Принцесса Марса 15 страница

My laughter frightened Woola, his antics ceased and he crawled pitifully toward me, poking his ugly head far into my lap; and then I remembered what laughter signified on Mars — torture, suffering, death. Quieting myself, I rubbed the poor old fellow's head and back, talked to him for a few minutes, and then in an authoritative tone commanded him to follow me, and arising started for the hills.

There was no further question of authority between us (теперь между нами больше не было вопроса о власти); Woola was my devoted slave from that moment hence (Вула стал моим преданным рабом с этого момента; hence — с этих пор, с этого времени), and I his only and undisputed master (а я — его единственным и бесспорным хозяином; to dispute — обсуждать, ставить под сомнение; undisputed — неоспоримый). My walk to the hills occupied but a few minutes (моя прогулка к холмам заняла всего несколько минут), and I found nothing of particular interest to reward me (и я не нашел там ничего особенно интересного, что /могло бы/ вознаградить меня; to reward — вознаграждать). Numerous brilliantly colored and strangely formed wild flowers dotted the ravines (многочисленные ярко окрашенные и странной формы дикие цветы усеивали лощины) and from the summit of the first hill (и с вершины первого холма) I saw still other hills stretching off toward the north (я увидел еще другие холмы, тянувшиеся к северу), and rising, one range above another (и вздымающиеся, /одна/ гряда выше другой), until lost in mountains of quite respectable dimensions (пока они не терялись в горах вполне внушительных размеров; respectable — почтенный; значительный, изрядный); though I afterward found that only a few peaks on all Mars exceed four thousand feet in height (хотя впоследствии я узнал, что только несколько вершин на Марсе превышают высоту в четыре тысячи футов); the suggestion of magnitude was merely relative (производимое ими впечатление: «намек» величия было лишь относительным; suggestion — намек, указание; magnitude — величина, размеры; величие).

undisputed ['AndIs'pju:tId], respectable [rI'spektqbl], magnitude ['mxgnItju:d]

There was no further question of authority between us; Woola was my devoted slave from that moment hence, and I his only and undisputed master. My walk to the hills occupied but a few minutes, and I found nothing of particular interest to reward me. Numerous brilliantly colored and strangely formed wild flowers dotted the ravines and from the summit of the first hill I saw still other hills stretching off toward the north, and rising, one range above another, until lost in mountains of quite respectable dimensions; though I afterward found that only a few peaks on all Mars exceed four thousand feet in height; the suggestion of magnitude was merely relative.

My morning's walk had been large with importance to me (моя утренняя прогулка имела большое значение для меня) for it had resulted in a perfect understanding with Woola (так как ее итогом стало полное взаимопонимание с Вулой), upon whom Tars Tarkas relied for my safe keeping (на которого Тарс Таркас полагался как на моего охранника; safe keeping — хранение). I now knew that while theoretically a prisoner I was virtually free (теперь я знал, что хотя теоретически я был пленником, фактически я был свободен; virtually — фактически, на деле), and I hastened to regain the city limits (и я поспешил вернуться в пределы города; to regain — снова достичь) before the defection of Woola could be discovered by his erstwhile masters (прежде чем отступничество Вулы будет обнаружено его прежними хозяевами; defection — нарушение долга; erstwhile — прежний, былой). The adventure decided me never again to leave the limits of my prescribed stamping grounds (это приключение привело меня к решению больше никогда не покидать пределов предписанной мне территории; to stamp — топать ногами; stamping ground — часто посещаемое место) until I was ready to venture forth for good and all (пока я не буду готов рискнуть /отправиться/ дальше насовсем; for good and all — навсегда, окончательно), as it would certainly result in a curtailment of my liberties, as well as the probable death of Woola, were we to be discovered (так как, если бы мы были разоблачены, то это, без сомнения, привело бы к ограничению моей свободы, а также к вероятной смерти Вулы; curtailment — сокращение, урезание).

result [rI'zAlt], virtually ['vWtjuqlI], curtailment [kW'teIlmqnt]

My morning's walk had been large with importance to me for it had resulted in a perfect understanding with Woola, upon whom Tars Tarkas relied for my safe keeping. I now knew that while theoretically a prisoner I was virtually free, and I hastened to regain the city limits before the defection of Woola could be discovered by his erstwhile masters. The adventure decided me never again to leave the limits of my prescribed stamping grounds until I was ready to venture forth for good and all, as it would certainly result in a curtailment of my liberties, as well as the probable death of Woola, were we to be discovered.

On regaining the plaza (вновь вернувшись на площадь) I had my third glimpse of the captive girl (я в третий раз получил /возможность/ взглянуть на пленную девушку). She was standing with her guards before the entrance to the audience chamber (она стояла вместе со своими стражами перед входом в зал для аудиенций), and as I approached (и когда я приблизился) she gave me one haughty glance and turned her back full upon me (она одарила меня одним надменным взглядом и развернулась ко мне спиной; glance — быстрый взгляд; to give a glance — взглянуть; haughty — надменный, высокомерный; to turn back upon — повернуться спиной /к кому-либо/, отвернуться). The act was so womanly (этот поступок был настолько женственным), so earthly womanly (настолько по-земному женственным), that though it stung my pride (что хотя он и уязвил мою гордость; to sting — жалить; причинять острую боль) it also warmed my heart with a feeling of companionship (он в то же время согрел мою душу: «сердце» чувством близости: «товарищества»); it was good to know (было приятно узнать) that someone else on Mars beside myself (что у кого-то еще на Марсе, кроме меня) had human instincts of a civilized order (были чувства цивилизованного человека: «чувства цивилизованного порядка»; order — порядок; род, свойство), even though the manifestation of them was so painful and mortifying (даже если их проявление было настолько болезненным и оскорбительным; to mortify — унижать, обижать).

audience ['O:djqns], companionship [kqm'pxnIqnSIp], mortifying ['mO:tIfaIIN]

On regaining the plaza I had my third glimpse of the captive girl. She was standing with her guards before the entrance to the audience chamber, and as I approached she gave me one haughty glance and turned her back full upon me. The act was so womanly, so earthly womanly, that though it stung my pride it also warmed my heart with a feeling of companionship; it was good to know that someone else on Mars beside myself had human instincts of a civilized order, even though the manifestation of them was so painful and mortifying.

Had a green Martian woman desired to show dislike or contempt (если бы зеленая марсианская женщина хотела показать свою неприязнь или презрение; dislike — нерасположение, неприязнь), she would, in all likelihood, have done it with a sword thrust (она, по всей вероятности, сделала бы это ударом меча; likelihood — вероятность; in all likelihood — по всей вероятности; thrust — толчок; колющий удар, выпад) or a movement of her trigger finger (или нажатием пальца на спусковой курок: «движением указательного пальца»; trigger — спусковой крючок; trigger finger — указательный палец) but as their sentiments are mostly atrophied (но так как их чувства в большой степени атрофированы) it would have required a serious injury (то понадобилось бы серьезное оскорбление; injury — повреждение; обида, оскорбление) to have aroused such passions in them (чтобы вызвать у них такой взрыв чувств; passion — страсть, взрыв чувств). Sola, let me add, was an exception (Сола, позвольте мне добавить, была исключением); I never saw her perform a cruel or uncouth act (я никогда не видел, чтобы она совершала жестокий или грубый поступок; uncouth — неуклюжий; грубый), or fail in uniform kindliness and good nature (или не проявляла бы постоянную доброту и благожелательность; to fail in — иметь недостаток в; uniform — постоянный, ровный). She was indeed, as her fellow Martians had said of her, an atavism (она в самом деле была, как говорили о ней ее соплеменники марсиане, атавизмом); a dear and precious reversion to a former type of loved and loving ancestor (милым и драгоценным возвратом к прежнему виду любимых и любящих предков; reversion — изменение порядка; возвращение к прежнему состоянию).

likelihood ['laIklIhud], atrophy ['xtrqfI], injury ['IndZqrI], precious ['preSqs]

Had a green Martian woman desired to show dislike or contempt, she would, in all likelihood, have done it with a sword thrust or a movement of her trigger finger; but as their sentiments are mostly atrophied it would have required a serious injury to have aroused such passions in them. Sola, let me add, was an exception; I never saw her perform a cruel or uncouth act, or fail in uniform kindliness and good nature. She was indeed, as her fellow Martians had said of her, an atavism; a dear and precious reversion to a former type of loved and loving ancestor.

Seeing that the prisoner seemed the center of attraction (видя, что пленница, казалось, /являлась/ центром притяжения; attraction — притяжение, тяготение) I halted to view the proceedings (я остановился, чтобы посмотреть на судебное разбирательство; proceeding — судебное разбирательство). I had not long to wait (мне не пришлось долго ждать) for presently Lorquas Ptomel and his retinue of chieftains approached the building (так как вскоре Лорквас Птомель и его свита вождей подошли к зданию) and, signing the guards to follow with the prisoner, entered the audience chamber (и, сделав знак стражникам следовать за ними вместе с пленницей, /они/ вошли в зал для аудиенций). Realizing that I was a somewhat favored character (осознавая, что я был в некоторой степени привилегированной персоной; favored — привилегированный; character — характер; фигура, личность), and also convinced that the warriors did not know of my proficiency in their language (а также убежденный, что воины не знали о моем владении их языком; proficiency — опытность, умение), as I had pleaded with Sola to keep this a secret (так как я упросил Солу сохранять это в секрете; to plead with — призывать, просить) on the grounds that I did not wish to be forced to talk with the men (под предлогом того, что я не хотел быть принужденным разговаривать с людьми; on the grounds — по причине, на основании) until I had perfectly mastered the Martian tongue (пока я в совершенстве не овладею марсианским языком), I chanced an attempt to enter the audience chamber and listen to the proceedings (я рискнул /совершить/ попытку войти в зал для аудиенций и послушать разбирательство).

attraction [q'trxkS(q)n], proceeding [prq'si:dIN], proficiency [prq'fIS(q)nsI], perfectly ['pWfIktlI], tongue [tAN]

Seeing that the prisoner seemed the center of attraction I halted to view the proceedings. I had not long to wait for presently Lorquas Ptomel and his retinue of chieftains approached the building and, signing the guards to follow with the prisoner, entered the audience chamber. Realizing that I was a somewhat favored character, and also convinced that the warriors did not know of my proficiency in their language, as I had pleaded with Sola to keep this a secret on the grounds that I did not wish to be forced to talk with the men until I had perfectly mastered the Martian tongue, I chanced an attempt to enter the audience chamber and listen to the proceedings.

The council squatted upon the steps of the rostrum (совет восседал на ступеньках трибуны; to squat — сидеть на корточках; сидеть; rostrum — трибуна, кафедра), while below them stood the prisoner and her two guards (в то время как пленница и две ее стражницы стояли внизу). I saw that one of the women was Sarkoja (я увидел, что одной из женщин была Саркоджа), and thus understood how she had been present at the hearing of the preceding day (и таким образом понял, как она могла присутствовать на слушаниях предыдущим днем; hearing — слух; слушание дела), the results of which she had reported to the occupants of our dormitory last night (о результатах которого она сообщила обитателям нашей спальни прошлой ночью; occupant — житель, обитатель). Her attitude toward the captive was most harsh and brutal (ее отношение к пленнице было в высшей степени жестоким и грубым). When she held her (когда она держала ее), she sunk her rudimentary nails into the poor girl's flesh (она вонзала свои рудиментарные ногти в тело: «плоть» бедной девушки), or twisted her arm in a most painful manner (или выкручивала ей руку самым болезненным образом; to twist — крутить, скручивать). When it was necessary to move from one spot to another (когда нужно было перейти от одного места к другому) she either jerked her roughly (она либо грубо дергала ее), or pushed her headlong before her (либо толкала ее перед собой головой вперед). She seemed to be venting upon this poor defenseless creature (она, казалось, изливала на это бедное беззащитное создание; to vent — выпускать; давать выход, изливать) all the hatred, cruelty, ferocity, and spite of her nine hundred years (всю ненависть, жестокость, свирепость и злобу /всех/ ее девятисот лет; spite — злоба), backed by unguessable ages of fierce and brutal ancestors (подкрепленную невообразимыми веками /существования/ ее жестоких и грубых предков; to back — подкреплять, поддерживать; to guess — догадываться, предполагать; unguessable — непредвиденный, непредполагаемый).

rostrum ['rOstrqm], roughly ['rAflI], defenseless [dI'fenslIs], ancestor ['xnsqstq]

The council squatted upon the steps of the rostrum, while below them stood the prisoner and her two guards. I saw that one of the women was Sarkoja, and thus understood how she had been present at the hearing of the preceding day, the results of which she had reported to the occupants of our dormitory last night. Her attitude toward the captive was most harsh and brutal. When she held her, she sunk her rudimentary nails into the poor girl's flesh, or twisted her arm in a most painful manner. When it was necessary to move from one spot to another she either jerked her roughly, or pushed her headlong before her. She seemed to be venting upon this poor defenseless creature all the hatred, cruelty, ferocity, and spite of her nine hundred years, backed by unguessable ages of fierce and brutal ancestors.

The other woman was less cruel (другая женщина была менее жестокой) because she was entirely indifferent (потому что она была совершенно безразличной); if the prisoner had been left to her alone (если бы пленницу оставили только на нее), and fortunately she was at night (как, к счастью, ее оставляли ночью), she would have received no harsh treatment (она не подвергалась бы грубому обращению; to receive — получать), nor, by the same token, would she have received any attention at all (и, если /судить/ по этому же признаку, не получала бы вообще никакого внимания; token — знак; признак).

As Lorquas Ptomel raised his eyes to address the prisoner (когда Лорквас Птомель поднял глаза, чтобы обратиться к пленнице) they fell on me and he turned to Tars Tarkas with a word, and gesture of impatience (его взгляд: «они /глаза/» упал на меня, и он повернулся к Тарсу Таркасу, что-то сказав: «со словом» и с нетерпеливым жестом). Tars Tarkas made some reply (Тарс Таркас что-то ответил; reply — ответ; to make a reply — ответить) which I could not catch (что я не мог уловить; to catch — поймать; уловить смысл, понять), but which caused Lorquas Ptomel to smile (но что заставило Лоркваса Птомеля улыбнуться); after which they paid no further attention to me (и после этого они больше не обращали на меня внимания; attention — внимание; to pay attention to — обращать внимание).

indifferent [In'dIfrqnt], gesture ['dZestSq], impatience [Im'peIS(q)ns], attention [q'tenS(q)n]

The other woman was less cruel because she was entirely indifferent; if the prisoner had been left to her alone, and fortunately she was at night, she would have received no harsh treatment, nor, by the same token, would she have received any attention at all.

As Lorquas Ptomel raised his eyes to address the prisoner they fell on me and he turned to Tars Tarkas with a word, and gesture of impatience. Tars Tarkas made some reply which I could not catch, but which caused Lorquas Ptomel to smile; after which they paid no further attention to me.

"What is your name?" asked Lorquas Ptomel, addressing the prisoner («как тебя зовут?» спросил Лорквас Птомель, обращаясь к пленнице).

"Dejah Thoris, daughter of Mors Kajak of Helium («Дежа Торис, дочь Морса Кайака из Гелия»)."

"And the nature of your expedition (а какова цель вашей экспедиции; nature — природа; сущность)?" he continued.

"It was a purely scientific research party sent out by my father's father (это была чисто научная исследовательская группа, посланная отцом моего отца), the Jeddak of Helium, to rechart the air currents (для обновления карт воздушных течений; to chart — наносить на карту; чертить схему), and to take atmospheric density tests (а также, чтобы взять пробы плотности воздуха; density — плотность, густота; dense — плотный; сжатый; густой, частый)," replied the fair prisoner, in a low, well-modulated voice (ответила прекрасная пленница тихим, приятным: «хорошо поставленным» голосом; low — низкий; тихий; modulated — модулированный).

purely ['pjuqlI], research ["ri:'sWtS], density ['densItI]

"What is your name?" asked Lorquas Ptomel, addressing the prisoner.

"Dejah Thoris, daughter of Mors Kajak of Helium."

"And the nature of your expedition?" he continued.

"It was a purely scientific research party sent out by my father's father, the Jeddak of Helium, to rechart the air currents, and to take atmospheric density tests," replied the fair prisoner, in a low, well-modulated voice.

"We were unprepared for battle (мы были не готовы к битве)," she continued, "as we were on a peaceful mission (так как миссия наша была мирной), as our banners and the colors of our craft denoted (как обозначали знамена и цвета наших судов). The work we were doing was as much in your interests as in ours (работа, которую мы проделывали, была так же в ваших интересах, как и в наших), for you know full well (так как вы прекрасно знаете; full — очень; full well — очень хорошо) that were it not for our labors and the fruits of our scientific operations (что если бы не наши усилия и плоды наших научных разработок; fruits — плоды, результаты) there would not be enough air or water on Mars (то на Марсе не было бы достаточно воздуха или воды) to support a single human life (для поддержания даже одной человеческой жизни). For ages we have maintained the air and water supply (веками мы поддерживали запас воздуха и воды; to maintain — поддерживать, сохранять) at practically the same point without an appreciable loss (практически на одном и том же уровне без заметных потерь; point — точка; отметка, место), and we have done this in the face of the brutal and ignorant interference of your green men (и мы делали это, несмотря на грубое и невежественное вмешательство ваших зеленых людей; in the face of — перед лицом; вопреки, наперекор).

unprepared ['AnprI'peqd], maintain [meIn'teIn], appreciable [q'pri:Sqbl]

"We were unprepared for battle," she continued, "as we were on a peaceful mission, as our banners and the colors of our craft denoted. The work we were doing was as much in your interests as in ours, for you know full well that were it not for our labors and the fruits of our scientific operations there would not be enough air or water on Mars to support a single human life. For ages we have maintained the air and water supply at practically the same point without an appreciable loss, and we have done this in the face of the brutal and ignorant interference of your green men.

"Why, oh, why will you not learn to live in amity with your fellows (почему, о, почему вы не хотите научиться жить в согласии с вашими собратьями; amity — дружелюбие, согласие), must you ever go on down the ages to your final extinction (должны ли вы проживать века до вашего окончательного исчезновения; to go on — продолжать; ever — /эмоц./ усиливает значение) but little above the plane of the dumb brutes that serve you (/будучи/ лишь немногим выше уровня тупых животных, которые служат вам; plane — плоскость; уровень, стадия развития)! A people without written language (народ без письменности), without art, without homes, without love (без искусства, без собственных домов, без любви); the victim of eons of the horrible community idea (вековечная жертва ужасной идеи /жизни/ общиной; eon — вечность, эра; community — община). Owning everything in common (владение всем сообща; in common — совместно, заодно), even your women and children (включая ваших женщин и детей), has resulted in your owning nothing in common (привело к тому, что вы не владеете ничем). You hate each other as you hate all else except yourselves (вы ненавидите друг друга так же, как вы ненавидите всех остальных, кроме самих себя). Come back to the ways of our common ancestors (вернитесь к обычаям наших общих предков; way — обычай, привычка), come back to the light of kindliness and fellowship (вернитесь к свету доброты и дружбы). The way is open to you (этот путь открыт для вас), you will find the hands of the red men stretched out to aid you (вы увидите, что руки красных людей протянуты навстречу, чтобы помочь вам). Together we may do still more to regenerate our dying planet (вместе мы можем сделать гораздо больше, чтобы возродить нашу умирающую планету; still — еще). The granddaughter of the greatest and mightiest of the red jeddaks has asked you (внучка величайшего и могущественнейшего из красных джеддаков пригласила вас; to ask — спрашивать; приглашать). Will you come (пойдете ли вы)?"

amity ['xmItI], extinction [Ik'stINkSn], eon ['i:qn], granddaughter ['grxn"dO:tq]

"Why, oh, why will you not learn to live in amity with your fellows, must you ever go on down the ages to your final extinction but little above the plane of the dumb brutes that serve you! A people without written language, without art, without homes, without love; the victim of eons of the horrible community idea. Owning everything in common, even your women and children, has resulted in your owning nothing in common. You hate each other as you hate all else except yourselves. Come back to the ways of our common ancestors, come back to the light of kindliness and fellowship. The way is open to you, you will find the hands of the red men stretched out to aid you. Together we may do still more to regenerate our dying planet. The granddaughter of the greatest and mightiest of the red jeddaks has asked you. Will you come?"

Lorquas Ptomel and the warriors sat looking silently and intently at the young woman for several moments after she had ceased speaking (Лорквас Птомель и воины сидели, молча и сосредоточенно глядя на молодую женщину еще несколько минут после того, как она закончила говорить; intently — сосредоточенно, пристально). What was passing in their minds no man may know (что происходило у них в головах, никто не мог знать), but that they were moved I truly believe (но я искренне верю, что они были тронуты), and if one man high among them had been strong enough to rise above custom (и если бы среди них был хоть один человек высокого положения и достаточно сильный, чтобы подняться над обычаем; high — высокий; главный; persons in high position — люди, занимающие высокое положение), that moment would have marked a new and mighty era for Mars (то этот момент ознаменовал бы новую и великую эпоху для Марса; mighty — могущественный, величественный).

I saw Tars Tarkas rise to speak (я увидел, как Тарс Таркас поднимается, чтобы заговорить), and on his face was such an expression (и на его лице было такое выражение) as I had never seen upon the countenance of a green Martian warrior (которого я еще никогда не видел на обличье зеленого марсианского воина). It bespoke an inward and mighty battle with self (оно свидетельствовало о сильной внутренней борьбе с собой; to bespeak — свидетельствовать, означать), with heredity, with age-old custom (с наследственностью, с вековыми обычаями), and as he opened his mouth to speak (и когда он открыл рот, чтобы заговорить), a look almost of benignity, of kindliness (выражение, почти похожее на добросердечие и доброту; benignity — добросердечие, доброта), momentarily lighted up his fierce and terrible countenance (на мгновение осветило его жестокое и ужасное лицо).

mighty ['maItI], heredity [hI'redItI], benignity [bI'nIgnItI]

Lorquas Ptomel and the warriors sat looking silently and intently at the young woman for several moments after she had ceased speaking. What was passing in their minds no man may know, but that they were moved I truly believe, and if one man high among them had been strong enough to rise above custom, that moment would have marked a new and mighty era for Mars.

I saw Tars Tarkas rise to speak, and on his face was such an expression as I had never seen upon the countenance of a green Martian warrior. It bespoke an inward and mighty battle with self, with heredity, with age-old custom, and as he opened his mouth to speak, a look almost of benignity, of kindliness, momentarily lighted up his fierce and terrible countenance.

What words of moment were to have fallen from his lips were never spoken (но какие бы судьбоносные слова ни были готовы сорваться с его уст, /они/ так и не были произнесены; moment — важность, значение), as just then a young warrior (так как именно тогда молодой воин), evidently sensing the trend of thought among the older men (очевидно, чувствуя направление мыслей старших мужчин), leaped down from the steps of the rostrum (соскочил со ступенек трибуны), and striking the frail captive a powerful blow across the face (и нанеся хрупкой пленнице сильный удар по лицу), which felled her to the floor (который свалил ее на пол; to fell — срубить; свалить), placed his foot upon her prostrate form (поставил ногу на ее распростертое тело) and turning toward the assembled council (и, повернувшись к собравшемуся совету) broke into peals of horrid, mirthless laughter (разразился раскатами ужасного, безрадостного смеха; peal — трезвон; peal of laughter — взрыв смеха; mirthless — невеселый, безрадостный; mirth — веселье, радость, увеселение).

For an instant I thought Tars Tarkas would strike him dead (на мгновение мне показалось, что Тарс Таркас убьет его: «ударит до смерти»), nor did the aspect of Lorquas Ptomel augur any too favorably for the brute (да и выражение лица Лоркваса Птомеля не предвещало ничего хорошего: «не предвещало чего-нибудь слишком благоприятного» для этой твари; aspect — внешний вид; to augur — предвещать, предсказывать; augur — авгур /прорицатель в Древнем Риме/), but the mood passed (но это настроение прошло), their old selves reasserted their ascendency (их прежнее «я» подтвердило свое превосходство; to reassert — подтверждать; ascendency — власть, господство), and they smiled (и они улыбнулись). It was portentous however that they did not laugh aloud (удивительно, однако, было то, что они не расхохотались громко; portentous — необыкновенный, удивительный), for the brute's act constituted a side-splitting witticism (потому что поступок этого животного представлял собой чрезвычайно смешную: «разрывающую бока» шутку; to constitute — составлять, представлять собой; side-splitting — очень смешной; witticism — острота; wit — остроумие) according to the ethics which rule green Martian humor (согласно этическим законам, которые определяют чувство юмора у зеленых марсиан; to rule — управлять; руководит ь).

horrid ['hOrId], mirthless ['mWTlIs], reassert ["ri:q'sWt], ascendency [q'sendqnsI], portentous [pO:'tentqs], witticism ['wItIsIzm]

What words of moment were to have fallen from his lips were never spoken, as just then a young warrior, evidently sensing the trend of thought among the older men, leaped down from the steps of the rostrum, and striking the frail captive a powerful blow across the face, which felled her to the floor, placed his foot upon her prostrate form and turning toward the assembled council broke into peals of horrid, mirthless laughter.

Дата добавления: 2015-11-14