Глава 46. Из «Мариотта» Джен выехала

13:45

Из «Мариотта» Джен выехала. Я добираюсь до Кингстона часа за полтора, и вот я уже на узкой площадке у дома, где парковался столько раз. Внедорожник Джен стоит, как обычно, почти посередине, и мне приходится вылезать из машины боком – чтобы не поцарапать дверцу о каменный бордюр.

Она выходит в своих старых, еще времен колледжа, широких шортах и моей застиранной футболке. Звучит альбом Элвиса Костелло и его группы Attractions. Мы с Джен несколько раз слушали его вживую, специально ездили на концерты. Когда я простужен, голос у меня становится гнусавым, и «Почти синие глаза» я пою точно как Костелло, не отличишь. А Джен всегда меня слушала и плакала. Всегда. У нас с Джен есть своя, личная история, долгий путь, усеянный множеством символов… Волосы у нее распущены, они подлиннее, чем я привык, а сама она бледная, утомленная, с покрасневшими от слез глазами. По‑моему, сейчас ей нужно только одно: чтобы я ее обнял. И я ее обнимаю, а она начинает рыдать, громко, взахлеб, сотрясаясь всем телом. Я даже начинаю бояться за ребенка.

Спальня пахнет Джен. Она ложится поперек кровати и закрывает глаза. Мне в голову тут же ударяет: кровать надо выбросить. Надо много всего выбросить.

– Нальешь мне ванну? – просит она.

Она лежит там, освещенная косыми послеполуденными лучами, проникающими сквозь жалюзи, а я, примостившись на краю ванны, вывожу буквы на поверхности воды. Мы говорим долго‑долго, так что приходится дважды доливать горячую воду. Говорим ни о чем и обо всем: о ребенке, о прошлом, о колледже, о нашем медовом месяце. Упомянув Уэйда, она снова начинает плакать. На этот раз от унижения. Я вспоминаю, как Трейси говорила про лохмотья гордости и остатки собственного достоинства. Надо смотреть правде в глаза: меня тянет к таким женщинам, как Джен, а их – к таким мужикам, как Уэйд. Это ни для кого из нас не полезно, даже не здорово, но тут уж ничего не попишешь. Все трейси в мире будут влюбляться в филиппов, а те – неизбежно – будут трахать куда более многочисленных челси. И так без конца – по кругу, по кругу, отвергая самих себя, свою истинную сущность во имя любви или того, что мы принимаем за любовь… Я чувствую, как во мне снова поднимается волна гнева. На кого? Я так долго сердился на мир, что это превратилось в рефлекс.

Джен встает. По ее спине стекает вода. Красота – глаз не отвести. Мы, конечно же, принимали ванну вместе, но такого ракурса я не припомню. В жизни всегда есть место новому… Вернувшись в спальню, она, по‑прежнему обернутая в полотенце, падает на кровать.

– Джад.

– Что?

– Полежишь со мной?

Это моя спальня. Моя кровать. Моя жена. Когда‑то, в детстве, я любил так напрячь глазные яблоки, чтобы все вокруг расплылось, точно в тумане. Если сейчас напрячься и стереть, прогнать из памяти отдельные мысли и картинки, можно попробовать вернуть мою жизнь, ту, что была прежде. Я отодвигаю простыню с моей стороны кровати и ложусь на голый матрас. Джен все понимает и, отвернувшись, тянет мои руки на себя, натягивает меня на себя, словно накидку.

– Как думаешь, мы сможем зажить прежней жизнью? – спрашивает она, и голос у нее уже тонкий и дрожит, как у маленькой девочки.

– Не знаю.

– Или не прежней. Пусть другой. Но хорошей.

– Попробуем.

Она вздыхает и вздрагивает, прижимаясь, вжимаясь в меня всем телом. Потом ее дыхание замедляется. Я прикасаюсь губами к ее голому плечу, вдыхаю знакомый запах. Мои ладони скользят по ее боку вниз – на живот, мимо пупка, еще ниже – туда, где мышцы уже чуть растянулись, а живот затвердел. Она берет мои руки и сдвигает их ближе к паху, но выше лобка и, шепнув: «Она там», откидывает голову, чтобы потереться щекой о мою щеку.

– Она?

– Да. Это девочка.

Почему я плачу? С какой стати? И почему именно от этих слов? Джен перекатывается, поворачивается ко мне и обнимает – крепко, обеими руками, а ее влажные волосы – защитный навес над моим лицом, и она укачивает меня, словно младенца – именно так, как моя мать запретит ей качать ту девочку, что растет сейчас у нее во чреве, иначе качать ее придется до пяти лет. Джен целует мои глаза. Щеки. Подбородок. Губы – очень нежно. Ее губы солоны от моих слез. Сон опускается на нас медленно, как тяжелый занавес.

16:40

Я вздрагиваю и просыпаюсь. Комната окутана сумеречными тенями, и на мгновение я теряюсь – не знаю, где нахожусь. Потом собираюсь с мыслями и тщательно просеиваю факты, чтобы отличить вымышленные от подлинных. Я у себя дома, в своей постели, и рядом со мной спит Джен. Именно так. Значит, этот кошмар закончен, проклятие снято. Джен слегка похрапывает. Она никогда мне не верила, когда я уверял, что она храпит, и я вечно грозился записать ее храп на магнитофон. Но до дела, разумеется, не дошло. Это игра, в которую мы будем играть до самой старости. Я смотрю на знакомое бурое пятно на потолке – у нас однажды протекла крыша. Интересно, можно ли любить пятно от протечки? Похоже, что да. Во всяком случае, к этому пятну я искренне привязан.

Во сне Джен выпросталась из полотенца, и одинокая грудь торчит вверх, словно часовой на посту. Я тихонько провожу пальцем по ключице, по плечу, спускаюсь до самой кисти. Сон скрадывает возраст: на лбу ни морщинки, рот приоткрыт. Джен – словно маленькая девочка в ожидании чуда. Я так давно, так долго ее люблю. Наше прошлое – это хвост кометы, а мы стремимся в будущее, и впереди – вся вселенная. В жизни все бывает. Бывает, что люди теряют друг друга. Случается крушение любви.

Я хочу простить ее и думаю, что смогу, но прощение – это не документ с подписью и штампом. Мне придется прощать ее снова и снова, сколько потребуется. И это не дастся легко ни ей, ни мне. Но в этот миг, когда она лежит возле меня, а внутри нее растет наша дочка, я ее прощаю. Наклонившись, я целую ее в висок и замираю, вдыхая ее запах. Потом шепчу на ухо, касаясь губами нежной мочки. Уже в дверях оборачиваюсь, точно темный призрак на фоне света, льющегося из коридора, и смотрю на нее, спящую. А потом бегу по коридору, сбегаю по лестнице, заранее зная, какая ступенька заскрипит под ногой, и выскакиваю на улицу, где сильно и пряно, точно наркотик, в ноздри мне бьет прохладный вечерний воздух.

Дата добавления: 2015-07-12