Глава III. Второй и третий разделы Речи посполитой

В начале 1792 г. Екатерина заключила мир с Турцией, обратилась к польскому вопросу, предъявила протест против наследства саксонской династии на польском престоле и, видя невозможность самостоятельно выступить против Польши, защищенной Пруссией и Австрией, вступила в переговоры с Пруссией, всегда готовой к этому. В эту минуту умирает Леопольд II, а преемник его, Франц I, занятый исключительно Францией, упускает Польшу из виду[29]. Война коалиции с Францией, начатая в апреле 1792 г., ведется несчастливо; союзники встречают большее, чем они ожидали, сопротивление; Пруссия приходит к убеждению, что она мало может выгадать в этой войне, оставляет французский вопрос и, вероломно нарушая союз, заключенный с Польшей, соединяется с Россией против нее. Таким образом Польша отвлекла опасность, грозившую Франции, - на сою погибель[30].

23 января 1793 г. было подписано соглашение между Россией и Пруссией о втором разделе Польши[31]. Смуты, действующие в Европе вследствие гибельной революции, случившейся во Франции, представляют неизбежную и всеобщую опасность по своему развитию и распространению, которых они могли бы достигнуть, ели бы державы, заинтересованные в сохранении доброго порядка, единственного прочного основания для безопасности и всеобщего спокойствия, не позаботились бы обеспечить себя в этом деле самыми решительными и действительными средствами; Е. в. императрица всероссийская и Е. в. король прусский немедленно вслед за счастливым возобновлением дружественных и союзных трактатов, бывших между ними, поспешили обратить все свое внимание на этот столь важный предмет и по взаимному сообщению с полным доверием своих намерений и соображений в сем отношении они нашли основания к опасениям тем более веским, что по верным признакам они убедились, что тот же дух восстания и нововведения, который царствует в настоящее время во Франции, готов проявить себя в королевстве Польском, непосредственно прилежащем к их обоюдным владениям[32].

После второго раздела 10-миллионнная Речь Посполитая, простиравшаяся «от моря до моря», сократилась в узкую полосу между Средней и Верхней Вислой и Неманом – Вилией с трехмиллионным населением, с прежней конституцией и с подчинением внешней политики короля русскому надзору[33].

В итоге по условиям конвенции 1793 года Пруссии удалось получить крайне важные в экономическом плане области. Это в свою очередь ослабляет Польшу настолько, что фактически предопределяет последний окончательный передел. Постоянно действующим фактором оказалось соперничество Пруссии с Австрией. Это соперничество влияло на процесс таким образом, что не позволяло, с одной стороны, освободить руки и действовать без участия друг друга, вынуждая, так или иначе, достигать договоренностей. С другой стороны, создавало предпосылки для разногласий, поскольку каждая из сторон опасалась усиления противоположной, а России нередко приходилось играть роль связующего звена. В данном случае поэтапный раздел Польши и представляется в какой-то степени попыткой «догнать» и «перегнать» соперника по качеству и количеству территориальных приобретений. Особенно это проявилось во втором и третьем разделе. Не будучи прямо заинтересованной в расширении владений за счет Польши, Австрия не претендовала на владения в этом регионе. Однако когда в итоге фактически раздел состоялся между Россией и Пруссией, это вызвало конфликт, который и был урегулирован окончательным разделом государства. При этом, как уже было сказано, причина была не в конкретных нереализованных интересах Австрии, а в самом факте неучастия в процессе – и это рассматривалось как потеря позиций. Здесь представляется необходимым остановиться на реальных интересах держав, поскольку именно с этим связаны обстоятельства раздела, при которых Австрия осталась вне игры. А значит, была заинтересована в последующем переделе. Традиционная для России подчиненность Польского вопроса восточному формировала территориальные интересы, так что к моменту переговоров у нее, как и Пруссии, были вполне определенные цели. Постоянные проблемы с польскими крепостями, доступ к которым слишком зависел от нестабильной польской политической обстановки, и, одновременно с тем, их необходимость для развертывания действий с Турцией, в общем, сформировали притязания России на обладание этими территориями. Поэтому приобретения России 1793 года в Правобережной Украине и Белоруссии были фактически предопределены фактом ее постоянного внимания к этому региону. В совокупности с сохраняющимся австро-прусским соперничеством, необходимо было постоянно искать ресурс поддержания консенсуса. Польские разделы стали этим ресурсом. Однажды совершив сообща акт расширения своих территорий за счет соседнего государства, три державы постоянно имели точку соприкосновения, где они должны были действовать сообща – ликвидация напряженности в пограничных с вновь приобретенными владениях территориях. А учитывая постоянные вспышки национально-ориентированных восстаний, эта точка соприкосновения для Австрии, России и Пруссии оставалась актуальной вплоть до окончательного исчезновения Польши. И каждый раз поводом для вмешательства становилась попытка Польши «заняться» государственными делами без участия трех держав: гражданская война против Российского присутствия в 1768 г., попытка принятия конституции в мае 1791 г. и восстание 1794 г. Второй и третий разделы, в общем, представляются фактически единым событием с промежуточной попыткой сохранить минимальный буфер.

Конституция Польши 3 мая 1791 года: «Станислав Август, божиею милостию и волей народа король Польский, великий князь Литовский, Русский, Прусский, Мазовецкий, Жмойдицкий; Киевский, Волынский, Подольский, Подляшский, Лифляндский, Смоленский, Северский и Черниговский, купно с чинами сконфедерованными, в двояком числе народ польский представляющими[34].

Признавая, что счастливый жребий всех нас зависит единственно от утверждения и приведения в совершенство народной Конституции, познав долговременным опытом застарелые правления нашего недостатки и хотя воспользоваться порою, в какой находится Европа, и правлением возмогающего времени, которое нас самим себе возвратило, освободив о поносительных чуждой власти наказов, ценя дороже жизни, счастия наятоящее политическое существование, внешнюю независимость и внутреннюю вольность народа, коего судьба вверена в руки наши, хотя также показать добрые услуги для благоденствия и благодарности современных и будущих племен, невзирая на препятствия, которые в нас подобострастия могут причинять для общего блага, для утверждения вольности, для сохранения целости нашего отечества и его границ, с величайшей твердостью духа настоящую Конституцию утверждаем, и сию во всей святой и ненарушимой (силе. – П.С.) объявляем, пока бы народ во время, законом предписанное, точной своей воле не признал за нужное переменить в ней какой-либо статьи. С которой Конституцией дальнейшие постановления нынешнего Сейма во всем соображаться долженствуют[35].» Конституция была введена в Польше путем государственного переворота. Пользуясь тем, что после пасхальных праздников оппозиция еще не успела съехаться, король Станислав Август внес проект конституции на обсуждение сейма (т.н. Чрезвычайного сейма 1788-1792 гг.), и после горячих прений она была принята без обычных формальностей.

Австрия постоянно присутствовала в делах связанных Польшей, и то, что в 1793 году она польских территорий не получила этого факта не отменяет. Тем более что это было «исправлено» условиями третьего раздела. Австрия, во-первых, получала территории, превосходившие по размерам новые владения своих союзников, а во-вторых, первоначальные договоренности были заключены между Австрией и Россией, Пруссия же должна была к ним присоединиться. Таким образом, Австрия вступала во владение территорий между реками Пилицей, Вислой и Бугом (Южная Польша, Лодзь, Краков). Россия присоединяла Курляндию, Литву, Западную Белоруссию и Западную Волынь. Пруссии доставалась остальная территория бывшего польского государства.

В данном случае представляется необходимым рассмотреть принципиальную уникальность последнего раздела, которая, впрочем, не свидетельствует о том, что он выбивался из общего хода поэтапного исчезновения Польши. В отличие от разделов 1772 г. и 1793 г. он практически не представлял собой реализации территориальных интересов держав, а скорее «корректировал» нарушенное в 1793 году равновесие между тремя державами. Фактически ситуация второго раздела сохранялась – Австрия не имела прямых территориальных интересов на территории Польши (за исключением укрепления границ Галиции) – отсюда ее попытки развернуть ситуацию так, чтобы она обернулась для нее компенсацией с помощью Баварских или Рейнских территорий. Однако она стремилась восстановить свое равенство с Россией и Пруссией, и в этом окончательный раздел с ее доминирующими приобретениями был необходим для Австрии стратегически. С другой стороны, раздел окончательно разрешал проблему национальных восстаний в Польше, которые с момента первого раздела стали просто неизбежны. Включение территорий в свой состав разрешение национальных конфликтов на условиях прямого владения, а не политического влияния представлялось для трех держав более приемлемым выходом. Тем более, что после второго раздела это являлось просто вопросом «легитимизации» давно установившегося тройственного контроля над политикой государства. Таким образом, основной задачей раздела 1795 года стало не реализация территориальных интересов, а установление четких границ России, Пруссии и Австрии в условиях, когда сохранение даже минимального буферного государства оказалось большей проблемой, чем непосредственное соседство трех сильных держав.[36]

Нельзя полностью отрицать значения присоединенных территорий. Так, Россия получала Курляндию, вопрос о которой возник еще во время правления Елизаветы. Приобретение Краковской области Австрией решало всю ту же ее цель – прикрытие границ (в данном случае – экономически важную территорию Велички), а также обеспечивало сообщение между Моравией и Галицией. Однако все полученные в результате первого раздела выгоды стали последствиями, а не целями. В основе в первую очередь лежала необходимость поддержания баланса между монархиями и ликвидация «беспокойной» Польши, требовавшей постоянного внимания и военного регулирования.[37]

Польское государство надолго исчезло с политической карты Европы. 15(26) января 1797 г. тремя державами была подписана еще одна конвенция, которая утвердила раздел Речи Посполитой и ликвидировала остатки польской государственности, упразднив польское граж­данство, исключив из титулов государей упоминаний о Польше и пр. Польские патриоты не смирились с разделами своей стра­ны. Они продолжали борьбу за восстановление ее независи­мости и территориальной целостности. Понимая, что им в оди­ночку не справиться с могущественными противниками, они обратились за помощью к революционной Франции, которая одной из целей своей внешней политики провозгласила осво­бождение угнетенных народов Европы. Так возник «Польский вопрос» европейской политики, т.е. вопрос о восстановлении независимого польского государства[38]. Впоследствии он явился источником серьезных противоречий в отношениях между ев­ропейскими государствами. Вместе с тем он на долгие годы сплотил три восточноевропейские монархии, заинтересованные в сохранении своего господства над Польшей.

Дата добавления: 2015-10-16