Герои и антигерои

Есть ситуации, когда использование метода «маски» предполагает дополнительные трудности. Если в предыдущих случаях предлагались предварительные уста-новки на игру, с целью ободрить, поддержать и помочь «разыграться» собеседнику, то в общении с «антигероем» все гораздо сложнее.

Вспомним, что работа с источником различаются не только по характеру получаемой информации, но и по отношению интервьюируемого к беседе (охотно сотрудни-чающие, равнодушные, сопротивляющиеся, вообще не желающие общаться на эту тему и с этим человеком). Журналисту предстоит решить, можно ли, целесообразно ли для пользы дела «быть самим собой» (в какой-то степени, насколько это вообще возможно в ситуации: «прежде всего я – журналист, а потом уже – Иван Иванович...»), или же необходимо надеть маску, полностью скрывающую лицо и человека, и журналиста с его конкретной задачей, направленным интересом.

Стоит ли проявлять свое «я» в разговоре, зная, что это может плохо повлиять на исход беседы? Есть такие ситуации, когда журналист решает свое лицо полностью скрыть.

«Откупоривает источник» лучше других не какой-нибудь зловещий «интервьюер – потрошитель». Работа с антигероем требует, как правило, «маски бесстрастия», подчеркнутой объективности, демонстративно корректного фона беседы. (Будь то в разоблачительном интервью или при подготовке расследования, очерка).

Журналист порой вступает в общение с личностью достаточно неприятной и не подходящей под этические рамки. Вряд ли тут нужны доброжелательность и откровен-ность.

Журналист прикрывается маской, скрывает свои истинные цели, озабочен тем, чтобы собеседник его «не распознал». Возможна целеустремленно последовательная смена масок. Например, поэтапно составляется маска, которую можно условно назвать «раскаивающийся». Ее хорошо описала Н. Логинова: «Есть тут своеобразная драматургия, когда от начала разговора до его конца ты как бы проходишь некую дистанцию. «Как же вы можете?» Потом: «А как же?», «Как? Разве это бывает?» И, наконец: «Ах, вот оно что. Понял!!!» И ты начинаешь прощаться, «озаренный» новым знанием. А в материале – «бичуешь». Суть приема, как видим, состоит в постепенном переходе от критики собеседника через «искру сомнения» и, далее – к мнимой апологетике его идей и мнений. Цель проста – усыпление бдительности.

Мировоззренческие барьеры – самые сложные. Порой приходится идти на смягчение противоречий, припрятывание собственных взглядов, умолчания. Конечно, все это неприятно. Но журналист может и ошибаться, а, главное, цель его – подготовка материала, для чего надо выслушать собеседника, а не глушить его критикой. В момент беседы «свое лицо», свои особенности надо оставить при себе.Основная маска у журналиста всегда одинакова – так называемое «объективное лицо». С кем бы журналист ни встречался, будь это даже человек, который ему очень нравится или полный антипод, лицо у него всегда должно быть всегда «объективное». В разговоре могут выясниться факты, не укладывающиеся в уже выстроенную журна-листом «версию».

Нежелание собеседника разговаривать может быть вызвано разными причинами: секретность информации, ожидаемое недовольство начальства, спешка, возможные бытовые проблемы. Но есть и причины, обусловленные неприятием личности журналиста, недоверием именно к нему или боязнью общаться с журналистами вообще.

Роли предпочтительнее открытых «пощечин», которые журналист может нанести, демонстрируя осведомленность в щекотливых вопросах («в области замочной скважины»).

Считается, что быстрая и резкая смена масок выдает неуверенность журналиста, собеседник увидит игру и, вероятнее всего, оскорбится. Если человек решит, что ин-тервьюер составил о нем неверное представление, дальнейшие его действия могут носить характер защиты. Однако, это справедливо, преимущественно, для ситуации «мирного» общения. Когда же разговор идет с антигероем, внезапная открытая демонстрация авторского резюме к словам собеседника может использоваться как намеренный ход, резкая «смена роли», чтобы ошеломить собеседника.

Такой прием называется – «открыв забрало».

Интервьюер призывает собеседника защищаться. Например: «Из всего того, что вы сказали, адмирал, я могу сделать только один вывод: вы – фашист» (Интервью Орианы Фалаччи с Джино Биринделли, бывшим главнокомандующим военно-морскими силами НАТО в Средиземноморье).

Есть люди (актеры, политики), которые «слишком хорошо знакомы» аудитории. Они привыкли представать в одном и том же имидже, и репортеру изначально отводится роль человека, который просто обязан этот имидж поддержать.

«Люди знают этого артиста не один десяток лет, и упаси Бог, чтобы он, как человек, вдруг опрокинул бы то представление, которое сложилось о нем. Конечно же, виноватым окажется бездарный репортер, потому что на глупые вопросы умно не ответишь...», – рассуждает известный интервьюер Урмас Отт.

Поэтому, хотя бы поначалу, репортер просто обязан «подыгрывать» имиджу собеседника. Он известен как «вспыльчивый»? – дать ему возможность вспылить, пока-зать себя во всей красе... Известен как человек, умеющий тонко шутить? – позволить ему это продемонстрировать, помочь и поддержать своей реакцией... В актерской среде это называется «репликой поддержки», когда в бенефисных спектаклях другие стараются поддержать, выгодно подать бенефицианта.

Правда, при умело проведенном разоблачительном интервью можно стимулировать собеседника как раз для того, чтобы в результате, его имидж оказался чуть «подпорченным»... Например, журналист помогает раскрыться известному краснобаю, подыгрывая маской «завороженного слушателя».

Но вот – резкая смена масок – журналист не скрыл своей иронии, намеренно выплеснул ее, повторил громкую фразу «на публику», произнесенную демагогом в пылу вдохновения, сдобрив ее сарказмом. И увлекшийся демагог – растерян, он «срывается» в злость, от благодушия и вальяжной манеры ментора ни осталось ничего... Миг – и «маска» собеседника сдвинулась, глянуло его истинное лицо.

«Прорывающаяся искренность», подлинность журналистского отношения к антигерою – очень сильный ход. Уже упомянутая Ориана Фалаччи в интервью с неофашистом, рвущимся во власть, несколько раз успешно использовала этот прием на протяжении своего интервью. Она провоцировала превращение ответа в «тронную речь» не совсем умного кандидата в политические лидеры, а когда он начинал «заливаться соловьем», выжидала момент. Когда демагогия становилась достаточно очевидной, по ее мнению, для читателя, она просто прерывала собеседника ироничным покашливанием, произносила: «Гм...». Собеседник тут же спохватывался, менял тон на более выгодный для своего имиджа... до следующего, точно такого же эпизода.

Умение импровизировать, спонтанно вести интервью, выдавать экспромты – привлекательное качества профессионального журналиста. Оно невозможно без «лицедейства».

В момент интервью уточняется представление о психологическом типе собеседника. Возможно, это задавленный служебными инструкциями, или служебной дисциплиной человек. Хитрый, молчун, боящийся проронить слово, Думающий иначе, чем требует его должность. «Человека надо «вынуть» из должностного лица. Тут позволительно все: и маска возмущения, и зачитывание писем, и моя неожиданная «исповедь», – считает журналист А. Евсеев.

Роли можно рассматривать как необходимый прием. Можно выделить те черты личности журналиста, которые могут помешать собеседнику говорить свободно: фактор внешности (в том числе – пол и возраст), различный социальный статус... Однако, многое зависит от тематики материала. В некоторых случаях игра просто не нужна.

Дата добавления: 2015-10-21