Еще застава “Шатпут” крепко запомнилась мне СНП (скрытым наблюдательным пунктом) в районе перевала Мускурул.

Как командир нештатного взвода повышенной боевой способности (ВПБС), я со своими подчиненными периодически нес службу на этом СНП–наблюдая за сопредельной территорией. В условиях напряженных взаимоотношений с КНР, нас, по известным причинам, больше всего интересовала стратегическая дорога в сторону г.Ташкурган и, располагавшаяся внизу ущелья, китайская погранзастава. Несение службы было не таким сложным, как постоянный подъем на 5-и тысячную высоту и спуск обратно тяжеленной оптической системы БМТ–110. Позже, мы и другие пограничники, стали её прятать на склоне горы, в тайнике. Плюс ко всему, при подъеме на хребет, солнечный свет, отражаясь от снега, не только слепил глаза, но и обжигал лицо так, что кожа с него снималась словно скальп. Только после таких проб и ошибок всем пограннарядам стали выдавать защитные очки и маски для лица.
Напротив СНП, на китайской территории, находится одна из высочайших вершин Памира– гора Мустаг-Ата (h=7546 м), что в переводе с уйгурского означает “Ледяной Отец” или “Отец ледяных гор”.

Гора Мустаг-Ата. Фото с сайта:http://www.risk.ru/users/leb/16519/

В одно из восхождений на перевал, мне посчастливилось наблюдать (к сожалению, не сообразил заснять это на кинокамеру “Красногорск”) впечатляющую снежную лавину. На моих глазах, от этой горы отделилась часть гряды и с огромной скоростью понеслась вниз, создав сплошную пелену из снега, которая рассеялась лишь час спустя. После увиденного, яснее представляешь себе угрозы, которые подстерегают альпинистов в горах. Мустаг-Ата хорошо видна из района озера Кара-Куль и кишлака Мургаб. По состоянию видимости самой горы и вокруг неё, мы могли прогнозировать погоду на ближайшие сутки в Мургабе.

3–я застава “Рангкуль ”

Располагалась в центре большой и плодородной, в смысле пастбищ, котловины и являлась в то время самой боевой и неспокойной на комендатуре.

Рангкульская котловина и её два озера. Топографическая карта J-43-53. Рангкуль.

http://mapj43.narod.ru/map1/ij43053.html

Начальником заставы был старший лейтенант Мартыненко Вячеслав, а его заместителем старший лейтенант Махов.

Со временем на заставу прибыл еще один заместитель начальника, лейтенант-двухгодичник, фамилию уже не помню.

Подавляющее большинство этих офицеров (в те годы выпускники гражданских ВУЗов призывались для прохождения службы на 2 года и многие из них становились кадровыми офицерами) были мастерами на все руки, в том числе замечательными воспитателями. Как правило, они имели хороший опыт работы в больших коллективах и сразу же становились “своими” в пограничной среде.

Хорошо помню приготовленное им блюдо из конины. В 1968 году в открытый колодец упала ослепшая заставская лошадь. Её вытащили полуживой, со сломанными ногами и приняли решение пристрелить и зарыть. Но лейтенант предложил другой вариант: лошадь зарезать, а мясо использовать для питания. На этом остановились и не ошиблись. Мясо лошади, да мастерски приготовленное, было отменным. Кстати, на Ранг-Куле я попробовал и мясо сурка. Их в этих местах водилось великое множество. Его мне предложили геологи, под видом мяса очень редкой и скрытной горной индюшки-Улара. Оно оказалось очень даже вкусным. Когда в конце ужина меня спросили: ну как Улар? Я ответил, что знаю-это не улар, кости другие, но вкусно и готов попросить добавку.

На полпути от Мургаба до Рангкуля с левой стороны располагаются два бирюзовых озера - близнеца: Шоркуль и Рангкуль, соединенные между собой протокой. Они радовали глаз путников одним своим видом. Интересно, что вода в Рангкуле почти пресная, а в Шоркуле, горькосоленая. Дно этого озера покрыто хрустящим слоем соли. Однажды я пытался пройтись по нему босиком, но от этой затеи пришлось отказаться, ибо соль в прямом смысле обжигала ступни ног. До сих пор не нахожу объяснения тому, что вода холодная, а соль на дне горячая. Может соль аккумулировала солнечную энергию? Берега озер, особенно Шоркуль, заболочены и покрыты густой травой-осокой. На них выпасались многочисленные стада крупного рогатого скота, овец, яков. Рядом бродили и корабли пустыни-верблюды, тягловая сила пастухов. Двугорбые больше увлекались поеданием недалеко растущего терескена. Это растение являлось и пищей для верблюдов, и единственным на высокогорье, кроме кизяка, средством отопления. Здесь же располагались юрты и зимники пастухов.

С правой стороны дороги, сиротски стоят две скалы-близняшки, как будто отвергнутые горной грядой из-за какой-то провинности.

Скалы-близняшки у оз.Шоркуль. Фото с сайта: https://picasaweb.google.com/lh/photo/ED78BbuHOSGqWfCV14QU_g

С незапамятных времен, всем путешественникам, а позже и пограничникам, рассказывали небылицы о мистическом свечении одной из них. Забывая сказать, что это просвечивается расположенная, почти у самой её верхушки сквозная пещера (Эта скала на переднем плане. Пещера расположена выше, справа. Свечение видно, если смотреть на неё лунной ночью с места, немного левее точки съемки). Самое интересное, что многие, даже пограничники, велись на эти рассказы и верили им.

На участке заставы было очень много полезных ископаемых, которые не добывались из-за высоких затрат и, как мне кажется, отсутствия острой необходимости, ведь во время Великой Отечественной войны, здесь добывали золото, соль и уголь.

С этой заставой у меня связано много забавных, и не очень, историй. На ней я провёл много времени, когда возглавлял строительство линии связи Рангкуль - Шатпут - Тохтамыш в 1968–69 гг.

Рангкульские были:

В июле–августе 1968 г., в районе перевала Арамыты, из Китая на нашу территорию перешла большая группа нарушителей границы, численностью 30–33 человека - несколько семей с детьми, верблюдами, яками и лошадьми, “вооруженные” старинным, стреляющим чем попало, но на удивление точно, шестигранным мультуком. Они были остановлены в 7-10 километрах от к.Рангкуль и там, под нашей охраной, находились около 20-25 дней, пока проводились проверочные мероприятия.

Для обогрева им была поставлена 40-местная палатка, печка-буржуйка, уголь и дрова. Но многие китайцы спать в палатке боялись или не хотели, а стелили под открытым небом кошму, ею же укрывались и так отдыхали. Топить печки углём они не умели или не знали, что такое уголь. Пришлось пограничникам менять у местного населения уголь и дрова на “лепёшки кизяка” и так спасать китайских киргизов от голода и холода.

Сушка кизяка у стойбища. Фото с сайта:http://bishkekinfo.kg/

Интересно было наблюдать сцену, когда к “стоянке китайцев” привезли самосвал кизяка (я в то время возглавлял наряд по их охране). Когда машина остановилась и переводчик объяснил китайцам, что привезли, то мужчины тут же запрыгнули в кузов для разгрузки, но мы попросили мужчин слезть и отойти от автомобиля. Это вызвало у них недоумение, но когда они увидели, как самосвал (Зил–555) без их помощи разгружает кизяк, то сначала испытали шок, а затем стали прыгать и радостно кричать “хурра “. Что это означало я и до сих пор не знаю, но понял, что эти люди впервые в жизни увидели самосвал. Впрочем, они впервые у нас увидели и попробовали сахар.
В связи с таким массовым переходом нарушителей границы, из всех подразделений отряда на заставу Рангкуль прикомандировали столько офицерского и рядового состава, что негде было “яблоку упасть “, а не то чтобы спать. Отдыхали, как на фронте, кто где, даже и под кроватями первого яруса. На границу уходили усиленные наряды. Была большая путаница с ведением книги нарядов. Наряды, высылаемые на линию границы, особенно на спорные участки, возглавлялись только офицерами. В частности меня, с четырьмя солдатами, утром забросили в район горы Пальсолды у перевала Ойбалгын, h=4625 м), откуда хорошо просматривались подступы к границе со стороны Китая, а выбрались мы оттуда лишь к вечеру следующего дня. О нас в суматохе забыли. Съев остатки продпайка: консервированного сыра, колбасного фарша, масла и сгущенки, мы стали думать, как добраться до заставы, с которой уже не было связи из-за разрядившихся аккумуляторов радиостанции “Орел”. А это около 20 км. Но тут увидели, движущийся по ущелью в нашем направлении автомобиль Газ-66. Не успели мы обрадоваться, как из него высадился наряд и автомобиль двинулся в обратном направлении. С помощью сигнальных ракет мы его остановили. Оказалось, что на охраняемый нами участок был выслан очередной наряд.
Но самым забавным, в то время, был случай с поставкой на заставу овощей и фруктов из г.Ош. Приходит на заставу продуктовая автомашина и привозит несколько ящиков яблок, урюка и огурцов (для Памира это была невероятная редкость). Начальник заставы Мартыненко приказал частью этого “дефицита” угостить присутствующих в канцелярии офицеров. В течение нескольких минут с фруктами было покончено. А на следующий день дежурный связист приносит в канцелярию телефонограмму:

“ Начальнику заставы. Вам направляются продукты для улучшения питания ночных нарядов. Овощи и фрукты только для людей, офицерам не выдавать “. Начальник тыла_________ Сачко
Передал:_________ Принял Рыбачук “ “ августа 1968 г.
После прочтения текста, находившиеся в канцелярии офицеры “выпали в осадок “ от хохота.
А случилось видимо что: пока телефонограмма шла “этапом”: Ош – Сарыташ - Кара – Куль - Мургаб – Рангкуль, то на каком-то участке из неё выпали слова “личному составу”, а появились “для людей”. В итоге родился новый анекдот.

Выдворение нарушителей в Китай -

являло собой зрелище не из приятных. Эти люди перешли границу в поисках лучших условий жизни и рассчитывали остаться в СССР.

Китайцы собираются домой. Фото Нечаева-Зубена. Август1968 г.

Но приходит команда на выдворение. Это решение принималось на самом высоком уровне. Я полагаю, что не будь у нашей страны проблемы, возникшей после ввода войск в Чехословакию и развернутой в мире антисоветской истерии, то решение могло быть иным - этих обездоленных Китаю бы не выдали, где их ожидал явно не сладкий приём. Но произошло то, что произошло. Команда поступила и её надо выполнять. Стали грузить их нехитрые пожитки, рассаживать женщин и детей в кузовах автомашин.

Всё шло нормально до тех пор, пока автомашины стояли по направлению к кишлаку Рангкуль, но когда колонна развернулась и двинулась в сторону границы, то некоторые женщины пытались выпрыгивать на ходу, рыдали и рвали на голове волосы. Тем не менее, этот вопрос “утрясли“ и отправились с нарушителями к тому же перевалу Арамыты (h= 4730 м), через который они перешли к нам. Там нас уже ожидали китайские пограничники и сотрудники Министерства общественной безопасности (МОБ). Пересчитав нарушителей мы стали передавать их китайской стороне под прицелами засевших среди камней автоматчиков. Внезапно, порывом ветра, сорвало фуражку у одного из наших солдат, и она улетела на китайскую территорию, тот за ней. Лишь щелчки затворов китайских автоматов привели его в состояние реальности. Через пару минут китайские пограничники фуражку принесли и пренебрежительно бросили на нашу территорию. Но момент со щелчками автоматных затворов, скажу Вам, был не из приятных. Хотя мы были ко всему готовы.

После выдворения нарушителей, мы тщательно осмотрели место их проживания, но ничего, за исключением 2-х старинных, потертых серебряных монет, с едва виднеющимся профилем какого-то китайского императора, нескольких цитатников Мао и значков, не нашли. Одну монету я отдал кому-то из руководства комендатуры “Мургаб”, а вторую оставил на память себе. В 1974 году в Москве, мне за эту монету предлагали около 1000 р., но я её не продал, а затем она куда-то испарилась.
Палатку, в которой жили китайцы, мы сожгли на месте, во избежание какой-либо “чумы”, ибо среди них было много больных, с непонятным диагнозом.

Дата добавления: 2015-10-16