Роль языковых механизмов вариативной интерпретации действительности в НЛП

Теперь обратимся к конкретным языковым феноменам, которые используются на разных этапах нейро-лингвистического программирования, в разных техниках НЛП. Фактически эти языковые феномены и формируют мета-модель языка, которая лежит в основе НЛП.

Метафоры. Метафора — один из излюбленных инструментов НЛП. Известная книга Д. Гордона не случайно называется «Терапевтические метафоры» [Гордон 1995]. Впрочем, и интерпретируется эта категория в НЛП по-разному. В наиболее близком к лингвистическому пониманию метафора используется в мета-модели языка. Как уже было сказано выше, это не модель языка как таковая, а модель поведения психотерапевта, коммуникатора, когда он собирает информацию о клиенте или устанавливает с ним раппорт. На этом этапе коммуникатор должен определить, какая репрезентативная система, то есть способ осмысления опыта, наиболее сильно развита у клиента и, следовательно, чаще всего им используется. Если бы мы обратились к инструментарию когнитивной лингвистики, то мы бы сказали, что репрезентативная система — это структуры знаний, фреймы, в терминах которых человек осмысляет свой опыт и структурирует его, придает ему смысл. На поверхностном уровне, на уровне речевого поведения эти фреймы могут быть представлены метафорами, точнее метафорическими моделями.

Как уже отмечалось выше, в НЛП выделяется четыре типа репрезентативных систем: 1) визуальная PC, которая позволяет структурировать и осмыслять опыт как последовательность визуальных изображений, «картинок», возникающих в сознании человека; 2) аудиальная PC, в рамках которой опыт структурируется как последовательности звуков различного типа, музыки, шумов и т. п.; 3) кинестетическая PC, которая позволяет осмыслять опыт как смену ощущений тела, и, наконец, 4) обонятельно-вкусовая PC, воссоздающая опыт как последовательность запахов и вкусовых ощущений. Одна из PC является для человека первичной, самой главной. Ее-то и должен выявить коммуникатор на этапе сбора информации о клиенте. В этом случае анализируется как вербальное, так и невербальное поведение клиента. Невербальная составляющая — это исследование ключей доступа, которыми оказываются движения глаз. Для каждого типа PC они совершенно специфичны (см. подробнее, например, [Трансформация личности 1995, с. 70-75]). При исследовании вербального поведения для выявления PC огромное значение имеет анализ метафор, используемых клиентом. В НЛП эти выражения часто называются «процессуальными словами». Фактически речь идет о метафорических моделях, заложенных в переносных значениях слов и в оригинальной метафорике клиента. Например, визуальная PC устанавливается по таким выражениям, как Я вижу, что он меня не понимает; Я смутно понимаю, что здесь что-то не то; Мне кажется, что все против меня; Эта картина так и стоит передо мной. Примеры апелляций к визуальной PC легко обнаружить и в художественной литературе:

На миг, вспомнив одинокую фигуру мамы, сидящей под лампой и штопающей носок, я чувствую укол стыда: мама вечно дома одна, а мы почти каждый вечер собираемся у тетушки на кухне, как в клубе. Но это мгновенное озарение быстро проходит.

[Ф. Искандер. Школьный вальс, или Энергия стыда]

Предчувствие близкой опасности заставило разум перенапрячься. Озарение, яркое как свет молнии, позволило мне решить головоломку.

[Л. Резник. Дом в центре]

О том, что бензин куплен у шкипера, знала вся деревня, но, пожалуй, только один председатель ясно понимал, чем ему это грозит.

[В. Распутин. Деньги для Матрены]

Аудиальная PC проявляется в метафорических моделях, источником которых является область звука, а также в развернутых сравнениях с таким же источником. Например, Эта простая, но ясная мысль просто оглушила меня; Воспоминания того лета остались как хоровод нестройных звуков над поверхностью реки на рассвете [К. Паустовский]. Кроме того, на тип PC может указывать и внутренняя форма языкового выражения: Мне были созвучны его идеи. Кинестетическая PC устанавливается по значениям слов, в основе которых лежат метафоры с источником — областью ощущений: Я чувствую, что вы правы/неправы; Я нащупал в своих воспоминаниях что-то нужное, но не могу это ухватить; Мама была всегда суха со мной и не замечала, что я для нее делала. Обонятельно-вкусовая PC обнаруживается в высказываниях типа Мое детство всегда вызывает у меня горькие воспоминания; Я попробую сосредоточиться, но не уверен, что это мне сейчас удастся; Что-то вы сегодня кислый; С лица отца не сходила кислая мина.

Разумеется, тип PC может определяться не только по метафорам, но и по прямым значениям слов, указывающим на соответствующую сферу опыта, или по значениям, близким к прямым, ср. Я прекрасно слышу, что вы говорите; Я вижу, что вы выбрали правильный вариант, однако метафоры часто оказываются более точным показателем. Выявление первичной PC позволяет как установить раппорт с клиентом, подстраиваясь в вербальных реакциях под его первичную PC, так и расширить пространство выбора клиента, переведя осмысление опыта в другие типы PC.

Еще одна сфера применения метафор, правда в расширительном понимании, — это техники субмодальностей, которые позволяют изменять субъективную значимость события. Например, в визуальной PC неприятное событие может быть представлено как изображение, картинка (как на экране телевизора). Человек может научиться менять яркость изображения, его величину, расстояние, с которого смотрится картинка, изменить расположение объектов на картинке и пр. Уменьшение яркости изображения неприятного события или его размера уменьшит его субъективную значимость для субъекта. Перенесение тех или иных объектов картинки на задний или, наоборот, передний план приведет к изменению точки зрения на ситуацию. Здесь работают хорошо известные метафорические модели, представленные во фразеологических выражениях типа видеть все в черном цвете; смотреть сквозь розовые очки; раздувать дело/пустяк до неимоверных размеров; выдвинуть на передний план; выйти за пределы/рамки чего-л. Анализ языковых метафор, представленных в речи клиента и в естественном языке в целом, позволяет более точно подобрать необходимую технику субмодальности.

Метафора как языковой, так и когнитивный феномен, реализующийся не только в языковых метафорах, но и в историях-метафорах или рассказах-аллегориях. Эта сторона метафоры также не прошла мимо создателей НЛП. В процессе рефрейминга рекомендуется использовать метафоры-аллегории двух типов. Первый основан на изоморфизме проблемной ситуации и метафоры. Например, когда к коммуникатору пришла клиентка с жалобой на дочерей, которые постоянно ссорятся между собой, то тот рассказал ей историю о садовнике, у которого в саду росли два розовых куста, ветки которых тесно переплелись между собой. Аналогия между садовником и матерью позволяет клиентке сформировать множество альтернатив решения проблемной ситуации на основе следствий из метафоры. Так, поскольку садовник может обрезать кусты, чтобы сохранить их рост и здоровье, то и мать может достаточно решительно поступить с дочерьми, запретив, например, им временно общаться. Или, наоборот, возможно и другое решение, если садовник просто подвяжет кусты или пересадит один из них в другое место. В этом случае мать может отправить одну из дочерей в гости к родственникам и пр. Ситуация терапевтического воздействия не требует в данном случае от коммуникатора самому принимать решение, важно очертить перед клиенткой новый, расширенный список альтернатив по сравнению с тем, который у нее уже имеется. Насколько можно судить по тексту Нового завета, именно эта техника использовалась Христом в проповедях нового учения, которые часто имели вид притч. Христос, правда, часто был более определенным, чем коммуникатор, следующий принципам НЛП.

Второй тип метафор-аллегорий не всегда изоморфен проблемной ситуации. Основная их функция заключается в формировании скрытой инструкции к действию. Здесь изоморфизм не обязателен, но обязательна наглядность. Например, рассказ коммуникатора о том, что его вкусы изменялись на протяжении всей жизни, будет воспринят клиентом как скрытая инструкция к изменению восприятия собственного опыта. С другой стороны, реакцию опасения, нежелания делать что-либо можно вызвать, рассказав историю, как некий человек (разумеется, хороший знакомый коммуникатора) взялся починить телевизор, заявив, что он все прекрасно знает, но когда он снял заднюю стенку аппарата, его ударило током и он умер.

Поверхностная vs. глубинная структура. Одна из основных идей трансформационной модели языка (а представители НЛП утверждают, что используют именно эту модель — см., например, [Трансформация личности 1995, с. 130-136]) заключается в том, что одна и та же глубинная структура может на поверхности реализоваться различными поверхностными структурами, при этом глубинное представление — базовая структура в ранних версиях ТПГ — оказывается более бедной, более простой, чем поверхностная. Такое варьирование сторонников НЛП не очень интересует. Фактически для них важна не трансформационная грамматика в духе Хомского, а порождающая семантика, работающая не столько с синтаксисом, сколько с семантикой высказывания. С точки зрения НЛП на глубинном уровне всегда строится полное, достаточно богатое представление проблемной ситуации, но на поверхностном уровне оно в результате ряда альтернативных выборов, в результате проведения различных трансформаций обедняется. Например, предложение Джон купил автомобиль в глубинной структуре содержит информацию о том, у кого был куплен автомобиль, за какую сумму и когда. Иными словами, на глубинном уровне всегда присутствует модель управления глагола с обязательными и факультативными валентностями, которые более подробно описывают соответствующую ситуацию. Обеднение, редукция поверхностной формы происходит, как правило, неосознанно. В процессе терапевтического воздействия коммуникатор должен восстановить на поверхностном уровне все важные глубинные элементы — пропущенные валентности и прежде всего заполняющие их актанты. Он должен также раскрыть антецеденты анафорических местоимений, если они регулярно опускаются клиентом.

С этой точки зрения для НЛП значительный интерес представляют некоторые трансформации, которые регулярно «свертывают» более богатое содержание (см. обсуждавшееся выше понятие «аннулирующего» преобразования при вербализации смысла). К ним относится, например, трансформация опущения в диалогах типа: «Клиент: Ну, я, в общем, не уверен. Терапевт: Не уверен в чем? Клиент: Что мне стоит говорить об этом. Терапевт: О чем об "этом"?» В первой реплике клиента элиминирована вся составляющая, реализующая обязательную валентность глагола, а во второй — синтаксически составляющая есть, но она заменена на анафорическое местоимение, однако анафора не раскрыта. Эти случаи описываются в НЛП как высказывания с отсутствующими референтными индексами. Предполагается, что в глубинной структуре референтные индексы всегда есть и терапевт должен в процессе опроса клиента эксплицировать эти индексы, восстановив опущенные антецеденты и опущенные составляющие. Следует иметь в виду, что референтная структура понимается в НЛП весьма расширительно и включает коммуникативный и когнитивный контекст произнесения высказывания, чувства человека относительно обсуждаемых проблем и представления о том, как другие участники коммуникации воспринимают происходящее (то есть рефлексию моделей мира партнеров по общению).

Номинализация. Аналогичное явление свертывания содержания наблюдается при номинализации. Как известно, конструкции типа Отказ от соглашения привел к неуспеху переговоров скрывают в глубинной структуре пропозициональные формы типа 'некто отказался от соглашения'. Номинализации — в терминологии НЛП — обедняют опыт клиента, поскольку не только переводят в имплицитную форму некоторые важные аспекты ситуации, но и представляют некоторые контролируемые процессы в форме неконтролируемых уже совершившихся событий. Так, когда клиент говорит Мои способности не находят никакого признания, то он находится в плену «магии слова», поскольку понимает слово признание как совершившееся событие. В этом случае следует обратить внимание клиента на процессуальный характер ситуации, на ее контролируемость, а также на существование валентностей у глагола признавать или выражения находить признание с помощью вопросов типа У кого вы не находите признание?; Можете ли вы себе представить ситуацию, что вы нашли признание [у коллег или кого-л. еще]? или Как вы решили, что вы не находите признание?

Модальные операторы. Типичное языковое проявление обеднения своего опыта и, как следствие, сужение пространства выбора — использование конструкций с модальными словами типа Необходимо Р, Следует Р, Я должен Р, Мне нужно делать Р. Мета-модель языка в НЛП приписывает этим конструкциям глубинную структуру 'Модальный оператор Р, иначе Q'. Психотерапевт должен заставить клиента выйти за переделы его ограниченного опыта, сосредоточив внимание на альтернативе Q: Что случится, если вы не будете делать Р?; Что бы произошло, если бы вы отказались от Р? Например, на реплику клиента Нельзя любить двух женщин одновременно психотерапевт может ответить Что вам мешает делать это? или Что случится, если вы будете любить двух женщин одновременно?; Почему невозможно одновременно любить двух женщин? Осмысление альтернативы Q расширит осознанный опыт клиента и будет способствовать решению возникшей проблемы.

Выражения с квантором всеобщности. Искажение опыта, его неправильная интерпретация может быть связана не только с опущением, элиминацией, но и с необоснованным «достраиванием», «обогащением» представлений о реальности. Типичный источник искажения такого типа — неправомерная генерализация, обобщение. В естественном языке выражения типа Всегда Р интерпретируются либо в «ослабленном» кванторном смысле 'Обычно Р/Чаще всего P/ Как правило Р'⁶⁾ либо в «сильном» логическом смысле (нечто вроде 'для любого момента времени из выбранного временного интервала имеет место Р'). Понятно, что высказывания с квантором всеобщности в слабом смысле всегда можно поставить под сомнение с точки зрения собственно логического значения. Это очень важно для психотерапевтической процедуры, поскольку генерализованные высказывания клиента, как правило, относятся к его негативному опыту и представляют собой интерпретацию его эмоций, впечатлений о действительности, а не фактическое знание. Так, высказывание Я никогда не был в Париже вполне верифицируемо, поскольку отражает реальный опыт субъекта («знание по знакомству» — в терминах Рассела). Однако высказывания клиента типа Меня никто не понимает представляет собой результат «наивного, естественного вывода» и отражает катастрофическое восприятие действительности. Для снижения значимости отрицательного опыта клиента и фокусировки внимания на позитивном опыте психотерапевт ставит под сомнение высказывание клиента с точки зрения логического понимания: Вы действительно уверены, что вас никто не понимает?; Попытайтесь вспомнить, был ли хоть один случай, когда кто-то вас понял; Неужели не было случая, когда вас хоть кто-нибудь понял?

Каузальные связи. Осознание действительности с необходимостью влечет установление между событиями причинно-следственных отношений. Поскольку сама суть НЛП заключается в переосмыслении опыта,

⁶⁾ Можно сказать, что в этом случае реализуется наивная семантика квантора всеобщности.

установлении новых связей между явлениями и чувствами/когнитивными состояниями, то работа с причинными конструкциями оказывается эффективным инструментом воздействия на адресата. Коммуникативная техника обсуждения причинных связей предполагает, что психотерапевт обращает внимание на отсутствие необходимой связи между событиями, которые ставятся в причинно-следственную зависимость. Например, высказывание клиента Моя жена злит меня своим поведением скрывает каузальную зависимость типа 'Моя жена делает что-то для того, чтобы я злился'. Здесь необходимо выяснить, на основании чего клиент решил, что его жена сознательно злит его, нельзя ли объяснить поведение жены чем-то еще, всегда ли поведение жены вызывает у клиента чувство злости и т.д. Аналогичная техника используется и для высказываний с более эксплицитными причинными связями типа Я хочу стать другим, но мои родители мне мешают; Мне нужно было уехать из дома, но жена была больна. Во всех этих случаях цель коммуникатора заключается в том, чтобы поставить под сомнение существование необходимой связи между причиной и следствием. Это можно сделать, выявив случаи, когда связи не было {Всегда ли так происходит?), обратив внимание на то, что ситуация могла возникнуть непреднамеренно (Разве ваша жена специально хотела разозлить вас?), попытавшись перевернуть причинную связь (Если бы ваша жена не была больна, вы бы обязательно уехали?).

«Чтение мыслей». Неправомерное «достраивание», расширение картины мира типично для ситуаций, когда человек пытается делать выводы о том, что думают и чувствуют другие люди. Например, когда клиент говорит Моя жена не обращает внимания на мои чувства, коммуникатор должен обратить внимание клиента на то, что судить о внутреннем состоянии человека невозможно в той же мере, как и читать мысли: Как вы установили, что ваша жена игнорирует ваши чувства?; Откуда вам известно это?; Почему вы думаете, что ей безразличны ваши чувства? Направление беседы в эту сторону позволяет существенно снизить конфликтность опыта и переинтерпретировать его в позитивном смысле. Скрытая перформативность. Для НЛП важно, что любое утверждение человека имеет смысл только в рамках его собственной модели мира. Непонимание этого является еще одним источником заблуждений, ограничивающим поле выбора альтернатив при принятии решений в проблемных ситуациях. В этих случаях полезно эксплицировать глубинный перформатив, который, согласно перформативному анализу, представлен в глубинной структуре любого речевого акта. Например, преобразование высказывания Плохо досаждать другим своими собственными проблемами в форму с эксплицитным перформативом Я утверждаю, что плохо досаждать другим своими собственными проблемами сразу уменьшает сферу применимости утверждения, ограничивая ее моделью мира самого говорящего. Фактически это эквивалентно снятию неправомерной генерализации.

Мета-модель языка. Модель естественного языка в НЛП представляет собой набор инструкций, с помощью которых коммуникатор контролирует процесс общения, а также выявляет те части дискурса, которые указывают на особенности мышления клиента (выявление первично репрезентативной системы) и ограничивают его позитивный опыт. Рассмотренные выше феномены и образуют части мета-модели, которая вначале используется для сбора информации о клиенте, а затем для вербального воздействия. Заметим, впрочем, что часто эти этапы не противопоставлены по времени и происходят одновременно.

* * *

Заключая обсуждение методов нейро-лингвистического программирования, следует обратить внимание на целый ряд важных для лингвистической теории выводов, которые очень трудно, а подчас и просто невозможно сделать в рамках собственно лингвистической парадигмы. Это касается в первую очередь связи между языком и мышлением. Лингвические постулаты НЛП с определенностью указывают на существование изоморфизма между языковыми/речевыми феноменами — такими, как метафора, следствие, глубинная и поверхностная структура — и процессами мышления. В теоретическом языкознании неоднократно высказывались гипотезы о существовании такой связи, однако практическое доказательство было невозможно. Опыт успешного использования принципов и дискурсивных стратегий НЛП оказывается в этом смысле чрезвычайно важным. Представляет также значительный интерес гипотеза о психологической значимости практически любого варьирования языковых форм, по крайней мере, на лексическом уровне. В частности, неосознаваемое варьирование метафорических моделей представляет собой важнейший источник информации о способах осмысления мира человеком.

Задание. Определите языковые маркеры репрезентативных систем, представленные во фрагментах следующих ниже текстов. Если это возможно, установите ведущую репрезентативную систему:

(i) (...) для успешного выживания нужен опыт верного выбора. Это подсознательно ведет человека к чувству красоты, ощущению вредности места или пищи — всему тому, что в наиболее ярких проявлениях раньше приписывалось божественному наитию. Накопление индивидуального опыта в подсознательном часто ведет ученых к внезапным, интуитивным открытиям, на деле же это результат очень длительного, но подсознательного выбора фактов и решений. Иногда какие-то ощущения из накопленной памяти прошлого опыта поколений ведутк возникновению галлюцинаций, хотя, как правило, галлюцинации возникают при болезненном расщеплении нормальной мозговой деятельности. Но я имею в виду лишь инвертные, обратимые галлюцинации, возбужденные в сознаний какими-то выскочившими из необозримого фонда памяти частицами. Они ведут нас к головокружительной возможности — заглянуть через самого человека в бездну миллионов прошедших веков его истории, пробуждая в его сознаний закодированный памятный фонд.

[И. Ефремов. Лезвие бритвы]

(ii) В проходной корреспондентский билет Губина произвел некоторый пе­реполох. Выбежал, утирая жирные губы, навстречу гостю даже сам директор, но Губин от предложенного халата отказался. Он просто и вежливо попросил вызвать к нему Варвару Родионовну Степанову.

Она не вышла, а выбежала — быстрая, словно и правда ждала его. А он понимал, издали глядя на ее быстро бегущие ноги, что кажется ей, будто приехал Устименко. Всегда кажется. Только его она ждет. Это было больно ему и уни­зительно так думать, но он не выходил из тени возле забора на яркий лунный свет — пусть еще так счастливо бежит к нему.

[Ю. Герман. Я отвечаю за все]

Основная литература

1. Бэйли Р. НЛП консультирование. М., 2000. С. 98-119, 182-217.

2. Бэндлер Р., Гриндер Д. Структура магии. СПб., 1996. С. 21-34, 42-55.

3. Трансформация личности / Анализ и комментарий О. Ксендзюка. Одесса, 1995. С. 57-67, 121-166, 169-172, 193-200, 285-301.

Дополнительная литература

1. Бэндлер Р., Гриндер Д. Рефрейминг: ориентация личности с помощью речевых стратегий. Воронеж, 1995.

2. Гордон Д. Терапевтические метафоры. СПб., 1995.

3. Макдональд В. Руководство по субмодальностям. Воронеж, 1994.

Дата добавления: 2015-10-16