Lt;i><b>From: Вig and bold. To: Шериф Стилински </b>

To: Шериф Стилински </b>

Привет, па!

У меня все хорошо. Много работы, но это нормально, здесь все так работают. Айзек вообще, по-моему, без выходных. Я уже не говорю про самих Хейлов. Хотя, отдыхать они тоже успевают…

Знаешь, я все-таки думаю, что мне нужно перевестись на 91-й этаж в «Hale's house». Думаю, что у меня получится. Хочу работать с Эннисом. Увидишь, ты еще будешь мной гордиться!

Со Скоттом все ок. Он по-прежнему влюблен в Эллисон и по-прежнему ничего не понимает и не видит вокруг. Но пока у него есть Айзек, я за него спокоен. Забавно кстати, это Скотт его подчиненный, но именно Айзек о нем заботится. Хотя, наверное, люди должны заботиться дуг о друге взаимно. Как ты и Мелиса?

Передавай ей привет!

Пошел загонять Скотта спать, пока он дыру не протер в инстаграмме Эллисон)))

P.S. Не волнуйся, ребята говорят, что на втором кусе уже все работают. Так что, я справлюсь, не сомневайся. А если до сентября мне удастся перейти к Эннису, то Стайлз вообще будет молодец! Я хочу сам, без чьей-либо помощи, у меня получится, вот увидишь. Стайлз тоже что-то может!

<b>Неотправленная часть письма. </b>

Пап, я пропал… Я пропал, чтоб меня! Я не знаю, куда влез, но кажется, уже поздно. Он женат, но можно я пока не стану об этом думать? И тебе рассказывать не стану. И никому. Потому что Скотт не поймет, а на работе нельзя.

Дерек.

Это удивительно, но он обычный живой человек. И в то же время он не человек. Он настолько невероятный, что просто не может быть человеком.

Как думаешь, может быть, он инопланетянин? Помнишь, как в «Men in black»? Они среди нас. Он просто прилетел однажды с другой планеты. С Марса например… Он похож на языческое порочное божество.

И я стремительно глупею. Первый признак, да?

Я не буду об этом думать. У меня впереди два выходных, чтобы прийти в себя, после того, что он со мной сделал. Хотя он ведь ничего и не сделал.

Благородный божественный инопланетянин. </i>

** Райнер Мария Рильке. «Рождение Венеры».

<div align="center"><b>Глава 5</b></div>

Даже Скотт оценил внешний вид Стайлза, когда они вышли из дома в понедельник утром. Купленный в воскресенье костюм от Diesel насыщенного темно-серого цвета просто идеально сошелся характером со своим новым владельцем. Зауженные брюки, чуть приталенный пиджак и жемчужно-белая атласная рубашка тянули на серьезную заявку на победу в конкурсе «Мистер корпоративный стиль», если бы такой проводился в компании. В этом прикиде вполне можно ожидать успехов во всех самых амбициозных карьерных планах. К тому же стильный костюм отлично отвлекал внимание состояния Стайлза – полного физического и морального желе. Причем изрядно подтаявшего.

В недолгой, но яростной борьбе за руль предсказуемо победил Скотт. Старшие братья, они же «бро», порой становятся абсолютно глухими и слепыми к нуждам своих близких. Хотя сегодня Стайлз не слишком переживал очередную несправедливость из разряда «Я старше и у меня опыт вождения больше!». Всю долгую дорогу по утренним пробкам он героически боролся со сном, вспоминая, как провел выходные.

Первую половину субботы он отмокал в ванной, пока Скотт, словно раненый в зад, носился по квартире, собираясь на традиционную встречу выпускников колледжа. Серьезно? Кто вообще в двадцать шесть лет ходит на подобные встречи? Стайлз так точно не собирался. Разве что годам к сорока, когда уже не будет стоять, а из радостей останется только пиво и футбол… Сейчас, когда его студенческий стаж пока ограничивался первым курсом, Стайлз точно знал, что выходной субботы можно провести с большей пользой, чем за поглощением виски с бывшими однокурсниками. Хотя конкретно его однокурсникам еще четыре года до статуса «бывших». Обозвав брата старым пердуном, Стайлз погрузился в воду, чтобы не слышать стенаний об отсутствии двух одинаковых носков.

Едва за Скоттом захлопнулась дверь, Стайлз ожил и выплыл из пены морской – в буквальном смысле этого слова – их пена для ванны называлась «Морская». Идея ее покупки, естественно, принадлежала Скотту. Химический запах почему-то показался ему очень мужественным, хотя больше всего напоминал туалетный освежитель воздуха.

Выйдя «на сушу», Стайлз отправился в спальню и устроился на кровати в обнимку с ноутбуком. Здоровое любопытство требовало немедленного удовлетворения.

По итогу дня, к моменту возвращения не совсем трезвого Скотта, Стайлз знал о БДСМ-практиках практически все и мог бы даже написать курсовую работу, приди в Университете кому-нибудь в голову странная идея подобного задания. Впрочем, насчет последнего, он теперь не сомневался, что это именно оно и было – первое задание от Дома.

Пока он читал, изучал картинки и смотрел видео, пришлось дважды подрочить. С учетом двух оргазмов накануне, к девяти вечера он чувствовал себя облаком. В розовой вате.

К счастью, пьяный Скотт, вернувшийся, как порядочный мальчик, в половине одиннадцатого вечера, мирно завалился в свою комнату и не выходил оттуда до десяти утра. Но на этом все хорошее закончилось. Потому что похмельный Скотт, в отличие от пьяного, по уровню активности больше всего напоминал сошедшую с ума белку. Мог приготовить завтрак для слона, спеть что-нибудь из репертуара Бритни Спирс, что само по себе являлось бесчеловечным экспериментом над ушами несчастных свидетелей, улыбался, пританцовывал, рассказывал бородатые анекдоты и разводил прочую бурную деятельность. В общем, являлся демоверсией адского наказания для плохого мальчика Стайлза, если тот в ближайшие лет шестьдесят срочно не начнет вести себя хорошо.

Стайлз стоически вытерпел все: и затеянную большую стирку, и помывку полов под аккомпанемент последнего альбома леди Гаги, и даже наведение порядка в шкафах. Именно последнее подсказало спасительную мысль о шоппинге, как возможном варианте эвакуации из дома.

На улице ненормально-похмельный Скотт постепенно пришел в себя, но активность не утратил и в магазины все-таки потащил. Итогом этого тяжелого во всех отношениях дня стала покупка костюма, двух рубашек, двух логнсливов и одних песочного цвета брюк.

- Давно пора было привести тебя в приличное состояние, - довольно заявил Скотт на выходе из последнего магазина. - С таким гардеробом ты очень скоро найдешь приличного парня, - высказал он довольно странную даже для себя мысль, похлопав Стайлза по плечу. Вообще обсуждать с братом сексуальную ориентацию никогда не было для Скотта особой проблемой. Но сегодня, видимо, повлияло похмельное состояние, вызвав неожиданный приступ откровенности с налетом романтичной иронии.

Вечер закончился просмотром бейсбола при участии пиццы и колы. После чего Стайлз долго пытался заснуть, размышляя о том, как завтра себя вести на работе. Должен ли он сам каким-то образом сообщить, что честно проштудировал все предложенные гуглом сайты и даже сверх того? Что все еще хочет встречаться, что готов на эксперименты, что у него постоянный стояк и глупая улыбка на лице? Заснуть удалось только под утро, и даже крепкий кофе перед выходом не особо спас ситуацию.

По дороге на работу Стайлз старался не вспоминать ничего из того, что произошло в пятницу вечером, что он нагуглил в субботу и нафантазировал в воскресенье ночью. Стояк на работе мог стать проблемой. А у него имелись большие планы. Во всех сферах жизни.

То, что ему повезло попасть в отдел к Лидии Мартин, даже Скотт посчитал редкой удачей. Брат сам два года отпахал, как раб в отделе развития, прежде чем перевелся на радио к Айзеку, вытянув тем самым счастливый билет. На самом деле, Стайлз подозревал, что именно Айзек посодействовал его удаче с Лидией Мартин. Скотту об этом знать не обязательно, но рука его начальника ощущалась явственно. И, хотя прямых улик достать не так и не получилось, все складывалось в пользу именно этой версии. Не то, чтобы Стайлз что-то имел против. Потому что окажись он, например, этажом выше в отделе у Харриса, легче было бы сразу повеситься. Говорят, курьеры там меняются с периодичностью раз в три месяца – никто не выдерживает сволочного характера главного финансиста корпорации. Стайлз однажды столкнулся с ним лицом к лицу в коридоре, потом целый день недоумевал, почему тот ходит прямо и разговаривает, а не ползает и не шипит.

А спустя еще два месяца работы Стайлз отчаянно радовался, что его не приписали к юридическому отделу, где всем заправлял Девкалион – маньячного вида мужик, который в двадцать первом веке почему-то ходил с тростью и почти все время в очках с затемненными стеклами. Ассоциация со слабовидящим в данном случае не работала, потому что чувак, похоже, обладал не только отличным зрением, но и животным слухом. С мягкой походкой хищника и улыбкой Моны Лизы, что в сочетании с его внешностью приравнивалось к смертному ужасу, Девкалион наводил панику на подчиненных одним своим появлением на работе. А на работе он жил.

Однажды Стайлз стал случайным свидетелем телефонного разговора главы юридического отдела с неизвестным подчиненным. По окончании разговора захотелось выслать несчастному гуманитарную помощь, если тот, конечно, не отдал богу душу.

Руководитель отдела безопасности – родной отец Эллисон, безнадежной пассии Скотта – Крис Арджент, к счастью, в живом виде пока не попался. Зато как-то вечером довелось лицезреть его на фото в инстаграме Эллисон, когда Скотт традиционно его мониторил. Этого в принципе хватило, чтобы возносить хвалы Айзеку до конца дней своих или как минимум до конца работы в этой корпорации монстров. Уму непостижимо, как удавалось Дэнни – Стайлз сошелся с ним в первую рабочую неделю – существовать под началом человека с холодными глазами убийцы. И да, улыбка у Арджента немногим отличалась от девкалионовской. Отбирали их что ли по такому признаку – чем страшнее, тем лучше?

Так что жаловаться на жизнь не приходилось. Богиня Лидия Мартин, возглавляющая отдел маркетинга, рекламы и пиара – это лучшее, о чем мог бы мечтать неопытный курьер, стремящийся к карьере журналиста. И хотя мисс Мартин в принципе не подозревала о его существовании, Стайлз не терял надежду, что однажды она заметит перспективного сотрудника и, несомненно, оценит его потенциал. Свои шансы Стайлз оценивал примерно процентов на восемьдесят, поскольку, судя по его наблюдениям, эта волшебная женщина, обладала просто фантастическим профессиональным чутьем и бульдожьей хваткой. Другие здесь не получали руководящие должности.

В общем, будь он натуралом, непременно влюбился бы. Хотя никто не запрещал ему сотворить себе Даму Сердца. Никто, кроме ее скользкого, как ящерица и отвратительно-безупречного бойфренда Джексона Уитмора. Стайлз всегда с подозрением относился к метросексуалам – ни нашим, ни вашим. Впрочем, что взять с человека, который сработался с Девкалионом?

Но, несмотря на то, что пиарщики народ творческий и ушлый, и будущему журналисту всегда есть чему у них поучиться, Стайлз все же предпочитал вертеться поближе к своему будущему месту работы. Hale's house расположился сразу на двух этажах – девяносто первом и девяносто втором. Последний, впрочем, он делил с радиостанцией Hale's house-FM, где хозяйничал Айзек, и куда соответственно Стайлз мог заходить в любой момент. Удобно.

Все-таки Айзек оказался удивительным чуваком. При внешней мягкости и даже невинности – на первый взгляд, на второй он оказался отличным руководителем, держащим всех радийщиков нежной, но мертвой хваткой за яйца. Даже тех, у кого этих самых яиц природа не предусмотрела. Всех, кроме, пожалуй, Скотта, к которому он относился со странной нежностью, заметной всем, кроме, разумеется, самого Скотта. Но Стайлз не собирался лезть в чужие отношения. Тем более что теперь у него имелись свои собственные, непонятные, зыбкие и очень волнующие. Ну или хотя бы надежда на оные.

Махнув на прощание Скотту, которому что-то понадобилось в финансовом отделе, Стайлз вышел на своем девяносто третьем и едва не налетел на мерзкую скумбрию – Уитмора. Тот стоял прямо посреди коридора, с таким видом, словно вышел на сцену получать Оскара, и что-то стучал на своем айфоне. Пижон. Увидев Стайлза, сумевшего затормозить в самый последний момент, он брезгливо скривился и вернулся к своему занятию. Стайлз обошел его по широкой дуге и отправился к секретарше за утренними заданиями.

Моника – Стайлз обожал ее за ник на фейсбуке «НеЛевински» – царственно, как все секретарши, восседала на обычном офисном кресле, словно на троне, и что-то писала на небольшом пакете.

- Признавайся, ты здесь ночуешь? – спросил Стайлз, с размаху кинув рюкзак на стеклянную стойку ее стола. Моника улыбнулась, не отрываясь от своего занятия.

- Нет. Просто прихожу на работу чуть раньше. Кто здесь ночует, так это мисс Мартин. Я сегодня пришла в половине девятого, она уже работала в кабинете.

- О, она королева! – пропел Стайлз, перегибаясь через стойку и пытаясь разглядеть, что пишет девушка. – В смысле ты тоже, не подумай ничего такого! – тут же поправился он.

Моника закончила писать и положила пакет рядом с двумя пухлыми конвертами.

- Льстец. Я, скорее, все-таки фрейлина, - она улыбнулась и кивнула на стопку у себя на столе. – Это тебе до ланча, обернешься и возвращайся. После обеда, возможно, понадобишься на девяносто шестом.

Сердце предательски екнуло.

- Эрика звонила?

- Нет, значит, пока можешь ехать. Если что, я тебя наберу.

Стайлз кивнул, забрал пакеты и распечатку адресов. Быстро просмотрев задание, он решил, что на машине ехать смысла нет, на метро получится быстрее – все точки назначения находились в разных концах города. Придется поторопиться, чтобы успеть до ланча.

Послав Монике воздушный поцелуй, он рванул к лифту.

Нью-Йорк – город контрастов. Стайлз влюбился в него в двенадцать лет – еще в свой первый приезд, когда Скотт перешел на второй курс. Именно тогда, приехав с отцом и Мелиссой к брату на каникулы, Стайлз понял, что это его город.

Нью-Йорк Сити способен заворожить, очаровать, напугать, восхитить, ужаснуть, но не оставить равнодушным. Если кто-то скажет, что остался безразличен к «Большому яблоку», значит, он просто не выходил за пределы аэропорта Кеннеди.

В конце июля здесь царит абсолютное лето, а двадцать миллионов жителей раздеваются, пытаясь спастись от жары, и пьют холодную колу. Город раздраженно сигналит в автомобильных пробках, смеется детским смехом в утопающем зеленью парке, поет речитативом на улицах Бронкса, заключает сделки на Уолл-Стрит, сосет в машине клиента за сотню баксов в Мидтауне, влюбляется, разводится, дышит, рождается и умирает. Здесь можно взлететь на самую высокую вершину, а можно упасть в самое глубокое ущелье. Здесь дается шанс каждому, кто готов рискнуть, кто жаждет успеха и хочет двигаться вперед.

Стайлз возвращался в офис «HaleHolding», едва ли не вприпрыжку, пританцовывая на ходу под гремящую в наушниках «TiK ToK». Внезапно музыка оборвалась, и в уши ударил «Брачный рев гризли» - по крайней мере, именно так на сайте назывался этот рингтон. Тогда показалось забавным установить его на звонок Скотта. Сейчас, судорожно дернувшись от децибел, ударивших по барабанным перепонкам, Стайлз уже так не думал.

- Вау… Потише, бро! Ты меня оглушил!

- Поставь нормальный звонок на меня и перестань слушать музыку на улице, если не хочешь оглохнуть, - фыркнул Скотт, - ты где?

- Подхожу к офису, - Стайлз успел перебежать дорогу под финальное мигание красной ладони в последний момент перед тем, как светофор переключился с белого на красный,* и повернул на Уолл-Стрит.

- Мы с Айзеком заказали пиццу в Grimaldi’s, приходи, пока мы все не съели.

- То есть нормальный ланч с выходом в люди отменяется?

- У нас отдельный кабинет и кондиционер, - судя по голосу, Скот сейчас призывно двигал бровями, ему почему-то казалось это сексуальным.

- Ну… даже не знаю… - Стайлз сделал вид, что хочет поломаться, Скотт почему-то всегда покупался на такие штуки.

- Эй, старший брат зовет на ланч, а ты еще раздумываешь? – в голосе Скотта послышались трагические нотки, и Стайлз расхохотался.

- Кондиционер и пицца имеют решающее значение, хотя все это можно получить в любой пиццерии на Манхеттене.

- Но там не будет нас с Айзеком, - горячо возразил Скотт.

Вот это вот «нас с Айзеком» прозвучало настолько мило, что Стайлз невольно улыбнулся.

- Буду через пять минут, - сказал он и отключился.

Небоскреб, в котором располагался центральный офис «HaleHolding» мало чем отличался от других небоскребов Нью-Йорка. Девяносто шесть этажей стекла и бетона, больше сотни компаний, несколько тысяч сотрудников, кафе и рестораны – можно жить, не выходя за пределы здания.

Стайлз запрыгнул в лифт в последний момент – какой-то офисный планктон в безликом сером костюме и с такой же невзрачной серой физиономией придержал ему двери. Еще и улыбнулся, сверкнув кривыми зубами. Заигрывает что ли? Стайлз вежливо кивнул и уставился на табло скоростного лифта. Разогнаться тот, впрочем, не успел, тормознул на восемнадцатом этаже впустив голливудского вида блондинку – здесь и такие встречались.

Вообще, в этом здании можно увидеть все или почти все. Но самое интересное для Стайлза, конечно, разместилось на последних шести этажах, где властвовал Холдинг Хейлов. И это было не передать, как круто.

В безраздельном ведении председателя совета директоров и президента компании Питера Хейла, находился последний, естественно самый понтовый этаж. Здесь, помимо президента компании, находились кабинеты его жены – старшего вице-президента по развитию и маркетингу Кейт Арджент, и племянника, занимавшего пост креативного директора и руководителя электронных СМИ холдинга, Дерека Хейла. И здесь же, отделенные стеклянной стеной и постом охраны, располагались большой и малый конференц-залы, спортзал с небольшим бассейном и комната отдыха с фитнес-баром для сотрудников компании. Как ни хотелось сейчас оказаться именно там, Стайлз удержался от порыва ткнуть в самую верхнюю кнопку.

Во время ланча лифт растерял все скоростные способности, вынужденный останавливаться едва ли не на каждом этаже, впуская и выпуская спешивших набить свой желудок вредными бургерами или полезными салатами, менеджеров всех мастей. Стайлз под странно-восхищенным взглядом серого планктона упорно пялился на панель с кнопками этажей. Вот, например, интересная кнопка – девяносто пятый, тоже в своем роде элитный этаж. Здесь находилось ведомство родного брата Кейт – Криса Арджента. ОСБ состоял из двух отделов – собственной безопасности и информационной и электронной безопасности. В последнем и трудился удивительный чувак, невероятно доброжелательный и спокойный Дэни Махилани. Стайлз уже успел пару раз прошвырнуться с ним в «XL Nightclub», где на полутора тысячах квадратных метров каждую ночь развлекались самые горячие парни Нью-Йорка. Дэни умел зажигать, как никто другой, жаль, что они оба оказались не во вкусе друг друга. А хотя, нет, уже не жаль.

На второй половине этажа жили и трудились рабы Девкалиона из юридического отдела, а по коридорам плавала мерзкая рыбина – Джексон Уитмор – вызывавшая у Стайлза стойкую изжогу.

Маньячный очкарик продолжать дышать в спину – что ж он никак не выйдет-то?! – а Стайлз не переставал полировать взглядом панель с этажами. Лифт остановился на шестьдесят девятом – интересно, кто работает на этом эротическом этаже? Очкарик? Нет? Жаль.

Вообще известно: чем выше этаж, тем престижней. Вот девяносто четвертый, например, оккупировал маньяк Харрис со своими финансовыми операциями и – Стайлз не сомневался – бесчеловечными опытами, которые он ставил над своими подчиненными, в тайне от руководства компании. Хотя… возможно, Питер Хейл был в доле – тоже тот еще извращенец. По виду, так точно.

Отдел персонала, он же корпоративный отдел, которому не повезло соседствовать на одном этаже с финансистами, так же считался местом привилегированным. Правда, его глава, чье имя Стайлз все никак не мог запомнить, выглядел довольно безобидно по сравнению с остальными монстрами компании и наверняка находился значительно ниже других в пищевой цепочке.

На семьдесят первом лифт впустил веселую компанию хипстеров в пестрых рубашках – дизайнеров всегда за версту видно – и перевозбужденный очкастый планктон придвинулся вплотную под предлогом тесноты в лифте. Озабоченный какой-то. Его бы засунуть на ставший почти родным девяносто третий этаж, поделенный между пиарщиками с маркетологами под руководством прекрасной Лидии и чуваками, занимавшимися странным и неведомым «развитием» во главе с трансветитоподобной «мисс Кали». Стайлз подозревал, что у той под юбкой имелся нехилых размеров член, по крайней мере, она вела себя именно так. Кали вместе с Лидией быстро бы поставили этого придурка на место. Еще немного, и он впечатает Стайлза в стенку лифта.

- Простите… - пискнул планктон, когда лифт остановился на восемьдесят втором.

- Выходите? – обрадовался Стайлз и освободил дорогу, с трудом удержавшись от желания пинком придать очкарику ускорения. Надо же мышь серая, а как высоко забралась. На прощание очкарик робко улыбнулся и, кажется, хотел что-то сказать, но Стайлз демонстративно уставился на табло. До его любимых этажей осталось совсем чуть-чуть. Целых два любимых – девяносто первый и девяносто второй, занятые головной телекомпанией холдинга «Hale's house» и ее дочерней радиостанцией «Hale's house-FM». Здесь царила и держала всех мертвой хваткой в своих изящных ручках еще одна представительница правящего клана Эллисон Арджент. Большая, тайная и безответная любовь Скотта, вот уже третий год работавшего в компании, и последние три месяца в качестве личного зама Айзека Лейхи.

Двери лифта, наконец, открылись на девяносто втором и выпустили Стайлза на свободу – в широкий холл с белыми кожаными диванами и живыми пальмами в дизайнерских прозрачных стеклянных горшках. Дверь налево вела в святая святых – редакции телеканала. Съемочные павильоны находились этажом ниже, а здесь собирались творческие посиделки, креативные сборища, планерки, совещания, переговоры – в общем, все то, к чему в скором времени Стайлз надеялся стать сопричастным. Из двери вылетел парень с кофром наперевес, так, словно он не упакованную камеру держал в руках, а какую-нибудь М-16 и орал в телефон:

- Понятия не имею, где твой Итан! Если мы не успеем на открытие, с Эннисом будете разбираться сами!..

Стайлз посторонился, пропустив оператора к лифту; тот не глядя на него, благодарно кивнул, влетел в кабину и хлопнул по панели. Двери бесшумно закрылись, выпустив напоследок его грозное:

- Отличное предложение! Только аккредитации у него! И если меня не пустят, то… - чем именно угрожал оператор неизвестному собеседнику, Стайлз уже не услышал. Вздохнув, он повернул к стеклянным дверям с правой стороны холла – в ведомство Айзека, влюбленного в Скотта директора Hale's house-FM.

Вообще-то жизнь у Стайлза последние два месяца выходила довольно бурной, и в ближайшее время обещала стать еще интереснее.

Стайлз кайфовал от одной только возможности ходить по этим коридорам, где в любой момент из-за угла мог вывалиться Майк, он же DJ Apricot, пухлый тридцатилетний весельчак, бегло владеющий нецензурным английским и знающий, наверное, несколько тысяч анекдотов. За первое бывал регулярно и нещадно бит руководством, если что-то непечатное проскальзывало в эфире, а за второе слепо обожаем всем коллективом. Майк брился налысо и носил кричаще безвкусные шмотки с распродаж, хотя заколачивал нехилые бабки, не только здесь, но и устраивая частные вечеринки для насосов.

Здесь же обитал Майк Джадж – поистине легендарный чувак, написавший сценарий и спродюсировавший когда-то «Бивиса и Баттхеда». Вот так запросто можно было столкнуться с ним у кофейного автомата или в туалете. Он чем-то напоминал Эммета Брауна и среди сотрудников радиостанции тоже назывался «Доком». В общем, очутившись здесь впервые, Стайлз сразу влюбился в эти стены.

И все же телевидение манило больше.

В кабинете у Айзека кондиционер вшивал на полную мощность и тихо бубнил эфир – сейчас как раз шли тринадцатичасовые новости. Хозяин кабинета эпикурейски возлежал на диване возле журнального столика с разложенными на нем тремя коробками с пиццей. Скотт копошился рядом, зарывшись носом в пакет из пиццерии. Очевидно, в надежде найти там еще что-то спрятавшееся и вкусное.

Идиллическая картина.

Забавно, что Скотт оставался единственным, кто реально не догонял происходящее, но кто такой Стайлз, чтобы рушить чьи-то иллюзии о влюбленности в Ледяную Принцессу? Да и Айзек не особо походил на беспомощного щенка и, похоже, следовал принципу «медленно, но верно».

Шумно потянув носом фантастический аромат, витавший в комнате, Стайлз рванул к столику:

- Моя прелесть! Где она?! – затребовал он ответа у блаженно жмурящегося Айзека. Тот сейчас выглядел обманчиво обдолбанным и сонным. Но если кого и ввела бы в заблуждение показная невинность, то только не Стайлза. Глядя на аппетитный кусок пиццы, крепко стиснутый в изящных длинных директорских пальцах, он невольно порадовался, что не на него объявлена айзеко-охота. Впрочем, у него имелся свой собственный охотник. Ну, он надеялся на это, по крайней мере.

- Мы решили, поделим по-братски все три. Забирай по два куска от каждой, - лениво пропел Айзек и бросил быстрый взгляд из-за полуприкрытых век на макушку Скотта, все еще торчащую из бумажного пакета, - ты потерялся?

- Мммноммном… - промычал Скотт в ответ, так и не показавшись на свет.

- Что он там ищет? – поинтересовался Стайлз, откусив приличный кусок от своей законной тако.

- Обещал достать колу, но я подозреваю, жрет крошки втихаря, - пожал плечами Айзек.

- Ничего подобного, - обиженно запротестовал Скотт и наконец явил миру подозрительно блестящие губы, обсыпанные хлебными крошкам.

- Точно. Жрал, - мрачно констатировал Стайлз и отобрал у брата пакет, - дай сюда, мы с Айзеком пить хотим.

- Мало ли чего вы хотите с Айзеком, - насупился Скотт, не замечая, совершенно коварной усмешки, растянувшей красивые губы своего начальника. Стайлз уже начал втягиваться в эту игру. Правда, еще не дошел до того, чтобы начать делать ставки и спорить с самим собой, но уже приближался к этой стадии. В любом случае, наблюдать за тем, как вокруг Скотта медленно сужается кольцо, оказалось неожиданно увлекательно.

- Как работается, Стайлз? – аккуратно промокнув губы салфеткой, Айзек открыл банку колы.

- Зашибись. Я теперь и нашим, и вашим – тружусь на два фронта. Меня призвали наверх, - он потыкал пальцев в направлении предполагаемого верха и подвигал бровями, - так что я теперь какбэ личный курьер девяносто шестого этажа.

Айзек довольно кивнул:

- Все в твоих руках.

- Не уверен, что меня интересует карьера курьера. Я все-таки будущий журналист. Телевизионный, - зачем-то пояснил он.

Айзек неожиданно улыбнулся.

- Я все думал, когда тебе надоест бегать с бумажками по городу. Хотел предложить микрофон, но раз тебя радио не привлекает… Хочешь, поговорю с Эннисом?

Стайлз даже вздрогнул. Хотел. Еще как. Но не так.

- Я сам, - буркнул он, доставая из коробки второй кусок и примериваясь с какой стороны ему вкуснее.

Айзек снова покивал, будто соглашаясь с чем-то.

- Сам, сам… конечно. Правильно. Сходи вечером на эфир, посмотри что там и как.

- Так они на время эфира закрывают студию, а в аппаратной и без меня до хрена народа.

- Ничего, со мной пустят. Я тоже пойду, сегодня обещают шоу, Эннис собирается трясти официального представителя Госдепа, - Айзек небрежно кинул пустую банку в корзину для мусора, стоящую возле стола. Попал. – Скотт, пойдешь с нами.

Скотт хмуро зыркнул исподлобья, жуя свою часть пиццы, и демонстративно отвернулся к стене. Ну, там-то конечно намного интереснее.

Утолив первый голод, Стайлз взял третий кусок, скинул кроссовки и забрался на диван с ногами, бесцеремонно подвинув Айзека. Если бы не обстоятельства, он, наверное, в него влюбился бы. А так, кажется, приобрел нового друга. Охренеть, как круто.

Айзека оказалось страсть, как интересно изучать. Вот, скажем, Скотт – он, как открытая книга – весь на виду, искренний, упрямый, честный, немного наивный, чуть-чуть эгоистичный, но всегда готовый участвовать в любой авантюре. Айзек же обычно оставался в тени, загадочно улыбался, говорил негромко, но при этом совсем не вызывал желания похлопать его по плечу. Он принадлежал к породе хищников, не таких, конечно, как Дерек, но тоже довольно опасных. Если сравнивать, то Дереку подошла бы шкура волка, причем не настоящего матерого зверя из леса, а скорее персонажа из сказки для взрослых, который за клыкастой улыбочкой скрывает вполне себе недетские желания. А если у кого не хватает мозгов оценить опасность – то он сам себе глупая красная шапочка.

Айзек же больше напоминал на горностая – тоже хищник, начавший охоту на Скотта, хоть тот и совсем не походил на мелкого грызуна, которыми обычно питаются эти зверьки. Кстати самого Скотта, можно было бы сравнить с добродушным псом, а себе бы Стайлз отвел роль лисицы. Если продолжить фантазировать, то прекрасная Лидии ассоциировалась с какой-нибудь хищной кошкой, скорее всего рысью, а ее бойфренду подошла бы кожа самого мерзкого рептилоида. Кстати Питеру Хейлу…

- Алло! Земля вызывает Марс! – Скотт смешно махал руками перед лицом, пытаясь привлечь к себе внимание, - о чем задумался?

- Да вот подумал, если сравнить руководство компании с животными, то кем был бы Питер Хейл?

Скотт подвис, видимо, пытаясь обработать данные, зато Айзек отреагировал моментально, вид при этом он имел самый невинный.

- Джейсон Вурхиз.**

- Это не животное! - запротестовал Стайлз.

- Зато подходит, - Айзек флегматично покачивал ногой и улыбался, поглядывая на Скотта из-за полуопущенных ресниц. Тот наконец отвис.

- А Кейт тогда кто?

- Джадис?*** – предложил Стайлз.

- Скорее - Кэтрин Трэмелл****, - возразил Айзек.

- Тебе виднее, - почему-то насупился Скотт, и Стайлз был готов биться об заклад, что в голосе проскользнули ревнивые нотки.

- Мои умозаключения исключительно наблюдательно-теоретические, - успокоил его Айзек и что удивительно Скотт тут же оттаял, хотя сам, похоже, этого так и не понял. Попал парень. Стайлз перехватил цепкий взгляд Айзека и пожал плечами. Он не тот человек, который станет вмешиваться, не маленькие, сами разберутся.

- А вот Харрис мне напоминает Фредди Крюгера, - Скотт наконец тоже включился в игру.

- А мне Чужого, - признался Стайлз. – Мне вообще кажется он чем-то чужеродным, нечеловеческим.

- Кстати да! – согласился Скотт, - Девкалион туда же.

Айзек усмехнулся.

- Девкалион похож на Хищника.

- А давайте их натравим друг на друга и будет у нас шоу «Чужой против Хищника» - посмотрим, кто победит! – оживился Стайлз.

- Эй, вы так перебьете все руководство, кто нам будет платить зарплату? – Айзек плавно поднялся, словно стек, с дивана и, отправив остатки пиццы в корзину, потянулся. Стайлз заметил, как натянулась рубашка на груди, обрисовывая совсем даже неплохую мускулатуру. Кстати, заметил это не только он.

Бедняга Скотт!

- Подходи около восьми, пойдем на эфир все вместе, - напомнил Айзек на прощание.

Стайлз кивнул и сыто вывалился в коридор – его ждала прекрасная Моника и новые задания, а, может, если повезет, звонок от Эрики и вызов на девяносто шестой.

Вызов последовал только к концу рабочего дня, когда Стайлз уже решил, что все случившееся на уик-энд ему привиделось.

Эрика величественно, словно Донна Полсен *****, восседала на своем тронном офисном кресле и что-то сосредоточенно набирала на клавиатуре быстрыми пальчиками с безупречным маникюром. Истинное священнодействие. Едва Стайлз вошел, она, не отрываясь от своего занятия, кивнула в сторону кабинета начальника.

- Мистер Хейл тебя ждет, - и, как ни в чем не бывало, продолжила свою очень важную работу.

Стайлз почувствовал себя маленьким и незначительным. В этот раз все получалось как-то очень… официально. Профессиональный покерфейс Эрики вызывал тревожную изжогу.

- Эм… Мне пройти в кабинет?

Невозмутимый взгляд Эрики пугал все больше.

- Именно так.

«Пиздец» - с этой мыслью Стайлз и открыл тяжелую деревянную дверь.

Дерек… мистер Хейл сидел за массивным столом, занимавшим значительную часть пространства кабинета, и что-то писал.

- Добрый вечер, - Стайлз закрыл зверь и остановился на пороге. Глядя, как Дерек, никак не реагируя, продолжает писать изящным золотым пером на листе бумаги – кто вообще в наше время пишет перьями?! – Стайлз невольно завис. Отсюда он не мог разглядеть почерк Дерека, но быстрые и уверенные росчерки пера, оставляемые на тонкой бумаге, выглядели очень красноречиво. Дерек являл собой идеальную рекламную картинку: «босс работает».

Стайлз переступил с ноги на ногу, не зная, стоит ли попытаться привлечь внимание еще раз или ждать, пока его заметят. Ситуация выглядела совсем абсурдной: он стоял, не зная, куда девать руки, и не решаясь засунуть их в карманы, словно школьник, которого вызвали на ковер к директору, а он даже не понимает, в чем провинился. Последовавшая за этой внезапной ассоциацией горячая волна, окатила с ног до головы, задержавшись шипящим возбуждением в низу живота. Стало жарко, хотя кондиционер работал как раз над головой. Воображение заработало с пугающей скоростью, подкидывая картинки, достойные лучшего немецкого порно.

Чтобы хоть как-то отвлечься, он принялся разглядывать кабинет, оказавшийся таким же идеальным, как и его владелец. Дорогой, породистый, безупречный и холеный, с затаившейся силой и мощью под полированными поверхностями шкафов с тонированными темными стеклами, за которыми, конечно же, скрывались какие-нибудь очень важные бумаги. Здесь все дышало роскошью, неторопливой уверенной силой и властью. В воздухе витал едва уловимый аромат наверняка очень дорогого парфюма. Обитые – можно не сомневаться настоящим – нежно-бежевым шелком стены тон в тон совпадали с оттенком пробкового пола и светлых кожаных вставок на мягкой мебели. Из всего этого изящного великолепия выбивалась лишь странная красно-зеленая клякса в металлической раме на стене – Стайлз скривился и снова повернулся к Дереку. Внезапно напоровшись на спокойный, изучающий взгляд каре-зленых глаз, он невольно вздрогнул.

- Добрый вечер, - снова повторил он, все еще не очень понимая, чего от него ждут. – Вы меня вызывали…

Стайлз дома обязательно попробует вот так же простым и небрежным изгибом одной брови высказывать недоумение, а сейчас он окончательно растерялся – Дерек продолжал молчать. Медленно потянувшись рукой к вороту, он ослабил узел галстука, затем вовсе снял и расстегнул верхнюю пуговицу на идеально белой – без единой складки даже к концу вечера! – рубашке. Стайлза снова бросило в жар, и он невольно подумал, что окажись Дерек настоящим волком – не из сказки – он непременно бы почувствовал сейчас возбуждение своей жертвы.

Дерек клыкасто улыбнулся, так, словно бы прочитал его мысли.

- Я? Тебя вызывал? Ты сам-то как себе это представляешь? Вице-президент компании вызывает рядового курьера к себе в кабинет?

Стайлз окончательно растерялся. Не могла же Эрика так тупо над ним пошутить? Или могла? Пока он лихорадочно придумывал ответ, надобность в нем отпала. Дерек хищно облизал губы и плавным рывком поднялся с кресла.

- Ты сам пришел, - он медленно приближался, словно скользил по гладкому отполированному до блеска полу. – Ты подумал и сам пришел. Могу ли я расценивать это, как жест согласия? – Стайлз не успел опомниться, как вкрадчивый голос уже звучал где-то в районе его шеи, а Дерек обходил сзади, кружа, словно настоящий хищник над загнанной в угол добычей. Позади на двери щелкнул замок, окончательно заперев ловушку.

- Сам пришел, - покорно согласился Стайлз. – Подумал, почитал, хочу попробовать… только не все, - тут же поправился он.

В ответ Дерек удовлетворенно кивнул.

- О твоих «хочу» и «не хочу» мы поговорим подробнее позже. Значит, подумал и решил попробовать? Это хорошо, - хотя Дерек в это время стоял сзади, Стайлз по голосу слышал, что он улыбался.

Затем к его уху прикоснулись теплыми губами и прошептали:

- Сними брюки и белье, оставь только рубашку, - приказ прозвучал тихо, почти ласково, но тоном, не вызывавшим желания спорить.

Стайлз в одно движение расстегнул ширинку, скинул штаны вместе с трусами и, переступив через них, остался стоять, решившись только прикрыть ладонями стояк, который, увы, совсем не скрывала короткая рубашка.

Дерек обошел его по кругу, внимательно разглядывая, осматривая, как жеребца на деревенской ярмарке. Он не сказал ни слова, только задержал взгляд на ладонях, закрывающих пах, и Стайлз моментально убрал руки. Дерек одобрительно улыбнулся, оценив быстроту реакции. Наверное, невозможно покраснеть еще больше, но щеки и шею ошпарило горячей волной.

- Подойди к дивану, наклонись и широко разведи ноги, чтобы я мог тебя разглядеть.

Не до конца понимая, какой именно позы от него ждут, Стайлз подошел к дивану сбоку, наклонился, опираясь руками о подлокотник, выставляя себя полностью напоказ. Он зажмурился, когда почувствовал, как сзади его обхватили за яйца и осторожно потянули вниз, чуть покачивая и надавливая. Он со свистом втянул воздух и сам перехватил себя у основания члена – так сильно подкатило.

- Правильно, - одобрительно раздалось сзади, - кончишь на эксклюзивный итальянский диван – Эрика тебя на лоскутки порежет.

Мысль об Эрике, сидящей всего в нескольких метрах за дверью, немного остудила, и Стайлзу даже удалось кивнуть в ответ, показывая, что все понял.

- Хорошо, - заключил Дерек, и было не совсем понятно, то ли просто похвалил за понятливость, то ли ему пришлось по душе, как Стайлз дрожал под разминавшими яйца настойчивыми пальцами. – Хочу, чтобы ты составил полный список того, что хочешь попробовать, чего не хочешь, чего боишься, а так же подробно описал все фобии, страхи, чем и когда болел, на что у тебя аллергия и вообще все, что сможешь вспомнить за свои… сколько лет?

- Девятнадцать, - быстро ответил Стайлз, обмирая и боясь услышать что-то вроде: «О, нет! Слишком молод!»

- Значит девятнадцать, - задумчиво протянул Дерек. – Ок. – в этот момент у него зазвонил телефон на столе и, коротко приказав: «Стой так!» - он отошел и снял трубку.

- Да?.. На месте… Через минуту, - Дерек повесил трубку, сел в кресло и налил себе воды из стоящего на столе серебряного графина в высокий бокал. Стайлз продолжал стоять, пытаясь не проглотить собственное сердце, бьющее в стенки горла, и одновременно не задохнуться. Неторопливо сделав несколько глотков, Дерек откинулся в кресле с видом эпикурейца, явно наслаждающегося жизнью. Стайлз бросил на него короткий взгляд и уставился себе под ноги, изучая затейливый рисунок пробкового пола. Вид довольного жизнью, сытого зверя, заполучившего желаемое, заставлял возбуждение кипеть и пениться. Стайлзу казалось, что его сейчас просто прорвет горячей струей и он обкончает гребанный диван, как только ослабит хватку у основания члена.

Ручка двери дернулась – кто-то попытался войти в кабинет. Стайлз едва не подпрыгнул, испуганно обернувшись. Дерек же, довольно улыбаясь, поставил бокал на серебряный поднос рядом с графином и небрежно махнул рукой:

- Одевайся.

Стайлз метнулся к двери, возле которой сиротливо лежали на полу его вещи, и побил все рекорды по скорости натягивания белья и штанов. Едва он застегнул ширинку и одернул рубашку, как Дерек, подошел и открыл дверь, возле которой, скрестив руки на груди, стоял Питер Хейл. Стайлза пробил озноб.

- Зд-д-равствуйте, - пробормотал он, едва сумев все-таки сглотнуть ком в горле. Хейл даже не пошевелился, выразительно оглядывая его с ног до головы, затем перевел взгляд на вернувшегося за стол Дерека:

- Ты кончил?

- Нет, но раз ты пришел, проходи, - Дерек небрежно махнул рукой, приглашая его зайти в кабинет. Стайлз замер возле двери, пропуская президента компании, однако тот демонстративно отстранился и жестом велел выйти первому. Стайлз мышью прошмыгнул мимо, под тяжелым немигающим взглядом мистера Хейла и устремился было мимо Эрики к выходу, но та его окликнула:

- Стайлз, конверт с заданием!

Ему даже удалось не обернуться на выразительное хмыканье Питера Хейла. Он, как мог, спокойно подошел к Эрике, забрал из ее рук пакет и вышел, изо всех сил стараясь не припустить бегом, чувствуя как зудит меж лопаток в том месте, которое ему сверлили нехорошим взглядом.

Охуеть, он попал.

Дата добавления: 2015-10-21