Двадцать один

Н очной саблезуб зашипел, когда Ронин попытался оседлать его. Он крепко держался за узды, надеясь, что зверь поймет, что он твердо намеревался остаться на нем.

— Вы удержитесь? — спросил его Иллидан.

Брат Малфуриона неофициально стал надзирателем волшебника, против чего, в общем-то, Иллидан не возражал. Он постоянно наблюдал за Ронином, как будто пытаясь в каждом его движении найти что-то новое для себя. Всякий раз, когда человек делал что-нибудь хотя бы отдаленно волшебное, ночной эльф был тут как тут.

Ронину не понадобилось много времени, чтобы понять, почему. Из всех них именно он сейчас был самым мощным источником магии. Из-за своей самоуверенности ночные эльфы, очевидно, не понимали те силы, которыми владели. Конечно, теперь Ронину было куда сложнее призывать силы для заклинаний, но не настолько, чтобы быть совсем беспомощным, как большинство из них. Только молодой Иллидан имел способности, не сильно уступавшие Ронину.

“Я могу помочь ему, — решил волшебник. — Если он хочет учиться, то я помогу ему учиться”. Независимо от личного мнения о близнеце Малфуриона, Ронин видел в Иллидане большой потенциал.

Он только надеялся, что хотя бы часть того потенциала проявится к тому времени, как они столкнутся с Пылающим Легионом.

* * *

Они покинули Сурамар, направившись к Зин-Азшари, и ехали так быстро, как могли пантеры. Покидая город, Ронин чувствовал трепет, понимая, что все больше отдаляется от Краса. Все больше и больше волшебник уверялся, что ему никогда уже не суждено вернуться в свое время. Он мог только надеяться, что, независимо от того, что готовило время Верисе и их детям, они проживут достойную жизнь.

Если, конечно, у них вообще будет будущее.

Лорд Гребень Ворона настаивал на том, чтобы ехать остаток ночи и весь день. Только когда стало ясно, что большинство животных не могут идти дальше, он неохотно остановился на привал.

Их становилось все больше, благодаря разосланным гонцам к ним присоединялись другие отряды. Их было больше тысячи, и все прибывали и прибывали. Лорд Гребень Ворона хотел собрать такую огромную армию, какую только возможно, перед тем как столкнуться с врагом. Его желание совпадало с желанием Ронина, который прекрасно знал ужасную силу демонов.

Разобравшись, наконец, с саблезубом, волшебник догнал лорда Гребня Ворона, чтобы рассказать все, что он мог вспомнить об их будущих противниках. По пути он объяснил, что Пылающий Легион когда-то вторгся в его “далекую землю”, разоряя все на своем пути — последнее, по крайней мере, было правдой. Ронин также описал дворянину ход ужасной войны и опустошения, вызванные ею, прежде чем защитники смогли отогнать демонов.

Хотя было неясно, насколько лорд Гребень Ворона верил ему, он, по крайней мере, серьезно отнесся к описаниям демонов, приказав солдатам пересмотреть тактику боя с учетом узнанных слабостей. Латозий и Лунная Стража были не в восторге от перспективы столкновения со зверьми скверны, но Гребень Ворона заверил их, что контингент самого его сиятельства все время будет окружать их. Он также удостоверился, что эти бойцы знают, что при первой же возможности бить надо в щупальца, устраняя опасность для чаротворцев.

Полководец ночных эльфов, видимо, догадывался, что Ронин многое опустил, но не стал давить на него, и так получив много ценной информации. Тем более, он справедливо предполагал, что Ронин понимает, что его собственная жизнь зависит от исхода боя и что он сделает все, чтобы не потерпеть поражения.

Несмотря на растущие силы, они не замедляли темпа. Одна ночь, две, три. Прочтя несложное заклинание, позволившее ему видеть в темноте так же хорошо, как и его товарищи, Ронин быстро приспособился к ночной жизни. Однако он прекрасно знал, что демонам было абсолютно все равно, сияло ли солнце или светила луна, и не замедлил оповестить об этом дворянина. Чудовищные воины Пылающего Легиона будут бороться до тех пор, пока в состоянии сражаться. Защитники должны быть готовы столкнуться с ними лицом к лицу даже днем.

Когда ночные эльфы приблизились к Зин-Азшари, они заметили жуткий зеленоватый свет, освещающий все, — свет, который, казалось, исходил не от темных небес, а от самого города.

— Во имя Элуны! — пробормотал один воин.

— Рассредоточьтесь, — приказал лорд Гребень Ворона. Он вышел, всматриваясь вперед.

— Что-то приближается… и быстро.

Ронину не надо было спрашивать, что.

— Это они. Они уже знали, что мы придем, и решили встретить нас как можно скорее. Они никогда не тратят попусту время. Легион живет только для того, чтобы сражаться.

Полководец кивнул.

— Я предпочел бы разведать область и узнать побольше о противнике. Но если они так желают немедленно вступить в бой, тогда во что бы то ни стало, мы не разочаруем их. Давайте знак!

Проревели трубы, и линии ночных эльфов растянулись, готовясь к сражению. Теперь армия из нескольких тысяч бронированных наездников и пехотинцев казалась неисчислимой. Ронин вспомнил силу Альянса и трепет, который она внушила ему в первый раз, когда он увидел, как они готовятся встретить союзника демонов, Карающую Плеть.

А еще он вспомнил, как в тот же день эти линии были разрушены чудовищной яростью захватчиков.

Этого не случится снова! Он обратился к Иллидану, который казался куда менее уверенным, столкнувшись с действительностью.

— Не позволяй страху преодолеть себя, — сказал волшебник, видевший, к чему это приводит. — У тебя есть дар, Иллидан. Я покажу тебе несколько способов призвать силу. Источник, может, и отрезан от нас, но его сущность проявлена в земле, небе — во всем. Если ты поймешь, как ощутить это, ты сможешь делать все то, что мог до того, как появился щит.

— Я следую за вашей мудростью, шан'до, — мрачно ответил молодой эльф.

Ронин уже слышал это слово прежде, когда Малфурион упомянул своего учителя, полубога Кенария. Он задался вопросом, где же лесной повелитель теперь. Как же помогло бы такое могущественное существо в это время!

Когда на горизонте показались первые ужасные твари, мысли Ронина заняло только то, как выжить.

Как выжить… и Вериса.

Пылающий Легион уничтожал все, до чего мог дотянуться, и все же он жаждал больше руин, больше хаоса. Залаяли звери скверны, а демоническое воинство за ними взревело от предвкушения, видя перед собой ряды воинов. Еще больше ягнят на забой, еще больше пролитой крови.

И с единым ужасающим воинственным кличем они понеслись вперед.

Лорд Гребень Ворона кивнул.

— Стрельцы, готовься! — закричал командир.

Тысячи изогнутых луков поднялись ввысь.

Дворянин поднял руку, наблюдая. Орда демонов была все ближе… ближе…

Он опустил руку.

Как стая вопящих банши, дождь из стрел понесся на врага. Даже зная, что к ним летит смерть, Пылающий Легион не замедлял шага. Все, кого они видели, должны умереть.

Дождь хлынул.

Может, они были и демонами, но демонами во плоти. Почти все воины первой шеренги пали, в некоторых было так много стрел, что они не могли ровно лежать на земле. Повсюду падали без сознания звери скверны. Пара Стражей ужаса упали с неба.

Но Пылающий Легион растоптал их, будто и не видел вовсе. Звери скверны, не обращая внимания на мертвых собратьев, выли и лаяли, быстро приближаясь к воинству ночных эльфов.

— Проклятье! — пробормотал Гребень Ворона. — Еще залп! Скорее!

Со спокойной сосредоточенностью, стрельцы были уже наготове. Бородатый дворянин, не теряя времени даром, дал сигнал к атаке.

И снова на орду пролилась смерть, на сей раз уже не так эффективно. Теперь Легион поднял щиты, лучше сформировал отряды.

— Они не простые звери, — произнес офицер рядом с Ронином. — Они учатся слишком быстро!

Лорд Гребень Ворона не обратил на его слова внимания.

— Стрельцы в тыл! Расположиться и быть готовыми стрелять с внутренних шеренг! Пикейщики! Готовьтесь к атаке!

— Мой лорд! — позвал Ронин. — Могу я?

— С этого момента, волшебник, делай все, что хочешь! Только действуй!

Ронин пристально посмотрел на землю перед передовыми отрядами надвигающихся демонов. Он сконцентрировался, призывая силу. Потребовалось больше усилий, чем обычно, но на результат это не повлияло.

Его глаза сузились.

Земля перед Пылающим Легионом взорвалась, грязь и камни полетели в чудовищных воинов, как снаряды тяжелых катапульт. Много Стражей Скверны подбросило в воздух, других похоронило под толщей земли. Огромный валун упал на одного зверя скверны, разломив ему спинной хребет пополам, как тонкий прутик. Несущаяся масса остановилась, многие упали.

Стрельцы воспользовались заминкой, послав еще один залп в смешавшуюся орду. Еще больше демонов пало, устроив больший хаос.

В рядах воинов послышались возгласы одобрения. С другой стороны, Лунная Стража ревниво посмотрела на Ронина. Латозий рыкнул на поддерживавших его волшебников, побуждая их к действию.

Но усилия чародеев ночных эльфов не были столь впечатляющи, как магия Ронина. Кольца энергии, которые падали на воинов Пылающего Легиона, чаще всего исчезали без всякого толка. Горстка демонов упала, но и те пришли в себя.

— Они бесполезны! — огрызнулся Иллидан.

— Они стараются, — поправил его волшебник.

Без лишних слов молодой эльф внезапно указал на орду, что-то пробормотав.

Змеиные щупальца черной энергии поползли вокруг горл дюжины демонов в центре армии Легиона. Демоны уронили оружие и щиты, пытаясь разорвать щупальца. Но прежде, чем они смогли сделать это, щупальца сожгли их шеи, без труда проходя сквозь их плоть и кости… обезглавив каждую цель Иллидана.

Ронин едва смог скрыть отвращение. Что-то в выборе заклинания ночного эльфа было ему не по душе, но когда Иллидан повернулся в поисках одобрения, волшебник, пересилив себя, кивнул. Он не мог мешать единственному существу, у которого остались способности. Если они выживут, Ронин научит Иллидана другим, лучшим способам разобраться с врагом.

А если они не выживут…

И еще раз Пылающий Легион хлынул на них. Ногами они топтали трупы своих товарищей. Они ревели, приближаясь, поднимали булавы и другое страшное оружие высоко над головой.

— Теперь мы должны столкнуться с ними в ближнем бою, — решил Гребень Ворона.

— Вы оба, стойте позади и делайте все, что можете! Вы наше лучшее оружие на данный момент… а может, и навсегда!

Иллидан низко склонил голову.

— Благодарю, мой лорд.

— Это правда, парень… ужасная правда.

С этими словами полководец ночных эльфов направил пантеру вперед, присоединяясь к своим воинам. Лорд Гребень Ворона вытащил свое оружие и высоко поднял его.

Пикейщики были в напряжении. Позади них стояли пехотинцы, готовые выйти вперед. В тылу стрельцы готовили новый залп.

Гребень Ворона резко опустил вниз меч.

Рога проревели. Стрельцы выстрелили.

Силы ночных эльфов бросились навстречу врагам, ночные саблезубы с вызовом рычали на демонов.

Как только пикейщики приблизились, ливень стрел обрушился на землю. Отвлеченные атакой и забывшие про залп, вырвавшиеся вперед демоны были пронзены сотнями стрел. На мгновение передовую линию охватил хаос, как и рассчитывал лорд Гребень Ворона.

Благодаря стремительности ночных саблезубов, копьеносцам удалось прорваться далеко. Несмотря на свой огромный размер, несколько Стражей Скверны взлетело в воздух от удара копий ночных эльфов, которые пронзали не только броню, но и плоть.

Явная сила атаки заставила Пылающий Легион на миг отступить. Ночные саблезубы наносили страшные раны, разрывая на куски тех, кого могли достать. Сзади подоспели пехотинцы, влились в ряды и кромсали все, что не было эльфом.

Копья были уже бесполезны, наездники вытащили мечи и присоединились к битве. Далеко позади стрельцы продолжали посылать залпы в ряды за передовой.

Другой отряд всадников, среди которых был лорд Гребень Ворона, все еще ждал. Пристальный взгляд дворянина метался туда-сюда, изучая битву, ища слабые места.

Ронин и Иллидан тоже не расслаблялись. Волшебник бросил заклинание, сгустившее воздух над одной шеренгой орды, буквально уронив на них небо. Иллидан, тем временем, повторил свое змеиное заклинание, душа и отрывая головы нескольким демонам за раз.

Лунная Стража делала все, что могла, но их слабые усилия приносили немного помощи. Они не могли, несмотря на все свое старание, преодолеть нехватку сил Источника Вечности, и это все очевидней и очевидней читалось в их сокрушенных лицах.

Затем один из чародеев ночных эльфов закричал, его отбросило назад, кожа с него слилась, как вода. К тому времени, как он упал на землю, он был всего лишь скелетом в луже остатков того, что было его плотью. Другие из Лунной Стражи в ужасе уставились на труп, и только брань Латозия привела их в себя.

Ронин быстро осмотрел Легион в поисках источника заклинания. Это не отняло у него много времени — зловещая фигура убийцы маячила далеко позади армии. Чародей напоминал одного из Стражей Скверны, но обладал длинным, как у рептилии, хвостом и куда более декоративной броней. Он также носил черную и кроваво-красную мантию поверх брони, и глаза, осматривающие поле битвы, выказывали разум куда больший, чем у передовых воинов.

Он никогда не сталкивался с такими созданиями, но по услышанным описаниям волшебник признал в нем Эредарского чернокнижника. Мало того, что они были колдунами Пылающего Легиона, они были также его офицерами и стратегами.

Но чернокнижник сделал ошибку, приняв Лунную Стражу за повинных в самых разрушительных заклинаниях. Это дало Ронину удобную возможность, в которой он так нуждался.

Он наблюдал за новым заклинанием колдуна, но как только последний выпустил свою темную магию, Ронин перехватил ее и обратил против своего создателя.

Демон разинул рот, его кожа отрывалась от тела. Его клыкастая пасть растянулась в нечеловеческом крике, его пристальный взгляд повернулся к волшебнику.

Это было последнее, что сделал колдун. Рот демона все вытягивался, но уже потому, что ничто теперь не держало челюсть. Еще несколько мгновений существо, лишенное плоти, стояло… пока не развалился скелет, тут же исчезнувший под бесконечной волной Стражей Скверны.

Без командира часть Легиона стала неуправляемой. Ночные эльфы устремились вперёд. Первые ряды демонов дрогнули…

— Мы побеждаем их! — провозгласил молодой командир рядом с Гребнем Ворона.

Но так же быстро, как дрогнули, демоны двинулись вперед с еще большим рвением. Сзади появился Стражник ужаса, ведущий их вперед кнутом. Еще больше зверей скверны изо всех сил пыталось пройти сквозь защитников и достигнуть волшебников.

Ночные эльфы закричали, когда два Инфернала прорвались сквозь строй всадников, раскидывая животных и воинов. Ряды рассыпались, демоны полились сквозь открывшуюся брешь.

— Наступайте! — кричал Гребень Ворона. — Не дайте им нарушить строй!

Он с другими всадниками напал на чудовищных воинов, которые смогли прорваться. Сам Гребень Ворона отсек щупальца зверя скверны и затем вонзил лезвие ему в голову. Ночной саблезуб напал на одного из демонических воинов, разрывая его когтями и длинными клыками.

Брешь уменьшилась… и исчезла. Линия фронта ночных эльфов восстановилась.

Но хотя у них теперь снова был твердый фронт, защитники отступали. Казалось, что рой демонов все увеличивался, демонам на помощь приходило вдвое больше, чем успевали убивать ночные эльфы.

Ронин чертыхнулся, бросая еще одно заклинание, нанесшее Пылающему Легиону ряд смертельных ударов молнией. Со столь увеличенной силой, какая у него была сейчас, он знал, что сделал бы еще больше с открытым Источником. Что более важно, он с Иллиданом все еще обеспечивали большую часть магической поддержки ночных эльфов, но они не могли успевать всюду. Иллидан, со всем рвением используя любые заклинания, какие мог, чтобы убить демонов, быстро уставал, и Ронин чувствовал себя ненамного лучше. С помощью Источника обоим наверняка пришлось бы тратить куда меньше времени на прочтение заклинании, и результаты были бы куда более значительными.

Послышалось еще больше криков, ночные эльфы продолжали отступать. Стражи Скверны разбивали головы, крушили закованные в латы тела. Их адские псы разрывали пехотинцев. Стражники ужаса парили над битвой, ныряли в толпы эльфов, размахивая оружием. Повсюду падали Инферналы, проливаясь на защитников дождем точно так же, как до этого делали стрелки ночных эльфов.

Еще один из Лунной Стражи вскрикнул, но на сей раз потому, что зверь скверны проскользнул к нему. Четырем солдатам удалось отрезать его щупальца и воткнуть лезвие в грудь, но для волшебника было уже поздно.

Новый залп взлетел над стрельцами… и неожиданно их же стрелы, описав дугу, полетели в них. Хотя многие додумались убежать, некоторые оказались скованы страхом перед этим удивительным изменением.

И тут же погибли от своих собственных стрел, которые пронзили их горло и грудь.

Ронин искал, но не мог найти чернокнижника Эредара, ответственного за это. Он снова и снова проклинал себя за то, что не мог быть в нескольких местах одновременно, и за то, что его действия не приводили к желаемому результату.

— Мы проигрываем! — Несмотря на всю их отвагу и преданность делу, против демонов воинам была нужна поддержка Лунной Стражи… а Лунной Страже нужен был Источник. В Крепости Черного Грача Малфурион сказал, что разберется со щитом, установленным Высокорожденными, но то было несколько дней назад. Ронин мог только гадать, подвело ли заклинание ночного эльфа… или Малфурион погиб, пытаясь сдержать слово.

— Держите линию! — закричал кто-то.

Ронин забыл о Малфурионе. Теперь для него существовала только эта битва… битва и Вериса. С мыслью, что была, возможно, последним тихим прощанием с ней, он снова сосредоточился на бесконечных рядах демонов, пытаясь создать еще одно разрушительное заклинание и уже зная, что его сил не хватит.

Но разве кто-нибудь из них мог сделать то, чего хватило бы?

— Шаман, хоть что-то изменилось?

Тиранда покачала головой.

— Ничего. Тело дышит, а духа нет.

Орк нахмурился.

— Он умрет?

— Я не знаю.

Было бы лучше, если бы это было так? Она понятия не имела. Уже больше трех ночей Тиранда наблюдала за телом Малфуриона. Сначала в Зале Луны, а потом в нежилой комнате храма. Старшие жрицы сочувствовали ей, но никак не могли помочь ее другу.

— Он может спать так вечно, — говорили они ей. — Или же тело будет увядать и умрет от недоедания.

Тиранда пыталась кормить Малфуриона, но тело было обмякшее, безразличное. Она не осмеливалась вливать воду в горло, чтобы он не задохнулся.

Вчера вечером Брокс осторожно предположил, что, возможно, если они узнают, что нет никакой надежды, будет лучше быстро закончить страдания Малфуриона. Он даже предложил сделать это самому. Как бы ужасно это не слышалось, жрица понимала, что орк предлагал лишь то, что будет на благо его другу. Он заботился о Малфурионе.

Они не знали, что случилось с его воплощением во сне. Все думали, что он плавал вокруг, по какой-то причине неспособный войти в тело. Тиранда сомневалась в этом, подозревая, что что-то случилось, когда он попытался разрушить оградительные чары. Возможно, во время этой попытки его дух был уничтожен.

Мысль о потере Малфуриона страшила Тиранду больше, чем она когда-либо могла представить. Даже опасная миссия Иллидана ее так не беспокоила. Конечно же, она тоже волновалась о нем, но совсем не так, как о его близнеце, тело которого лежало перед ней.

Положив руку на его щеку, жрица луны уже не в первый раз подумала:

— Малфурион… вернись ко мне.

Но как и раньше, он этого не сделал.

Толстые зеленые пальцы мягко коснулись ее руки. Тиранда посмотрела во взволнованные глаза орка. Он казался ей сейчас нисколько не уродливым, он был другом в этом горе.

— Шаман, вы не спали, не выходили из этой комнаты. Не хорошо. Выйдите. Подышите вечерним воздухом.

— Я не могу оставить его…

Он не желал слышать ее отговорок.

— Что вы сделаете? Ничего. Он лежит здесь. Он в безопасности. Он хотел бы, чтобы вы сделали это.

Другие видели в орке варвара, но все больше Тиранда понимала, что это жестокое создание было просто существом, родившимся в более приземленном обществе. Он понимал потребности живого существа и понимал опасность их потери.

Она не могла помочь Малфуриону, даже если бы сама стала слабой и вялой. Как бы это ни было для нее трудно, но Тиранда отступила.

— Хорошо… но только на несколько минут.

Брокс помог ей встать. Молодая жрица только сейчас заметила, что ее ноги затекли и едва держали ее. Ее товарищ был прав; если она надеялась продолжить поиски Малфуриона, ей надо было освежиться.

Вместе с орком Тиранда прошла к входу в храм. Как и прежде, внешние залы были переполнены напуганными гражданами, пытавшимися найти успокоение у служителей Матери-Луны.

Она боялась, что им придется пробиваться наружу сквозь толпы, но народ быстро разбегался, чтобы не столкнуться с Броксом. Он уже привык к их отвращению, но Тиранда чувствовала себя неловко. Элуна всегда проповедовала уважение ко всем существам, но немногие ночные эльфы заботились о других расах.

Оба вышли на площадь. Ее коснулся прохладный ветерок, напомнив Тиранде о детстве. Она всегда любила ветер и протянула бы руки, пытаясь обхватить его, прямо как в детстве, если бы это не выглядело непристойно.

Несколько минут Тиранда и Брокс просто стояли. Затем жрицу снова охватила вина, ведь ее детство было связано с Малфурионом. Наконец, она извинилась перед орком и настояла, чтобы они вернулись в храм. Брокс, понимая, кивнул и последовал за ней.

Но не успели они дойти до храма, как к ней обратился один из Стражей Сурамара. Тиранда заколебалась, думая, что солдат обеспокоился из-за Брокса.

Но у командира явно были другие планы.

— Сестра, простите меня. Я капитан Джарод Песнь Теней.

Она знала его в лицо, но имя слышала впервые. Он был чуть старше ее и слегка полноват для ночного эльфа. Его глаза немного косили, отчего казалось, будто он всматривается в собеседника, даже когда он старался казаться дружелюбным и учтивым, как, например, сейчас.

— Вам что-то нужно от меня, капитан?

— Осмелюсь отнять у вас немного времени. У меня заключенный, которому нужна помощь.

Сначала Тиранда хотела отказаться, желание вернуться к Малфуриону было для нее важнее, но, в конце концов, ее чувство долга взяло верх. Как она могла отвернуться от несчастного, нуждавшегося в ее целительских способностях?

— Хорошо.

Когда орк последовал за ними, капитан Песнь Теней посмотрел на него искоса.

— Этот пойдет с нами?

— Вы бы предпочли, чтобы он торчал на площади совсем один, тем более в такое время?

Командир неохотно покачал головой, закрывая тему. Он повернулся и быстро повел пару.

В Сурамаре тюрем было мало, большинство заключенных отправлялись в Крепость Черного Грача. Здание, к которому привел их капитан Песнь Теней, было создано из высокого мертвого дерева. Корни формировали скелет здания, и рабочие доработали его камнем. Не было здания надежней, не считая крепости лорда Гребня Ворона, и Стража Сурамара этим гордилась.

Тиранда смотрела на довольно безвкусное здание с неким трепетом, видя в его однообразном фасаде дом только для самых страшных преступников. Однако она собрала мужество в кулак и не выказала своих чувств, когда капитан предложил ей войти.

Внешняя комната была лишена всякой обстановки, не считая простого деревянного стола, где работал командир. Большая часть сил Сурамара покинула город, а остатки соратников капитана Песнь Теней, без всяких сомнений, тщетно старались сохранить порядок.

— Мы нашли его в лесу, в который отбыл лорд Гребень Ворона и силы экспедиции. Многие из наших заклинаний поиска потерпели неудачу, сестра, но некоторые все же сохранили силу. Один из них уведомил нас о незваном госте. Учитывая побег в недавнем прошлом… — он на мгновение посмотрел на орка. Капитан Песнь Теней знал о нынешнем положении Брокса, иначе он бы немедленно попытался его арестовать. — Мы рискнули и немедленно отправились на поиски.

— И как это касается меня?

— Тот… пленник… которого мы нашли, был очень утомлен. Убедившись, что это не уловка, мы оставили его в покое. Но с тех пор ему не стало лучше. Из-за его особой природы я хочу, чтобы он остался жив до тех пор, пока не вернется лорд Гребень Ворона. Именно поэтому я обратился к вам.

— Тогда, пожалуйста, проведите меня к нему.

За комнатой была только дюжина камер, но командир с готовностью сообщил Тиранде, что внизу было еще больше. Она вежливо кивнула, теперь немного заинтересовавшись тем, кто же это мог быть. После Брокса она была почти уверена, что это будет еще один орк, но реакция капитана Песнь Теней на Брокса пошатнула ее уверенность.

— Он здесь.

Жрица ожидала увидеть кого-то огромного и воинственного, но существо внутри было не выше среднестатистического ночного эльфа. К тому же он был более худым. Под капюшоном его простых одежд она увидела изможденное лицо, похожее на ее собственное, но бледное, почти призрачное, с неяркими глазами. Судя по капюшону, уши тоже были меньше.

— Он похож на одного из нас… но нет, — заметила она.

— Как призрак одного из нас, — поправил ее капитан.

Но Брокс вышел вперед, будто загипнотизированный тревожным существом.

— Эльф?

— Возможно… — заметил заключенный голосом, куда более глубоким и повелительным, чем его внешность. Он, казалось, также заинтересовался Броксом. — И что здесь делает орк?

Он знал, к какой расе принадлежит ее друг. Тиранда нашла это чрезвычайно интересным, если учесть, как много в последнее время было странных чужестранцев.

Тогда заключенный страшно закашлялся, и она явно забеспокоилась. Она настояла, чтобы капитан Песнь Теней открыл для нее двери.

Приблизившись к циновке, на которой лежал пленник, молодая жрица не могла снова не посмотреть в его лицо. И она увидела куда больше, чем в первый раз. Она ощутила всю глубину его мудрости, и это чувство потрясло ее до основания души. Так или иначе, Тиранда поняла, что перед ней кто-то очень, очень древний, чье нынешнее состояние не имело никакого отношения к возрасту.

— Ты очень одарена, — прошептал он. — Я надеялся на это.

— Ч-что вас беспокоит?

Он ответил ей отеческой улыбкой.

— Даже твои способности не смогут меня исцелить. Я убедил капитана найти одну из вас, потому что время бежит слишком быстро.

— Вы никогда не говорили мне сделать что-либо подобное! — запротестовал Джарод Песнь Теней. — Я сам так решил.

— Как скажете… — но глаза заключенного сказали Тиранде обратное. Он снова посмотрел на Брокса. — А вот на тебя я совсем не рассчитывал, и это меня беспокоит. Тебя здесь быть не должно.

Орк проворчал:

— Другой сказал то же самое.

— Другой? Что за другой?

— Тот, с ярко-рыжими волосами, сказал…

Здесь Брокс запнулся и, незаметно взглянув на капитана Стражи, тихо пробормотал:

— Тот, кто говорил об этом, как о прошлом.

К удивлению Тиранды, заключенный резко сел. Капитан Песнь Теней вышел было вперед, уже вытащив оружие, но жрица успокоила его жестом.

— Ты видел Ронина?

— Вы знаете его? — спросила Тиранда.

— Мы пришли сюда вместе… я думал его заманили… в ловушку, в другом месте.

— На поляне Кенария, — добавила она.

Он рассмеялся.

— Либо удача, судьба, либо же Ноздорму поднял этот разговор, слава ему! Да, то место… но как ты узнала об этом?

— Я была там… с моими друзьями.

— Ты? — изможденное лицо придвинулось ближе. — С друзьями?

Тиранда раздумывала теперь, что же делать. Он знал так много, чего не знали самые простые ночные эльфы, и в этом она была уверена.

— Прежде, чем мы продолжим… я бы хотела узнать ваше имя.

— Извините меня за мои манеры! Ты можешь звать меня… Крас.

Теперь среагировал Брокс.

— Крас! Ронин говорил о тебе! — орк чуть было не упал на одно колено. — Старейший… я Броксигар… а она шаман, Тиранда.

Крас нахмурился.

— Возможно, Ронин рассказал слишком много… и хотел рассказать еще больше.

Реакция товарища решила один из вопросов жрицы. Поднявшись, она повернулась к капитану.

— Я хотела бы взять его с собой в храм. Полагаю, о нем лучше будет позаботиться там.

— Даже не думайте! Если он убежит…

— Я ручаюсь за него. Кроме того, вы сами сказали, что нужно привести это существо в порядок. В конце концов, он же должен предстать перед лордом Гребнем Ворона.

Командир Стражи нахмурился. Тиранда улыбнулась.

— Хорошо… но я должен буду сопроводить вас туда.

— Конечно.

Она повернулась, чтобы помочь Красу встать, Брокс подошел с другой стороны. Стоя близко к Красу, Тиранда заметила, что он едва прячет довольную улыбку.

— Вам что-то нравится?

— Впервые с момента моего несвоевременного появления, да. Наконец появилась надежда.

Он ничего не объяснил, а она не стала спрашивать. С их помощью он покинул штаб Стражи. Тиранда поняла, что Крас не играл в игры; он действительно был очень слаб. Но все равно она ощущала силу внутри него.

Сопровождаемые Джародом Песнь Теней, они вернулись в храм. И снова они смогли пробиться через толпу только благодаря орку.

Тиранда боялась, что стражницы и старшие жрицы могут оказаться еще одной проблемой, но, как и она, они почувствовали необычность в Красе. Старшие жрицы едва ли не поклонились ему, хотя она подозревала, что они и сами не совсем понимали, почему.

— Элуна выбирает правильно, — заметил Крас, приблизившись к жилым комнатам. — Я понял это, увидев тебя.

Это заставило ее лицо потемнеть, но не из-за лестного комплимента, а скорее из-за того, что Тиранда понимала — его сделал тот, кто могуществом был не ниже самой верховной жрицы.

Она намеревалась отвести ему отдельную комнату, но по привычке пришла к той, где спал Малфурион. На пороге Тиранда остановилась.

— Проблемы? — спросил Крас.

— Нет… просто в этой комнате мой больной друг…

Но прежде, чем она смогла отойти, накинувшее на голову капюшон существо подбежало к лежавшему ничком телу Малфуриона.

— Шанс, судьба или сам Ноздорму! — прошипел он. — Что с ним? Говори!

— Я…

Как объяснить?

— Он вошел в Изумрудный Сон, — ответил Брокс. — И не вернулся, старейший.

— Не вернулся… куда он собирался идти?

Орк ответил ему. Тиранда думала, что лицо Краса и так бледное, но теперь оно стало словно мукá.

— Из всех мест… но в этом есть горький смысл. Если бы я только знал раньше, до того как ушел оттуда!

— Вы были в Зин-Азшари? — вздохнула Тиранда.

— Я был в том, что осталось от города, но пришел сюда в поисках твоего друга.

Он смотрел на неподвижное тело.

— И если, как ты говоришь, он ушел туда несколько ночей назад, я, быть может, пришел слишком поздно… для всех нас.

ДВАДЦАТЬ ДВА

Н очной эльф вскрикнул, его латы и грудь пронзило лезвие меча демона. Тот, кто был рядом с ним, не смог издать ни звука, потому как булава Стража Скверны снесла ему голову.

Повсюду умирали воины, и что бы ни делал Ронин, он не мог этого изменить. Несмотря на усилия решительного лорда Гребня Ворона в самой гуще сражения, армия ночных эльфов медленно убывала. Пылающий Легион не давал им передышки, волнами накатываясь на их ряды.

Но, даже зная, что они все умрут, чародей сражался.

У него не было выбора.

Вести о прибытии защитников немного удивили лорда Ксавия, но не поколебали его уверенности. Он видел, как бесчисленны небесные армии Великого, льющиеся сквозь портал, и он был уверен, что никакая армия не может выстоять против них. Скоро мир будет очищен.

Маннорот повел Легион против этих глупцов, а Хаккар ушел на охоту, оставив все в руках советника. Время от времени Ксавий впивался глазами в маленькую нишу у входа, где он хранил свой новый трофей. После того, как придут новости о павших защитниках, Ксавий займется своим «гостем». А пока у него были дела поважнее.

Он обратил все свое внимание на портал, из которого появилась очередная партия Стражей Скверны. Они получили указания от высокого Стражника рока, оставленного Манноротом, и ушли вслед своим кровожадным братьям. За последние несколько минут это повторилось уже десятки раз. Разница была лишь в том, что каждый раз их было все больше и больше. Теперь они занимали почти весь зал.

Как только прошел последний отряд Стражей Скверны, лорд Ксавий услышал в своей голове великий голос Саргераса.

— Темп ускорился… я доволен.

Ночной эльф встал на колени.

— Это честь для меня.

— Уже появилось сопротивление.

— Просто недостойные пытаются отсрочить неизбежное.

— Портал должен быть защищен… и он должен быть не просто открыт, он должен быть раскрыт еще больше. Скоро… очень скоро… я пройду сквозь него…

Сердце советника подпрыгнуло. Исторический миг близится!

Поднимаясь, он сказал:

— Я уверюсь, что все сделано, чтобы подготовить вам путь! Клянусь!

Он почувствовал волну удовлетворения… и затем Саргерас исчез из его мыслей.

Лорд Ксавий немедленно повернулся к тем, кто поддерживал щит. Он осмотрел заклятие после попытки врага разрушить его и не нашел ничего подозрительного, но рисковать было нельзя.

Да, все было в полном порядке. Вспомнив о своем “госте”, Ксавий задумался о том, что он сделает, когда Саргерас, наконец, появится из портала. Конечно, будет присутствовать королева и почетный караул. Капитан Варо'тен с этим разберется. Сам же советник намеревался стать первым, кто поприветствует небесного. Ксавий решил передать Саргерасу кристалл и его содержимое как дар. В конце концов, пленник был одним из тех трех, кого Маннорот посчитал достаточно важными, чтобы послать Псаря на их поиски. Как же глупо будет выглядеть Хаккар, когда по возвращении обнаружит, что советник так легко схватил врага.

Лорд Ксавий уже не мог дождаться, чтобы предоставить заключенного великому Саргерасу. Особо было бы интересно увидеть, что бог сделает с юным безумцем…

Кошмар продолжался.

Малфурион плыл в кристалле, приходя в шок от того немного, что он мог увидеть в зале. Его поместили в маленький укромный уголок в нише, кристалл поставили в самом углу. Из ниши было видно небольшую часть дверного проема, а значит, пленник наблюдал бесконечный громыхающий поток демонических воинов, у которых на уме была лишь смерть. Это сжимало в тиски его сердце — ведь он знал, что они шли, чтобы убить любого ночного эльфа, которого смогут найти… и все потому, что Малфурион оказался неспособен разрушить щит.

Хотя ничего из его окружения не могло дать представления о времени, Малфурион был уверен, что прошло не меньше двух ночей. В облике сна он не спал, и от этого эти ночи казались еще длиннее.

Каким же он был глупцом! Малфурион слышал россказни о глазах лорда Ксавия. Поговаривали, что советник мог видеть даже тени теней, но он принял все эти истории за причудливые басни. Что-то шептало ему, что те самые глаза, которыми советник наблюдал за природной мощью магии, и позволили ему увидеть дух в своем святилище. Как же смеялся лорд Ксавий!

Малфурион еще в самом начале несколько раз проверил свою прозрачную клеть и понял, что она была слишком крепкой. Возможно, если бы юный эльф знал больше, он смог бы найти в ней изъян, но теперь это едва ли имело значение. Он не смог. Он подвел себя, своих друзей, свою расу… свой мир.

Теперь на пути демонов стояли только воины лорда Гребня Ворона.

Он должен сделать хоть что-то.

Взяв себя в руки, Малфурион еще раз попытался использовать то, чему учил его Кенарий. Кристалл был частью природы. Он был восприимчив к заклинаниям. Эльф провел руками по краям, ища изъяны в его структуре. Он использовал не совсем друидическое заклинание, но близкое к этому.

Однако же ничего не нашел.

Малфурион закричал от разочарования. Тысячи погибнут из-за его ошибки. Иллидан погибнет. Брокс погибнет. Тиранда…

Тиранда погибнет.

Он вспомнил ее лицо, мысленно представил его себе. Малфурион видел, как она беспокоится о нем. Он знал, что она сидит около его тела, пытаясь вернуть его назад. Заключенный в тюрьму ночной эльф почти слышал ее зов.

— Малфурион…

Ночного эльфа передернуло. Надо же, он уже начал сходить с ума. Удивительно, что так быстро, хотя в таком ужасном положении это вполне возможно.

— Малфурион… ты слышишь меня?

Снова это чувство: будто голос Тиранды отозвался эхом в его мыслях. Он всмотрелся наружу, пытаясь увидеть, вдруг лорд Ксавий начал таким образом пытать его разум, но советника не было в зале.

С неким трепетом он, наконец, подумал в ответ.

— Тиранда?

— Малфурион! Я почти потеряла надежду!

Он не мог этому поверить. Конечно, она была жрицей Элуны, но такое…

— Тиранда… как ты нашла меня?

— Благодаря другому… он говорит, что искал тебя.

Все, о ком мог подумать Малфурион, были Брокс и Ронин. Тиранда встретила орка, но хотя он был храбрым воином, в волшебстве Брокс был недалек. Может, Ронин? Хотя в этом был смысл, чародей уехал с лордом Гребнем Ворона.

— Кто? — спросил он, наконец. — Кто?

— Меня зовут Крас.

Малфуриона охватила внезапная нерешительность. Голос не походил ни на один из тех, которые он когда-либо слышал, и чем-то напоминал Кенария. Кем бы ни был этот Крас, он не был просто ночным эльфом, но кем-то намного большим.

— Вы все еще чувствуете нас? — спросил новый голос.

— Да… Крас.

— Я показал Тиранде, как мы можем использовать вашу связь, чтобы найти твой облик сна. Хитрость тут довольно сложная, но мы надеемся продержаться достаточно долго, чтобы освободить тебя.

— Освободить меня? — снова посмотрев на свою тюрьму, Малфурион чувствовал явное сомнение в том, что такое возможно.

— Коварная ловушка, да, — продолжал Крас, удивив ночного эльфа. Очевидно, связь позволила им увидеть, где держал его лорд Ксавий. — Но я прежде уже имел дело с такими.

Это подняло дух Малфуриону.

— Что надо делать?

— Теперь, когда мы сдвинули твое тело…

— Сделали что? — сдвинули тело? Риск…

— Я прекрасно осведомлен о риске. — Раз Малфурион больше не протестовал, Крас продолжил: — Необходимо было перенести его… ближе к одному из нас. Теперь ты должен слушать, поскольку действовать надо быстро.

Ночной эльф с напряжением ждал. Если они могут освободить его из кристалла, он сделает все, что они скажут.

— Я должен видеть кристалл, видеть каждую грань его природы. Ты друид. Это ты можешь показать мне.

Признательный за понимание, Малфурион рассмотрел всю свою волшебную тюрьму. Он смотрел на каждый угол, каждую грань, проявляя силы кристалла и его возможные слабости. Ничто из того, что он видел, не давало ему надежды, но что-то подсказывало ему, что Крас намного лучше его представлял, что нужно искать.

— Вот! — бесплотный голос заставил его замереть перед одним краем. Малфурион уже изучал его раньше, заметив небольшую трещину, но не смог ничего с ней сделать.

— Это — ключ к твоему спасению. Коснись его своим разумом. Видишь, что стало с трещиной?

Он это делал впервые. Дефект был совсем крошечным, но все же ощутимым. Как же он не увидел этого раньше?

— Говорят, с опытом приходит мудрость, — внезапно ответил Крас. — Однако, я все еще работаю над тем, чтобы доказать эту поговорку.

Он приказал Малфуриону использовать то, чему учил его лесной повелитель, почувствовать всю ширину и глубь изъяна, понять его природу. Чтобы знать его так же, как самого себя.

— Ты должен заметить самое уязвимое место, ключ, так сказать.

— Я не… — да! Он сделал! Малфурион ощутил, где это. Он нажал, сгорая от нетерпения выйти на волю… но изъян не поддался.

— Ты силен, но еще не до конца обучен. Открой нам свои мысли. Впусти нас, сколько бы нас ни было. Мы дадим тебе силу и знание.

Очистив разум как мог, Малфурион открыл себя Тиранде и таинственному Красу. Он сразу же почувствовал различие между ними. Мысли Тиранды были озабочены товарищем, а мудрый Крас… чувствовал разочарование.

Любопытно, но крушение его надежд никак не было связано с Малфурионом.

— Теперь… попробуй снова.

Плененный ночной эльф представил свой облик сна как настоящее тело. Он буквально надавил на изъян, будто на слабую преграду. Конечно, он поддастся, если надавит достаточно сильно…

И тут он почувствовал, как те двое давили вместе с ним. Малфурион почти ощущал напряжение Тиранды и незнакомца.

Изъян дал слабину. Раздался слабый хруст…

Появилась крошечная, совсем крошечная трещинка — изъян поддался совсем немного.

— Это твой путь на свободу! — подгонял его Крас. — Пройди через нее!

И сон Малфуриона вытек сквозь тонкий разлом.

Покинув клетку советника, он вырос до своего нормального размера. Изменение было всего лишь его собственным видением, но это было ему больше по душе, чем подобное насекомому положение, в котором он был заключен в тюрьму.

— Теперь… пока тебя не заметили… вернись к нам!

Но тут Малфурион был с ним не согласен. Он зашел так далеко, чтобы сделать то, что должно было быть сделано, чтобы спасти его людей, его мир. Щит должен был быть разрушен.

— Малфурион! — умоляла Тиранда. — Нет!

Проигнорировав обоих, он заплыл за угол… и остановился. Лорд Ксавий стоял в другом конце зала, его внимание было приковано к темному порталу, из которого постоянно прибывали демоны. Казалось, будто советник беседовал с тем, что скрывалось в его глубинах. Малфурион вздрогнул, вспомнив истинное зло той сущности.

Однако сейчас все шло ему на руку. Если бы только Ксавий смотрел в этот вихрь еще чуть дольше, Малфурион смог бы выполнить свою цель и сбежать.

Он подплыл к матрице, уже зная, как уничтожить ее. Несколько простых изменений, и ее просто не станет.

Тиранда и Крас умолкли — либо они решили, что он должен пройти через это… либо связь с ними разорвалась. Какова бы ни была причина, ему некуда было отступать.

Кинув последний взгляд на советника, Малфурион принялся за дело. Сначала он изменил одну из внутренних деталей заклинания, чтобы обеспечить его неустойчивость независимо от того, что он сделает потом.

И затем Малфурион вызвал силы мира, силы природы. Он использовал их, чтобы создать в матрице новую комбинацию, новую форму, которая будет отрицать ее цель и, в конечном счете, заставит заклятье рассеяться.

Заклинание щита дрогнуло…

Лорд Ксавий тут же ощутил, что что-то не так. Что-то страшное случилось со щитом.

Это же почувствовал и Саргерас.

— Ищите! — приказал он своим слугам.

Советник осмотрелся вокруг. Его черные волшебные глаза застыли на драгоценной матрице… и призрачном негодяе, которого он уже захватывал в плен.

Этот глупец влез в заклятье!

— Остановите его! — проревел лорд Ксавий.

От крика Малфурион чуть сам не разрушил все, что сделал. Он сумел восстановить контроль, затем посмотрел, как Ксавий яростно показывает на него, крича Высокорожденным и демонам, чтобы те схватили его. Однако ни те, ни другие не могли повиноваться, поскольку, в отличие от советника, не могли увидеть облик сна Малфуриона и уж тем более тронуть его.

Но, с другой стороны, лорд Ксавий мог сделать и то и то.

Когда стало очевидно, что все остальные абсолютно бесполезны, советник королевы бросился к Малфуриону. Его ненастоящие глаза излучали темную энергию, и Малфурион почувствовал, что сейчас что-то будет. Инстинктивно он поднял руку, прося помощи у ветра и воздуха.

Стрелы темно-красной молнии устремились к нему — и, если бы они достали его, они стерли бы ночного эльфа в пыль. Но в нескольких сантиметрах от Малфуриона стрелы не просто ударились о невидимую преграду – будто твердый воздух остановил их, – но и отклонились ветром, вызванным призраком.

Со смертоносной точностью стрелы ударили в огромных воинов у портала.

Демонов раскидало, как листья бурей. Некоторые ударились о стены, а двое столкнулись с волшебниками, продолжавшими держать портал. Это, в свою очередь, привело все их усилия в полный хаос. Портал рвался, будто тяжело дыша, безумно раскрываясь и закрываясь.

Волшебники Высокорожденных изо всех сил пытались удержать портал под контролем. Несколько демонов, собиравшихся пройти сквозь него, внезапно исчезли в его тьме.

Одна из крылатых громадин, стовших около портала, бросилась в сторону Малфуриона. Огромный демон не видел ночного эльфа, но размахивал мечом в надежде задеть его. Малфурион попытался уклониться от оружия, не до конца уверенный, что неуязвим для физической атаки.

Лорд Ксавий увернулся от отраженной молнии и вернулся к сражению. Из мешочка он вытащил еще один кристалл.

— Из этого ты не убежишь…

Волшебные глаза вспыхнули.

Малфурион быстро переместился так, что между ним и советником оказался демон. И вместо предполагаемой жертвы советник втянул вовнутрь пораженного демона. В гневе громадный воин зарычал на такую подлость и тщетно попытался ухватиться за воздух у Малфуриона, прежде чем его втянуло в кристалл.

Ксавий выругался и отбросил кристалл прочь, нимало не заботясь о судьбе его содержимого. Все его внимание оставалось сосредоточено на призрачном силуэте, который мог видеть лишь он.

— Мой лорд! – вскричал один из волшебников. – Что нам…

— Ничего! Продолжать работу! Портал должен оставаться открытым, поддерживать щит! Я сам разберусь с нашим невидимым незваным гостем!

Сказав это, Ксавий приготовился вновь произносить заклинание. Однако Малфурион вовсе не намеревался ждать его. Он развернулся и бросился прочь из комнаты, пройдя сквозь дверь. Бывшие настороже стражи даже не взглянули в его сторону.

Разъяренный советник тут же бросился вслед.

— Открыть дверь!

Стражники повиновались. Ксавий вырвался из комнаты и помчался по лестнице вниз, преследуя своего врага.

Но Малфурион не спускался по ступенькам. Вместо этого он вплыл во внутреннюю стену башни. Здесь, вне досягаемости взгляда лорда-советника, он ждал, пока не убедился, что опасность миновала.

Вернувшись в комнату, Малфурион незамедлительно направился к порталу. Ему нужно было быстро разобраться с ним — до того, как Высокорожденные сумеют восстановить заклинание.

Но когда он потянулся к нему, знакомый ужас вернулся. Малфурион вздрогнул и против своей воли взглянул в портал.

— Ты не тронешь щит … — ужасающее присутствие произнесло в его сознании. — Ты не хочешь этого. Ты желаешь лишь служить мне… поклоняться мне…

Малфурион боролся с адским желанием сдаться этому голосу. Он понимал, что случится со всеми, если тот, кто говорит с ним, получит шанс проникнуть в этот мир. Все зло, причиненное демонами до сих пор, блекло по сравнению с тем, кто повелевал ими.

— Я… не… стану одним из твоих прислужников! — почти закричав от усилия, Малфурион оторвал взгляд от воронки.

Он чувствовал ярость ужасающего существа, когда пытался прийти в себя. Это зло не могло навредить ему изнутри, кроме как играть с его мыслями. Малфурион должен был не обращать на него внимания, думать только о тех, кого он любил, и о том, что будет значить для них его неудача.

Еще несколько секунд, и…

Его облик сна скрутился, неожиданно пораженный невообразимой болью. Он скорчился и упал на колени.

— Хватит игр… — прорычал лорд Ксавий, стоя у входа. Рядом с ним несколько сбитых с толку стражей бесполезно искали врага, к которому он обращался. — Хватит плясать на краю пропасти! Я разорву на клочки твой дух, рассею твою сущность по всему миру… и только тогда я отдам тебя Великому, чтобы он поступил с тобой так, как сочтет нужным…

Он указал на Малфуриона.

Вновь и вновь Пылающий Легион сминал передовые линии ночных эльфов. Лорд Гребень Ворона старался уберечь подчиненных ему эльфов, но они продолжали сдавать позиции.

Огромный таран, созданный Ронином, пропахал ряды демонов, отбросив нескольких назад и глубоко вгрызшись в полчища. Там поток демонов ослаб, но везде, повсюду Легион продолжал продвигаться вперед.

Откуда-то Ронин услышал, как лорд Гребень Ворона выкрикивает приказы.

— Усилить правый фланг! Лучники! Позаботьтесь о тех крылатых тварях! Латозий, отзови свою Лунную Стражу назад!

Тяжело сказать, услышал ли главный волшебник приказ дворянина, но в любом случае Лунная Стража осталась на своих позициях. Латозий был на передовой линии, приказывая то тому, то другому волшебнику разобраться в той или иной ситуации. Ронин скривился. Старший ночной эльф не имел ни малейшего представления о тактике. Он напрасно растрачивал то малое, чем обладала его группа, на несколько мизерных нападений вместо того, чтобы провести согласованный удар.

Иллидан тоже заметил это.

— Чертов старый идиот делает их абсолютно бесполезными! Уж лучше я распоряжусь ими!

— Забудь о них и сосредоточься на своих собственных заклинаниях…

Но лишь маг проговорил это, Латозий неожиданно пошатнулся. Он схватился за горло и обмяк, кровь хлестала из его горла. Его кожа почернела, и он замертво рухнул на землю.

— Нет! – Ронин окинул взглядом войска Легиона, отыскал чернокнижника и указал на него.

С помощью того же заклятия, что применил немного ранее один из демонов — возможно, этот же самый, — Ронин послал в полет несколько стрел и заставил их обрушиться на чернокнижника. Фигура в длинных одеяниях бросила взгляд вверх, заметила стрелы и просто рассмеялась. И взмахнула рукой, создав вокруг себя щит, как понял Ронин.

Эредар прекратил смеяться, когда каждая стрела не только пронзила его щит, но и вошла в его тело.

— Не такой надежный, как ты думал, да? – пробормотал волшебник в мрачном удовлетворении.

Ронин обернулся к Иллидану, – чтобы обнаружить, что тот исчез. Он оглянулся и обнаружил молодого ночного эльфа скачущим во весь опор к Лунной Страже, которая совсем растерялась без своего лидера.

— Да что он… — но у Ронина не было времени заботиться о своем так называемом протеже, поскольку его неожиданно окружил невероятный жар. Его кожа готова была расплавиться.

Чернокнижники Эредаров, наконец, поняли, что он — главная угроза, и атаковали его сообща. Он сумел призвать силу, достаточную, чтобы в то же мгновение усмирить нестерпимый жар, но не более. Они медленно поджаривали его заживо.

Вот оно. Здесь он умрет, никогда не узнав, разрушило ли его вмешательство в битву ход истории или же оставило его нетронутым.

Но затем… гнетущее воздействие на него почти полностью исчезло. Ронин отреагировал инстиктивно, с помощью магии полностью отправив обратно оставшуюся угрозу. В его глазах прояснилось, и он, наконец, смог сосредоточиться на главном творце заклинаний.

— Любишь пламя? А вот я бы охладился чуток.

Волшебник обернул направленную на себя магию, послав ее творцу сильную волну холода.

Ронин почувствовал, как резкий мороз навалился на чернокнижника. Эредар замер, становясь бледно-белым. Выражение его лица искривилось, замерзнув на переходе к агонии.

Один из Стражей Скверны задел чернокнижника. Замороженная фигура опрокинулась, ударившись о твердую землю с ужасным грохотом, и мелкие осколки ледяного демона разлетелись по полю битвы.

Пытаясь восстановить дыхание, Ронин взглянул в сторону Лунной Стражи — оттуда, как он чувствовал, пришла помощь. Его глаза широко распахнулись, поскольку теперь ей командовал Иллидан.

Молодой эльф улыбнулся ему и вновь вернулся к битве. Он направлял силы бывалых волшебников, будто был рожден для этого. Иллидан расставил их таким образом, что это усиливало тот небольшой потенциал, которым они обладали, и передавало ему их силы. В свою очередь, он направлял их силы, таким образом, увеличивая мощность своих собственных заклинаний.

Взрыв посреди армии Пылающего Легиона уничтожил множество демонов. Иллидан издал радостный победный вопль, не беспокоясь о том, что на лицах остальных волшебников появилось чувство напряжения. Он очень эффективно использовал их силу, но если он будет продолжать в том же духе, Лунные Стражи просто выгорят один за другим.

Но Ронин никак не мог предупредить Иллидана об этом – и, честно говоря, совсем не был уверен, что это следует сделать. Если здесь падут все защитники, то кто останется?

Только бы Малфурион не подвел…

Маннорот смотрел на поле битвы. Он был доволен. Его полчища сметали все на своем пути – и не только там, где им не сопротивлялись, но и там, где ничтожные обитатели этого мира быстро решили встретить Легион сражением.

Он оценил их усилия быстрее довести эту битву до конца. Это еще раньше откроет путь его господину Саргерасу. Саргерасу понравится все, что было совершено во имя его. Он хорошо наградит Маннорота, поскольку демон смог одержать эту победу без того, чтобы просить помощи Архимонда.

Да, Маннорот будет хорошо награжден, получит больше уважения и больше влияния в Легионе.

А что касается тех ночных эльфов, которые так помогли демонам в их стремлении захватить этот мир, то они получат ту награду, которую Саргерас всегда приберегает для таких, как они…

Полное уничтожение.

ДВАДЦАТЬ ТРИ

М алфурион думал, что он одурачил лорда Ксавия, однако же снова в дураках остался сам молодой ночной эльф. Что заставило его подумать, что советник сломя голову побежит за ним по лестницам и коридорам, когда и так было ясно, что Малфурион захочет вернуться в башню и закончить свою миссию?

Это была бы его последняя ошибка. Лорд Ксавий был одаренным волшебником, к тому же питаемым мощью Источника. Малфурион хорошо учился у своего шан'до, но не настолько, чтобы противостоять такому могучему противнику.

И лорд Ксавий тоже знал об этом.

Тут внезапно в голове Малфуриона зазвучал голос… не из портала, а скорее голос таинственного Краса, который, как долго думал Малфурион, покинул его.

— Малфурион… наша сила — твоя сила… точно также, как ты сделал в кристалле, почувствуй любовь и заботу тех, кто знает тебя… и почувствуй решимость таких, как я, кто поддерживает тебя.

Не все из того, что он сказал, имело для ночного эльфа смысл, но суть была ясна. Теперь он ощущал не только Тиранду и Краса, но и Брокса. Все они открыли свой разум, свою душу Малфуриону, давая ему силы, в которых он так нуждался.

— Ты друид, Малфурион, возможно, первый из твоего рода. Ты чувствуешь мир, природу… и разве мы все не их часть? Почувствуй же и нас…

Малфурион повиновался… и как раз вовремя.

Лорд Ксавий бросил свое заклинание.

Оно должно было оставить от облика сна Малфуриона только воспоминание. Юный эльф поднял руку, чтобы отразить нападение, не надеясь на свои силы даже теперь. В прошлый раз удар советника страшно ослабил его.

Но заклинание так и не ударило. Удар так легко был отклонен, будто Малфурион отмахнул от лица комара.

— Вперед! — Подгонял его Крас. — Сделай то, что должно быть сделано!

Он не имел в виду, что Малфурион должен сразиться с советником. Это было бы опасной и пустой тратой времени. Вместо того ночной эльф должен был закончить то, что начал.

Малфурион набросился на защитное заклинание.

Последовательность матрицы заклятья была нарушена. Двое Высокорожденных кинулись исправлять ее, но пол под их ногами внезапно обрушился. Камни ответили на безмолвную просьбу Малфуриона прекратить их природное стремление быть сильными и держаться вместе. С криком оба волшебника исчезли из виду.

Лорд Ксавий со злостью ударил в Малфуриона, окутав его туманом, который цеплялся за облик сна и пытался уничтожить его. Сначала Малфурион пытался отбиться от него, но объединенная сила Тиранды, Брокса и Краса снова придала ему решимости. Он быстро призвал ветер, который рассеял туман.

Но пока Малфурион разбирался с туманом, Ксавий привел щит в некое подобие порядка. Тогда он повернулся к своему противнику, намерения его были очевидны.

Малфурион начал отчаиваться. Это не могло продолжаться вечно. В конечном счете, он или проиграет или будет вынужден бежать. Надо что-то изменить… и быстро.

Он обернулся, но не к лорду Ксавию или щиту.

Наоборот, Малфурион стоял перед порталом.

Снова он призвал ветер, на сей раз прося его быть сильным, чтобы сломить нечто большее, чем туман. Малфурион смотрел на высокорожденных, осмелясь показать ветру то, что он должен был сделать.

И внутри их же святилища на волшебников напала буря. Троих из них откинуло через весь зал, отчего они сильно ударились о стену. Когда они упали, еще один отлетел далеко от магического символа, свалившись на одного из своих.

Остальные низко склонились, чтоб устоять против переполненного гневом шторма. Несмотря на то, что больше никто не пострадал от ветра, было ясно, что из-за потери нескольких волшебников оставшимся пришлось сильно напрячься, а портал замерцал и страшно закрутился. Зло, которое ощущал Малфурион, отдалялось.

Тут огненные руки схватили его из-за спины за шею, пытаясь удушить. Они жгли облик сна Малфуриона, будто это была плоть, заставив его издать крик. И, несмотря на его силу, услышать его мог только тот, кто напал на него.

— Со мной мощь великого! — с превеликим удовольствием проревел советник королевы. — Ты не ровня нам обоим!

И правда, Малфурион чувствовал, как зло снова тянется из расширявшегося портала. Хотя уже не такое властное, как тогда, когда оно пыталось обратить его на сторону Высокорожденных, оно добавило сил к уже и так внушающей ужас мощи советника. Против нее даже сила Малфуриона, которой с ним поделились трое его друзей, меркла.

Тиранда… Он не пытался вызвать жрицу, он боялся, что уже никогда не сможет снова увидеть ее, снова быть рядом с нею.

Внезапно он снова услышал голос Краса.

— Будь храбр, друид… есть еще один, кто ждал этого момента.

Тут же четвертый добавил Малфуриону своих сил. Как и Крас, он намного превосходил простого ночного эльфа. Он ощутил в нем слабость, но по сравнению с народом Малфуриона эта слабость была минутой, смехотворной. Странно, но новенький был будто близнецом Краса, их чувства были так похожи, что поначалу эльфу тяжело было их различить.

Даже новый голос в его голове напомнил ему Краса.

— Я — Кориалстраз… и я легко отдаю то, что имею.

Их дарами было то, чем жизнь, природа одарила их. Присутствие Кориалстраза умножило волю Малфуриона стократно, дав ему такую надежду, которой у него никогда не было.

— Ты друид… Крас напоминал ему снова и снова. — Мир — твоя сила.

У Малфуриона снова появились силы. Теперь он ощущал не только своих далеких друзей, но и камни, ветер, облака, землю, деревья… все. Малфурион был поражен яростью, которую источал мир. Зло, совершенное демонами и Высокорожденными, оскорбляло стихии так, как ничто прежде.

— Я обещал, что сделаю все, что смогу, — сказал он им. — Так дайте мне сил, и все будет сделано!

Для Малфуриона это длилось целую вечность, но когда он, наконец, посмотрел на лорда Ксавия, он увидел, что прошла от силы секунда. Советник стоял так, будто заледенел, выражение его лица медленно менялось —с помощью своего господина он готовился окончательно уничтожить своего призрачного врага.

Малфурион улыбнулся безумию ночного эльфа. Он поднял руки к закрытому небу и призвал его мощь.

Снаружи заревел гром. Высокорожденные вокруг двери и матрицы щита занервничали, прекрасно зная, что это не было частью их работы. Даже лорд Ксавий нахмурился.

И внезапно башня дворца задрожала… а затем взорвалась.

Капитан Варо'тен стоял на коленях перед Азшарой, его шлем был крепко зажат у него в руках.

— Вы звали меня, моя прекрасная королева?

Две прислужницы Азшары расчесывали ее роскошные волосы, что она делала по нескольку раз в день, чтобы держать их прекрасными и шелковистыми. Пока они были заняты этим, она развлекала себя пробами экзотических ароматов, принесенных ей недавно торговцами.

— Да, капитан. Я задавалась вопросом, что это за шум наверху. Казалось, будто это в башне. Какие-то проблемы, о которых мне не сообщили?

Ночной эльф пожал плечами.

— Ничего такого, Свет Тысячи Лун. Возможно это — прелюдия к приходу великого Саргераса.

— Вы так считаете? — ее глаза осветились. — Как прекрасно! — взмахом руки она отослала его. — В таком случае, я должна быть готова! Мы на пороге великих событий!

— Как скажете, Слава Нашего Народа. Как скажете, — капитан поднялся, надев шлем на голову. Он колебался.

— Хотели бы вы, чтобы я убедился?

— Нет, я уверена, что вы правы! Во что бы то ни стало, не беспокойте лорда Ксавия! — Азшара вдохнула другой пузырек. От аромата ее кровь бежала быстрее, и она наслаждалась этим. Возможно, она надушится этим, когда встретит бога. — В конце концов, я уверена, что милый советник держит все в своих руках.

* * *

Верхняя часть башни была надломлена. Вспышки молнии, посланные небесами, разорвали ее и сбросили крышу далеко в черные пучины Источника.

Несколько больших валунов обрушились на зал, убив двоих Высокорожденных и заставив остальных разбежаться. Матрица щита и портал выдержали… но оба были критично ослаблены.

В зал ворвались вопящие ветра. Один из волшебников, которого взрывом откинуло к краю, допустил ошибку, поднявшись. Ветра подхватили его и откинули назад.

С адским воплем он последовал за вершиной башни в Источник.

Яростный ливень хлестал оставшихся в живых. Еще изо всех сил пытаясь удержать заклинания неповрежденными, Высокорожденные упали на колени. Это мало помогало, настолько сильна была буря.

Только двоих не затронула стихия. Одним из них был Малфурион, ветер и дождь беспрепятственно проходили сквозь его облик сна. Другим был лорд Ксавий, защищенный не только силой, которую он поглощал из Источника, но и злом, все еще просачивающимся сквозь темный вихрь.

— Внушительно! — кричал советник. — Однако, по большому счету, бесполезно, мой юный друг! Тебя питает только сила Источника… в то время как во мне могущество бога!

Его замечание заставило Малфуриона улыбнуться. Лорд советник еще так и не понял, с чем он теперь имел дело. Он все еще считал, что столкнулся с искусным чародеем.

— Нет, мой лорд, — отозвался молодой эльф. — Наоборот! У вас только лишь Источник и вымышленная мощь демона, который имеет лишь претензии на божественность! У меня же… весь мир на моей стороне!

Ксавий насмехался над ним.

— Нет никакого смысла дальше слушать твой лепет…

Малфурион почувствовал, как он взывает к Источнику за такой силой, какой никогда прежде никто не использовал. На мгновение друида передернуло, но сила, которая служила Малфуриону, успокоила его.

— Вы должны быть остановлены, — сказал он советнику. — Вы и то, чему вы служите, должно быть остановлено.

Малфурион так никогда не узнал, что за заклинание собирался произнести лорд Ксавий. Прежде чем советник смог его закончить, сама стихия напала на него. Молния снова и снова била в Ксавия, сжигая его изнутри и снаружи. Его кожа почернела и слезла, но он не падал.

Дата добавления: 2015-11-14