, – напомнил Даир из одного лишь упрямства. – Не понимаю, почему все ополчились против него, он довольно... мил.

Тут он не кривил душой, хотя «милый» относилось скорее к внешности, нежели характеру виконта.

Герцогиня всплеснула руками.

– Ты сошел с ума, Даир! Без виконта Ольера не обходится ни один скандал в этом городе! Где правда, один бог знает, но что он выкинул вчера? Какая наглость!

– Он всего лишь сделал мне предложение. – Даир улыбнулся. – Вдруг он влюбился в меня с первого взгляда. Ты не считаешь такое возможным?

Он предпочел отшутиться, рассчитывая сменить тему.

– Разумеется, нет! – фыркнула герцогиня. – Какая глупость! Я уверена, что все дело в твоих деньгах.

– Довольно грустно слышать это от собственной матери, – заметил Даир.

– Ты должен думать о семье, о сестрах, обо мне, в конце концов, – продолжила она.

– Конечно, мама, о тебе я никогда не забываю. Доброй ночи.

Он устал, не было настроения ни разговаривать, ни шутить. Даиру просто хотелось, чтобы его оставили в покое, хотелось вернуться в свое поместье. Дом... Он не мог не понимать, что поездка откладывалась, и все это по вине виконта, будь он не ладен.

Даир заглянул в детскую, но Аластар уже спал, и не было смысла его будить. Он постучался и к Сириллу, проверить, все ли в порядке. Виконт не ответил, он лежал в постели и, либо претворялся спящим, либо и правда уснул. Даир заметил пустой поднос, – по крайней мере, гордость позволила милорду поесть. Он прикрыл дверь и пошел к себе, все еще не решив, что делать дальше.

Глава 3

И дальше откладывать разговор и объяснения с герцогом было невозможно. Сирилл уже полчаса разглядывал изящные розетки на лепнине и никак не мог решить, так ли это безвкусно, как казалось на первый взгляд. Враждебность дома ощущалась почти физически, а может, это он, Сирилл, был слишком мнительным? В конце концов, ему оказали «великую милость», а он, как говорила мать, нос воротит.

Сирилл вздохнул и, соскочив с кровати, одним рывком поднялся на ноги. Его вещи уже доставили, словно семья спешила избавиться от любого напоминания о существовании виконта Ольера. Интересно, отец оставит ему свое имя?..

Вчерашний день оставил в памяти грязное пятно и запах камеры, от которого, наверное, он никогда не сможет избавиться. После всех скандалов и оскорблений Сирилл успокоился, решив, что двум смертям не бывать. Раз уж он попал в тюрьму, падать дальше некуда. Он просто сильно измотался, и ссора с родителями, приставы, его глупая выходка на празднике – все это стало венцом. Когда за ним с лязгом захлопнулась решетка, Сирилл почти радовался, что теперь о нем забудут, перестанут полоскать его имя при каждом удобном случае. Жаль, скамья в камере не была рассчитана на комфортный отдых.

Дата добавления: 2015-11-15