Читайте также:
|
|
продолжал посвящать себя молитве и в какой-то момент
интуитивно почувствовал, что пришло время жениться.
Поскольку я принял решение следовать по Божьему пути,
все в моей жизни должно было идти в соответствии с Его волей.
Получив указание через молитву, я не мог не последовать ему,
поэтому я отправился к своей тете, опытной свахе, и попросил ее
познакомить меня с девушкой, которая стала бы мне хорошей
женой. Так я встретил Чхве Сон Гиль — дочь известных христи-
ан из Чонджу.
Это была хорошо воспитанная девушка из праведной се-
мьи. Она окончила лишь начальную школу, но зато у нее был
такой сильный характер и такая глубокая вера в Христа, что ее в
шестнадцать лет посадили в тюрьму за отказ подчиниться япон-
скому колониальному режиму, предписывавшему всем корейцам
поклоняться синтоистским святыням. Мне сказали, что я был
двадцать четвертым по счету женихом, сватавшимся к ней, так
что эта девушка, как оказалось, была очень разборчива по части
своей будущей судьбы.
И все же, вернувшись в Сеул, я полностью забыл о нашей
встрече с ней. После завершения учебы в Японии я планировал
отправиться в китайский Хайлар — город на границе между
Китаем, Советским Союзом и Монголией.
88
|
· Глава 2. Слезы, потоком льющиеся из сердца ·
В Токийском университете меня распределили на работу в
энергетическую компанию в Маньчжурии, и я собирался прора-
ботать в Хайларе три года и выучить там русский, китайский и
монгольский языки. Точно так же, как перед этим я хотел учиться
в Японии, чтобы знать язык и победить японцев, я собрался в
этот пограничный город, чтобы выучить там несколько языков и
подготовиться к будущему.
Однако очень скоро стало понятно, что Япония неизбежно
проиграет войну. Тогда я решил, что в Маньчжурию лучше не
ехать, и остановил свой выбор на филиале маньчжурской энерге-
тической компании в Андоне (современный Дандон), подписав
документ об отказе от распределения. После этого я отправился
домой, в родную деревню.
Вернувшись, я узнал, что тетя, организовавшая мою по-
молвку, была в тихой панике. Дело в том, что та самая девушка, с
которой мы познакомились, не собиралась выходить замуж ни за
кого, кроме меня, и тем самым навлекала множество проблем на
свою семью. Поэтому тетя просто взяла меня за руку и отвела в
дом семьи Чхве.
Я очень подробно рассказал Чхве Сон Гиль о том, какая
жизнь меня ждет. И я предупредил ее:
— Даже если мы сейчас поженимся, будь готова разлу-
читься со мной как минимум на семь лет.
— Зачем мне это нужно? — удивилась она.
И я ответил:
— Передо мной стоит задача, которая для меня важнее се-
мейной жизни. На самом деле я собираюсь жениться ради осуще-
ствления Божьего провидения. Наш брак должен выйти за рамки
семьи, чтобы мы смогли полюбить свою страну и все человечест-
во. Скажи мне — сейчас, когда ты знаешь о моих намерениях, ты
все еще хочешь выйти за меня?»
Ее ответ был очень твердым:
— Для меня это не имеет значения. После встречи с тобой
мне приснилась цветочная поляна под луной. Я уверена, что ты
· Человек планеты, любящий мир ·
— моя вторая половинка, посланная Небесами, и я готова к лю-
бым трудностям и испытаниям.
Однако меня не отпускало беспокойство, и я снова и снова
донимал ее вопросами, но она все время старалась успокоить
меня и отвечала:
— Я готова на все, лишь бы выйти за тебя. Не волнуйся ни
о чем.
Мой будущий тесть скоропостижно скончался за неделю до
предполагаемой свадьбы, и ее пришлось отложить. В итоге мы
провели церемонию 4 мая 1944 года. Обычно в мае стоят пре-
красные весенние деньки, но в день нашей свадьбы дождь лил
как из ведра. Церемонию проводил преподобный Ли Хо Бин из
церкви Иисуса Христа. Позднее, после освобождения Кореи от
японской оккупации, преподобный Ли отправился в Южную
Корею и открыл там экуменическую семинарию Чунан.
Мы с женой начали семейную жизнь в моем общежитии в
Хыксокдоне. Я очень сильно любил ее и так заботился о ней, что
хозяйка нашего домика приговаривала: «Вот это да! Ты и впрямь
обожаешь ее, раз обращаешься с ней, как с хрупким яйцом!»
Чтобы содержать семью, я устроился на работу в кёнсон-
ском филиале строительной компании «Кашима Гуми» в Ёнсане,
продолжая при этом заниматься церковной деятельностью. Но
однажды в октябре к нам в дом ворвалась японская полиция.
«Ты знаешь такого-то и такого-то из университета Васеда?»
— потребовали они ответа. И затем, не дав мне вымолвить и
слова, выволокли меня из дома и отвели в полицейский участок
провинции Кёнгидо. Меня схватили, потому что один из моих
друзей, арестованный за причастность к коммунистам, назвал
допросчикам мое имя.
Оказавшись в полиции, я был немедленно подвергнут пыт-
кам: «Ты — член коммунистической партии, так ведь? И ты,
должно быть, действовал заодно с тем негодяем во время учебы в
Японии? Даже не пытайся это отрицать! Стоит нам запросить
информацию в Главном полицейском управлении Токио, и они
· Глава 2. Слезы, потоком льющиеся из сердца ·
расскажут нам все. Так что ты либо выдашь нам список всех
членов партии, либо сдохнешь, как собака!»
Они били меня столом, переломав все четыре ножки о мое
тело, но я так и не назвал им имена людей, которые работали со
мной в Японии.
Тогда полицейские отправились в дом, где я жил с женой,
перевернули его вверх дном и нашли мои дневники. Они принес-
ли мне эти дневники и, просматривая страницу за страницей,
требовали, чтобы я рассказал им о тех, чьи имена там были упо-
мянуты. Я все отрицал, хоть и знал, что они могут убить меня за
молчание. И тогда полицейские стали избивать меня ногами в
шипованных сапогах до тех пор, пока мое тело не превратилось в
безвольный полумертвый кусок мяса. Затем они подвесили меня
к потолку и стали раскачивать взад-вперед. И я болтался там, как
туша в лавке мясника, пока они били меня палкой. Мой рот тут
же наполнился кровью, и она начала стекать на цементный пол
прямо подо мной. Когда я терял сознание, меня окатывали ве-
дром воды. Сознание возвращалось, и они продолжали пытать
меня снова и снова.
Потом мне зажали нос и с помощью чайника стали вливать
воду прямо в горло, заставив меня глотать ее. Когда мой живот
раздулся от воды, меня бросили на пол лицом кверху, как лягуш-
ку, и начали топтаться по животу сапогами, выдавливая воду из
пищевода. Меня рвало до тех пор, пока от рвоты не потемнело в
глазах. После таких пыток глотку и пищевод стало жечь страш-
ным огнем. Боль была такой адской, что я не мог проглотить и
ложки супа. Силы покинули меня, и я мог только лежать на полу
и не двигаться...
Война подходила к концу, и японская полиция в отчаянии
шла на крайние меры. Они пытали меня так, что не описать
никакими словами. И все же я терпел и не выдал ни одного из
своих друзей. Сознание то и дело покидало меня, но я прилагал
все силы, чтобы не дать им того, чего они так ждали. В конце
концов, устав меня мучить, полицейские послали за моей мате-
· Человек планеты, любящий мир ·
рью. Когда она приехала, мои ноги были такими распухшими,
что я не мог даже встать. Двум полицейским пришлось закинуть
мои руки себе на плечи и помочь мне добраться до комнаты
свиданий.
Мамины глаза наполнились слезами еще до того, как она
увидела меня... «Потерпи еще чуть-чуть, — сказала она. — Я
постараюсь найти для тебя адвоката. Пожалуйста, потерпи еще,
не умирай!»
Глядя в мое окровавленное лицо, она умоляла: «Я знаю, что
ты хочешь поступить как лучше, но все же самое главное для
тебя — остаться в живых. Что бы ни случилось, не умирай!»
Мне было так жаль ее! Мне ужасно хотелось воскликнуть
«Мама!», обнять ее и громко разрыдаться вместе с ней. Но я не
мог этого сделать, так как слишком хорошо знал, зачем ее приве-
ли сюда японцы. Мама отчаянно умоляла меня не умирать, но я
мог лишь моргать ей в ответ заплывшими и залитыми кровью
глазами.
Все время, пока я находился в полицейском участке про-
винции Кёнгидо, госпожа Ли Ги Бон, — хозяйка дома, где я жил,
— приносила мне еду и одежду. Каждый раз при виде меня она
начинала рыдать. Я утешал ее: «Потерпите еще чуть-чуть, ведь
скоро все закончится. Японию ждет поражение, поэтому не надо
плакать!» Это были не пустые слова. Бог давал мне веру в это.
После того как полиция освободила меня в феврале сле-
дующего года, я забрал все свои дневники из дома, отнес их на
берег реки Хан и сжег, чтобы не навлечь из-за них беду на своих
друзей. Если бы я не сделал этого, рано или поздно дневники
попали бы в руки полиции и причинили бы много бед другим
людям.
Мне было очень трудно восстановить здоровье после пы-
ток. Довольно долгое время мой стул был с кровью. Но миссис
Ли, хозяйка нашего дома, а также ее сестра помогли мне и выхо-
дили меня со всей искренностью и преданностью.
· Глава 2. Слезы, потоком льющиеся из сердца ·
И вот наконец 15 августа 1945 года Корея освободилась от
японской оккупации. Это был день, которого с нетерпением ждал
каждый кореец, — день настоящего триумфа и радости! Отовсю-
ду слышались крики «Мансей!», и люди размахивали флагами
тхэгукки11 по всему полуострову.
Но я не стал участвовать в празднике. Меня снедало черное
отчаяние при мысли о том, какие ужасные беды вот-вот обрушат-
ся на Корейский полуостров. Я заперся в чулане и погрузился в
молитву. Вскоре моим страхам суждено было сбыться. Наша
родина, едва освободившись от японской оккупации, была поде-
лена надвое по 38 параллели, и Север оказался во власти комму-
нистического режима, отрицавшего Бога.
· Человек планеты, любящий мир ·
Дата добавления: 2015-10-16; просмотров: 55 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Безмятежное море любви | | | Не подчиниться |