Какие бывают маски

Исследователи журналистики пробуют составить «реестр» масок, выделить, подыскав им образный эквивалент, наиболее типичные имиджи журналиста при профессиональном общении.

«Слушатель» – самая естественная маска. Впрочем, в нее тоже «играют», если нет искренней заинтересованности – ее изображают.

Наставление прошлых веков:

«Если кто-нибудь из говорунов завладеет тобой, выслушай его терпеливо, или во всяком случае сделай вид, что внимательно его слушаешь... ибо человек больше всего чувствует себя обязанным тому, кто готов его терпеливо выслушать, и считает себя жестоко обиженным, когда ты вдруг покидаешь его на середине разговора, или когда он по твоему удрученному виду догадывается, что ты ждешь не дождешься, когда он кончит»

(Честерфилд. «Письма к сыну»).

Вариант такой маски – «Премного благодарный слушатель», когда демонстрируется не просто внимание, а «телячий восторг» – неумеренное (а потому подозрительное чуткому собеседнику) восхищение его личностью, его словами, охотное поддакивание.

Еще один игровой оттенок того же плана – «юный друг»: маска полной неопытности, наивности, готовности восхищаться умом и блеском собеседника, и, опять-таки, безудержная лесть...

Репортер, надевший маску «ревизора», ведет себя совсем иначе. В его манерах, в его поведении, в тоне вопросов звучит явственная угроза докопаться до сути предмета, временами демонстрируется «следовательский» подход к делу, подчеркнутая дотошность, бесконечные уточнения сути ответов и придирки. Конечно, таким может быть журналист и в действительности, но некоторые весьма импульсивные репортеры намеренно сдерживают себя, представляются бесстрастными, видя, что собеседнику нужна вера в справедливость, вера в то, что совместными усилиями при соответствующем уровне обсуждения можно чего-то добиться.

Близка к такой роли и маска: «третейский судья». Она демонстрирует подчеркнутую независимость суждений, готовность с равным вниманием выслушать все «за» и «против».

Гораздо хуже в глазах собеседника выглядит «надменный журналист». Хотя он всем своим видом и намекает на принадлежность к «сильным мира сего», его манера поведения не обнадеживает, если человека постоянно «ставят на место», и он, как ему кажется, выглядит «мошкой» в глазах «могущественного» собеседника.

Впрочем, часто это и не маска, а манера, отражающая истинную суть журналиста. Она стимулирует проявления невоспитанности – снисходительно-великодушный, развязный или капризный тон репортеров. Порой и бестактности по отношению к собеседнику.

Редко, когда стоит подчеркивать свою объективность, надев маску функционера, – человека, которому, в общем-то, все равно, но вот, послали на задание, и надо его выполнить... Отличительная черта этой маски – постоянное подчеркивание журналистом своего безразличия к обсуждаемому предмету. Периодически возникают ссылки на начальство и фразы, типа: «Если вы не расскажете... не выскажете своего мнения, меня попросту уволят...»

Ссылки журналиста на собственное бессилие дают определенный «перевес» в сторону собеседника, возвышают его в собственных глазах. «Всем нам присуще желание быть значительным», – не без основания утверждает известный исследователь психологии общения Д. Карнеги. Почувствовав свою значительность, глядишь, интервьюируемый и захочет говорить, хотя бы движимый желанием облагодетельствовать бедного журналиста...

Гораздо привлекательнее показать себя «асом репортерства», блестящим интервьюером, надев маску «художника», репортер не преминет упомянуть об успехах своей творческой биографии, показать и прокомментировать «свои особые приемы» или заинтриговать необычностью формы общения.

Например, журналистка, поздоровавшись, долго усаживается, устраивается поудобнее, аккуратно раскладывает блокнот, карандаши, молча улыбается и поглядывает на «жертву», меряющую шагами кабинет: «Он явно нервничал... Желание попасть на страницы журнала, видимо, боролось с опасением сказать что-то не так. Поэтому он сразу начал говорить сам: «Вы, наверное, удивились, что я согласился на это интервью?»

Иногда репортер решает собеседника ошеломить, работая «накатом вопросов» – кратких и колких. Наскок, напористость, импульсивность – чем не «молодой казак»... Это имидж очень энергичного, делового и напористого журналиста. Игра рассчитана на подавление возможных возражений собеседника методом «кавалерийской атаки». Импульсивность, энергичная мимика, громкий голос иногда, действительно, вызывают положительный эффект, например, уважение собеседника к энергии и деловитости журналиста. Вполне вероятно, что у собеседника может возникнуть подсознательное желание отвечать с такой же энергией, таким же напором, как задает вопросы журналист.

Однако, «наскок» не всегда хорош. Есть много случаев, когда напористость, понукание мешают. Есть просто речевые особенности у людей: они говорят медленно, с длинными паузами. Их нельзя торопить и перебивать. Маска сама собой меняется, если выглядит не только не привлекательной, но провокационной, демонстративной.

Непривлекательна (следовательно, нефункциональна) маска, условно названная «интурист», представляющая хотя любопытствующий, но достаточно холодный взгляд со стороны. Вообще подчеркнутая холодность, вежливое равнодушие (один из вариантов такого поведения так и окрестили: «маска – «холодные уши» [1] [1])мало когда пригодны. Даже если с такой маской сочетаются повышенная любознательность, и, в общем-то, лестное для собеседника-эксперта, признание своей «полной некомпетентности».

Так ли, иначе ли назовем мы «маски», не столь важно. Почти в каждой редакции есть свои образные эквиваленты профессиональных «ролей». Во всяком случае, очевидны основные направления игры: в «незнайку», в индифферентного передатчика сведений, в «судью» и т.д. Лучшие из них – те, которые подчеркивают внимание (по той, или иной причине) к словам и личности собеседника, выделяют их в качестве главного стержня беседы.

«Одна из причин того, что умные и приятные собеседники так редки, заключается в обыкновении большинства людей отвечать не на чужие суждения, а на собственные мысли.

Тот, кто похитрее и пообходительнее, пытается изобразить на своем лице внимание, но его глаза и весь облик выдают отсутствие интереса к тому, что говорит другой и нетерпеливое желание вернуться к тому, что намерен сказать он сам. Мало кто понимает, что такое старание угодить себе – плохой способ угодить другому или убедить его, и что только умея слушать и отвечать, можно быть хорошим собеседником». (Ларошфуко, «Максимы»).

Говоря о распространенных «масках» интервьюера, отметим, что некоторые «маски» смежны по психологическим чертам, журналисту легко их менять, корректировать по ходу дела.

Маски – выделение типичных психологических позиций человека – целенаправленны по отношению к собеседнику. Если журналист подчеркивает свое бессилие (незнание предмета, зависимость от шефа, который послал на задание) и, следовательно, свою зависимость от согласия-несогласия на беседу, цель одна – укрепить, возвысить собеседника в его собственных глазах, предложить роль человека значительного, вызвать желание облагодетельствовать «несчастного репортера». Один из реальных случаев: журналист, в данном случае – фоторепортер, прося «звезд» позировать ему, постоянно ссылался на необходимость заработка для семьи, (называя это приемом «детишки плачут»), хотя был холост...

Нередко, беседуя с «большими начальниками», журналисту приходится демонстрировать свою независимость («У меня – свое начальство») или подчеркивать свой профессионализм, творческие идеи («У меня – свои секреты»), всячески демонстрировать собеседнику, что общение нужно не лично ему, но большой аудитории читателей (слушателей, зрителей).

Подчас, напротив, журналист намеренно иронизирует над своей призрачной «самостоятельностью», «независимостью», для того, чтобы успокоить собеседника, стать с ним на одну доску. Вообще критическую реплику в свой адрес ввернуть в диалог никогда не помешает, – считают опытные интервьюеры («Мы, журналисты, так привыкли умиляться этой аполитичностью... Этой «усталостью во благо»...)

Вообще маска, которую надевает журналист, служит для соответствующей коррекции поведения собеседника. Журналист как бы примеряет на глазах собеседника свою маску, понуждая его сделать то же самое, – соответствовать моменту.

Иногда «маска» дает эффект вовсе не тот, который «напрашивается». Например, высокомерие (маска «надменного») может быть не способом «поставить собеседника на место» (что, чаще всего, глупо), но придать весомости собеседнику, приподнять его в собственных глазах (например, если заметить: «Хотя я со многими известными людьми обсуждал эту проблему («знай наших!»), но никто не сумел ответить на нее толком, все отличались, знаете ли, полным непониманием сути... И вот я у Вас».

Собственно, маски, – это тон, который избирается, это интонационное решение беседы: поучающее, почтительное, напористое или какое иное.

Дата добавления: 2015-10-21