Он не сможет освободиться. Тем более под водой, с раненой рукой. И разорвать ее он тоже не сможет, даже учитывая всю силу демона.

Калеб глубоко вздохнул, глядя на спокойную, искрящуюся солнечными зайчиками поверхность моря, на брата, молча стоявшего на палубе, на бледное лицо Мэгги и ее темные, выразительные глаза. Даже насмерть перепуганная и донельзя утомленная, она все равно оставалась самой красивой женщиной из всех, с кем сводила его судьба. Ему страстно захотелось поцеловать ее в последний раз.

Но он не хотел, чтобы демон, сидевший внутри него, прикасался к ней. Он мог испачкать и заразить ее. Он уже чувствовал, как проклятая тварь бесится и ярится внутри него подобно инфекции в крови, постепенно подчиняя его себе, превращая его в нечто такое, что он ненавидел и боялся. Он вспомнил, что сотворил Уиттэкер с селки Гвинет, и содрогнулся.

Есть вещи похуже смерти…

Да. В голове у него пульсировала боль. Но все равно он бы с радостью согласился жить дальше. Он хотел бы провести остаток жизни с Мэгги.

Шкура Гвинет лежит в сундучке в ногах кровати Дилана, — сказал он ей. — Возьми ее, и ты вновь станешь свободной.

Не беспокойся, — вмешался Дилан. — Я позабочусь о ней.

Ублюдок!

Мэгги повернулась к нему, глаза ее сверкали гневом.

Трус! Засранец! Позаботься лучше о своем брате.

Я не могу, — запротестовал Дилан. — Он прав. Это лучший и единственный способ победить демона.

Ты не можешь просто взять и позволить ему умереть.

У меня нет другого выхода.

Что же, по крайней мере, брат его понимал. Хотя не исключено — и мысль эта больно кольнула Калеба, — что он просто рад избавиться от соперника. Мэгги топнула ногой.

Когда демон оставит его, ты должен заставить Калеба подняться на поверхность, выйти из воды.

Его тело, ты хочешь сказать.

Его самого, — настаивала Мэгги. — Спаси его.

Калеб покачал головой. Края зрения уже заливало красным. Он чувствовал себя так, словно голову его сунули под мощный пресс.

— Нет. Мы не можем рисковать. Тан не должен…

Демоном займусь я, — сказала Мэгги. — А твой брат пусть делает свое дело.

Калеб взглянул в черные, непроницаемые глаза Дилана.

Я должен умереть.

Я знаю.

Не позволяй ему вновь овладеть мной.

Обещаю.

Калеб только кивнул головой в ответ, удовлетворенный. Собрав остатки сил, он неверными шагами двинулся к борту лодки, волоча за собой якорную цепь. К ногам как будто привязали свинцовые гири. Кожа горела и, казалось, вот-вот лопнет от сжигавшего его жара.

Калеб! — надрывно и жалобно воскликнула Мэгги.

Он повернулся, чтобы взглянуть на нее в последний раз. Она показалась ему ослепительно красивой. И до боли полной жизни. Солнце припекало ему голову. На губах ощущался солоноватый и прохладный привкус морского воздуха. В последние драгоценные мгновения жизни все окружающее — синее небо, серебристый причал, волосы Мэгги, которые шевелил легкий ветерок, — обрело пронзительную четкость и яркость.

Он не увиливал и не уклонялся от того, что ему предстояло сделать. Точно так же он, не задумываясь, накрыл бы своим телом готовую взорваться гранату, чтобы сохранить жизнь бойцам своего подразделения. Мужчина на то и мужчина, чтобы делать то, что должен.

Дата добавления: 2015-10-16