Глава 4. Конспиративная квартира была маленьким грязным помещением на Монмартре

Конспиративная квартира была маленьким грязным помещением на Монмартре, пустым, за исключением нескольких матрасов, валявшихся на полу в каждой комнате.

- Ничего особенного, - сказал Гавейн. - Просто убежище.

- О, у нас бывало и хуже, - заверил его Мерлин. - У меня даже матраса не было до девятнадцати лет.

- Оставьте здесь вещи, я устрою вам прогулку по городу. Вы никогда не видели ничего подобного. Обещаю, эту ночь вы никогда не забудете.

- Я бы хотел просто побыть дома, - Мерлин искоса глянул на Артура голодными глазами. – Понимаешь? Поспать.

Как только за Гавейном закрылась дверь, Мерлин сгрёб Артура за воротник, сбил с него шляпу-федору и поцеловал его, глубоко, страстно.

- Ну, теперь я весь твой, - заявил он с глупой улыбкой. - И что ты собираешься со мной делать?

- Ох, то же, что и всегда, - пробормотал Артур, вылизывая тёплую, мягкую кожу шеи Мерлина и заваливая его на ближайший матрас.

У них заняло кучу времени выпростать Мерлина из новой одежды, Артур помог ему распутать галстук, протиснуть пуговки и запонки сквозь маленькие петли и выбраться из подтяжек, постоянно жадно целуя и поглаживая каждый дюйм обнажающейся кожи.

- Клянусь, снять с человека полный доспех легче, чем это, - проворчал Мерлин, возясь с подтяжками для носков. - Что за глупости, ох, давай же, раздевайся, скорей, скорей.

И наконец они разделись, растянулись рядом на тощем матрасе, лицом к лицу, прижавшись друг к дружке, соединившись удивительно знакомо. Артур накрыл Мерлина своим телом, соизмеряясь с ним везде, ноги, пальцы, члены, животы, и просто задержался так, чувствуя, как Мерлин дышит под его весом, чувствуя его кожу и знакомые, любимые углы, растягиваясь на нём, вспоминая и наслаждаясь каждым мускулом, каждой выступающей косточкой, каждым кусочком.

- Ты вернулся, ты вернулся, - шептал он, хотя желал бы сказать куда больше, подобрать слово для всего, что бурлило у него в груди.

- Я вернулся, - счастливо выдохнул Мерлин, мягко подаваясь ему навстречу. - Ох. Посмотри-ка на себя. Ты весь как новенький.

Он мягко пробежал кончиками пальцев по спине Артура, по рукам, оттолкнул его, чтобы исследовать грудь, заулыбался.

- Ого, Артур, все твои шрамы сошли, даже от Зверя Рыкающего. Как будто ничего и не случалось.

Мерлин притянул Артура ближе и поцеловал, сминая губы, жестоко и грубо, царапая его спину неровными ногтями, словно стараясь пометить нетронутую кожу по новой, заставляя рассказывать новую историю.

Он схватил Артура за руку, шепнул слово, и пальцы покрылись скользкой смазкой, старое заклинание, придуманное Мерлином в одном из давних походов, когда больше ничего не было под рукой, а они сходили с ума от страсти, отчаянно желая проникнуть один в другого. Мерлин направил руку Артура вниз, развёл ноги, призывно толкнулся вверх.

Артур дрожащими пальцами пробежал по изгибу задницы Мерлина, и неожиданно в его памяти всплыли последние несколько раз, когда они занимались этим. Мерлин вдруг ушёл в себя посреди всего действа, а когда вновь открыл глаза, они были тёмными и пустыми.

Это длилось всего миг, а потом Мерлин очнулся, но Артур не был готов снова увидеть подобное, не мог так рисковать.

- Нет, - Артур скатился с него. - Давай-ка сегодня ты сделаешь всю работу.

Мерлин охотно забрался на Артура и закинул его ногу себе на плечо.

- Король королём, - Мерлин толкнулся скользкими пальцами в задницу Артура, у которого перехватило дыхание от полузабытого ощущения жгучего, сладкого растягивания. - Всё в порядке, сир, я послужу тебе.

Когда член Мерлина раскрывал Артура, тому захотелось плакать от облегчения и радости, и Мерлин едва дал ему секундную передышку, прежде чем толкнуться глубже.

- Ох, Артур, Артур, ты такой… - стонал он.

- Я и внутри весь новый? - выдохнул Артур, и Мерлин засмеялся, и снова его поцеловал, и задвигался в нём сильными, размеренными толчками, и Артуру хотелось, чтобы это длилось вечно, хотя прошла едва ли минута.

- Проклятье, - пробормотал он в губы Мерлину, которые целовал, опьянённый счастьем.

- Хочешь, чтобы я остановился?

- Нет. Нет, не дури. Ни в коем случае.

Артур хотел прикрыть глаза и насладиться каждым движением члена Мерлина в своём самом нежном месте, но не мог перестать смотреть на улыбающееся лицо друга, как он каждый раз прикусывает губу, толкаясь внутрь, как он закрывает глаза и приоткрывает рот, жёстко входя, теряя ритм, выбивая из Артура дыхание силой удара. Мерлин крикнул резко, содрогаясь, глаза вспыхнули золотом, и один только вид этого заставил чуть опавший член Артура снова подскочить.

Они лежали, переплетаясь, член Мерлина медленно становился мягче внутри Артура, его тёплое семя вытекало на грязные простыни. Артур держал Мерлина крепко, даже боясь дышать. Ощущение было непривычное, похожее на их первый секс после того, как Артур узнал о магии. Грубо, более по-настоящему, немного больно. Ново.

- Чувствую себя ужасно, - сказал Мерлин.

- Спину потянул?

- Нет, - ответил Мерлин с неловкой усмешкой. - Нет, я не имел в виду… Я чувствую себя великолепно. Просто виноватым. Наверно, нельзя предаваться радостям жизни, когда идёт война.

- Не бери в голову. Мы трахались, как бешеные кролики, перед каждой битвой. Сколько раз палатку роняли.

- Да. Но тогда вражеская армия стояла лагерем на другой стороне поля, ожидая, так же, как и мы. А теперь всё иначе. Они жгут Лондон, пока мы тут… Каждый раз, как мы отдыхаем, гибнут ещё люди.

- Мерлин, прекрати. Ты единственный, кто заставлял меня отдыхать, даже когда шла война, есть, когда мои люди голодали. Невозможно никого спасти, если не хватит сил для битвы.

- Да, - Мерлин завозился на нём, словно пытаясь отстраниться и уйти в себя. Артур не отпускал. И Мерлин снова затих, беспокойно играя с его волосами. - Эх, в молодости я был таким мудрым. В девятнадцать у меня были на всё ответы. Я знал кто я, кто мои друзья и какова моя судьба. Что хорошо, что плохо. Мне не хватает этой ясности. Разве не должен я был стать мудрее с годами?

- Мне знакомы подобные разочарования, - кивнул Артур. - Я ждал этой хваленной мудрости а она так и не пришла. Не считая Гилли, я, наверно, самый старый человек в мире, если сложить все годы моей жизни. И я не чувствую себя мудрее. Я чувствую себя… таким, как всегда.

- Прости, что сотворил с тобой такое, Артур.

- Не извиняйся. Я рад, что так вышло.

- Как ты можешь быть рад? Все эти битвы, и смерти, и бесконечные войны…

- Мерлин, я жив. Я должен был умереть века назад, а я жив, конечно же, я рад. Я не понимаю, почему тебе так трудно понять, это же основа человеческой натуры. Всем нравится быть живыми.

- Да, по душе им это или нет, - задумчиво произнёс Мерлин.

Артур ухватил его за голое плечо и слегка потряс.

- Эй, ты никогда не говорил мне… и я думаю, у тебя есть свои причины, какими бы идиотскими они ни были. Но теперь всё в прошлом. Четырнадцать веков прошло. Это больше не имеет значения. Теперь ты можешь мне рассказать или нет? Что с тобой случилось тогда?

- Это не было что-то определённое, - голос Мерлин слегка дрогнул, он затих на долгое время, неровно дыша в плечо Артура. - Это не было что-то одно, - продолжил он, когда Артур уже начал терять терпение. Просто всё… мы воевали так долго, одна война за другой. И я так устал. Я просто хотел отдохнуть. Но времени никогда не было, мы должны были постоянно двигаться вперёд. А потом наступил мир и всё наконец стало хорошо, мы достигли всего, что наметили. И я стал тебе не нужен больше.

- Я нуждался в тебе.

- Ну, как в советнике, может быть. Хотя и потребность в моих советах к тому времени отпала. Ты состоялся. Ты был великим королём, у тебя было полно дел. Но ты прекрасно со всем справлялся. И я думал, что могу наконец отдохнуть. И тогда-то, тогда-то всё и началось. Прямо как говорил Гавейн. Как будто для меня война никогда не кончалась. Она продолжала мне сниться. Вся эта кровь, все эти лица, все, кого мы убили, все, кого мы потеряли. Всё, что я сделал неправильно или мог сделать лучше. Порой даже наяву - я был в комнате, говорил с тобой, и одновременно был на поле боя, или… ещё где-нибудь. И всё было так реально, как будто в этот момент происходило. И будучи наедине с собой я продолжал думать об этом. Всё, что я, казалось, позабыл, или хотел забыть, - всё это вернулось, и я не мог выгнать это из головы, и ничего другого не мог видеть. Всё, что я чувствовал - раскаяние, сожаление, вину. Нет покоя многогрешному Мерлину.

- Ты не многогрешен, Мерлин, что ещё за чушь.

- Я знаю. Это всё такая глупость, если произнести вслух. Вот почему я никогда тебе не рассказывал. Это всё просто… глупость.

- Конечно, и я объясню тебе, почему. Тебе не о чем сожалеть, Мерлин. Мы строили вместе, строили нечто прекрасное и прочное. Я этим горжусь, и тебе тоже стоит. Так ты оскорбляешь нашу память, обесценивая наше дело!

- Нашу память? Мы ведь ещё не умерли, Артур.

- Ты понимаешь, о чём я. Да, много людей погибло в войнах, которые мы вели. Но куда больше людей мы сбереги, а жизнь скольких поменялась к лучшему из-за нас? И я думаю, сама судьба была на нашей стороне, направляла наши руки, потому что…

Он перекатился набок, чтобы заглянуть Мерлину в лицо, и снова почувствовал головокружительную, благоговейную радость, наполнявшую его каждый раз при мысли об этом.

- Отец мне всегда говорил, король порой должен быть бессердечным. Это я должен был принимать ужасные решения, делать невыразимые вещи на благо королевства и нести это бремя до конца моей жизни. Но… этого просто никогда не случилось. Да, бывал и трудный выбор, но мне никогда не приходилось жертвовать честью и делать что-нибудь действительно ужасное. Как будто что-то приглядывало за нами. Какая-нибудь божественная воля, понимаешь? Может, Старая Религия была благодарна, что мы её вернули, может, боги… Но что-то явно помогало нам всё время, уводя от тёмного пути. Давало уверенность, что нам не придётся сожалеть. Сохраняло нас верными себе.

Артур ни с кем этим раньше не делился, хранил эту странную, обнадёживающую веру глубоко в сердце, но из всех людей именно Мерлин, как он полагал, поймёт. Возможно, только он один и мог. Однако Мерлин просто равнодушно смотрел на Артура, крутя пальцами измятую простыню.

- Ну, я не знаю, это довольно глупо звучит, - сказал Артур, сбитый с толку. – Может, нам просто везло.

- Нет, нам не везло настолько, - произнёс Мерлин ровным тоном. - В самом деле.

Артур глянул на его спокойное, безразличное лицо, и вдруг похолодел так, что с трудом сдержал дрожь.

- Пожалуйста, не сердись, - устало вздохнул Мерлин. - Я не хочу сей час ссориться.

- Поясни, - потребовал Артур, и Мерлин набрал побольше воздуха.

- Мы были правы, как ты только что сказал. Мы строили нечто прекрасное. Королевство, которое воздавало по делам, ценило равенство, заботилось о несчастных, защищало беспомощных. Королевство, где стоило бороться за каждого, кто бы он ни был. И ты был во главе всего этого. Богоподобный король Артур, неколебимый и чистый сердцем. Как будто все песни, которые слагали про тебя, были правдивы. И я хотел, чтобы ты остался таким. Верным себе. Не только ради тебя самого, ради королевства тоже. Итак, если перед нами вставал ужасный выбор… я делал его.

- Чтоб меня… - сказал Артур, силясь понять это. - Ты… Чтоб тебя…

Мерлин попытался улыбнуться. Ресницы его были мокрыми от слёз, а лицо по-прежнему спокойным, голос монотонным, невыразительным.

- К моменту, когда ты получил корону, я уже делал это годами. До того, как ты узнал о моей магии, мне не с кем было поделиться. Так что я просто шёл вперёд и делал дело. Я устранял опасность иногда раньше, чем ты успевал заметить. И потом, когда ты был королём, случалось кое-что, о чём я не хотел бы, чтобы ты знал. Кое-что, что я не хотел бы, чтобы было на твоей совести. Так…

- Ты… ты не имел права.

- Я не хочу ссориться прямо сейчас, - повторил Мерлин упрямо. - И знаешь, я не то, чтобы убивал на месте каждого, кто косо на тебя глянет. Я выбирал лучшее из имевшегося. Или так считал на тот момент. Я считал, что смогу жить с этим, что это оправдано. И я не думал об этом до тех пор, как…

Он вдруг вздрогнул всем телом, подкатился ближе и уткнулся в руки Артура. Тот едва не оттолкнул его, хотел ударить, кричать, швыряться вещами, но укротил гнев и обнял холодную спину Мерлина.

- Я пытался с этим бороться, - бормотал Мерлин ему на ухо. - Я старался не думать об этом и наслаждаться миром, новым Камелотом, всем. Я хотел просыпаться и быть счастливым только от того, что вот, солнечный день, как прежде со мной бывало. Это было так ужасно. Я так хотел, чтобы это прекратилось. И вот что оказалось хуже всего: это было в моей голове. Против чего я бился? Против собственной головы?

- Ну, - сказал Артур, мало-помалу успокаиваясь от сердцебиения Мерлина рядом с его грудью. - Ты всегда был сам себе худшим врагом. Ничего удивительного.

- И потом, - продолжил Мерлин, испытывая неожиданный прилив красноречия. - Потом я просто не мог перестать думать об этом и больше не хотел быть счастливым. Легче было прекратить борьбу и погрузиться в самобичевание, на какое-то время это даже принесло облегчение. Я думал, я заслужил это, вот моё место. Возможно, я получу некое умиротворение, опустившись так глубоко, как смогу, позволив этому захватить меня. Но покоя не было. Не было. И однажды я проснулся с мыслью: какой смысл делать всё это?

- Делать что?

- Всё. Каждый день был пыткой, я был никому не нужен. Всё, что я делал, - распространял вокруг уныние. Просто не было смысла продолжать, и теперь у меня не было такой обязанности ни перед кем. И вот тогда я решил…

- Нет, - выпалил Артур, хватаясь за него в ужасе.

- О нет. Нет. Я решил отправиться путешествовать. Вырваться из колеи, поискать помощи. Потому что теперь это были не просто печаль и плохие воспоминания, это были безумные мысли. Я на самом деле скатывался в безумие. И это помогло, мне стало лучше. Но всё уже в прошлом. Покончим с этим. И прости, что я был… Мне сейчас очень стыдно.

- Но ты говорил, что тебе лучше, - сказал Артур осторожно.

- Да. Лучше! И ещё мы в будущем, и, правда, ничего из этого не важно. Все, кого я убил, кого не спас, были бы сейчас так или иначе мертвы. Все, кому мы помогли, сейчас тоже мертвы. Ничто из этого теперь не имеет значения. Как будто ничего и не случалось. И у нас есть задание, всегда легче держать хвост трубой, когда у тебя есть дело. Ну вот.

Артур укрыл их обоих своим пальто, и они лежали рядом в темноте. Артур чувствовал себя ужасно уставшим, выжатым, как после целого дня тяжёлых переговоров, и боялся что-нибудь сказать. Должны быть слова, думал он, несколько фраз, которые всё исправят, но не мог их найти.

Дверь медленно открылась и Гавейн что-то прошептал по-французски. Несколько пар ног прошли на цыпочках по комнате, прямо рядом с их матрасом, в другую спальню. Включённый свет пробился из-под двери, и помещение наполнилось перешёптываниями, шорохом одежды и женским смехом.

- Очень на него похоже, - шепнул Артур. – Разве не собирался он вступить в связь с местным подпольем?

- Он определённо вступает в связь, - тихонько засмеялся Мерлин. – Ох, Гавейн… Думаешь, это кто-то из подполья, или они только что познакомились в баре?

- Я уверен, он сможет рассказать нам об этом завтра, - Артур поцеловал Мерлина в макушку. – Ладно, я не сержусь. И рад, что тебе лучше. А теперь спи.

*

Они были в поезде ещё до рассвета, и въехали в Берлин в сумерках. Акцент Артура не давал ему сойти за берлинца, но был похож на один из провинциальных диалектов, а светлые волосы были убедительны для лавочников. Друзья пообедали в тёмной столовой при вокзале; Мерлин быстро выхлебал суп, вылил стакан воды в пустую миску и долго смотрел туда, бормоча под нос.

- Будем считать что это магия, а не последствия двухдневного запоя, - проворчал Гавейн.

Мерлин перемешал воду в ворожейной миске и поднялся.

- Наш связной готов ко встрече с нами прямо сейчас. Идёмте.

Они направились на юг, к месту встречи, указанному Гилли.

- Как будто и нет никакой войны, - Мерлин глазел по сторонам, словно глуповатый турист. - Всё такое… прибранное.

- Здесь кругом война, - Артур попытался натянуть шляпу поглубже. На улицах было много молодых женщин, бросавших на них жаждущие, голодные взгляды. Так часто бывает в военные годы, когда большинство молодых мужчин далеко, на фронте.

- О, - Мерлин указал на обгоревшие руины небольшой готической церкви. - Смотрите-ка. Это наши натворили?

- Да, похоже, - кивнул Гавейн не без удовольствия.

- Не знал, что наши самолёты могут забираться так далеко вглубь континента.

- Досюда как раз долетают. После Дюнкерка англичане только это и могут. Посылать бомбардировщики. Ну, и ещё вас.

- Надеюсь, мы будем более удачным решением, - пошутил Артур.

- Да, - согласился Мерлин. - Я понимаю, что это война. Но это же… город. Здесь же дети.

По улице маршировала небольшая группа мальчиков со взрослым во главе. Они все были одеты одинаково: аккуратные рубашки, шейные платки, гольфы до колен, короткие штанишки. Детские лица оставались гордыми и серьёзными, мальчики старались держать строй.

- Поглядите-ка на них, - с улыбкой произнёс Мерлин. - Они готовятся быть оруженосцами?

- Они готовятся быть пушечным мясом, - нахмурился Гавейн. - Пойдёмте, просто не обращайте внимания.

Они прошли ещё несколько кварталов, глядя, как солнце опускается за высокие каменные здания.

- Это действительно происходит, - сказал Мерлин. - Гилли был прав, теперь я это чувствую. Здесь магия закручивается, люди из Врил что-то делают с ней. Обычно она течёт в земле по силовым линиям, а теперь стягивается в узел, неподалёку отсюда. Думаю, я могу найти центр.

- Давай сосредоточимся на задании, - попросил Артур. - Я пытаюсь представить, на кого похож наш встречающий.

- На меня, наверно, - Мерлин пожал плечами.

- Ну да, я знаю, что это будет волшебник. Я пытаюсь представить, что он за человек.

- О чём я и говорю. Он хороший друг Гилли, а Гилли нелегко заводит друзей. В прошлом я был единственным его другом. Так что этот парень наверняка немного похож на меня.

Артур попытался вообразить это и не смог. Если бы пришлось, он не смог бы описать, что из себя представляет Мерлин как человек, как личность. Мерлин был Мерлин, и другого Мерлина не было на свете, и это было так, сколько Артур себя помнил.

- Значит, мы должны прогуливаться по этой улице. Он заметит нас и убедится, что всё в порядке, что за нами не следят. Тогда он подойдёт к нам и спросит, не видели ли мы его сбежавшую собаку, и нам надо ответить… а это что ещё такое?

Улица была темна и пустынна в этот час. Большой фургон подъехал к дому в половине квартала от них. Несколько человек в серой форме выскочили из него и распределились по тротуару вокруг входа.

- Они забирают кого-то, - пояснил Гавейн мрачно.

- Там бандиты?

- Эти ребята бандитами не занимаются. Кто-нибудь из врагов народа. Евреи, диссиденты, гомосексуалисты...

Один из солдат вышиб дверь, и несколько человек последовали за ним внутрь дома. Прочие остались около машины, с оружием наизготовку.

- Я не знаю, что означают эти слова, - покачал головой Мерлин. - Но не думаю, что это имеет значение.

Он пересёк улицу и быстро, широкими шагами направился к солдатам.

- Мерлин, мы должны придерживаться задания, - Артур нагнал его.

- Когда я клялся в верности тебе, - прорычал Мерлин сквозь стиснутые зубы, - я пообещал, что никогда больше не буду стоять в стороне и смотреть, как подобное происходит. Я позволил, чтобы слишком много людей отправили на плаху за то, что они из себя представляют, и больше этого не сделаю.

Артур порылся в гитарном футляре и сунул ножны под пальто на случай, если придётся драться.

- Теперь его не отговоришь, - сказал Артур Гавейну. Несколько человек вытолкали на улицу и загнали в фургон, трёх мужчин и одну женщину с лицами бледными, искажёнными отчаянием. – Всё пойдёт насмарку, тебе не следовало…

- Ты смеёшься? Я так давно мечтал об этом, - рука Гавейна уже нашаривала оружие под пиджаком. - Беру на себя водителя.

Он подошёл к автомобилю спереди, покачиваясь и фальшиво насвистывая, прикидываясь пьяным. Мерлин продолжал идти прямо на солдат, они уже предупреждали его криками и угрожающе размахивали оружием, приказывая убираться. Пока что они видели не более чем двух раздражающих прохожих. Но оставалось всего несколько секунд до того, как всё переменится.

- План? - спросил Артур негромко.

- Свет, - отозвался Мерлин.

Он улыбнулся солдатам своей самой открытой, наивной улыбкой, и поднял раскрытые ладони, и Артур закрыл глаза.

Даже с опущенными веками белая вспышка была болезненной, нестерпимой. Перед глазами всё стало розовым. Артур увидел силуэты солдат даже сквозь веки. Мужчины закричали, фургон зарычал разбуженным зверем, потом раздался выстрел, мотор захлебнулся и замолчал.

Солдаты, почувствовавшие полную силу вспышки Мерлина, ослепли в минуту, беспорядочно тыкались и тёрли глаза. Один поднял пистолет, собираясь стрелять вслепую, и Мерлин сломал ему шею щелчком пальцев.

Ещё трое солдат находились внутри фургона с пленниками и теперь выскочили, собираясь стрелять с близкого расстояния. Артур поднырнул под линию огня и заколол их тремя быстрыми, гладкими движениями. Меч пел в его руке, наслаждаясь битвой. Артур обернулся к остальным, но Гавейн и Мерлин уже справились с ними.

- Вы теперь в безопасности, – обратился Мерлин к пленникам на своём ужасном немецком. Те сгрудились в задней части фургона, глядя на спасителей широко раскрытыми глазами. Вся битва заняла едва ли десять секунд. - Можете выходить. Мы отведем вас в безопасное место.

- Мы заберём фургон, - сказал Гавейн. Он застрелил водителя через стекло в дверце, и теперь выбивал окровавленные осколки ручкой пистолета, пытаясь просунуть руку внутрь, чтобы открыть замок. - Возможно, мы недалеко на нём уедем, но… Ох, чёрт…

Артур поглядел туда же, куда и он, и заметил человека на том конце улицы. Это был патрульный солдат, они видели множество таких на улицах города. Всего лишь мальчик, не старше шестнадцати. Он казался таким тощим в военной форме, голубоглазый и совсем светленький, с белёсыми бровями. Патрульный глянул на них, на тела у их ног, замер, а потом начал кричать.

Гавейн выстрелил в него, и мальчик метнулся за угол, продолжая кричать. Раздались ещё голоса, послышался топот тяжёлых сапог по брусчатке.

Друзья укрылись за машиной как раз вовремя, весь патруль высыпал на улицу, выкрикивая приказы сдаться, а потом кто-то выпустил длинную очередь по фургону, отчего тот затрясся.

- Бегите, я прикрою, - Гавейн осторожно высунулся из-за кабины.

- Гавейн, нет! - запротестовал Мерлин.

- Хороший план, прикроем его отступление, в свою очередь, - Артур обернулся к остальным: - Вы бегите первыми.

Один из мужчин кивнул, оттолкнулся от стены фургона и рванул в ближайший проулок. Прочие последовали его примеру. Вслед раздались выстрелы, и Гавейн открыл огонь, принуждая патрульных укрыться.

- Отлично, - кивнул Артур, когда все скрылись за углом. - Теперь прикроем его.

Мерлин кивнул и вышел на середину улицы, бестолочь, отличная мишень.

- Гавейн, беги! - крикнул он, запуская шаровую молнию вдоль по улице. Та подкатилась к солдатам, шипя и искря, стреляя длинными изгибами нереально яркого света. Солдаты принялись палить в неё, но пули пропадали в белом трескучем беспорядке, заставляя молнию сильнее искрить и расти, занимая всю улицу, опаляя стены домов по обе стороны.

Гавейн подбежал к остальным. Он был всего в нескольких шагах, когда одиночный выстрел прозвучал слева, едва слышный за гудением молнии, и Гавейн рухнул наземь.

Один из солдат обошёл за домами и подкрался со стороны другого переулка. Он сидел на корточках, полускрытый низкой каменной оградой, собираясь снова стрелять. Мерлин обернулся к нему и крикнул, краем глаза Артур заметил, как человека отшвырнуло дикой силой, его одежду и, возможно, плоть, оторвало от тела, как будто жестоким порывом ветра, но Артуру некогда было смотреть, он должен был подобрать Гавейна.

Тот уже пытался встать самостоятельно, Артур потянул его на ноги и подставил плечо.

- Я в порядке, - сказал Гавейн. - Задело мягкие ткани. Я могу идти.

Выше его колена была кровоточащая пулевая рана, но, похоже, нога могла выдержать вес тела. Кость не была повреждена. Они бежали по лабиринту узких улочек за людьми, которых спасли. Патруль поднял тревогу. Слышны были крики и тяжёлый топот, приближавшиеся со всех сторон, а где- то вдалеке раздавался звук сирены, гуляющий между домами.

- Мы можем срезать через этот переулок. Мы выйдем к…- начала женщина, но потом сгребла остальных и вжала в небольшую нишу между двух домов.

Несколько солдат стояли в конце улицы, они ещё не заметили беглецов, но путь был перекрыт. Оставалось вернуться назад и поискать другой маршрут.

- Может, они уйдут, - предположил один из мужчин, и они подождали, прижавшись к стене.

Гавейн был болезненно бледен и вял, его глаза остекленели, штанина потемнела от крови.

- Надо остановить кровотечение, - сказал ему Артур. - Постарайся продержаться ещё немного, не падать в обморок, мы займёмся раной, как только найдём укрытие получше.

- Артур, - прошептал Гавейн и сунул свой пистолет ему в руку. – Нельзя, чтобы меня взяли живьём. Я слишком много знаю. Ты должен убедиться. Обещай мне.

Артур принял пистолет и кивнул, большей частью, чтобы успокоить друга. Он не думал, что будет в состоянии выполнить обещание такого рода.

Мерлин мрачно глядел на солдат, сжав зубы.

- Так мы от них не уйдём. Нас здесь скоро окружат. Артур, ты должен увести всех в безопасное место. Проследи, чтобы с ними всё было в порядке. Позаботься о Гавейне. Иди.

- Я? А ты?

- Я останусь и буду биться.

Он вышел на улицу и выпустил струю огня по солдатам. Один упал, другой нырнул за угол, призывая на помощь.

- Бегите! - крикнул Мерлин. Огонь трещал у него между пальцев. Его костлявое лицо, искажённое яростью, казалось почти нечеловеческим. - Артур, беги!

Артур потянулся к нему и был отброшен яростной невидимой силой. Новые солдаты заняли позицию в конце переулка, и наверняка ещё больше было на подходе. Мерлин мог держать врагов сколько угодно, прикрывая их отступление, но Артур не мог…

Длинная, тёмная фигура метнулась к ним из ближнего проулка, и Артур прицелился в неё, но понял, что это не солдат. Мужчина носил гражданскую одежду и был безоружен. Подбежав к Мерлину, он опустился на колени и приложил ладони к брусчатке.

Улица вздыбилась под его руками, как штормовое море, старые булыжники взлетели, подброшенные силой, вырвавшейся откуда-то из глубин. Толстый столб глины и земли взметнулся, закручиваясь и уплотняясь. Он быстро рос, поднимался вверх, всасывал в себя булыжники, образуя гигантскую фигуру, похожую на фигурку из глины, вылепленную детскими руками. Приземистая, толстая, немного кособокая, с непропорционально длинными руками, она была уже почти пятидесяти футов ростом и двигалась, расправляя широкие плечи, вращая круглой головой, моргая двумя щёлочками на лице.

Люди в конце переулка выкрикивали слово, которое Артур не понимал, снова и снова, и выпустили целый град пуль. Пули врезались в грудь монстра с чмокающим звуком, он поднял длинные руки и двинулся на солдат. Артур ожидал, что чудовище будет рычать или выть, но оно двигалось к своим жертвам молча и целенаправленно.

- Вот кто останется биться,- незнакомец поднялся с колен. - Идите за мной.

*

Они бежали прочь от шума боя, ныряя в узких улочках, пока не оказались в каменном мешке между слепых, лишённых окон задних стен домов.

- Тупик, - заметил Артур.

- Не совсем, - сказал волшебник и снова присел. Артур попятился, ожидая ещё одного колдовского монстра, но когда земля разошлась, из неё не показалось ничего, только потянуло отвратительным запахом.

Волшебник коротко переговорил со спасёнными на языке, которого Артур не понимал, и те быстро попрыгали вниз, с плеском приземлившись несколькими футами ниже. Артур последовал за ними и скривился, когда жидкие помои просочились в сапоги, но приготовился ловить Гавейна, чтобы грязная вода не попала тому в открытую рану.

Только когда все оказались в узком круглом тоннеле, волшебник потянулся вверх и земля закрылась, оставляя их в полнейшей, непроницаемой темноте.

Они стояли, тесно сгрудившись, и прислушивались к дальним шумам, к сиренам наверху. Потом темнота растаяла и расцвела слабым голубым светом. Сияющая сфера поднялась с ладони Мерлина и зависла у них над головами.

- Я так полагаю, ты Мерлин, - произнёс волшебник.

- А ты, ты Б… Бенеш, - запнулся Мерлин, глядевший на незнакомца с явственным трепетом. Должно быть, был впечатлён трюком с глиняным гигантом.

- Погодите, мы делаем это неправильно, - нахмурился Бенеш. - Вы не видели мою собаку?

Оба разразились одинаковым нервным смехом мужчин, вернувшихся с поля боя.

- В той стороне есть сухое место, - указал Бенеш. - Нам надо позаботиться о раненом.

Они с плеском пошли по туннелю сплочённой группкой. Густая вонь была ужасной, вышибала слёзы, заставляла шумно дышать через рот.

- Это было невероятно, воин, которого ты наколдовал, - сказал Мерлин. - Он живой? Они могут его убить?

- Конечно, он неживой. Только Бог может создавать жизнь. Это просто голем, грязь и магия. Он будет долго сражаться. А потом раскрошится.

- Ого! А можешь научить меня заклинанию?

- Могу попробовать, - кивнул мужчина сердечно. - Но, возможно, это должно быть в твоей крови. Моя семья родом из Праги, где мои предки создали заклинание... Сюда. Больше света, пожалуйста.

Мерлин сделал синее свечение ярче, и Артур помог Гавейну прилечь в маленьком алькове на стене туннеля. Бенеш разорвал штанину, стёр ладонью кровь и нахмурился.

- Я остановлю кровь, - предупредил он. - Это будет очень больно.

- Ты ещё и предсказатель? - слабо усмехнулся Гавейн. Артур прижал его ноги, чтобы удержать на месте, а Мерлин обнял его за плечи и сжал его руку. Бенеш прижал ладони к коже Гавейна, к ранам от входа и выхода пули, и забормотал заклинание. Золотой свет ярко вспыхнул под его руками. Гавейн вздрогнул и выдохнул.

- Да, это и правда очень больно, - шепнул он и обмяк в руках Мерлина.

- Можете дать ему отдохнуть, - сказал Бенеш. - Я должен вывести этих людей из города, пока все дороги не перекрыли. Я скоро вернусь, и доставим его к доктору.

- Хорошо, Бенеш, - согласился Мерлин со странной, бледной улыбкой. - Береги себя.

Беглецы пробормотали свои благодарности, Бенеш наколдовал огонёк в ладони, и они отправились вперёд по тоннелю. Артур забрался в альков и сел рядом с Мерлином. Мерлин устроил голову Гавейна у себя на коленях. Артур положил раненое бедро Гавейна себе на ногу, чтобы держать приподнятым. Раны не было. На её месте теперь был гладкий, плоский шрам, похожий на след от старого ожога. Но лечение, кажется, затронуло только кожу, внутри рана могла всё ещё кровоточить.

- Я ничего не хотел говорить при местных, - сказал Мерлин. - Но у них худшие катакомбы из тех, что я когда-либо видел… Серьёзно, выглядят так, словно их используют как отхожее место.

- В самом деле, так и есть. Из города такого размера не так просто вывезти всё дерьмо, его бы затопило дерьмом. Так что они спускают всё сюда, в подземные тоннели. А потом дождь его смывает.

- А, - кивнул Мерлин без интереса, уже погрузившись в собственные мысли.

- Ну и что ты думаешь о нашем связном? Храбрый парень, правда? Он мне нравится. И он похож на кого-то, кого я видел раньше, но никак не могу припомнить. Тебе он никого не напоминает?

- Он похож на моего отца, - признался Мерлин негромко.

- Что ты несёшь, ты же не представляешь, как выглядел твой отец. Ох, я сразу не понял, потому что теперь он гораздо моложе. Помнишь Балинора, последнего Повелителя Драконов? Помнишь, мы отправились его искать, когда дракон удрал из подземелья, и нашли его, и… Ты должен его помнить! Ты рыдал в три ручья, когда он умер, и я тебе ещё сказал…

- Я его помню. Он и есть мой отец.

Артур посмотрел на профиль Мерлина, обведённый голубым волшебным светом, и вдруг обнаружил сходство, и спросил себя, как же раньше не заметил. Даже носившее отпечаток прожитых лет бородатое лицо последнего Повелителя Драконов показалось ему знакомым при первой встрече. Этот юноша, Бенеш, казался братом Мерлина. У него были те же непослушные тёмные волосы, тот же нос, тот же подбородок, тот же изгиб бровей, они одинаково упрямо сжимали губы. Лицо Мерлина было мягче, нежнее, как будто красота Хунит смягчила резкость отцовской натуры, однако было легко разглядеть их обоих в Мерлине, проследить, как их кровь смешалась, создавая его яркую, уникальную внешность.

- Но ты сказал мне, что не знал его, - нахмурился Артур. - Совсем как я не знал своей матери, мы говорили с тобой об этом, и ты сказал мне... Ты лгал? Как ты мог лгать о подобных вещах?

- Я не лгал… Я не знал, - Мерлин слегка прижался к плечу Артура, ткнул острым локтем в бок. Это не должно было обнадёживать, но почему-то всегда действовало. - Мать никогда мне не говорила, а Гаюс рассказал только в тот день, когда мы выезжали на поиски. Так что… в конце концов, я был знаком со своим отцом всего несколько часов. Не много узнаешь за такое время, правда?

- Почему ты не сказал мне, кто он такой?

- Даже не знаю, Артур, почему я не сказал тебе, что я сын изгнанного преступника и, возможно, магия у меня в крови, - фыркнул Мерлин, уставившись на него.

- Я бы не сказал своему отцу! Это не было…

Это не было твоей виной, собирался сказать Артур, но прикусил язык как раз вовремя. Он ещё помнил первые годы собственного правления, когда заключал мир с друидами и прочими бывшими врагами Камелота. Он сам такого наслушался, когда дружески протягивал руку, чтобы закрепить договор. Артуру в глаза говорили, что не его вина в том, что он сын своего отца, не его вина, что в его жилах течёт кровь этого монстра, что ему прощают это, что он совсем не похож на Пендрагона. И он улыбался в ответ, и пожимал руки, хотя ярость кипела в груди и хотелось сжать эти руки до хруста.

- Я знаю, что ты бы наверняка не сказал. Но не было нужды в таком риске, - Мерлин пожал плечами, и это задевало, но было понятно Артуру.

- Почему ты никогда ничего не говорил? - всё равно вырвалось у него. - Все эти годы…

- Не видел смысла выкапывать это, - отрезал Мерлин. - Он был м-мёртв, так что…

Одним сердитым сжатием пальцев он уничтожил светящийся шар, и они вновь оказались во тьме. Не было ни единого проблеска света, Артур даже собственных рук не видел, единственными ориентирами в полной темноте были тяжесть тела Гавейна на его коленях, дрожь плеча Мерлина рядом с его собственным и влажные звуки, которые тот издавал.

- Мерлин, ты как маленький. Я знаю, что ты плачешь.

- Ну… Я просто не хочу, чтобы ты это видел, - пробормотал Мерлин.

- Я уже видел раньше.

- Это было р-раньше… А теперь я в порядке, я не собираюсь… И мы в походе. У нас есть дело. Я…

- Мужчине не стыдно оплакивать своих родителей, - Артур прижался к нему крепче. Лицо Мерлина было мокрым от слёз, мокрые пятна остались на шее Артура. - Ты видел меня, когда мой отец умер. Ты знаешь, что я имею в виду.

- Я не могу, - всхлипнул Мерлин ему в плечо. - Это произойдёт снова, так ведь? Балинор прятался в тех пещерах двадцать лет, он был там в безопасности. А мы пришли, втянули его в войну, и на следующий день он был мёртв. А теперь Бенеш… Артур, он такой молодой, он выглядит едва ли на двадцать. И мы явились втянуть его в это, и он… Я не могу видеть, как он умирает снова. Я не могу.

- Ну сам подумай, он же не твой отец, - сказал Артур.

- Да, спасибо, тогда всё в порядке, - горько усмехнулся Мерлин, шмыгнув носом в темноте.

- Нет, хорошо, в нём есть дух Балинора, или… как оно там, но он другой человек. Он не прячется в пещерах. Он не в первый раз отводит осуждённых в безопасное место. И ты знаешь, что не первый раз он натравливает эту штуку на городскую стражу. Голем - вот что кричали солдаты, они видели его раньше. Бенеш и так уже ввязался в бой, он смелый и безрассудный. Так что это мы присоединились к нему. Так всем нам будет безопаснее.

Это, кажется, помогло. Мерлин кивнул, затих и задышал ровнее.

- Я не думаю, что он другой.

- Я не хочу сказать, что твой отец был трусом. Он согласился помочь нам под конец.

- Я думаю, Балинор был таким же в юности. До того, как потерял своего дракона. До того, как Камелот начал на него охоту. Я думаю… боевой задор пропадает, когда становишься старше. Ну, тебя это не касается, очевидно.

Артур улыбнулся и вслепую ткнул Мерлина в плечо, чтобы одновременно подбодрить и поблагодарить за комплимент. Мерлин прижался к нему с мягким досадливым вздохом.

- Погоди, - сказал Артур. - Если твой отец был Повелителем Драконов, это значит, что ты…

- Да, я унаследовал его силу.

- Два сапога пара, - рассмеялся Артур. - Король без королевства и Повелитель Драконов без дракона.

- Королевство всё ещё существует, - рука Мерлина скользнула по бедру Артура. Он нашёл руку Артура в темноте и ухватился за неё.

- Если бы дракон не сбежал, если бы он ещё сидел на цепи, когда я стал королём, я бы… Я бы доверил его тебе. Я бы позволил тебе попробовать его приручить.

- Это не лошадь, Артур.

- Конечно нет! Он был огромный, огнедышащий! Могу представить себе силу…

- Нет, он бы не согласился участвовать в наших войнах, - сонно пробормотал Мерлин, вымотанный слезами. - Он бы помог нам против колдовства, но не стал бы жечь для нас вражеские армии.

- Нет, я бы тоже этого не хотел, - сознался Артур. - Я бы не хотел править с помощью страха. Это было бы против всего того, что мы пытались делать. И всё же, дракон. Наверняка он мог быть в чём-то полезен.

- Меньше, чем ты думаешь. После двадцати лет в заточении всё, чего он хотел бы, это летать, греться на солнышке и браниться, что он последний в своём роде, а виверны глупые, приставучие и с ними скучно заводить шашни. Вот. Так мне кажется, в любом случае.

Мерлин, поёрзав, устроился под боком у Артура, вернул свет, позволив шару плыть вверху, озаряя его лицо, теперь сухое и спокойное.

- Это завихрение магии, - сказал он. - Оно теперь очень близко. Что-то в нём есть странное, хотя… В этом всё странное, правда, но… Я думаю, мы очень скоро узнаем.

*

Бенеш вернулся и повёл их через вонючие тоннели, уверенно прокладывая путь в лабиринте поворотов и перекрёстков. Гавейн был всё ещё без сознания, и Артур нёс его на спине, стараясь не слишком пыхтеть от напряжения. Они закончили путь в узком колодце и поднялись по скользким металлическим ступенькам. Бенеш откинул тяжёлую круглую крышку, и они выскользнули наружу, оказавшись снова на уровне земли, в тесном переулке.

Было далеко за полночь, небо было чёрным, звёзды слабо светились, заглушённые далёкими уличными фонарями. Они миновали несколько домов с тёмными окнами, Бенеш открыл дверцу, ведущую в полуподвал, и тихонько впустил спутников.

Большая комната была освещена одинокой электрической лампочкой, свисавшей с удручающе низкого потолка. Стены без окон и пол из серого камня дополняли мрачный вид. Сырая и холодная комната была, должно быть, кладовой, а не предназначалась для жилья. Но на нарах у стены была устроена лежанка, рядом с ней стояло ветхое кресло, через ручку было перекинуто вязаное покрывало, и в углу был небольшой книжный шкаф с дешёвыми изданиями в мягких обложках.

- Ты здесь живёшь? - спросил Мерлин, когда они сгрузили Гавейна на кровать.

- Нет, я только сплю здесь иногда, - сказал Бенеш, быстро посылая небольшие волны магии по своей заляпанной грязью одежде. - Используй магию, чтобы удалить запах. Нельзя говорить с людьми, когда от нас так несёт. Как мои волосы?

- Не время для самолюбования, - начал Артур, нащупывая частящий пульс Гавейна. Но прежде, чем он успел сказать что-то обидное, дверь наверху небольшой лесенки, ведущая в дом, со скрипом отворилась, и он потянулся за мечом.

Пожилой мужчина в халате неодобрительно задрал на Артура бровь и вошёл, медленно шаркая ногами в мягких тапочках. Он выглядел не таким старым, как при последней их встрече, скорее, таким он был в ранних детских воспоминаниях Артура. Ещё остались тёмные пряди в седеющих волосах, он держался прямее, спина ещё не согнулась с годами. Но это был Гаюс, и Мерлин узнал его, и совсем затих рядом с Артуром, стараясь держать себя в руках.

- Бенеш, - произнёс старик. - Что ты ещё натворил? На самом деле, не стоит трудов рассказывать, уверен, я сам всё прочту в утренних газетах.

- Герр доктор, - Бенеш ткнул Мерлина локтем, принуждая согнуться в поклоне. - Наши друзья интересуются, не могли бы вы…

- Конечно, конечно, посмотрим, - согласился мужчина, не задумываясь, и направился к лежанке, но Мерлин неожиданно бросился к нему, заключил в объятия, припал к его груди.

- Простите, простите, - бормотал он. - Я просто… так благодарен, что вы нам помогаете. Я знаю, как это опасно для вас. Простите.

- Это Мерлин и Артур. Они приехали из Англии, чтобы помочь нам сражаться, - объяснил Бенеш, тогда как старик моргал и пытался осторожно выпутаться из длинных рук Мерлина.

- Ах, Мерлин и Артур, как мило, - сказал доктор. - Молодой человек, довольно телесного контакта. Мне казалось, британцы более сдержаны.

Он отогнал всех от света и исследовал кожу, запечатанную магией, ловкими пальцами.

- Я говорил тебе не делать этого, Бенеш, - напомнил он. - Твоя магия - жестокость и варварство.

- Он истекал кровью…

- А теперь у него внутреннее кровотечение, и мне снова придётся вскрывать рану. Ты обещал мне, что подыщешь заклинание первой помощи получше.

- Где бы ещё время взять, - попытался отшутиться Бенеш, но сник под строгим взглядом доктора.

- Подготовь его, пока я делаю санобработку, - приказал старик и зашаркал прочь.

- Не обращайте внимания на ворчание, - говорил Бенеш, пока они несли Гавейна по ступенькам в чистенький дом, а затем в комнатку с белыми стенами и стеклянными шкафами, ничуть не напоминавшую загадочный беспорядок лаборатории Гаюса, какой её помнил Артур. - Доктор Кай знает мою семью целую вечность, он помог мне появиться на свет, мы можем доверять ему. Он поможет.

Они положили Гавейна на операционный стол, и Бенеш стал рыться в шкафах, собирая материалы.

- Нам понадобятся кипячёная вода, мёд и экстракт… - начал Мерлин, но тут в комнату быстро вошла девушка, поправляя сестринский халат.

- Просто воспользуйся этим, - Бенеш протянул Мерлину бутылку карболки и шагнул вперёд, незаметно приглаживая волосы. - Эммм… Простите, что разбудили вас в такой час, фройляйн Хильда. Вы не должны… Правда, задеты только мягкие ткани, я мог бы сам ассистировать…

- Глупости, Бенеш, - она подавила зевок. - Я досмотрю свой сон красоты, когда никто не будет истекать кровью. - Ты сам не ранен? Каждый раз, когда Кай будит меня среди ночи, я… я… волнуюсь, понимаешь…

- Нет, со мной всё хорошо, - Бенеш маялся, как будто не знал, куда деть руки. – А у тебя всё хорошо? С виду всё хорошо. Ты выглядишь очень мило.

- Врунишка, – засмеялась девушка. – У меня на лице следы от подушки.

- Они… тоже такие милые, - Бенеш покраснел и сунул руки в ближайший цветочный горшок. Крошечный голем, около шести дюймов в высоту, перелез через край горшка и спрыгнул на стол, рассыпав крошки жирного чернозёма по безупречной поверхности. Он подбежал к девушке, подогнул толстенькие ножки и драматично бухнулся на колени, потом низко ей поклонился, прижимая ручки к маленькой груди. Хильда рассмеялась, смущённо и довольно, и только тогда Артур узнал её.

Так выглядела Хунит, когда улыбалась, радостно и беззаботно, как будто все годы сходили с её лица в одно мгновение, и она снова была девочкой, такой же милой, как в двадцать.

Хильда и Бенеш смотрели друг на друга, смущённо улыбаясь, оба покрасневшие, с широко раскрытыми глазами, и Артуру казалось, он вторгся во что-то слишком личное, хоть они даже не разговаривали. Мерлин продолжал методично очищать кровь и грязь с кожи Гавейна, он тоже улыбался, его улыбка была улыбкой Хунит и Балинора одновременно.

- Это так странно, - шепнул он Артуру. - Как будто… Я и не мечтал увидеть их такими.

- Я попросил приготовить помещение к операции, а не разбрасывать по нему грязь, - проворчал доктор от двери с кислой физиономией. Бенеш схватил голема и сунул обратно в цветочный горшок, а Хильда метнулась к Гавейну, заправляя выбившуюся прядь волос под шапочку.

- Он потерял много крови. Так что я не хочу, чтобы вы таскали его туда-сюда, - сказал доктор. - Вы все останетесь здесь, пока он не сможет переносить транспортировку. Бенеш, пойди устрой их. Ты знаешь, где одеяла. А теперь все выметайтесь отсюда.

- Нет. Я могу помочь. Я могу остаться и помочь, - Мерлин вцепился в плечи Гавейна. – Я был учеником лекаря. Я знаю, что делать.

- Идите, с ним всё будет хорошо, обещаю, - попросила Хильда мягко. - Не стоит вам смотреть, как режут вашего друга. Вы понадобитесь ему, когда он будет восстанавливаться, так что вам сейчас лучше отдохнуть.

Они покинули помещение. Делать было нечего, только ждать. Артур уже чувствовал, как мышцы судорожно сжимаются от беспокойного ожидания, в животе урчит от волнения, и понимал, насколько хуже приходится Мерлину.

- Ну, - сказал Артур, - мне кажется, мы привлекли немного больше внимания, чем планировали. Возможно, надо ненадолго залечь поглубже, прежде чем действовать дальше.

- Это как раз то, чего ждут враги, - возразил Мерлин. - Они уже поймали тебя в Лондоне. Они наверняка знали, что мы явимся сюда. Если будем пережидать, только дадим им больше времени на подготовку.

- Я ждал месяцами, пока Гилли искал вас, - добавил Бенеш. Он был нервный и взвинченный, словно короткая беседа с красивой девушкой опьянила его. - Он сказал, что у меня недостаточно сил встречаться с мастерами Врил в одиночку. Меня тошнит от ожидания. Идёмте хоть сейчас.

*

Их цель, это завихрение магии, которое Мерлин чувствовал раньше, была прямо за городом, на маленькой фабрике в промышленной зоне. Фабрика пустовала в этот час, за исключением небольшого отряда охраны, и так должно было быть ещё несколько часов, до утра, пока фабрику наполнят рабочие.

- Я пытался осмотреть её с тех пор, как обнаружил, но не мог подойти ближе без риска боя с охраной. И мне не хотелось, чтобы они усилили охрану до того, как мы будем готовы к настоящей атаке, - сказал Бенеш, шедший бок о бок с Мерлином, их аистиные ноги легко попадали в один шаг. – Думаю, здесь они делают это новое оружие, и, думаю, наверняка это единственное место. Я не чувствовал никаких сдвигов в магии нигде, по крайней мере, поблизости. Если мы разрушим эту фабрику, это хотя бы отбросит их назад.

- Наверняка они в состоянии всё восстановить, - заметил Мерлин. - Что нам по-настоящему нужно, так это добраться до мастеров Врил.

- Знаю, знаю, - вздохнул Бенеш. - Но пока не представляю, как. Надеюсь, вместе мы что-нибудь придумаем. Я так рад, что вы наконец здесь, мне действительно нужна была ваша помощь.

- А мы благодарны за твою помощь, - отозвался Артур. - Наверняка тебе было непросто поднять оружие против собственной страны.

Им были нужны друзья, и хотелось бы всей душой доверять этому юноше, как очевидно делал Мерлин. Но Бенеш был немцем, и никогда не считалось мудрым слепо доверять перебежчику.

- Это не моя страна, - Бенеш скорчил гримасу. - С тех пор, как меня изгнали. Я родился и вырос здесь, но теперь я как вы: шпион и диверсант в тылу врага.

Мерлин споткнулся и уставился на него, и на миг Артур был поражён совпадением: Балинор, отец Мерлина, тоже был изгнан, это было похоже на повторяющийся узор… Но, возможно, просто в характере Балинора и Бенеша было впутываться в неприятности.

- Изгнан? - спросил Артур так или иначе. - За что?

- За что? – фыркнул Бенеш. - Ты не проспал под камнем последние пару лет? Или вам плевать на то, что происходит с другими, пока ваш островок в безопасности?

- На самом деле это я был внутри камня, - сказал Мерлин. - И Гилли не так много мне рассказал, но… Ты скрывался последние два года? Где ты ночуешь, если не приходишь в этот подвал? В тех вонючих тоннелях?

- В разных местах. Лучше переходить с места на место, - Бенеш дёрнул рукава вниз, как делал Мерлин, когда смущался. Только теперь Артур заметил, насколько поношенная одежда у Бенеша, даже хотя тот чистит её при помощи магии. Вокруг его шеи был обмотан тонкий шарф, сначала это трогательно напомнило Артуру о шейных платках Мерлина, как будто Бенеш действительно приходился тому родней, но теперь стало ясно, Бенеш старался согреться, будучи в одежде не по сезону.

- Это ужасно, - вздохнул Мерлин. - И… ты такой тощий… Тебе еды-то хватает?

- Ох, заткнись, - Бенеш угрюмо ссутулился. Он выглядел ещё моложе, когда сердился, ни дать, ни взять, мальчишка-беспризорник. - Ты мне не отец.

- Нет, конечно, - согласился Мерлин. - Но… здесь для тебя опасно. Почему Гилли не забрал тебя к себе?

- Он предложил. Он знал многие поколения моей семьи, конечно же, он предложил. Когда мои родители умерли, он звал меня в Англию, учиться магии и работать с ним. Но я не мог уехать. Если мы будем просто убегать, если мы не останемся и не будем сражаться, это никогда не кончится. Я должен был остаться и делать, что могу.

- Это похвально, - сказал Артур. А потом чтобы разрядить обстановку, попытался пошутить: - А мы-то оба решили, что ты остался из-за девушки.

Он думал, что Бенеш покраснеет и засмеётся, но юноша развернулся, словно его ударили.

- Нет, нет, не из-за Хильды, между нами ничего такого, - возразил Бенеш. - Мы никогда… мы ничего… да ничего подобного!

- Но ты ей нравишься, - улыбнулся Мерлин. - А она нравится тебе. Я видел, как вы…

- И что? Я ведь не могу на ней жениться! Это противозаконно.

- Но почему? - спросил Артур, и Бенеш бросил на него ещё один сердитый взгляд, словно Артур был виноват, что не знает каждый глупый закон и обычай чужой страны.

- Ох, что за разница, почему, - махнул рукой Мерлин. – Кому вообще нужен брак, это всего лишь ритуал. Если вы любите друг друга…

- Мы не можем. Если она просто прикоснётся ко мне, её посадят в тюрьму на долгие годы.

- Это не пугает её, - горячо сказал Мерлин. - Она бы рискнула. Прямо сейчас она укрывает французского шпиона, лечит его раны. Я думаю, это более противозаконно, чем… всё, что вы двое, хм… сможете сделать.

- Думаю, это совсем другое, - покачал головой Бенеш. – Хильда и доктор Кай никогда не отвернутся от человека в беде. Доктор Кай говорит, пациент это пациент, он никогда и никому не отказывал в лечении, кто бы это ни был, иначе он не был бы доктором. Но одно дело рисковать, сохраняя кому-либо жизнь. Я не могу подвергать её риску только ради того, чтобы мы согрешили вместе. Она не должна принадлежать тому, кто ночует в канализации. Ей нужен мужчина, который позаботится о ней, кто возьмёт её в жёны перед богом и людьми, а я даже выйти погулять с ней не могу. Нельзя даже чтобы нас видели вместе. Ей нужен кто-то, кого ей не придётся прятать, кем она могла бы гордиться.

- Я знаю, что она гордится тобой, - произнёс Мерлин негромко. – Не следует ли позволить ей решать самой, что ей нужно?

Бенеш отвернулся, пожав плечами, и молча зашагал, стуча поношенными сапогами по брусчатке.

- Ты что, совсем один? - спросил Мерлин. – У тебя есть кто-нибудь, кроме Гилли, Кая, и Хильды? Где твоя семья, что случилось с твоими родителями?

- Кристальнахт, - ответил Бенеш, и когда они уставились на него озадаченно, пояснил: - Их убили во время беспорядков.

- Прости, - сказал Артур, а Мерлин сглотнул жалобно, видимо, вспоминая, как держал на руках умирающего Балинора. - Но ты должен утешиться и гордиться их храбростью. Они бунтовали против этого… Я и правда не знаю, что здесь творилось, но так много несправедливости к собственным гражданам Германии…

- Мои родители не бунтовали, - устало проговорил Бенеш. - Они держали магазин. Город бунтовал против них. Вы что, правда не слышали? Гилли говорил, что это было в «Таймс».

- Расскажи нам, - попросил Мерлин. Артур ткнул его локтем в бок, предупреждая сдерживаться, но Мерлин хмуро покачал головой. – Нет, Артур, я должен знать. Бенеш, расскажи нам, пожалуйста.

И тот рассказал, не утаив ни одной подробности, пока они выбирались из города. Кажется, он уже рассказывал эту историю раньше, он не искал слов, не повторялся. Но хоть бы он рассказывал её сотню раз, рана в душе был свежа и болезненна, боль и гнев были обнажены и очевидны.

- Хватит, - иногда просил Артур, но Мерлин касался его руки в знак молчания и просил Бенеша продолжать.

- Меня тоже должны были арестовать, - рассказывал Бенеш. – Вот тогда я и создал своего первого голема. Отец никогда не позволял мне пробовать раньше, он пересказывал старые истории, предупреждал об опасности. Понятно, в тот момент я об опасности не думал. Это был не особенно хороший голем, но он помог мне сбежать. Наш дом был конфискован властями, так что мне пришлось скрываться. Я провёл три месяца, тренируясь в заклинании вызова, я мечтал освободить всех арестованных. Было очень трудно без учителя, и Гилли мне не помогал. Всякий раз, как я связывался с ним, он говорил, что я не готов, что это самоубийство, что я должен покинуть Германию и отправиться в безопасное место. В конце концов, некоторые из выживших в лагерях были освобождены и бежали из страны. Остатки моей семьи осели в Америке, но я собираюсь остаться здесь, где похоронены мои родители. Я собираюсь защищаться. И нет, я остался здесь не из-за Хильды. На самом деле, она единственная причина, по которой я мог бы уехать. Я не идиот и понимаю, что не могу спасти всех в одиночку. Но я не хочу разрушать её жизнь, и если я уеду, она будет в большей безопасности.

Мерлин подозрительно шмыгнул носом, и Артуру захотел обнять его, но испугался, что нежность сделает только хуже.

- Сам не рад, что спросил? - сказал он вместо этого.

- Мне нужно было знать, - ответил Мерлин.

Дата добавления: 2015-10-21