Российско-персидский договор 1921 года о дружбе и сотрудничестве

В науке утвердилось мнение, что этот договор определил основу внешней политики образовавшегося в результате октябрьского переворота 1917 года коммунистического государства. С другой стороны, этот документ определил новые ориентиры шахского, а затем исламского режима в Иране в XX веке.

Предыстория договора 1921 года.

В конце XIX века, когда в Баку открыли большую нефть, резко возрастает интерес стран Западной Европы к региону. Политически нестабильный бассейн оказался в центре внимания Европы. В начале 70-х годов прошлого века Россия, обладая неистощимыми ресурсами, продолжала зависеть от Запада. Поэтому приход в прикаспийский регион, в частности на нефтяные месторождения Баку, братьев Нобель, Ротшильда и других представителей крупного западного капитала был ею востребован и оправдан. Западные предприниматели смогли транспортировать бакинскую нефть (в те времена почти 50% мирового производства) по нескольким направлениям: до Астрахани; по построенной железной дороге Баку — Тифлис — Поти; через Батуми до Швейцарии (Сен Готар), Генуи и в другие крупные средиземноморские порты. Первая мировая война, приведшая к ослаблению царской России и усилению Запада на национальных окраинах империи, обозначила подъем национально-освободительных процессов. 28 мая 1918 года была провозглашена Азербайджанская демократическая республика (АДР). Как независимая страна она устраивала Запад больше, чем окраина России. Последняя же, в свою очередь, старалась вытеснить ведущие зарубежные державы и их компании из прикаспийских нефтеносных районов. Несмотря на то что еще в 1907 году (в рамках Петербургской конвенции по делам Персии, Афганистана и Тибета от 31 августа 1907 г.) царская Россия и Великобритания сумели договориться о разделе сферы влияния в обширном регионе Азии, интересы Запада на Каспии и в окружающих его областях не были удовлетворены. Захват британскими войсками (16 августа 1918) Баку полностью подтверждает эту точку зрения.

После 1917 года были предприняты первые действенные меры для закрепления нового режима в регионе. Еще до подписания договора 1921 года появилось обращение Советов к “Персидскому народу и персидскому правительству от 26 июня 1919 года”. В нем говорилось, что “Каспийское море будет объявлено свободным для плавания судов под персидскими флагами”.

Вскоре после этого было принято обращение Народного комиссариата РСФСР идентичного содержания к рабочим и крестьянам Персии от 30 августа 1919 года.

В апреле 1920 года Красная Армия вновь вернула Азербайджан под флаг России. Вслед за этим она поспешила укрепить союз с Персией. Стороны договорились о том, что на Каспии и прилегающих территориях иностранцев ни под каким предлогом больше не окажется. Об этом свидетельствуют соответствующие статьи договора 1921 года (ст. 6—7). Взамен Иран получал гарантии того, что он не будет оккупирован Россией.

Тегеран, согласившись на неофициальный контроль России над Ираном и Каспием, получил иллюзорные права и гарантии на устойчивый мир с нею и на помощь в случае агрессии против третьих стран. Практически Иран согласился с потерей территорий, владений и зон влияния в обмен на гарантию существования в тех границах и в том виде, в котором он находился весь XX век. Поэтому Иран вел себя столь неадекватно с Великобританией, позже с Германией и США, которые желали освободить его от давления Советов и переподчинить себе. Иран все эти годы не доверял никому, но территориальные приоритеты все-таки отдавал своему северному соседу, понимая, что из двух зол надо выбирать меньшее. Договор 1921 года, как писал в своих трудах иранский ученый Б. Парвизпур, помогал Ирану варьировать между Советским Союзом и Западом в вопросах внешней политики.

Содержание договора 1921 года.

Итак, 26 февраля 1921 года Советская Россия и Персия заключили Договор о дружбе и сотрудничестве. Прежде всего, он декларировал (ст.1) потерю законной силы всех договоров, соглашений и концессий между царским правительством и Персией50, ущемляющие права иранского народа. Договор определил принцип равенства как основу отношений между двумя государствами.

Стороны согласовали право уважать русско-персидские границы, установленные Согласительной комиссией 1881 года (ст. 3), но без определения границы в водах Каспия.

Известно, что до октябрьского переворота 1917 года концессии на рыбную ловлю находились в руках российских подданных. Договор положил конец такому положению и предоставил иранской стороне право на рыболовство, что определялось дополнительными договоренностями (ст. 14).

Что касается обеспечения безопасности прикаспийских государств (Россия и Персия. — Р.М.), то указание на сей счет имеется в статьях 6 и 7. В частности, статья 6 констатирует право России вводить в Персию войска, в случае если третьи государства попытаются превратить территорию Персии в базу для пересечения границ и военных выступлений против России. А статья 7 развивает идею недопущения третьих стран в Каспийское море. Данное положение гласит, что, “если в составе экипажа судов персидского флота окажутся граждане третьих держав, использующие свое пребывание в персидском флоте в недружественных по отношению к России целях, Российское Советское Правительство будет иметь право потребовать от Правительства Персии устранения указанных вредных элементов”.

И, наконец, согласно статье 3 Россия уступила Персии иранский остров Ашурадех, а по статье 10 — оборудование порта Энзели.

По договору 1921 трудно судить, о каком водном объекте стороны согласовали свои позиции — о море или все-таки, об озере? Стороны юридически определили фактор закрытости этого объекта, а не его положение. В договорах вообще не шел разговор о разграничении его вод и дна. Но договорная практика того времени и не ставила задачу определить статус Каспия. Скорее два прибрежных государства предпочли создать “sui generis”, то есть специальный статус и режим, отвечающие их военно-политическим доктринам, но не доступные для понимания третьих стран.

Вывод:

В рамках российско-иранского Договора 1921 года была сделана серьезная попытка определить международно-правовой статус Каспийского моря.

Основное назначение Договора 1921 года, как справедливо считает В. Гиззатов, — оказать противодействие британским попыткам взять под контроль судоходство на Каспии. На мой взгляд, этот документ установил союз двух соседних государств, направленный на пресечение попыток западных государств и их транснациональных корпораций эксплуатировать нефтяные богатства прикаспийской полосы, в частности города Баку.

Договор обошел главный вопрос — определение статуса Каспия, в частности, проблему делимитации суверенитетов в нем. Другими словами, он не определил юридические границы прибрежных государств.

Что касается обеспечения безопасности, то можно выделить несоответствие договорной практики и реальной жизни в пункте, ограничивающем присутствие представителей третьих стран на судах, плавающих на Каспии. По логике статьи VII не запрещается присутствие граждан третьих стран в случае, если они не занимаются враждебной деятельностью. На деле же граждане третьих стран до перестройки так и не попали на Каспий.

Договор 1921 года не определил четко международно-правовой статус Каспия. Последующие договоры, в частности 1931, 1935 и 1940 годов, также не смогли уточнить этот вопрос и восполнить правовой вакуум.

Двусторонние встречи прикаспийских государств также свидетельствуют о том, что они фактически списали советско-иранскую договорную практику в архив. Монопольное владение Каспием — это практика вчерашнего дня. Необходимо отказаться от дискриминационных и конфронтационных подходов в решении проблем Каспия, оценке его международно-правового статуса и искать пути к равноправному и взаимовыгодному сотрудничеству государств региона. Таково требование сегодняшнего дня.

Интересы иностранных компаний на Каспии.

Каспийское море и прилегающий к нему регион в конце XX века превратились в один из основных центров активности ведущих нефтяных концернов, компаний и фирм мира. Для Запада, для которого шансы на участие в освоении национализированной нефти Персидского залива минимальны, Каспийская нефть – подарок судьбы. В настоящее время в каспийских проектах принимают участие более 30 компанийСША, более 20 компанийВеликобритании, Франции, Италии, Германии, Японии, Турции, Аргентины, Малайзии, Сингапура, Норвегии, СаудовскойАравии, Финляндии, Австралии, Нидерландов, Китая, Омана, Румынии, Индонезии, Бельгии, Израиля, Швеции, Австрии, Испании, Швейцарии, Гибралтара, Канады, ОАЭ, Новой Зеландии, панамы, Португалии, Пакистана, Южной Кореи, Греции, Ирландии, Хорватии.

Такого стремительного нашествия крупных и мелких компаний, влиятельных лоббистов, представителей высших правительственных кругов, предпринимателей и дельцов не знало ни одно месторождение мира.

Среди причин можно выделить:

1. Все возрастающее значение энергоресурсов в экономике развитых стран вынуждает их обеспечить свою энергетическую безопасность, что, в свою очередь, заставляет включиться в борьбу за контроль над мировыми энергоресурсами, где бы эти ресурсы не находились. С развалом СССР нефтяным монополиям Европы и США представился феноменальный шанс получить в свои владения огромный и богатейший регион планеты.

2. Сегодня прикаспийские страны с неразвитыми политическими системами разобщены, не защищены коллективными договорами (как, например, страны ОПЕК) и все они переживают политические и экономические трудности переходного периода. А это позволяет нефтяным компаниям и правительствам, их представляющим, в полной мере использовать трудности прикаспийских государств и оказывать на них как политическое, так и экономическое давление, не рискуя получить сколько-нибудь твердый отпор.

3. В современном мире нефтяной бизнес является одним из самых прибыльных видов предпринимательства, и в развитых странах существует жесточайшая конкуренция в сфере приложения капитала в эту отрасль. Развал СССР открыл колоссальные возможности для приложения западного капитала к углеводородным ресурсам Каспия.

В пределах Каспийского региона иностранные компании наиболее активно работают в Азербайджане и Казахстане. В других прикаспийских странах активность иностранных компаний менее значительна.

Причины невиданной активности западных компаний к Каспию вряд ли могут быть объяснены только "огромными запасами углеводородов". Существует мысль, что геополитические интересы государств в этом регионе преобладают над экономическими. Каспий является инструментом политической игры для стран ЕС, России, США и Китая.

Каспийский регион рассматривается в большей степени лишь как резервный бассейн углеводородов стратегического значения. США заинтересованы здесь не столько в добыче, сколько в установлении своего контроля над ресурсами и их консервации на будущее. Каспийская нефть может стать более значимой в случае снижения добычи нефти по политическим причинам в каком-нибудь другом месте планеты. В рамках национальной энергетической стратегии США (CNES) создание энергетической системы, альтернативной Персидскому заливу, является ключевым фактором в установлении американского контроля над мировым «энергетическим равновесием».

В странах Запада прекрасно понимают, что если их интерес к региону ослабнет, и нефтяные компании будут вынуждены сократить свои инвестиции, то возрастут шансы России увеличить влияние в регионе. В этом случае геополитический баланс в странах региона может измениться в противовес интересам Запада. Если Запад отвернется от региона, то это может стоить ему увеличения давления со стороны производителей нефти – России и Ближнего Востока в далекой перспективе. И на Западе ясно осознают, что если они нарушат взятые на себя обязательства по каспийской нефти, то потом когда-нибудь вновь вернуться в регион может оказаться невозможным.

Все возрастающий ажиотаж вокруг энергетических ресурсов Каспийского моря дал толчок для формирования военно-политического узла противоречий в регионе, создающего одну из опасных конфликтных зон в современной мировой политике.

Дата добавления: 2015-11-16