Сила наблюдения

Несколько лет назад в Центре Холистической Медицины я услышал взбудоражившие меня слова Фриджофа Кейпры (Frijof Capra), автора эпохального труда «Дао Физики» (The Tao of Physics). Кейпра – один из той волны блестящих молодых физиков, которая помогла пересмотреть наши взгляды на зарождение Вселенной. Но Кейпра это более чем просто ученый. В 60-х годах он был совершенно очарован восточными религией и философией и затратил значительное время на исследование связей между учениями Запада и Востока. И его фундаментальный труд «Дао Физики» был синтезом его наблюдений.

Более всего из его беседы мне запомнилось то, с каким восторгом и благоговением он относился к тому, насколько разными путями мыслители шли к одним и тем же заключениям. Он поведал нам, что более всего его поразило, как медитацией и размышлениями древние китайские провидцы пять тысяч лет назад получили примерно ту же картину Вселенной, которую Кейпра и его соратники в лице блестящих молодых физиков построили, используя методы современной физики.

По словам Кейпры, наука вышла на эти передовые концепции благодаря скрупулезнейшим научным изысканиям, тогда как эти самые китайцы получили то же самое простым наблюдением.

Люди недооценивают силу наблюдения. Я когда-то сильно разругался на интернетовском форуме заикающихся с членом NSP (ныне NSA – Национальная Ассоциация Заикающихся), который пришел в ярость, когда я осмелился продвигать в позитивном ключе мои наблюдения и мысли относительно заикания. Он полагал, что мне бы лучше помолчать и оставить при себе свои предложения людям в белых халатах, которые в этих делах разбираются получше и действительно отдают себе отчет в своих действиях. Он был убежден, что ответы на заикание в конце концов будут найдены учеными и выложены заикающимся на блюдечке с золотой каемочкой.

Те из нас, кто рос в преклонении перед авторитетами, вероятно, так и будут сидеть сложа руки и дожидаться, пока те, чьи имена пишутся с большой буквы, прочтут наши мысли и изложат всё точно, потому что, как профессионалы, они «знают», что они делают. Поступая таким образом, мы сильно преуменьшаем наши собственные способности открыть что-то значимое путем простого самонаблюдения и наблюдения за поведением других людей. В конце концов, насколько важны могут быть наши собственные наблюдения? Мы не можем причислить себя к признанным авторитетам в этой области. Мы не читали и не писали «правильные» учебники. Что мы можем сказать о важности?

Что же, в самом деле.

Люди, встреченные мной, о которых можно сказать, что они существенно снизили степень или даже полностью избавились от заикания, являли собой очень хороших наблюдателей. Каждый из них имел свою точку зрения, то есть, мог говорить с позиций своего собственного опыта. Эти люди знали, как использовать свои наблюдения, чтобы прорваться через те путы, которые представляло собственное заикание.

Девяносто пять процентов материала этой книги получено простым наблюдением моих собственных мыслей и чувств, а также изучением того, как другие люди описывают свои. На самом деле, процесс исчезновения заикания из моей жизни, когда скованность в поведении исчезла окончательно, длился довольно долго. Я просто наблюдал за тем, что же я делаю, но с иной точки зрения. Когда я перестал отслеживать свою проблему только с позиций заикания, то заикание, по сути, и закончилось. То есть, я прекратил смотреть на свое поведение как на нечто, называемое «заиканием», на его месте возникло несколько других проблем, как-то связанных между собой, которые надо было как-то решать. При решении каждой из этих возникших задач реальная физическая скованность понемногу уменьшались и через некоторое время исчезла.

Из этого опыта я вынес несколько полезных правил. Одно из самых действенных, это то, что все личные изменения начинаются с наблюдения.

Но наблюдения особенного.

Если мы собираемся рассматривать наши переживания сквозь привычные рамки, то те же самые привычные мнения и истины мы и увидим. «Окно», сквозь которое мы смотрим на проблему, имеет огромное влияние на формирование нашего восприятия. Например, голодающий будет смотреть на ресторанное меню несколько иначе, чем тот, у кого только что был обед из шести блюд. Местный метеоролог заметит в закате на Гавайях нечто иное, чем приезжий художник. А психиатрический социальный работник будет смотреть на осужденного преступника иначе, чем помощник окружного прокурора или начальник местной тюрьмы. В значительной степени, огромное влияние на наблюдаемое оказывает то, что важно для человека, или то, что он или она ожидают увидеть.

Задача, следовательно, в том, чтобы научиться наблюдать объективно.

КАК СТАТЬ ШЕРЛОКОМ ХОЛМСОМ

В один из дней 1945 года инженер компании Raytheon по имени Перси ЛеБарон Спенсер сделал необычное открытие. Спенсер занимался созданием магнетронов – важных компонентов радаров. Однажды Спенсер полез в карман за плиткой арахиса в шоколаде, которая была у него в качестве перекуса, и обнаружил нечто поразительное. Плитка растаяла. Как это могло произойти? Что могло это вызвать?

Спенсер начал думать. Чуть раньше он проходил мимо раструба включенного радара. Возможно, что энергия радара расплавила плитку. Заинтригованный, Спенсер попробовал провести эксперимент. Он поместил маленькую миску попкорна перед радаром, ничего особенного, но через несколько мгновений над миской взвился фонтан из попкорна. Сегодня миллионы людей, благодаря созданию микроволновой печи, считают, что процесс приготовления пищи стал проще и быстрее.

Спенсер был хорошим наблюдателем, и вам, если вы хотите побороть свое заикание, тоже нужно стать хорошим наблюдателем. Это имеет гораздо большее отношение к заиканию, чем может показаться, а для того, чтобы добиться значительного успеха, вам придется наблюдать без всякого предубеждения. Вы должны оставить все свои ожидания и просто показать готовность видеть то, что вы можете видеть.

Короче говоря, вам надо стать наблюдательным, как Шерлок Холмс.

ПОИСК ТОГО, ЧТО ВЫ НЕ ИСКАЛИ

Принципы Холмса были довольно просты:

Будь наблюдателен. Принимай к сведению все, что видишь и испытываешь. Шерлок Холмс часто сводит в одно целое факты, которые обыватели просто упускают из виду, потому что он проницательный наблюдатель. Попробуйте, входя в комнату, бегло осмотреться, потом закрыть глаза и вспомнить как можно больше. Постарайтесь вспомнить, сколько было людей, во что они были одеты, обстановку в комнате, что висело на стенах и так далее. Это хорошее упражнение.

Будьте готовы ко всему. Холмс говорил, что когда вы отбросили все лишнее, то что бы ни осталось, как бы оно ни было невероятно, но это будет правдой. Итак, сначала наблюдайте. Потом смотрите, что идет не так.

Все подвергайте сомнению. Шерлок Холмс говорил, что нет ничего более изощренного, чем очевидные вещи. Потому не принимайте что-то как факт только потому, что кто-то так сказал.

Концепции, относящиеся к заиканию и информация в этой книге появились не из исследовательских проектов и не из статистических исследований. Это пришло не путем генетических исследований или МРТ-сканирования. Все в этой книге основано на наблюдениях, которые вы можете сделать самостоятельно.

То, что вы можете почерпнуть из этой книги, оказалось полезно сотням и сотням людей с заиканием, которые либо значительно улучшили, а в некоторых случаях и полностью излечились от заикания и ступоров.

По своей природе, мы, как правило, нетерпеливы. Мы любим получать быстрые ответы. В случае с заиканием это не проходит. Заикание затрагивает вас полностью. Оно включает в себя несколько компонент. Чтобы изменить всю систему, вы должны сначала идентифицировать ее составные части, а потом посмотреть на то, как все они складываются в единое целое. Все это требует от вас хорошей наблюдательности.

Давайте рассмотрим пример, не связанный с заиканием. Допустим, вам дали следующую картинку и попросили сказать, что это может быть.

Что же это могло быть?

Сложно сказать. Немного похоже на полуостров, где расположена Испания. Но сказать что-то определенное мы пока не можем, и максимум, что мы можем сделать, это посмотреть на рисунок и отложить его пока в сторонку.

Нам дают другой кусок. Форма странновата. Может, это книга с открытыми страницами, которая лежит на столе? Может быть.

Ну, это попроще. Вы видите? Смеющееся лицо, которое смотрит вниз влево.

Наконец, мы получаем четвертый кусок. Это горный хребет? Или куча компоста?

По-отдельности сказать о чем эти фрагменты сложно. Но когда вы начинаете по-разному укладывать эти кусочки вместе, вы неожиданно можете наткнуться на взаимосвязи, которые не видели прежде.

Опа. Это ж носорог!

Уффф… не так быстро!

Вам были показаны только куски пространства вокруг носорога, но этого оказалось достаточным, чтобы вы увидели, что же там такое. Тот же самый принцип применим и к вашему заиканию. Посмотрите непредвзято на все, что происходит вокруг вашей речи, и у вас появится хороший шанс открыть для себя много скрытых факторов, которые вносят свой вклад в ваше заикание.

Обратите внимание, какие обстоятельства или ситуации оказываются для вас наиболее проблемными, а в каких вы чувствуете себя уверенно. Отметьте ситуации, в которых сложнее всего или проще всего говорить. Если вы попытаетесь уловить в этом смысл, то начнете создавать какие-то модели. Вы начнете понимать, как вы думаете и воспринимаете, что представляют собой ваши убеждения, и то, как это всё связано с вашей речью. Это путь к пониманию вашего заикания и возможность подняться над ним.

Эта книга выстроена на наблюдениях речевых ситуаций, сделанных за 25 лет мной и рядом других людей.

Читатели сообщают, что эта книга «Переосмысление заикания» помогла им пересмотреть свое восприятие заикания, так что сегодня они видят свое нарушение не просто как дефект речи, а как систему, включающую в себя все, чем они являются.

РАЗРЫВ ШАБЛОНА

Большинство из нас – люди привычки, и наиболее явственно это проступает, когда речь идет о нашей способности к наблюдению. Кто-то, к примеру, несется как ужаленный и кричит: «Вы видели, что сотворил Боб?!». И начинает обвинять Боба во всех мыслимых и немыслимых грехах. И Боб у него неправ. И Боб у него безмозглый. И Боб то, и Боб это. И как же легко принять чужое мнение о Бобе, особенно если человек говорит все это с убежденностью. Потом мы налетаем на Боба, и у бедного Боба нет никаких шансов. Мы уже обозлены на Боба, хотя и не знаем наверняка, что же он сделал из того, в чем его обвиняет наш приятель. Мы начинаем интерпретировать все, что Боб говорит и что он делает, через призму гнева, потому что Боб ведет себя как-то «не так».

То же самое происходит и при заикании. У нас есть ситуация, когда наша речь «зависает». Мы хотим говорить, но не можем. А кто-то ждет от нас каких-то слов. И на что же мы обращаем наше внимание? На речь, конечно. Мы рассматриваем проблему через призму заикания, поскольку что-то «не так» в том, как мы говорим.

Выходим мы на улицу, садимся в автомобиль, заводим его, добавляем газу, но машина не трогается с места.

В чем проблема?

Следуя той же логике, мы, естественно, посмотрели бы на колеса.

Они не крутятся, потому что что-то «не так» с колесами.

Но в случае с машиной мы знаем побольше. Мы знаем, что колеса это только часть системы, которая движет наш автомобиль. После того, как мы убеждаемся, что колесам не мешает что-то там на дороге, мы расширяем наши догадки на другие части системы. Сцепление не работает? Что-то с дифференциалом? Поскольку нам уже доводилось заглядывать под капот, мы знаем, что наш автомобиль это система, составленная из сотен деталей, находящихся в определенной связи друг с другом. Если одна или несколько из этих составных частей не работают так, как положено, конечным результатом будет то, что колеса не крутятся. Причина, по которой мы не зацикливаемся на колесах, в том, что мы видим автомобиль через призму «системы».

Привычные способы нашей оценки событий связаны с нашими знаниями и нашими представлениями. Без привязки к эмоциям, понятиям, представлениям, намерениям и физиологии, наше физическое поведение – это единственное, что мы можем видеть. А на основании увиденного сделать очень простой вывод, что в этом и кроется причина нашей проблемы. Если с нашей речью что-то «не так», то на нее и смотрим. Все логично.

Логопеды, которые сосредоточены главным образом на речи, вероятно также вносят свой вклад в проблему, поскольку переносят фокус нашего внимания на физиологию речи. Более того, даже когда наши эмоции, понятия и убеждения как-то обсуждаются, они обычно представляются как результат нашего заикания, то есть, как вещи, которые должны быть рассмотрены, потому что мы заикаемся. Но это только половина правды. О чем обычно умалчивается, в основном по причине непонимания, так это о том, что наши эмоции, представления и убеждения могут также создавать скованность в поведении.

Причина, по которой эта вторая половина упускается из виду, сама по себе имеет много общего со словом «заикание». Это слово не имеет под собой конструктива, поскольку заостряет внимание только на нашем поведении, вместо того, чтоб рассматривать движущие силы такого поведения, и, следовательно, не побуждает нас углубляться в корни проблемы.

ЯЗЫК ФОРМИРУЕТ НАШ СПОСОБ ВОСПРИЯТИЯ

Когда я рос в Нью-Йорке, я знал только четыре вида снега. Снежная каша – это когда сильный снегопад сопровождался дождем. Льдистый снег – это когда поверхность снега обледенела и стала хрустящей и ломкой. Сыпучий снег был как порошок податливым и легким, и всегда набивался ко мне в куртку, когда я катался. Но самым лучшим снегом был мокрый снег, потому что из него можно было лепить снежки, строить иглу и катать снеговиков. Таким образом, если бы вы меня пятьдесят лет назад спросили, сколько я знаю видов снега, я ответил бы вам «четыре».

И напротив, эскимосы имеют более 26 различных названий снега, потому что их выживание и даже жизнь зависят от выявления тонких особенностей. Каждое название характеризует свое качество или состояние снега. Этот расширенный словарный запас дает эскимосу гораздо более точное представление о снеге, чем у какого-нибудь мальчишки в Нью-Йорке, который со снежком в руке ждет, когда соседский мальчишка выйдет на улицу. Эскимос может увидеть больше, потому что он смотрит на снег через окно, которое больше и шире.

Какое отношение это имеет к тому, как мы воспринимаем заикание? Многие люди знают только «немного заикается» и «сильно заикается» - первый термин описывает легкие запинки, второй – привычные ступоры и судорожные проявления. Оба термина используют общее слово «заикается», которое предполагает, что это ветви одного и того же дерева.

Оба вида речевого поведения могут показаться похожими, но на самом деле они очень разные, и объединение их под вывеской «заикание» вынуждает нас делать предположения и придумывать связи, которые могут быть, а могут и не быть. Из-за этой возможной путаницы, я счел нужным внести свои пять копеек – новое слово bobulating (запинки), чтоб подчеркнуть существенное отличие между ступорами и спотыканиями, которые возникают, когда человек расстроен, запутался или сбит с толку. В следующем примере обратите внимание, насколько понятнее, когда у нас есть два слова для обозначения сходных по звучанию вариантов произнесения, которые в действительности весьма и весьма различны.

Четырехлетний Ричи летит к своей маме и кричит: «Мамочка! Смотри, я нашел од-од-од-одуванчик!»

Что мы видим?

Ричи возбужден, его захлестывают эмоции, он борется с новым для него сложным словом «одуванчик». В то же время, его речь совершенно свободна. Он сосредоточен на том, чтобы сообщить о своем открытии. В этот момент его мир не менее увлекателен, чем мир для Томаса Эдисона в тот момент, когда он соединил два провода и заставил впервые в мире засветиться лампочку.

Сравните этот случай с другим. Джордж, молодой первокурсник на первом свидании с Маршей, хорошенькой одноклассницей. Джордж по-настоящему увлечен Маршей и волнуется, поскольку не уверен, что будет соответствовать ее ожиданиям. После всяческих сомнений и тревог он приглашает Маршу на пикник и озабочен теперь тем, чтоб произвести на нее хорошее впечатление. И вот они вместе на лугу. Скатерть расстелена, ланч, приготовленный Джорджем с особым тщанием, выглядит прекрасно. Им бы уже устроиться поудобнее, когда Джордж замечает великолепный одуванчик. Он наклоняется, чтобы сорвать его, потом протягивает его Марше.

«Посмотри на этот прекрасный од-од-од-одуванчик», - говорит он, и сердце его готово выпрыгнуть.

У Джорджа есть страх, когда он говорит «одуванчик». У него хорошо получается сказать «од», но есть страх перед завершением слова. С другой стороны, еще больше он волнуется вообще что-то сказать, чтоб не сидеть и не молчать. Он начинает упорно долбить, повторяя «од» снова и снова, пока не находит в себе силы произнести это слово целиком.

Повторения у Джорджа имеют совершенно иную природу, нежели повторения у Ричи. Хотя звучат они примерно одинаково. По этой причине очень важно иметь в наличии разные термины, чтобы описать происходящее с каждым человеком. Просто сказать, что и Ричи и Джордж заикаются – значит внести путаницу и завуалировать действительные проблемы. В одном случае запинки это неосознанный рефлекторный акт, усилия, направленные на улучшения навыка речи, и, может быть, тенденция к слишком острой реакции на стресс. В другом случае – стратегия, обычно приправленная высокой степенью осознанности, того, как пробиться через кажущийся тяжелым и пугающим речевой ступор.

Таким образом, если вы говорите, что Ричи запинается, а Джордж заикается, это значит, что вы в состоянии оценить значительную разницу. И более того, мама Ричи не сойдет немедленно с ума из-за того, что тот «заикается». Она знает разницу между запинками и заиканием, и ей будет проще решить, когда необходимо начинать предпринимать что-то по выправлению ситуации.

Расширение моего лексикона, касающегося заикания было важно для моей способности отслеживать трудности в речи. Когда я рассматривал свою проблему не как «заикание», а как сочетание блокирования речи (ступора) и стратегии того, как проскочить или обойти этот ступор, я обращал свое внимание на сферы, на которые ранее и не подумал бы посмотреть.

«Почему я заикаюсь?» - такой вот невнятный вопрос, на который трудно ответить, тем более, что у большинства людей нет четкого понимания что такое заикание, тогда как «отчего я так скован?» или, лучше, «что означают мои ступоры?» - это темы, которые потенциально более содержательны. Отсюда логически проистекает ряд вопросов, например: «Способны вы предположить, что у вас нет ограничений в этой ситуации? И что тогда будет?» Конечно, самым первым ответом большинства людей будет: «Скорее всего, начну заикаться». Но если вы не остановитесь на этом очевидном ответе, то сможете найти и другое, то, что вы боитесь вытащить наружу и вынуждены держать под контролем. Это может быть недопустимое проявление эмоций. Или, может, на эту тему вы не хотели бы вообще говорить. Это может быть чувство незащищенности, которое слишком велико, чтоб с ним можно было как-то совладать. Все это может тормозить вашу речь, пока вы не почувствуете к ней готовность. Как отмечает Тони Роббинс в своей книге «Пробудить в себе гиганта» (Tony Robbins: Awaken the Giant Within), «нами движет не реальная боль, а наши страхи, что что-то приведет к боли. Нами движет не реальность, а наши представления о реальности».

Есть несколько дисциплин, которые могут помочь вам воспринимать реальность более ясно и точно. Я знаком с парой из них: Общей семантикой (ОС) и Нейро-лингвистическим программированием (НЛП).

ОС имеет дело с тем, как мы воспринимаем мир, и с тем, как язык, которым мы пользуемся, влияет на формирование этого восприятия, часто ставя нас в определенные рамки. Вендел Джонсон (Wendell Johnson) более известен благодаря своим трудам по заиканию, но имеет также убедительные аргументы в пользу ОС, а его фундаментальный труд «Люди в затруднительных ситуациях» (People in Quandaries), по моему мнению, дает самое точное описание этой дисциплины. Еще одна хорошая книга по ОС: С.И.Хаякава, Язык в мыслях и действиях (S.I.Hayakawa: Language in Thought and Action), которая несколько лет назад стала бестселлером в своем сегменте.

НЛП, пользующееся растущей популярностью во многих слоях населения, часто называют еще «программным обеспечением для мозга». Мозг, в данном случае, это человеческий компьютер, который принимает данные с сенсоров, обрабатывает их, упорядочивает и хранит. Созданное «программное обеспечение» мы используем в нашей повседневной жизни. Эти программы, как правило, образуются случайно людьми и событиями нашей жизни. НЛП – это набор средств для усиления, уточнения и изменения этих программ. Посредством НЛП возможно пролить свет на наше бессознательное, понять, оценить и изменить наши отношения, понятия и поведение, чтобы согласовать их с нашими самыми фундаментальными жизненными ценностями и целями.

Следующие четыре фрагмента книги написаны людьми, которые являются отличными наблюдателями, и которые сделали полезные и интересные открытия относительно своего заикания, позволив себе наблюдать непредвзято, задавать себе вопросы и изучать то, что они увидели. Наблюдая за собой подобным образом какое-то время, вы можете существенно помочь себе в изменении отношения к тому, как вы думаете, чувствуете и действуете в тех случаях, когда обнаруживаете ступор и собственные попытки что-то выговорить.

Дата добавления: 2015-11-16