О коммунистическом общественном строе.

И. Бентам оце­нил существовавшие в его время проекты коммунистического преобразования социальной жизни как планы широкомасштаб­ного введения института общей собственности людей, а также системы имущественного равенства между ними. С его точки зрения, реализация таких замыслов не принесет человечеству ничего хорошего. Обещанное авторами коммунистических идей «царство благодушия и согласия» - не более «как химера, соз­данная воображением».

В самом деле, «ничто так не противно принципу пользы, как общность имущества, особенно та неопределенная общность, когда имущество... не принадлежит никому».

Аргументы:

1) С одной стороны, общая собственность «подвержена всякого рода расхищению, так как ее не охраняет... личный интерес».

2) С другой стороны, «она не получает никаких улучшений. Зачем буду я делать рас­ходы, которых тяжесть несомненна и падет вполне на меня, ме­жду тем как выгода сомнительна и, во всяком случае, подлежит разделу?»

3) К тому же, равенство совладельцев является иллюзорным. О но «служит только для прикрытия» их «действительного неравенства. Наиболее сильные безнака­занно злоупотребляют своей силой», а самые «богатые еще бо­лее богатеют за счет бедных. Общность имущества напоминает близнецов-уродов, сросшихся спинами, из которых более силь­ный тащит... слабого».

Что же касается системы имущественного равенства, предла­гаемой создателями коммунистических проектов в качестве ос­новы общественного строя, то при ней у людей «совершенно исчезнет... безопасность владения имуществом и всякая надеж­да его сохранить». Ведь «если сегодня один индивидуум возьмет часть собственности» второго «на том основании, что беднее его, то завтра третий индивидуум» завладеет частью имущества двух первых «на том основании, что беднее их обоих», и т.д.

Кроме того, система имущественного равенства «не порождает никаких новых побуждений к труду, а, напротив, уничтожает те побуждения, какие существуют» до ее введения. Действительно, когда «доля трудолюбивого... не лучше, чем доля ленивого», нет и стимула быть трудолюбивым. «Зачем стану я трудиться и при­обретать больше, чем трудятся и приобретают беднейшие из мо­их сограждан», если «я знаю, что весь излишек моего приобре­тения по сравнению» с их приобретениями «будет у меня от­нят?»

4) К тому же «при разделении труда, какой мотив может дать» система имущественного равенства, «чтобы кто-либо избрал се­бе более тяжелый труд? Кто захочет взять на себя неприятную, отвратительную работу? Будет ли кто доволен своим жребием? Не будет ли каждый находить, что его доля труда более тяжела, чем выпавшая его соседу? Сколько будет при этом обманов, ухищрении, чтобы избавиться от труда и сложить его на других!»

5) Наконец, при коммунистическом строе, «для сохранения ра­венства... потребовалось бы с неусыпной бдительностью восста­навливать состояние расточивших свою долю и отнимать у тех, которые бы ее увеличили трудом или заботливостью». В резуль­тате «все члены общества» разделились бы «на два класса: тру­долюбивые и бережливые» работали бы «на других как рабы, а празднолюбивые и расточительные» жили бы «как господа... в свое удовольствие». Естественно, что в подобной ситуации «расточительность стала бы мудростью и только разве сума­сшедший мог бы остаться трудолюбивым».

Таким образом, делал вывод И. Бентам, установление ком­мунистического строя оказалось бы «смертельным ядом и пора­зило бы общественную жизнь в самой ее основе... Богатство на­рода есть сумма богатств индивидуумов», а коммунистическая система «бесчисленными путями ведет к уменьшению этой сум­мы». Вот почему, если коммунистическое устройство общества в будущем станет реальностью, то, когда, в конце концов, «погиб­нет большая или меньшая часть народного богатства, перемрет большая или меньшая часть населения вследствие голода и из­лишеств, тогда наступит время, что несчастные очнутся от бре­да, проклянут» и коммунистическую систему, «и ее изобретате­лей, и направят все свои силы к восстановлению» ранее сущест­вовавших социальных порядков.

Учение об отдельных отраслях права:

Содержание взглядов Бентама на гражданское право опреде­ляется его приверженностью экономическому либерализму. Фи­лософ выступает за самостоятельное определение участниками граж­данско-правовых отношений своих прав и обязанностей и по договору и невмешательство государства в сделки граждан. «Да будет общим правилом, что свобода в договорах должна быть неограничена»[10], - провозглашает Бентам.

Мыслитель также отстаивает такие прогрессивные принципы гражданского права, как равная правоспособность всех участни­ков имущественного оборота, формально-юридическое равенство субъектов гражданского права, свобода договора и брачного союза, обязательная сила договора, добросовестность субъектов граждан­ско-правовых отношений.

Основным институтом гражданского права Бентам считал част­ную собственность. Он обосновал социальную значимость права собственности, рассматривал собственность не только как юридиче­ский, но и как социальный институт, являющийся основой граждан­ского общества. Однако мыслитель отрицает возможность призна­ния собственности в качестве естественного права. Собственность ­порождение закона, вне правовой формы этот институт не существует. «Собственность и закон вместе родятся, вместе и умирают. Пока не было законов, не было и собственности. Уничтожьте законы, исчезнет и собственность»[11].

Оценивая социальную роль права собственности, Бентам рас­сматривает его как благо для всех людей: как имеющих, так и не имеющих ее. Он выступает против точки зрения, согласно которой появление собственности явилось причиной разделения общества на имущие и неимущие классы. «Создавая собственность, законы создают богатство, но не создают бедности, бедность есть первона­чальное состояние человечества...»[12].

Бентам выступает против посягательств на собственность, рас­сматривает ее как благо, как условие развития цивилизации, средство облагораживания общества, роста его благосостояния и гуманности.

Положительно оценивая право собственности, философ высту­пает против идеи ее перераспределения и установления фактического имущественного равенства. В обязанность законодателю вменяется охрана существующего распределения собственности. Этот долг имеется у законодателя потому, что главной целью гражданских зако­нов является безопасность общества, а посягательства на собственность разрушают эту безопасность.

Вместе с тем Бентам признает, что существующее в современ­ном ему обществе распределение собственности не вполне справед­ливо, что оно не отвечает интересам отдельных слоев населения. Отмечая, что «установление равенства есть химера», философ вме­сте с тем считает, что «возможно... уменьшение нepaвeнcтвa»[13]. С этой целью им был разработан собственный проект уменьшения нера­венства.

Идеалом мыслителя являлась собственность средних раз­меров, относительно равномерно распределенная между членами общества.

Уголовно-правовые взгляды Бентама находятся в рамках классической школы уголовного права, сформировавшейся в конце XVIII в. Как известно, основными идеями этой школы являлись сле­дующие: уголовная ответственность только за виновное деяние; ра­венство всех перед законом; уголовная противоправность как обяза­тельный признак преступления; необходимость предупреждения преступлений; отмена негуманных наказаний. Все указанные прин­ципы данной школы были восприняты и развиты Бентамом.

Еще в 1780 г. Бентам выделил три признака преступления (об­щественная опасность, противоправность, наказуемость), которые не претерпели существенных изменений вплоть до наших дней и признаются современной наукой уголовного права.

Бентам выделял четыре цели наказания: возмещение ущерба, причиненного преступлением; предупреждение совершения новых преступлений (частная и общая превенция); исправление преступ­ника; возмездие (удовлетворение интересов потерпевшего) как по­бочная цель.

Английский юрист создал собственный проект идеальной тюрьмы Паноптикон, девизом которой было «Милосердие, справедливость, бдительность». Одно из основных отличий указанного заведения - ­в необычности его архитектуры. Здание должно быть округлой формы, чтобы сидящий в центре его надзиратель мог одновременно следить за всеми заключенными. Такая архитектура позволила бы существенным образом снизить расходы на содержание персонала тюрем. Подоб­ный принцип надзора может быть применен не только к тюрьмам, но и вообще к любым заведениям, в которых содержится значитель­ное число людей (например, работные дома, больницы, фабрики и заводы, училища и т. д.).

Помимо изменения архитектуры тюрем философ также пред­лагает полностью сменить концепцию содержания преступников в них. Принудительный труд заключенных, обучение их ремеслу, од­новременное сочетание кротости и строгости в обращении с ними, соблюдение гигиенических правил - вот те принципы, которые ле­жат в основе Паноптикона. Бентам также настаивает на необходи­мости опеки над преступниками, отбывшими тюремное заключение.

Целью международного права, по мнению Бентама, является польза всех наций и стран; именно принцип полезности должен ле­жать в основе международных отношений.

Бентам признает право нации на ведение войны и проводит аналогию между внутригосударственным процессуальным правом и правом войны. Последнее рассматривается как механизм обеспе­чения интересов государства на международной арене, воплощения в жизнь его внешнеполитических установок. Вместе с тем мыслитель формулирует гуманные правила ведения войны. Он говорит о том, что наказания не должны применяться к нации в целом, а только к ее главе; при ведении войны нужно стремиться ослабить правитель­ство государства, а не народ.

Тем не менее, идеал международного общения состоит в пре­кращении войн, о чем свидетельствует произведение Бентама «План всеобщего и вечного мира» (1789).

Средства преодоления войн:

1) Одним из средств уменьшения внешнеполитической агрессии является демократическая форма правления. Народ в демократической республике не позволит пра­вительству вести войну на народные деньги, не позволит кому-либо обогащаться в ходе войны, а также воспользоваться военным поло­жением для узурпации власти.

2) Другим средством преодоления войн может выступить создание международной конфедерации европей­ских государств, управляемой конгрессом, в который каждое госу­дарство направляет по два делегата. В этой конфедерации про водит­ся принцип равенства государств-участников, сохраняется право на полную автономию.

Правовая концепция Бентама оказала огромное влияние на по­следующее развитие право вой мысли. Его учение предвосхитило школу юридического позитивизма Дж. Остина, которого считают его учеником и последователем. Ряд идей английского правоведа был воспринят немецким юристом Р. Иерингом.

[1] Буквально И. Бентам писал о соотношении интересов личности и общества. Однако под последним он имел в виду именно общество, ор­ганизованное как государство. Поэтому предложенная интерпретация известной мысли И. Бентама представляется обоснованной.

[2] Beпthaт J. Comment оn the Commentaries // Collected Works of Jeremy Bentham. L., 1977. Р. 7.

[3] Beпthaт J. The Limits of Jurisprudence Defined. N. У., 1945. Р. 88.

[4] Beпthaт J. Truth versus Ashhurst; or Law as it is Contrasted With What It is Said to Ве // The Works of Jeremy Bentham. Vо1. V. Edinburgh; London, 1843. Р.233.

[5] Beпthaт J. Comment оn the Commentaries. Р.7.

[6] Цит. по: Baитgardt D. В. Bentham and the Ethics Today. N. У., 1966. Р.78.

[7] Ibid. Р. 236.

[8] Beпthaт J. Comment оn the Commentaries. Р. 20.

[9] Beпthaт J. Critical Examination of the Declaration of Rights // Bentham's Political Thougt. L., 1973. Р. 285.

[10] Бентам И. Основные начала гражданского кодекса // Избр. соч. И. Бентама. Т. 1. СПб., 1867. С. 400.

[11] Там же. С. 338.

[12] Там же. С. 339.

[13] Там же. С. 345.

Дата добавления: 2015-10-16