Управление Прибалтикой, Литвой и Белоруссией в начале XIX в.

Правление Александра I началось с восстановления аппарата управления, существовавшего при Екатерине II. Император подтвердил "Жалованную грамоту дворянству" 1785 г., снова ввел дворянские выборы, восстановил все сословные учреждения. Однако ход исторического развития страны требовал дальнейшего преобразования государственной системы, ее модернизации. Поэтому начало XIX в. было ознаменовано вступлением России на путь реформ, призванных приспособить государственный строй к новому уровню сопдально-экономического развития страны⁴¹ Александр I создал негласный комитет для рассмотрения общего плана государственных преобразований. Была разработана реформа центральных правительственных учреждений, которая заменила уже устаревшие коллегии министерствами, то есть более современной формой, где все дела решались единоличной властью министра. Указом 8 сентября 1802 г. учреждалось восемь министерств и Комитет министров для совместного обсуждения дел государственного управления. Замена старых петровских коллегий министерствами способствовала дальнейшей политической централизации страны. Организационные преобразования коснулись и Сената, который подчинялся непосредственно императору. Этому верховному учреждению империи и высшему судебно-административному органу были подчинены все присутственные места⁴².

В первой половине XIX в. три прибалтийские губернии были объединены в единое Прибалтийское генерал-губернаторство. Возглавлявший его генерал-губернатор обладал очень широкими полномочиями: являлся главой местной администрации, осуществлял надзор за всеми гражданскими и военными учреждениями. Связь с местными сословными учреждениями, с центральными и правительственными органами — Сенатом, Комитетом министров и министрами — осуществлялась через существовавшую при нем канцелярию. Им кроме местной администрации и полиции подчинялись воинские части местных войск и военные учреждения, находившиеся на данной территории.

В этот период в Прибалтике сохранялась в основном прежняя система дворянских сословных органов самоуправления. В 1845 г. этот "особый период" был закреплен в "Своде местных узаконении губерний остзейских"⁴³, по которым прибалтийские губернии управлялись до 80-х гг. XIX в.

Местные лантдаги обсуждали все вопросы, касавшиеся прибалтийских губерний: рассматривали предложения правительственных органов и разрабатывали представления, предназначавшиеся для передачи в государственные учреждения. Они широко использовали право предварительного обсуждения законопроектов центральных властей по проблемам, затрагивающим прибалтийские губернии, а также возможность самостоятельно готовить аналогичные предложения.

Важнейшей прерогативой ландтагов было право назначать высших должностных лиц в местную администрацию, суд и полицию и фактически руководить деятельностью любого органа власти на местах. Вместе с тем они продолжали всячески ограждать свою независимость от центральных органов, "чтобы не быть подведенными под общие законы империи и сохранить свои древние права от всяких перемен»⁴⁴. Только решения по общим делам губернии или же по делам, входящим в непосредственную компетенцию правительства, представлялись в органах власти до приведения их в исполнение, об остальных мерах лишь информировали царскую администрацию. Генерал-губернаторы, как и другие представители царской администрации, не имели права присутствовать на заседаниях ландтага.

В рассматриваемое время царское правительство признало необходимым провести в Прибалтике аграрные реформы в связи с происходившими в крае крестьянскими волнениями. Начиная с 90-х гг. XVIII в. они усилились и стали опасны, учитывая, что эта пограничная окраина империи находилась рядом с "беспокойной" Польшей. Кроме того, достигшие крайнего напряжения отношения между остзейскими помещиками и крестьянами мешали нормальному функционированию государственного аппарата. Вопрос о положении крестьянства в прибалтийских губерниях стал обсуждаться в ландтагах и в учрежденных с этой целью правительственных комитетах⁴⁵.

В 1803 — 1804 гг. в Прибалтике вновь создается волостной суд и волостное самоуправление (в Латвии он называлтся пагастом). Волостной суд состоял из председателя и двух или более заседателей, которых выбирали крестьяне, но утверждал помещик. Суд следующей инстанции — приходской — состоял из трех местных помещиков. Высшей судебной инстанцией выступали гофгерихт и ландгерихт, в которых крестьян-заседателей вообще не было. Наряду с этим учреждалось волостное правление с двумя волостными старшинами; их, как и судей, утверждали в должности помещики. Волостные правления находились под строгим контролем помещиков и местной полиции. Все делопроизводство в судах и волостных правлениях велось на немецком языке.

Однако эти попытки царского правительства и прибалтийских дворян укрепить свою власть путем "урегулирования" взаимоотношений местных помещиков с крестьянами ни к чему не привели. Крестьянские волнения в Прибалтике не стихали, и царское правительство решило отменить здесь крепостное право. Закон об этом был выработан самими немецкими баронами. Крестьян в 1816 — 1819 гг. освободили формально, без земли, оставались в силе ограничения свободы их передвижения, сохранялась судебная и полицейская власть помещиков. Волостные органы самоуправления также полностью зависели от помещика: для созыва волостного собрания требовалось его согласие, сам он в любое время мог потребовать созыва волостного собрания, отстранить от деятельности всех лиц, избранных волостным собранием. Выборные старосты, которые стояли во главе волости, имели право применять полицейские наказания, в их функции входил и полицейский надзор за крестьянами. В результате зависимость крестьян от помещиков еще более усиливалась, поэтому после обнародования этих законов вновь вспыхнули крестьянские восстания в Прибалтике.

Николай I, вступивший на престол в 1825 г., продолжил централизаторские усилия Александра I, стремясь частичными исправлениями спасти феодально-сословное государство от надвигающейся революции. Нужно было приспособить административный механизм к новым, усложняющимся требованиям жизни. С этой целью в декабре 1826 г. был образован Секретный комитет, который должен был разработать реформу преобразования правитель ственного и судебного аппарата, придать ему организационную стройность, обеспечить законность его действий, не посягая при этом на самодержавную власть. Во главе этой реформы, о которой уже рассказывалось в предыдущих главах, стоялМ.М. Сперанский,

Крестьянские законы 1849 и 1856 гг в Прибалтике отражали курс царского правительства и местного дворянства на незначительные уступки, связанные с непрекращающимися крестьянскими волнениями. При их разработке учитывалось требование Николая I, чтобы помещик оставался для своих крестьян первой поли цейской инстанцией. Планы реформ, которые бы унифицировали и дополнили законы трех прибалтийских губерний, были широко распространены во второй четверти XIX в., о чем говорит деятельность многочисленных аграрных комиссий, проекты графа П.Д. Киселева и др.⁴⁷

В 1846 г. для разработки новых крестьянских законов в Петербурге создается Остзейский комитет, канцелярия которого содержалась на средства прибалтийского дворянства. Председатели комитета — П. Пален (1846 — 1864) и М. Грюневальдт (1864 — 1875) — были выходцами из семей немецких помещиков. В заседаниях Остзейского комитета принимали участие предводители дворянства прибалтийских губерний. Немецкие дворяне и их петербургские сторонники в нем составляли подавляющее большинство⁴⁹. Остзейский комитет обладал правом рассматривать законопроекты по делам прибалтийских губерний, подготовленные местным дворянством, вносить поправки и представлять принятые им законопроекты на утверждение Государственного совета и императора. Комитет мог также направлять проекты в виде временных правил непосредственно царю, минуя Государственный совет. Обычно для введения в действие временных правил устанавливался определенный срок, но он не раз продлевался, и правила уже воспринимались как постоянные. Таким же образом остзейские дворяне утверждали проекты под видом дополнений к основным законам. Применяя различного рода затяжки в утверждении предложений в различных инстанциях, они сумели сохранить свое влияние в законодательстве. За 29 лет существования Остзейского комитета было проведено 36 необходимыхим постановлений. Новые законы 1849 и 1856 гг. оставили волостные суды в полной зависимости от помещика.

Дата добавления: 2015-10-16