Пир в Новом Королевстве

Резко обернувшись, я прошептала недоверчивым голосом:

- Амон? Что ты тут делаешь? Стой. Нет. Куда важнее: как ты сюда попал? – я говорила тихо, нервно оглядываясь на открытую дверь в мою комнату. Не хотелось бы, чтобы родители или Марселла проверили меня в такое время, ведь они любили приходить внезапно, каждый раз выбирая разное время, чтобы проверить, здесь ли я.

- Ты нужна мне, Лили, - просто сказал он.

- Тебе нужно идти домой, - ответила я. – Слушай, я же и в полицию могу позвонить, а они уже найдут кого-то, кто тебя знает? – я повернулась к двери.

- Нет, - его тихий приказ остановил меня, и я почувствовала знакомое тепло, что заполнило меня как тогда, когда я не могла бросить его на улице. Когда я пришла к выводу не звонить полиции, я снова смогла владеть собой.

Мои глаза поднялись на него с вопросом, и я почувствовала его эмоции во мне.

- У тебя больше нет дома, да?

- Мой дом давным-давно обратился в пыль.

Я склонила голову и спросила:

- Ты управляешь мной гипнозом?

- Как это?

- Ну, знаешь, властвуешь над моими мыслями, делаешь меня своим Ренфилдом?

Он сосредоточился на моих глазах и вскинул брови, словно отыскал ответ.

- Оу, понимаю, - сказал он. Пройдя за диваном, он хлопнул в ладоши за спиной. – Мой ответ – не совсем. Я не собирался делать тебя рабом своей воли, юная Лили.

Рассветное солнце ласкало тело Амона, и его кожа слабо сияла. Хотя было страшно неправильно пересечься с ним в одном здании, но и на том же этаже и в той же комнате, где я жила, я была удивлена тому, что рада видеть его, пусть и такого сумасшедшего преследователя.

Будь я умнее, я вызвала бы полицию или охрану, но это желание было таким слабым, и я не могла заставить себя чувствовать ничего, кроме облегчения. Амон был рад видеть меня невредимой.

Конечно, я должна была помнить, что ответом было «не совсем», что означало, что я как-то связана с ним, как Ренфилд с Дракулой. Может, и многие мысли он вкладывал в мою голову. Верила ли я ему, или меня заставляли верить? Теперь я не могла опираться на свои эмоции, чему теперь мне верить?

Я сделала несколько шагов вперед и остановилась, сознание боролось с чувствами. Солнечный свет окружил Амона, и, клянусь, я видела жар, исходящий от его тела. Холод, сковавший меня в ванной, не отступил полностью, и я бы чувствовала себя лучше в кровати, но Амон был теплым – как жаркий летний день, проведенный на пляже под теплым дуновением тропического ветра.

Он уловил мои мысли и улыбнулся, сверкнув зубами на фоне золотистой кожи, и вытянул руку. Мгновение я думала, достанет ли его тепло до меня, если я коснусь его руки. Но я тут же сжала зубы, не собираясь поддаваться его манипуляциям, и осталась на месте.

Скрестив руки на груди, я подавила дрожь и прошипела:

- Ответь мне. Как ты сюда пробрался?

Амон опустил руку и нахмурился:

- Человек, что охраняет золотой ящик, сказал мне.

- Стэн? – я покачала головой. – Нет. Это невозможно.

Он долго смотрел на меня и вздохнул:

- Возможно куда больше, чем ты себе представляешь, Лили.

«Несомненно».

И знакомое ощущение говорило мне убегать. Я попятилась и приблизилась к открытой двери.

- Чего тебе вообще нужно от меня? Зачем ты меня преследуешь?

- Мы… связаны, Лили.

- Связаны, - сухо повторила я.

- Да. Мое заклинание привязало мое ка к твоему.

- Твое ка? Это что такое?

- Ка – это… - он положил ладонь на голову и отошел, его белая юбка обвивала мускулистые ноги.

Пока он стоял ко мне спиной, я видела его широкие плечи и сильные руки, которые были лишь чуть менее привлекательными, чем его широкая грудь и хороший пресс. Я покачала головой, отвлекаясь. Был ли он самым привлекательным парнем, какого я только видела, или меня заставляли так думать?

Он резко развернулся и, похоже, не заметил моего взгляда, мои щеки горели. В этот раз его не беспокоило, привлекает ли он меня. Я нахмурилась, поняв, что мысли были моими.

- Это как жизненная сила, - продолжил он. – Моя жизненная сила привязана к твоей.

- Я все еще не понимаю. Хочешь сказать, что мы – родственные души?

- Родственники? – в этот раз вспыхнули его щеки. – Нет. Мы связаны не так.

Амон внезапно занервничал и опустил глаза:

- Твои, - он указал на мое тело, - внутренние органы – желудок, легкие, печень, всё, даже сердце – подключены ко мне. Эта связь причиняет тебе боль. Прости, но у меня не было выхода. Пойми, я не могу жить в этом мире без своих сосудов смерти, поэтому…

Я сжала руку.

- Погоди. Минутку, - сказала я, выделяя каждое слово. – Хочешь сказать, что мои внутренности ты одолжил, так как не нашел сосуды?

- Да.

- Серьезно?

- Да.

Не было и тени сомнения на его лице.

«Ладно».

Я решила на мгновение допустить это безумие и перевести его слова. Я хотя бы получила какие-то ответы.

- То есть мне плохо из-за твоего заклинания?

- Верно.

- Тогда… Что ты такое? Органический вампир? – это я хоть понимала, но все равно не верила.

- Не понимаю «вампира».

- Ну, знаешь. Кровопийца. Ненавидит чеснок. Превращается в летучую мышь. Красивый демон, избегающий солнца. Что-то типа этого.

- Я не избегаю солнца; солнце укрепляет меня. Я не пью кровь.

- Ух-хух. Значит, ты… - я использовала мамин трюк, ожидая, пока он засомневается, но он просто смотрел на меня. – Ладно, - сказала я с сарказмом. – Тогда сам выбери правильный ответ. «Я – сумасшедший, загорелый-тренированный наркоман, убийца, ищущий место для хранения органов или разыгравшееся воображение Лили.

Он нахмурился.

- Я в своем уме, Лили. Я не понимаю «загорелый», а забрал жизни только тех плохих людей.

Я собиралась спросить о плохих людях и их убийстве, когда Амон возник передо мной. Я снова обнаружила, что не могу двигаться, хотя его приближение вызвало тревогу. Он мягко положил ладонь на мою щеку и смотрел на меня глазами, что были зеленее травы в Ирландии.

Внезапно я заметила его особый запах – жидкий янтарь, обволакивающий кашемир и нотка мирры, согретой солнцем. Мне он нравился. Сильно. И я не хотела этого. Моя щека горела, когда он убрал ладонь, и я поняла, что не смогу отвернуться от него.

С предельной серьезностью он спросил:

- Разве мое прикосновение не показало тебе, что я реален, а не из твоих снов?

Мое горло вдруг пересохло. Я попыталась сглотнуть и ответить, но вместо этого заметила его полные губы и только кивнула, понимая, что я все еще не знаю, как ответить.

Его рука скользила по моему лицу к подбородку, и он изучал мое выражение лица, перед тем как сказать:

- Не нужно бояться меня, Лили. Тебе больно из-за меня. Позволь помочь тебе.

Когда он сказал это, я смогла ощутить боль в шее, в легких, урчание в желудке. Я кивнула, смущенная, но поверившая, хотя половина меня все еще протестовала.

Амон сделал еще шаг ко мне, голая и широкая грудь была так близко, и даже без прикосновений я чувствовала, как тепло проникает в меня, словно в меня стреляли солнечными стрелами.

Закрыв глаза, Амон положил руки на мою шею и осторожно обхватил ее. В голове пронеслась мысль, что он может задушить меня, но он касался меня бережно, как бабочку. Он начал бормотать, и его руки вспыхнули, как мазь от кашля. Моя кожа дрожала, когда по телу бежал жар, изгоняя боль и оставляя благословенное онемение.

Когда Амон поднял голову и отстранился на пару шагов, я увидела цену совершенного. Его золотистая кожа посерела, а яркие глаза теперь были уставшими и скорее карими, чем зелеными.

Прислонившись к ближайшему выступу, Амон закрыл ладонями лицо, его грудь быстро поднималась и опускалась, а дыхание было таким, словно он пробежал марафон.

- Что ты наделал? – спросила я, пытаясь осознать произошедшее.

- Вернул немного похищенной энергии. К сожалению, это только на время, юная Лили.

- Временно?

- Да. Боль вернется, но я разделю ее с тобой, насколько смогу. Поверь, я никогда не хотел, чтобы ты разделила со мной эту участь.

- Слушай, я не собираюсь следовать за тобой, мудрец. Я просто хочу думать, что это был сеанс гипнотерапии, и он сработал. Спасибо. Мне стало намного лучше.

После короткого мгновения колебания, я опустилась на диван рядом с ним. Его эмоции были горькими. Предположив, что он говорит правду, что мы связаны, я понимала, что то, что я чувствовала, исходило от него. Боль. Слабость. И что-то еще… что-то скрытое. Я все же поняла, что это – одиночество. Как только я осознала это, его эмоции исчезли.

- Не надо заглядывать так глубоко, юная Лили, - Амон откинул голову на спинку дивана и мягко добавил. – Тебе не понравится, что ты найдешь.

Он закрыл глаза, длинные ресницы отбрасывали тень на его скулы. Я прислонила тыльную сторону ладони к его лбу. Его кожа, что до этого была пышущей жаром, обратилась в лед.

- Ты замерзаешь, - заметила я.

Я прошла в комнату, взяла ватное покрывало и остановила себя, закрыв дверь в спальню, чтобы родители не смогли войти и проверить меня, и вернулась на веранду. Укутав в одеяло Амона, я спросила:

- Ты был серьезен, когда говорил, что солнце делает тебя сильнее?

- Да, Лили, - прошептал он.

- Тогда все в порядке. Тебе нужно вернуться на солнце, - я не понимала, что происходит между нами, но его слабость создала сильно притяжение. Оно было нежным, но прочным. Оно шло от меня маленькими волнами, медленно истощая меня.

- Ты правильно поняла, - сказал Амон, когда я перетащила его на скамейку, залитую солнцем. – Но я постараюсь использовать как можно меньше твоей энергии.

- Ты можешь читать мои мысли?

- Я понимаю тебя, как и ты понимаешь меня, - объяснил он загадочно. Он устроился удобнее и пробормотал: - Спасибо, Лили.

Солнце уже помогало ему. Разница была зримой и неопровержимой. Его связь со мной ослабла, я это чувствовала. Глядя на него еще недолгое время, я сказала:

- Ладно, вот что я думаю. Тебе уже лучше. У тебя словно аллергия на солнце, только наоборот. У тебя проблемы с тенью, - но разве это было причиной того, что Амон передал солнечное состояние мне? - Амон? Ты говорил о делении моей энергии.

- Да. Было такое, - ответил он.

- Вчера, когда ты исцелился, ты одолжил мою энергию для этого. Так ведь?

- Отчасти. Ты привязываешь меня к этому миру. Как якорь для корабля. Я смогу использовать всю свою силу, только когда полностью восстановлюсь. А пока что я в таком состоянии, и мне приходится соединятся с тобой.

С каждой секундой все становилось более странным.

- Ладно, посмотрим, что я поняла. Твое тело работает как солнечная батарея, а солнце – твое личное чудесное лекарство, но тебе отчаянно требуется пересадка органов, и на время я – твой кролик-энерджайзер.

Я не понимала, что жестикулирую, пока Амон не взял меня за руки.

- Лили, твои слова сбивают меня. Хотя солнце дает мне силы, ее не достаточно, чтоб сделать все, что я должен, за отведенное время. Без сосудов, что удерживают остатки моей сущности, я скоро умру.

- Ты умираешь?

Он кивнул.

- Не прямо сейчас. Я останусь в этом мире, пока не выполню свою цель.

«Оу».

Мои попытки улучшить его состояние пропали бесследно, сокрушенные серьезностью ситуации. Здравый смысл и Лиллиана-практик взяли верх. Я сжала его руку.

- Конечно. Ты еще слишком молод, чтобы умирать.

Все встало на свои места. Он оставался потерянным, но теперь я знала, что он был неизлечимо болен.

Все дело было в органах, ведь у него их не хватало, и ему срочно нужна была операция, чтобы все восстановить.

Попытки задействовать другие способы исцеления объясняли его навязчивую идею с исцелением и обменом энергией. Кто-то не уследил за ним, и он сбежал в одной юбке, что могло быть частью одежды в больнице. Это объясняло его босые ноги и отсутствие волос у такого молодого юноши. Я только не понимала, зачем он пошел в музей, словно это было его последним желанием.

- Лили?

Он просто позвал меня по имени, но это остановило все мои мысли.

- Да, Амон? – мягко ответила я с извиняющейся улыбкой.

- Я чувствую твои мысли. Хотя мое тело слабое, мое сознание остается ясным. У меня не так много времени в твоем мире, церемонию нужно завершить, пока у меня есть на нее силы. Если я смогу пробудить братьев, они помогут мне все закончить, но мне нужна твоя помощь, чтобы отыскать их.

- Ты хочешь, чтобы я нашла твоих братьев?

- Да.

Меня охватило облегчение.

- Конечно. Сделаю все, что смогу. Они тоже в музее, как и ты?

Он покачал головой.

- Они потеряны, как и я.

Так он хотел воссоединиться с братьями. Что ж, именно с этим я могла справиться. Оставив его на солнце, я вернулась в комнату и пришла на веранду с стопкой бумаги и надежным механическим карандашом.

- Окей, начнем с имен.

Он кивнул.

- Одного зовут Астен.

Я записала.

- Он сын Кхалафани.

- Хорошо. Фамилия Кхалафани.

- Нет. Так звали его отца.

- Ладно, ладно. Очень хорошо, Амон, - ярко улыбнулась я. – Какая у него фамилия? – медленно спросила я.

Глаза Амона сузились, но он ответил:

- Он известен как Астен, но иногда его называют Небесным Магом Космического Мечтателя.

- Хм… ладно, - я дописала ниже «возможно маг/ проверить Вегас», и спросила его о втором брате.

- Его зовут Ахмос, он был принцем Уасета.

- Уасет. Это страна?

- Раньше это был великий город.

- Ясно. Дальше, - сказала я, записав «возможно политик».

- Он – Великий Лекарь, Мастер Зверей и Бури.

- Ага, - я продолжала записи. Перечеркнув политика, я написала «ветеринар или метеоролог». – Когда ты видел их в последний раз?

- Тысячелетие назад.

- Ух-хух, - на мгновение остался только шум от пишущего карандаша.

Закрыв блокнот с хлопком, я сказала:

- Думаю, для начала этого хватит.

Я положила руку на голое плечо Амона и нежно сжала.

- Обещаю, что сделаю все возможное, чтобы отыскать твоих братьев и отвести тебя в нужное тебе место.

- Благодарю, юная Лили.

- Всегда пожалуйста. А теперь, как насчет подкрепления? – коротко промолчав, я добавила. – Ты можешь есть твердую пищу?

«Я еще ни разу не кормила тяжело больного хот-догами. Чем я только думала?»

- У тебя есть хот-дог? – спросил он, читая мое сознание.

- Они не очень питательны, вообще нежелательно их есть, но я что-нибудь закажу для тебя. Что-нибудь легкое для желудка.

- У меня здоровые зубы. Мне не нужно каши. Мое прибытие часто отмечали пиром и песнями, но ты сможешь спеть для меня в другой раз. Сейчас я голоден, как шакал, и не могу отвлекаться от пира на всякие развлечения, пусть и хорошие.

- Хорошо. Я не буду петь. А вот пир будет. Просто будь на солнце, пока я не вернусь.

Он кивнул, усталость на его лице была очевидной.

Осторожно прикрыв дверь и зашторив занавески, я схватила халат и направилась к кухне, остановившись у зеркала. Мои темные волосы спадали на спину спутанными волнами. Голубые глаза смотрел ярко, а щеки розовели.

Я не выглядела как элегантная, строгая и контролирующая себя девушка, какой обычно была. Я была восхищенной, дикой, немного взбешенной. Попытавшись успокоиться и пригладить волосы, я медленно прошла на кухню. Она была пустой. Родители ушли рано. У Марселлы был выходной. Идеально.

Я позвонила обслуживанию номеров и оставила заказ, после чего вернулась на веранду.

- Успел впитать солнце? – спросила я.

- Все, что мог.

- Отлично. Идем внутрь.

Он прошел за мной в мою комнату и с интересом смотрел, как я спешно хватаю черный кружевной бюстгальтер с кресла и бросаю его и одеяло в мятую кучу на кровати.

- Твой завтрак скоро будет, примерно через полчаса. Я схожу в гардеробную отца и подберу тебе немного одежды. И еще, скажи, ты хочешь принять душ?

- Душ?

- Или лучше ванную?

- О. Да. Я люблю хорошенько отмыться.

- Отлично. Тогда я за вещами, а ванная – здесь.

Амон окинул меня насмешливым взглядом и ушел в ванную комнату. Я оставила его там, а сама отправилась на поиски одежды.

Спальня и ванная родителей были намного больше моих, а их гардероб был и вовсе необъятным. Я знала, что у Отца есть несколько старых футболок и джинсов на полке в шкафу. Я подняла пару кроссовок и носков, майку, толстовку и легкую куртку и вернулась в комнату родителей, когда поняла, что Амону понадобится и нижнее белье.

Я никогда не мечтала копаться в шкафу с нижним бельем отца, но еще сложнее было понять, что подойдет Амону. Наконец, я остановилась на обычных боксерах и пошла в свою ванную.

Когда я вернулось, мне показалось, что в комнату перенесся Ниагарский водопад. Все краны были открыты на полную мощность. Амон стоял перед умывальником и разглядывал свое отражение с удовольствием.

- Это ванная, - он смаковал каждое слово, - уникальна.

Я выключила воду в умывальнике.

- Видимо, так. Вот твои вещи. Ты хочешь принять душ или ванную?

- Что такое душ? – спросил он.

Когда я указала на душ в стиле спа с множеством отверстий для распыления и потоков воды, Амон посмотрел туда, но повернулся к ванной, потянувшись к юбке. Он начал развязывать узел на поясе.

Я сжала руки, резко развернувшись, и не сдержала вскрика, увидев в зеркале его попытки раздеться. Быстро закрыв глаза, я сказала:

- О-ой, стой. Погоди, может, я хоть уйду?

- Зачем тебе уходить?

- Эм… Есть такая мелочь под названием скромность?

- Скром…ность?

- Да. Ну знаешь. Не показывать, чем тебя наградили египетские боги. Типа того.

- Не понимаю. А кто будет меня мыть?

Я не успела остановить хохот.

- А сам?

Все еще не открыв глаза, я добралась до умывальника, а оттуда и к двери.

- Амон, я понимаю, что в больнице тебя обслуживали медсестры, но я не готова сделать это. Ладно?

Я точно слышала, как его юбка упала на пол, а потом хлюпнула вода, когда он сел в ванную.

- Хорошо, Лили. Храни свою скром…ность.

- Спасибо, - я попятилась так, чтобы видеть только его голову, и открыла глаза.

- Вот, - я подвинула ему халат и кусочек мыла. – Если захочешь струи воды, нажми кнопку. Слева под твоей рукой.

Восхищение на его лице, когда по телу ударили струи, было бесценным.

- Полотенца висят слева от тебя. Еда будет через двадцать минут, - я закрыла за собой дверь и прокричала. – И убедись, что выходишь одетым!

Я быстро прибрала в комнате, и вскоре принесли еду. Я встретила доставку у лифта, расписалась и забрала у него тележку. – Я позвоню, когда можно будет забрать, окей?

- Хорошо, мисс.

Я отвезла тележку на кухню и накрыла на двоих, достав молоко, разные соки и две кружки горячего шоколада, что я заказала. Расставив тарелки с едой, я крикнула:

- Амон! Завтрак на столе! Ты оделся?

Я подпрыгнула, услышав его голос за своей спиной.

- У меня проблема.

- Ты меня напугал, - я обернулась и увидела, что он держит в одной руке обувь, а другой удерживает брюки. – Не подошли? – спросила я.

Чтобы доказать это, он убрал руку, и штаны опасно поползли вниз. Я не видела белых трусов под ними.

- Эм… Амон? Где остальная одежда?

- Я выбрал эту. Эта сильнее закрывает.

- Эм, я вижу. Хороший выбор, но я хотела, чтобы ты оделся во все.

- Все вещи? – его глаза скользнули по моему телу, облаченному в пижаму. – Но на тебе мало одежды.

- Эта одежда для сна, но днем я ношу вещи, похожие на те, что дала тебе.

- Ладно. Может, сначала я поем, Лили?

- Конечно. Садись.

Пока он садился, я открывала блюда. Ароматный пар поднимался над ними, когда я убирала куполообразные крышки.

- Вот. Ты ешь, а я оденусь. И принесу тебе оставшиеся вещи, ладно?

Амон смотрел на еду расширившимися глазами и смог только кивнуть в ответ.

Отвернувшись к двери, я улыбнулась. Мои родители удивятся, увидев, сколько еды я заказала на один прием пищи, но это стоило выражения лица Амона. Он хотел пир, он его получил. Самое ценное в списке.

Он был сейчас окружен яйцами, приготовленными восьмью разными способами, порезанной запеченной и жареной картошкой, печеным окороком, колбасой, беконом, бисквитами с медом и тающим маслом, карамельными яблоками на кексах, покрытых кремом, тостами с крем-брюле, корзинкой круассанов, булочек и маффинов с черникой.

Вряд ли для него не найдется ничего подходящего здесь.

Я оделась в дизайнерский кэжуал и улыбнулась себе в зеркале. Хотя мои глаза сияли, я уже была больше похожа на себя, что контролировала эмоции и была спокойной. Направляясь на кухню, я подобрала вещи Амона и оставила их на кресле рядом с ним. Я положила руки на колени и смотрела на происходящее со смехом.

- Что тебе больше нравится?

- Все, - отозвался Амон с набитым ртом. – Садись, Лили, - он отодвинул кресло и потянул меня за руку к нему. – Ешь.

Я взяла немного фруктов на свою тарелку, пока он заполнял свою полностью. На половине пути он замер и посмотрел на меня.

- Почему ты не ешь?

- Много углеводов.

- Что это?

- Ох, слишком жирное.

- Но ты не толстая, - Амон пристально смотрел на меня, и мне стало неудобно. – Ты слишком худая. Ешь.

Он взял серебряную ложку и начал заполнять мою тарелку с горой.

- Ладно! – я вскинула руки. – Хватит.

Ворча, он вернулся к своей еде, но следил за мной, указывая на тарелку каждый раз, когда я опускала вилку.

Когда он сделал это в третий раз, я сказала:

- Я больше не могу есть. Обычно я только пью чай на завтрак.

- Чай – не еда.

- Мне хватает.

- Нет. Женщинам нужен не только чай, - Амон выпрямился и посмотрел в мои глаза. Я вдруг почувствовала очень открытой, словно мы общались не о завтраке, а о чем-то большем. Я ощущала, что он изучает меня изнутри и может увидеть всю мою неуверенность. Голод и пища приобрели другое значение в этот момент.

- Да. Видимо, так и есть, - ответила я, отведя взгляд.

Закончив с едой, он отдвинулся от стола и сообщил, что готов искать братьев. Он запутался в футболке, и я помогла ему правильно развернуть ее. Пока я это делала, мои руки оказались на его груди. Я покраснела и отвернулась за курткой. Сунув ее в его руки, я заметила, что его штаны снова сползли.

Я прочистила горло. Он с любопытством проверял капюшон куртки, но поднял взгляд.

- Эм, твои штаны. Видишь веревочку? На поясе? Затяни ее и завяжи покрепче.

Оставив в покое куртку, Амон нашел веревочку и потянул ее в одну сторону, потом в другую. Я оставила его одеваться и вернулась в свою комнату, хватая свою сумку и заполняя ее нужными нам вещами.

Я взяла с собой ноутбук, телефон и зарядное устройство, свой блокнот и кошелек. Затем я вернулась на кухню и добавила пару бутылок воды. Амон подал мне пару яблок и апельсинов, и я положила их в сумку вместе с пачкой крекеров. Закинув лямку себе на плечо, я опустилась на колени перед ним, помогая зашнуровать кроссовки и думая, куда мы пойдем сначала.

Логично было бы сначала отвести его в больницу возле музея и увидеть, узнает ли его кто-то, но я прикусила губу, понимая, что тогда он может упустить шанс отыскать братьев. Конечно, его запрут после такого побега. Так что возвращать его пока что было ошибочно.

- Ты готова, юная Лили?

Амон протянул руку, чтобы помочь мне встать.

- Спасибо. Да. Я готова, если готов ты.

- Отлично.

Он держал меня за руку, сократив расстояние между нами. Обхватив меня рукой за талию, он сказал:

- Держись очень крепко.

- Амон… что ты… - мой вопрос превратился в крик, когда ветер подхватил наши тела, а песок забарабанил по коже как тысячи иголок. Я в ужасе смотрела, как мое тело рассыпается кусочек за кусочком, которые подхватывал ветер, и крик вскоре оборвался, не было горла, не было и голоса.

Запаниковав, я попыталась ухватиться хоть за что-то, зная, что не одна. Амон уловил мой страх. Он обнял меня, собирая по кусочкам, хотя я понимала, что чувствую не его руки. Буря шумела вокруг нас, а мы приближались к месту, где с каждой секундой становилось все темнее.

А потом я провалилась в зыбучие пески.

Глава шестая:

Дата добавления: 2015-11-16