Глава 26. Хисао проснулся от того, что рука затекла, и ее покалывало тысячами иголок

Хисао проснулся от того, что рука затекла, и ее покалывало тысячами иголок. Он боялся открыть глаза, потому что ему казалось, что встреча с Кевином и их искренний разговор ему просто приснились, а когда он вернется в реальность, все будет как прежде - то же жалкое никчемное существование без права называться жизнью. Он пошевелил пальцами, под подушечками которых нащупывались маленькие круглые пуговицы рубашки. Интересно, это какой-то очередной первый встречный, с кем он переспал? Хисао приоткрыл один глаз и осторожно покосился наверх, с неимоверным облегчением в сердце осознавая, что рядом с ним действительно лежал Кевин, а не кто-то чужой. И это были его светлые пуговицы на кремовой тонкой рубашке с коротким рукавом. И его темные ресницы веером обрамляли серо-голубые глаза, которые смотрели куда-то на стену перед собой.
Хисао чуть подвигал рукой, пытаясь прогнать неприятное чувство онемения, когда Кевин повернулся к нему и улыбнулся.
- Как спалось?
- Хорошо, - Хисао потянулся и плотнее прижался к мужчине, все еще играя пальцами с пуговицей на его груди.
- Пока ты отдыхал, я приготовил обед на скорую руку. По крайней мере, из того, что смог найти в холодильнике.
- Кажется, последний раз я ел вчера утром.
- Придется взяться за твое сбалансированное питание, - Кевин усмехнулся и накрыл пальцы Хисао своей ладонью, от которой вмиг стало тепло и приятно.
- Который час?
- Пять вечера.
- Это я столько проспал?
- Всего три с небольшим часа. - Кевин протянул руку и убрал спутавшиеся пряди русых волос со щеки друга. - Для того, кто пытался свести счеты с жизнью утром, думаю, это самый малый отдых.
В голосе Кевина послышался укор, но Хисао только лишь дотронулся кончиком носа до плеча мужчины, и по его губам скользнула улыбка.
- Ты здесь, - это был полушепот. - Я не верю, что ты, наконец, рядом.
- Придется поверить, - Кевин закинул руку ему на плечо и прижал к себе. - Можно тебя попросить об одной вещи?
- Конечно.
- Давай после обеда сходим в тот храм, где мы были с тобой в мой первый приезд в Токио.
Хисао медленно кивнул.
- Давай. Ты хочешь написать еще одну эма?
- Да, хочу.
- Тогда по дороге заедем еще в одно место.
- Куда?
- Не имеет значения. Я просто попрошу тебя подождать меня снаружи полчаса.
- Как скажешь. До этого я ждал и больше, - усмехнулся Кевин и, поцеловав Хисао в макушку, поднялся с кровати. - Пойдем поедим
Хисао проследил взглядом, как Кевин расправил рубашку и направился к двери, но, так и не дойдя до нее, развернулся и подошел к изножью кровати.
- Я хотел с тобой поговорить еще на одну тему.
- Да? – Хисао насторожился. Он подтянулся и сел на кровати, обхватив руками колени.
- У тебя дома где-нибудь есть наркотики?
Хисао закусил нижнюю губу.
- Там, - он показал на комод.
Кевин открыл верхний ящик и вынул с правой стороны небольшой пакетик с белым порошком, покрутил его в руках и обернулся на молодого человека.
- Я не хочу, чтобы ты больше к этому прикасался.
Строгий голос мужчины звучал так, что даже если бы у Хисао было желание спорить, он бы еще подумал. Но глядя на пакетик с кокаином, никакой жалости к нему не возникло. Хисао было абсолютно все равно, что с ним случится. Все равно ни один наркотик не сможет заменить ему то, что теперь действительно стало важным и необходимым.
- Я не буду, - Хисао уверенно посмотрел Кевину в глаза.
- Это все или есть еще где-то?
- Нет, больше нет.
Кевин вышел в коридор, слыша за собой шаги Хисао. Он толкнул дверь ванной и, подняв крышку унитаза, высыпал в него все содержимое пакетика, потом нажал на кнопку и поток воды смыл порошок в канализацию. Выбросив пустой пакет в мусорное ведро, он повернулся к Хисао и притянул его к себе, положив ладонь на затылок.
- Я больше не позволю тебе заниматься самоуничижением. Больше никаких наркотиков и неумеренного количества алкоголя. Если нужно, мы можем сходить к врачу.
Хисао помотал головой и обнял Кевина двумя руками за талию.
- Не нужно врачей. Я не наркоман. Я просто хотел забыться. Так было легче – не думать ни о чем, не думать о тебе, не вспоминать…
- Почему ты сбежал от меня, Хисао? Почему уехал тогда?
- Мне было страшно, - молодой человек зажмурился, пытаясь прогнать от себя неприятные воспоминания. – Я чувствовал себя там чужим. У тебя много друзей, у тебя есть нормальная постоянная работа. А у меня нет ничего, ничего, что я мог бы тебе дать. И еще… Я испугался зависимости. Зависимости от тебя, которая стала появляться. Я не привык так, я всегда был сам по себе, одиночкой. А с тобой мне хотелось быть все время, двадцать четыре часа в сутки. Это как ломка внутри – отвыкать от того, каким ты был и принимать себя нового. Невыносимо…
- А что теперь поменялось?
- Наверно, то, что я сравнил свою жизнь, которую имел до этого, с той, которая была рядом с тобой. И меня тошнит от всего этого, от самого себя. Я сам себе омерзителен, понимаешь? Я думал, что смогу выкинуть тебя из головы, но у меня так и не получилось, будто ты написал свое имя там внутри, в сердце, и оно никак не хочет стираться. Кевин, пожалуйста, не оставляй меня. Я не знаю, что тогда будет. Я просто не смогу так больше жить, с такой болью внутри.
Хисао сам поражался, как он мог так открыто говорить о своих чувствах и эмоциях, но в надежных руках Кевина слова сами выливались наружу, не спрашивая разрешения. Он не мог представить, что сделает с собой, если Кевин вдруг по каким-то причинам передумает и бросит его в Токио – тогда самоубийство будет самым малым, что можно совершить.
- Я не оставлю тебя, - Кевин прижался щекой к его волосам. – Только не закрывайся больше от меня. Я хочу сделать тебя счастливым, но в этом мне понадобится и твоя помощь.
Он приподнял лицо Хисао за подбородок, заглядывая в его глаза.
- И еще… Сними эти голубые линзы, - Кевин улыбнулся. – Я скучаю по настоящему цвету твоих глаз.
- Он действительно тебе нравился?
- Очень.
- Ладно, - Хисао улыбнулся уголком рта. – Накорми меня, а то уже живот урчит. Я пока поищу очки, даже не помню, куда их дел.
- Слушаюсь, ваше высочество, - усмехнулся Кевин. – Только тогда тебе придется меня отпустить.
Он положил ладони на руки друга и приподнял бровь. Хисао, казалось, только сейчас заметил, как вцепился в Кевина, поэтому порывисто сделал шаг назад, будто был тут совсем ни при чем, и почесал затылок.
- Я еще приму быстро душ.
- Тогда оставляю тебя, - Кевин провел ладонью по его плечу и вышел из ванной комнаты, прикрыв за собой дверь.
Пока Хисао мылся, он накрыл стол и поставил на его середину блюдо с овощами и рыбой, приготовленными на пару – то немногое, что удалось отыскать в холодильнике этой квартиры. Молодой человек вернулся минут через десять. Влажные волосы стали темнее, но вид у него был явно посвежевший. Хисао оглядел приготовленную еду и, вооружившись палочками, ловко отправил себе на тарелку небольшую порцию.
- Знаешь, я давно хотел спросить тебя, почему ты обставил квартиру именно в европейском стиле? – Кевин сидел напротив друга и разглядывал его черты лица. Как он успел по ним истосковаться!
- Потому что я люблю Европу. В Японии мне не хватает ее толерантности и свободы. Хотя в Европе часто начинаешь скучать по японским обычаям. Нет золотой середины.
Хисао быстро расправлялся со своей порцией, потом взял еще одну.
- А я бы сделал одну комнату дома в японском стиле.
Хисао поднял на него глаза за стеклами очков в черной оправе.
- С котацу и дзабутон?
- Что? – не понял Кевин.
- С низким столиком и подушками на полу?
- Именно, - Кевин кивнул, прожевывая пищу.
- Еще можно установить сёдзи, и повесить на стены гравюры в стиле периода Мэйдзи.
Кевин улыбнулся и положил себе на тарелку еще один кусочек рыбы.
- Вот, видимо, ты и будешь заниматься дизайном этой комнаты.
Хисао удивленно посмотрел на мужчину.
- Что значит я?
- Ты в этом лучше разбираешься.
- Не буду я ничем таким заниматься. У меня совершенно нет вкуса в подобных делах, - пробурчал Хисао.
- А если я попрошу помочь мне? – Кевин выразительно приподнял бровь, узнавая в молодом человеке привычное упрямство.
Хисао хмуро покосился на него.
- Ты пытаешься найти мне хоть какое-то применение?
- Нет, просто я хочу создать что-то вместе.
Держа в руке палочки, Хисао всматривался в лицо Кевина. Косая челка падала на лоб, черные волосы золотились на лучах солнца, пробирающихся сквозь стекла окна и, наконец, прорезавшихся из-за утренних туч. Сколько он нес в себе его образ во время разлуки… Как часто воспроизводил его перед глазами…
- Создать что-то вместе? – Хисао опустил глаза на свою тарелку, и по его губам скользнула едва уловимая улыбка. Это звучало так, словно Кевин предложил ему создать свою собственную семью, которой у него никогда не было. – А как ты думаешь, если мы создадим что-то вместе, как, например, бумажный кораблик, он сможет найти свой берег?
Кевин улыбнулся и, протянув руку, накрыл ладонью пальцы Хисао.
- Может, ты уже нашел свой берег, просто не хочешь этого замечать?
Ладонь Кевина, несмотря на то, что была больше, казалась невесомой и нежной. Хисао нахмурился, пропитываясь сказанными мужчиной словами. Может, и, правда, он нашел свой причал? Может, Кевин и был его берегом, с самого начала, с самого первого дня их встречи, а он искал что-то еще, как мираж в пустыне?
- Почему ты меня простил? – вопрос прозвучал неожиданно, Хисао и сам не понял, почему вдруг подумал об этом. – Я же тебе изменял направо и налево. Я тебя бросил. Я вел себя как последняя сволочь.
- Потому что, если ты меня любишь, у нас еще есть шанс все наладить. Давай им воспользуемся по полной?
Хисао перевернул руку ладонью вверх и сжал пальцы Кевина.
- Если в следующий раз я вдруг решу сбежать, ударь меня.
Кевин засмеялся и помотал головой.
- А можно как-нибудь более гуманным способом?
- Боюсь, что гуманные способы я не понимаю.
- Ладно, придумаем что-нибудь, - Кевин улыбнулся и показал на оставшуюся на блюде еду. – Доедай, и прогуляемся. Мне еще нужно в отель.
- Разве ты не останешься ночевать здесь? – спохватился Хисао, вскидывая голову.
- Ну, что ты, мы еще не в таких близких отношениях, чтобы спать в одной постели и… - засмеялся мужчина.
- Кевин! – одернул Хисао и недовольно покосился на него. – Это не смешно! Либо я еду к тебе в отель, либо ты остаешься тут.
- Кажется, выбора мне не оставили, - Кевин откинулся на спинку стула и театрально вздохнул.
- Ты уже сделал свой выбор. Ты выбрал меня, - уверенно ответил Хисао, и в нем не было и капли предыдущей неуверенности в себе.
- Логично, - усмехнулся Кевин, потом поднялся, подошел к Хисао со спины и обнял. – Я выбрал тебя, ты выбрал меня – назад пути нет.
- Мне все равно. Я итак слишком много сегодня наделал и наговорил, чтобы поворачивать назад.
- Ловлю на слове. Только, думаю, что ночевать все же придется в отеле, потому что у меня там вся аппаратура, которую нужно собрать к завтрашним съемкам и за нами заедет автобус утром.
- Хорошо, тогда я возьму с собой свои вещи.
- Как всегда, целый чемодан на один день?
Хисао только фыркнул и продолжил с аппетитом поглощать пищу.

Они бродили по улицам до вечера, и Хисао не мог даже вспомнить, когда в последний раз так наслаждался воздухом города и пешими прогулками. Кевин рассказывал про проект, в котором участвовал в Японии, а Хисао благодарил все высшие силы за то, что нашелся кто-то умный, кто отправил мужчину именно на этот остров – иначе их встреча могла бы никогда и не случиться. Все гнетущие мысли и размышления о смерти будто остались в другой жизни, и Хисао не верилось, что он чуть не сделал последний шаг с крыши еще сегодня утром. Теперь, казалось, все вокруг было наполнено гармонией, и встречные лица прохожих даже привычно не раздражали так, как это было раньше.
Только добравшись до отеля, где остановился Кевин, Хисао почувствовал, насколько он устал и вымотался за весь день. Упав поперек кровати, молодой человек на пару минут прикрыл глаза, а когда снова их открыл – Кевин сидел рядом, разглядывая его при искусственном желтоватом свете ламп. Встретившись с ним взглядом, Хисао улыбнулся краешком рта и провел кончиками пальцев по его руке вверх к локтю. Ему впервые за все время с момента возвращения на родину действительно хотелось улыбаться, искренне, не наигранно.
- Во сколько тебе нужно завтра уезжать? – спросил он в полголоса, не желая нарушать умиротворение и приятную тишину комнаты.
- Рано. Я оставлю тебе карточку от номера, чтобы ты мог спокойно уйти, когда проснешься. Мы можем встретиться вечером где-нибудь в центре.
- Может, напротив входа в храм, где мы с тобой сегодня были?
- Отлично, в шесть.
- Договорились.
- Ты пойдешь в душ?
- Да, схожу быстро.
- Иди тогда первым, потом я. Пока подготовлю технику на завтра.
Хисао не стал заставлять себя ждать, поднимаясь и отправляясь в ванную комнату. Он вышел минут через десять, обмотав бедра полотенцем и оповестив о том, что ванная свободна. Кевин еще минут пять покопался со своими объективами, а потом тоже ушел. Правда, через пятнадцать минут из-за приоткрывшейся двери ванной послышался его голос:
- Кхм, а ты не хочешь отдать мне полотенце?
Хисао, в это время возлегающий на постели в вальяжной позе и листающий найденный на столике журнал, захлопнул его и хитро улыбнулся:
- Если оно тебе так нужно, подойди и возьми.
Молодой человек слышал, как усмехнулся Кевин.
- Ты играешь не по правилам.
- А мне плевать на правила, ты всегда это знал.
Через полминуты Хисао услышал приближающиеся шаги и расплылся в довольной и хищной улыбке, глядя как из-за угла появляется фигура Кевина. Только к его скоро наступившему разочарованию Кевин был не обнаженным, а в белом махровом халате, одетом на мокрое голое тело.
- Черт, - выругался Хисао и недовольно посмотрел на мужчину.
- А теперь, полотенце, - Кевин выжидающе протянул ладонь и торжествующе улыбнулся, с намеком глядя на полотенце, обмотанное вокруг бедер молодого человека.
- Я же сказал, если нужно – бери, - не собирался сдаваться Хисао. Он перевернулся на спину, опираясь на вытянутые руки, и согнул одну ногу в колене.
- Что ж, ты сам напросился, - Кевин обошел кровать и, поставив одно колено на ее край, наклонился над Хисао, выразительно глядя ему в глаза. Рука скользнула вверх по бедру молодого человека и достигла кромки махровой ткани. Даже от одного этого прикосновения по коже Хисао поползли мурашки, и, недолго думая, он резко потянул мужчину за болтающийся пояс халата, роняя на себя и запечатывая рот поцелуем. Ладони скользнули под ворот халата, распахивая ткань и пробираясь внутрь, пытаясь сдернуть ее целиком, и Хисао это удалось – пояс ослаб, и халат открыл смуглую гладкую грудь мужчины, живот с выступающими кубиками мышц и стройные ноги. Влажное, разгоряченное после душа тело Кевина заставляло сердце Хисао подпрыгивать в груди, хотелось прижаться к нему так близко, что не оторвать, не разделить.
- Хмм, так кто из нас победил? – лукаво спросил Хисао, стягивая ткань с плеч друга.
- Мы квиты, - Кевин игриво усмехнулся и поднял руку с белым махровым полотенцем.
- А? – Хисао удивленно приоткрыл рот, поражаясь, как Кевин умудрился снять его так, что он даже ничего не почувствовал. – Когда ты успел?
- Просто кто-то был слишком увлечен раздеванием меня.
- Ладно, брось его. Иди сюда, - Хисао притянул друга к себе за шею, снова находя его губы и проникая языком вовнутрь, сливаясь и чувствуя, как электризуется вся его кожа, как волны тепла устремляются в одну точку – низ живота, и крутятся там вихрем по кругу. Медленные и чувственные ласки Кевина казались невыносимой пыткой, тело прошивала дрожь, стоило мужчине в очередной раз дотронуться до чувствительных сосков, до нежной шеи, до живота… Хисао выгибался Кевину навстречу, вцеплялся пальцами в его плечи. И зачем только он пытался найти подобное в постели с другими? Каждый раз там его ждал провал. Потому что подсознательно Хисао хотел только рук Кевина, его губ, его глаз и всего его целиком.
Стало невыносимо горячо, когда Кевин скользнул языком по его плоти. Хватая приоткрытыми губами воздух, Хисао чувствовал, как улыбается. Если бы это никогда не кончалось…
- Кев, - окликнул он спустя пару минут и потянул мужчину к себе за запястье. - Остановись сейчас, я не продержусь долго…
Кевин коснулся губами его подбородка.
- А ты намерен себя сдерживать?
Молодой человек сначала не отвечал, а просто обхватил ногами бедра мужчины и прикрыл глаза.
- Хисао? – шепотом позвал Кевин.
- Войди в меня, - губы Хисао едва двигались, когда он ответил, но голос был твердым и уверенным. – Там, в моей сумке, презервативы.
Кевин слегка нахмурился.
- Мы всегда делали это без них.
- Раньше, - Хисао открыл глаза и смотрел куда-то в потолок. – Когда у меня не было столько случайных партнеров.
- Только не говори, что вы не предохранялись, - Кевин серьезно взглянул на друга.
- Предохранялись, но вероятность всегда есть, - Хисао прищурился. – И я не хочу сейчас говорить о них, просто возьми презерватив и уже сделай это, черт возьми!
- Нет.
- Что? – Хисао почувствовал, как внутри все опускается.
- Я сказал, нет.
Кевин смотрел на него прямо и уверенно, а Хисао показалось, что от обиды сгорит сердце. Он никому не позволял этого делать, а теперь, когда Кевин был рядом и он готов был отдать ему себя, тот отказывался! Сначала у Хисао было желание оттолкнуть друга, но потом оно сменилось осознанием собственной никчемности.
- Ты не хочешь меня, - он нервно усмехнулся.
- Я не хочу делать это так. Мы никогда не занимались с тобой сексом подобным образом, и ты для меня не просто парень, которого я подцепил на улице. Я готов подождать, пока ты проверишься, но не проси меня об этом сейчас, - Кевин глубоко вздохнул и обнял молодого человека, прижавшись щекой к его волосам. – Я люблю тебя, Хисао. И для меня это принципиально.
Хисао молчал, замерев в его объятиях и обдумывая сказанные мужчиной слова. В глубине души, он и сам был согласен с Кевином, просто признавать вслух этого никак не хотелось. Поэтому молодой человек просто положил ладонь на затылок друга и зарылся пальцами в его волосы.
- Тогда сделай хоть что-нибудь, - тихо сказал он, наконец. – Что считаешь нужным.
Хисао впервые за всю жизнь отдал право выбора другому человеку, признал себя слабее. На его щеке застыл легкий тающий поцелуй, от которого внутри расплылся приятный трепет, переросший в щемящее волнение, стоило Кевину поцеловать его в губы. А потом в голову пришла мысль, над которой Хисао долго не раздумывал. Он поймал правую руку Кевина, поднес к своему рту и обхватил губами указательный палец. Серо-голубые глаза над ним стали темнее и будто бы глубже, когда язык Хисао провел снизу вверх до подушечки пальца, а потом молодой человек направил его руку вниз.
- Так ведь можно? – он улыбнулся уголком губ.
- Можно, - усмехнулся Кевин и перенял инициативу на себя.
Наверно, Хисао действительно отвык от подобного, потому что сначала ощущение чего-то инородного внутри было болезненно и неприятно. Только через пару минут он начал привыкать и сам медленно двигаться навстречу, потом быстрее, чувствуя, как и Кевин ускоряет движения. Когда мужчина коснулся и слегка нажал пальцем на заветную точку, Хисао вскрикнул, наслаждаясь волной приятной дрожи, прошившей позвоночник. Может, это был и не весь Кевин, но Хисао был рад даже такому. Эмоции, чувства и ощущения слились воедино, заполняя его тело сладкой, вяжущей истомой, как приторный тягучий мед. Потом к одному пальцу добавился второй, а Кевин спустился между его согнутых коленей и обхватил губами возбужденную плоть.
Белый потолок номера отеля стал расплываться перед глазами Хисао, превращаясь в молочного цвета воронку, в которую его затягивал каждый глубокий толчок и движение языка мужчины вверх по плоти. Невозможно приятно, блаженно… Хисао выгнулся, когда низ живота взорвался фейерверком удовольствия, посылая крошечные покалывающие искры по всему телу. Ему казалось, что он задыхается, что воздуха не хватит, чтобы заполнить легкие. Внутри стало пусто, зато его накрыла приятная тяжесть и тепло чужого тела.
- Кев…
- Да, любимый?
- Ничего, - Хисао улыбнулся и голосу мужчины, и его обращению, но потом все же ответил. – Я больше не хочу думать о смерти. Никогда. Я хочу жить.
С прикрытыми веками он не видел, как улыбался Кевин, и как глаза мужчины ласкали его лицо, хотя, наверно, и чувствовал где-то на уровне подсознания.
- Знаешь, я хотел это услышать от тебя так же сильно, как и то, что ты меня любишь, - Кевин лег рядом с ним и прижал к себе за талию.
Спустя еще минут сорок взаимных ласк, они так и заснули посреди смятых простыней и одеяла и скомканных в ногах халата и полотенца, которые вовсе не нарушали их долгожданной близости и умиротворения.

Воскресный вечер в Копенгагене немногим отличался от других, кроме того, что Этсуми по-прежнему чувствовал себя отвратительно из-за простуды. Он кое-как заставлял себя сосредоточиться над переводами с японского, которые нужно было сдать на следующей неделе, потому что мысли невесомо плавали в голове, как облака на небе. Он сидел по-турецки в кресле в гостиной, крутя кончик карандаша между губами.
Линден на кухне готовил ужин, но из-за заложенного носа и шума в ушах, у Этсуми даже не было прежнего аппетита. Он сказал об этом другу еще час назад, когда тот спросил, что юноша хочет поесть, но, несмотря на то, что Этсу сказал, что не голоден, Линден все равно пошел готовить. С какой-то стороны Этсуми даже понимал почему: у его друга было мрачное настроение все последние дни, и кулинария была для него ничем иным, как антистрессором.
Вчера, пока Линден ходил в магазин, Этсуми случайно увидел в его блокноте какие-то расчеты и путем недолгих размышлений понял, что цифры значили количество денег: на кредит, на ремонт машины, остатки на счете и еще какие-то колонки подсчетов. Он никогда прежде и не задумывался о том, на что они жили, зная, что в любой момент сможет снять нужную сумму с собственного банковского счета, да и Линден стал неплохо зарабатывать, когда агентства начали давать ему проекты все чаще и чаще. Конечно, до того момента, как этот чертов Флирц не ворвался в их жизнь.
Этсуми нахмурился, вспоминая суммы, выведенные быстрым подчерком Линдена. Они были далеки от тех, которые, он считал, у них есть, но заводить тему о деньгах пока не хотел, прекрасно зная, что Линден никогда не признается в их отсутствии. Но мысли так или иначе возвращались к этому.
Юноша шмыгнул носом и накрыл ладонью лоб: температуры вроде уже не было, но состояние слабости во всем теле мешало делать лишние движения. Ему совершенно не хотелось вылезать из этого мягкого и уютного кресла, равно как и из тонкого, но теплого свитера Линдена голубого цвета, который он у него взял. Конечно, джемпер привычно был больше него и чуть свисал в плечах, но от этого не стал менее приятным и комфортным. Этсуми уже и не надеялся избавиться от привычки иногда надевать одежду Линдена, да ему и не хотелось.
За ужином он все-таки заставил себя хоть немного поесть, не желая расстраивать друга и оставлять его хлопоты без внимания, а потом снова вернулся в кресло, устроился, поджав ноги, и натянул рукава свитера до костяшек пальцев. Линден присоединился к нему через десять минут, сел рядом на диван и, взъерошив свою челку, подпер рукой подбородок.
- Посмотрим какое-нибудь кино?
- Давай, - кивнул Этсуми.
Линден покопался в дисках, читая названия фильмов. В итоге, они решили остановиться на «Адвокате дьявола». Вернувшись на диван, Линден похлопал по подушке рядом с собой.
- Иди сюда?
Выбор между уютным креслом и не менее уютным соседством друга был очевиден, и Этсуми через пару шагов оказался с ним рядом, устроившись с ногами на диване и прижавшись к боку Линдена, когда тот закинул руку ему на плечо.
- Тепло, - Этсуми довольно улыбнулся и потерся щекой о грудь молодого человека, как котенок.
- Ммм?
- Рядом с тобой тепло, - объяснил юноша и перевел взгляд на титры на экране.
- Ты замерз? Может, снова температура, - Линден положил ладонь ему на лоб. – Да вроде, нет.
- Я поправляюсь, не волнуйся.
Линден провел пальцем по черной заколке, которая закрепляла челку юноши, и, пока сам фильм еще не начался, задумчиво сказал:
- Знаешь, я собирался отвезти тебя на побережье в тот отель, где мы устраивали фотосессию. Ты же говорил, что очень хотел бы снова там оказаться. Но ты не расстроишься, если мы перенесем нашу поездку на месяц? Там правда будет холодно…
- Я не расстроюсь, - Этсуми улыбнулся для правдоподобности, прекрасно понимая, что послужило причиной. – Поедем, когда угодно. Тем более мне сейчас надо думать о предстоящих экзаменах.
- Хорошо, - Линден чуть сжал его плечо.
Фильм начался, но Этсуми думал совершенно о другом. Значит, вторая колонка подсчетов, которую он видел в блокноте Линдена, означала то, что тот хотел отвезти его на выходные к морю, но, очевидно не получилось.
- Лин? – Этсуми позвал его тихо, стараясь не быть слишком назойливым.
- Да, малыш.
Молодой человек не отрывал взгляда от телевизора.
- У нас проблемы с деньгами? – он специально сказал «у нас», чтобы не Линден не брал на себя лишнюю ответственность, но все равно тут же почувствовал, как он весь напрягся, словно струна.
- С чего ты взял?
Этсуми пожал плечами, но потом все же решился продолжить:
- Мне так показалось.
- Конечно, я еще не в состоянии купить виллу в Майями, но все не так уж плохо, - Линден усмехнулся.
- Не обманывай меня, - Этсуми даже стало обидно за то, что Линден так открыто ему врал. – Мы же договаривались ничего не скрывать друг от друга. Ты нарушаешь это правило.
- Ничего я не нарушаю, - Линден недовольно тряхнул головой. – Я говорю тебе, что все нормально.
- Мы можем тратить мои деньги, пока все не наладится.
- Этсу, перестань. Черт, зачем я тебе только сказал про эту поездку? – Линден откинул голову на спинку дивана. – Да, у меня сейчас не такой заработок, как должен был быть, но это не значит, что мы нищенствуем.
- Тебе чтобы попросить меня о помощи или воспользоваться моими деньгами, нужно докатиться до нищенства?
- Хватит, - Линден убрал руку с его плеча и наклонился вперед, поставив локти на колени. – Тебе явно лучше, раз ты способен снова спорить.
- Я не спорю, Лин. Просто хочу помочь. Мы же живем вместе и…
- Этсу, я же попросил тебя, перестань. Не создавай мне еще и эту проблему. Я тебе уже не раз и вполне доходчиво объяснял, что вопрос денег я беру на себя, - если у Линдена до этого было не самое лучшее настроение, то после разговора с Этсу оно испортилось еще больше. Он понятия не имел, как юноша догадался о его трудностях, но меньше всего хотел показывать собственную слабость в том, что он не в состоянии самостоятельно обеспечивать их на том же уровне, что и прежде. Но, как всегда, Этсуми был настолько упрям, что Линден выругался про себя.
На удивление Этсуми молчал, только периодически шмыгал носом, и Линден был уверен, что за этим молчанием последует какой-нибудь очередной комментарий, но когда этого не произошло, он обернулся. Юноша сидел, потупив взгляд и комкая длинные рукава его свитера, натянутые до костяшек пальцев.
- Ты обиделся, - констатировал Линден.
- Я, правда, создаю тебе проблемы? – блестящие глаза Этсуми остановились на его лице.
- Черт, Этсу, я не это имел в виду… - жалобно протянул Линден. – Не интерпретируй мои слова в ущерб себе.
- Да, нет, наверно, ты прав. Потому что это из-за меня Флирц соперничает с тобой. Это я сказал ему тогда, что с тобой никто не сравнится как с фотографом. А значит, и то, что у нас финансовые сложности – тоже моя вина.
- А то, что Королеву Дании увезли в больницу, тоже твоя вина? Сколько можно винить себя во всем, Этсу?
- Ты не понимаешь… - юноша отвернулся и шумно вздохнул.
- Что я не понимаю? – Линден сел к нему боком.
- Я хочу тратить эти деньги на нас. Какой тогда в них смысл? И если у нас трудности, почему бы не сказать об этом вслух? Почему ты не можешь признать это при мне? Я ведь не чужой тебе, Лин!
- Этсу… - Линден сел глубже на диван и притянул юношу к себе. – Давай договоримся так: если у меня будут действительно серьезные проблемы с деньгами, я скажу тебе, и мы воспользуемся тем, что есть на твоих счетах. Но пока я способен работать, у меня есть ноги, руки и голова. Я просто не хочу, чтобы ты думал об этих материальных вещах.
- Я не ребенок, - пробурчал Этсуми.
- Я знаю. Ты уже давно не ребенок. Может, поэтому я и хочу, чтобы ты хоть немного побыл в беззаботности.
- Ты защищаешь меня сейчас так же, как Кевин тебя в детстве, когда он пошел работать, а ты учился в школе.
Линден усмехнулся.
- Наверно, в этом есть доля правды.
- У вас это наследственное.
- Не ворчи, - Линден успокаивающе погладил пальцами его щеку.
- Хочу и ворчу, - Этсуми снова шмыгнул носом. Казалось, этот разговор забрал все его последние силы и теперь просто хотелось прижаться к Линдену и расслабиться. И еще сделать так, чтобы дышал нос.
Он потянулся к упаковке бумажных платков, вытянул один и высморкался.
- Мы уже четверть фильма просмотрели, - заметил Линден, посмотрев на экран.
- Все равно не первый же раз смотрим, так что оставь с этого момента.
- Ладно, - Линден закинул ногу на ногу и обнял друга за плечо.
Через пару минут знакомый сюжет захватил их обоих, и они не возвращались в памяти к предыдущему разговору, по крайней мере, хотя бы пару часов.
Поздно вечером, когда Этсуми уже лежал в постели на боку, накрывшись одеялом чуть ли не с головой в ожидании Линдена, он все равно продолжал думать о несправедливости отношения молодого человека к их материальному благополучию. Просто говорить с ним на эту тему было практически бесполезно, и Этсуми где-то в глубине души это задевало.
Линден вернулся из душа через пять минут. Приподняв край одеяла, он лег на свою часть кровати, выключил свет и повернулся лицом к юноше. В темноте комнаты глаза Этсуми казались черными как ночь, красиво выделяющимися на фоне белой кожи.
- Я не буду будить тебя утром, уходя на работу. Так что созвонимся, как проснешься.
- Угу, я написал Тоби смс о том, что еще дня два буду отсутствовать в университете. Правда, он мне даже ничего не ответил. Наверно, опять с Дейном загулял где-нибудь.
- А я завтра позвоню Кевину, не слышал его уже давно. По идее, на неделе он должен вернуться в Милан.
- Передавай от меня привет.
- Непременно.
Они оба замолчали, глядя друг другу в глаза в сумерках. Этсуми нарушил тишину первым, протянув руку и коснувшись локтя Линдена, лежащего на подушке.
- Когда я выздоровею, будешь меня целовать каждые пять минут.
- Хорошо, - усмехнулся Линден. – Клятвенно обещаю.
- И не смотри на меня так, иначе мне будет все равно, что я могу тебя заразить, и мы будем заниматься любовью до утра.
- Ты жесток, мне вообще-то завтра на работу, - тихо засмеялся Линден.
- Жестоко не целоваться друг с другом три дня, я уж молчу о чем-то большем, - Этсуми недовольно сжал губы.
- Зато потом устроим праздник души… и тела.
- В выходные еще концерт, - Этсуми потер глаза. – Так что точно надо выздоравливать. Парни меня не простят, если я не появлюсь на репетиции в среду.
- Ты уже идешь на поправку, так что все будет нормально, - Линден обхватил ладонь юноши, поднес к губам и целовал его пальцы, заставляя сердце Этсуми подпрыгнуть в груди от ощущения прикосновения теплых мягких губ друга. – Спокойной ночи.
- И тебе, - Этсуми опустил ресницы и заснул с полуулыбкой на губах.

Дата добавления: 2015-10-16