Кот в мешке

Глеб

Глеб проклял всё на свете. После чая Эльфу лучше не стало, он только успел прижать ладонь ко рту и выскочить в туалет, как оттуда донеслись противные рвотные звуки.
- Что ты подмешал в чай? – не сказать, чтоб он уж так пёкся за парня, но всё же вызывать сюда скорую совсем не хотелось. И вообще глупая идея с уроками на дому оказалось гнилой в корне. Зачем оно ему вообще надо было? Ясно же, что учить Сашу никто ничему не собирался: и ему, и Максу, и уж тем более самому Саше. Тогда почему пришёл? Если учесть, что характерец у пацана ого-го, а Максим говорил, что дома от него тоже хорошего не ждут, мог бы закатить скандал или просто хлопнуть дверью и сказать, что никуда не пойдёт. Кто бы ему что сделал?
- Ничего, – равнодушно бросил Максим. - У Карамельки просто такая реакция на алкоголь.
- Ну ты и скотиииинааа, – протянул Глеб. Нет, он вряд ли осуждал, в конце концов, он тоже заливал в Сашу пиво… и, наверно, всё равно бы накачал пацана, даже если бы знал – чего перед собой-то выгораживаться? Внутри засело нечто тяжёлое и необъяснимое – желание причинить боль и увидеть в злых глазах слёзы.
Глеб сморгнул наваждение. В последний раз в подсобке, когда он схватил Сашу за волосы, он увидел, как за пеленой слёз серые ртутные глаза становятся пронзительно-синими. У его отца были точно такие же глубокие омуты… в тот единственный раз, когда он видел того человека. Высокий светловолосый мужчина заскочил в квартиру и тут же обрушился на вылетевшую из зала запыхавшуюся мать. Он кричал на неё, за то, что преследует его, и даже сюда за ним притащилась, сказал, что давно женился на другой, у них нормальная семья и обозвал маму дурой. А когда она расплакалась, ещё и пощёчину залепил. На сына даже не взглянул – вымелся из квартиры, как мини-смерч – вот он только что шумел, а вот уже всё стихло. Глебу тогда было семь, он как раз пошёл в первый класс. Конечно же, он всё помнил, но они с мамой молча решили, что этого дня просто никогда не было. Иногда он вспоминал того жуткого человека – его надменное, но всё равно красивое лицо, злые глубокие глаза… и то, как он спокойно ударил женщину. Потом он не раз видел родителя с его новой семьёй. С женой он вряд ли распускал руки. Да, она была красива, хотя и не так, как его мать, ухожена и, наверно, чересчур женственна – на такую замахнуться даже мысли кощунственной не появится, но Глеб почему-то был уверен, что главная любовь скрывалась в её немаленьком наследстве, благодаря которому он отгрохал себе частную клинику и правил в ней бал. Возможно, ему так было проще смириться с тем, что его матери предпочли изнеженную болезненную куклу.
Из раздумий его вывел глухой щелчок входной двери.
- Кто-то пришёл? – насторожился Максим.
Глеб выглянул в коридор. В квартиру никто прийти не мог – с соседями они не общались, мать была на дежурстве в больнице, а гостей он к себе сегодня позвал впервые.
- Вот мелкий засранец! – ахнул он, обнаружив настежь распахнутый туалет. – Этот гадёныш удрал!
- Что?! – возопил Максим. – Он чё, свихнулся? – Мученически поморщился. – Я за этим придурком не попрусь. Хочет на лестнице сдохнуть – удачи.
Глеб усмехнулся. Жил он в обычной панельной пятиэтажке, лифты здесь были не предусмотрены. Непривычный к подобным восхождениям, по дороге в квартиру Максим выбился из сил уже на третьем пролёте и оставшиеся два едва полз, зло косясь на брата, тоже не слишком бодрого, но вполне себе живого и даже относительно румяного.
- Ладно, сам справлюсь, - Глеб вышел на лестничную площадку, подошёл к перилам и глянул вниз.
- Эй, Щурёнок…
Саша посмотрел вверх, встретился с ним взглядом, злобно сверкнул глазами.
Глеб полюбовался зеленоватой физиономией. Однако, шустрый – на втором этаже уже, кубарем спускался, что ли?
- Куда намылился?
- Ты же у нас лучший ученик школы вот и включи мозги,- огрызнулись снизу.
Спускаться за ним, чтобы, однозначно упирающегося, тащить наверх, смысла не было, но отпустить вот так просто тоже не хотелось.
- Прости, не расслышал, что ты там бормочешь. Что, совсем силёнок не осталось?
Вместо ответа Саша показал оттопыренный средний палец и поволокся дальше.
- Знаешь, куда я его тебе засуну?! – побагровел Глеб, запоздало вспомнив, что паршивец обладает редким даром доводить до икоты одним своим присутствием.
- Ага-ага, мечтай, – уже от подъездной двери донёсся усталый эльфийский щебет…

Саша

- Ты ходишь к Глебу?
Саша удивлённо поднял глаза на Майю. Они уже полчаса молча сидели в углу спортзала и надували воздушные шары для будущей арки. Вообще-то, к этому неблагодарному делу припрягли старосту, но надуть пару сотен шаров она не могла физически, а Саша нашёл идеальный повод смотаться с баскетбольной площадки, где шли очередные спаренные занятия по физкультуре.
Школа готовилась к Хэллоуину. Администрация была недовольна, но ученики развели бурную деятельность и начальство смирилось, перевесив ответственность на школьное самоуправление и старост классов. Сейчас в зале по углам и по-над стенами гудело человек тридцать – многие, как и Майя, привели помощников – своих друзей и таких же любителей прогулять уроки, как и Саша, поэтому дело в основном двигалось только у Майи и Саши – остальные больше шумели и дурачились.
- Откуда ты знаешь? – осторожно уточнил парень, затягивая узел на горловине чёрного шарика и отбрасывая его в сторону. Обычно Майя не сильно интересовалась его делами, даже больше – вообще не интересовалась. Она никогда не спрашивала, почему Саша с ней водится, не узнавала, правда ли, что он подрезал одногруппника. Сама она тоже мало что рассказывала о себе, разве что Саша клещами вытащил, сделал ли с ней что-то Максим. Не сделал – только руки распустил, но теперь Саша от неё не отлипал и везде, где должна была быть задействована староста, ходил следом, даже если Майя отнекивалась. Максим кривил тонкие губы в понимающей ухмылке, но особо не цеплялся, он тоже был занят – ломал голову, как бы незаметно от учителей протащить на школьный вечер алкоголь.
- Мы живём в соседних подъездах, я видела, как ты уходил.
…Точнее уползал. За последнюю неделю Саша побывал в квартире Глеба ещё два раза и оба визита оставили далеко не лучшие впечатления. Глеб таки начал учить его, но какого-то лешего перенёс занятия в часы, когда Максим был занят – учился на права, поэтому теперь Саша оставался с Глебом наедине, отчего ему становилось не по себе. Нет, Глеб не доставал его так, как делал это Максим – Максим был змеёй, которая тихонько подползала под ноги и жалила. Глеб же скорее напоминал здоровенную псину, которая из-за своих размеров могла не прятаться, поэтому кусала открыто.
…- Ошибка, мать твою! – грубый тычок носом в тетрадку. Можно и стерпеть, Саша и не к такому обращению привык, но горячие тонкие пальцы впиваются сзади в шею и надавливают. – Ёлки-палки! Какого хрена ты подскакиваешь?!
И затрещина…
Непроизвольно потёр затылок, коснулся сзади шеи, нечаянно убрав пальцами длинные пряди – там, где всё ещё чувствовались прикосновения чужих рук.
- Это у тебя откуда? – сегодня Майя была непривычно любознательна. Хотя, он её отлично понимал – тоже бы захотел узнать, чем можно оставить такие шрамы.
- Обычные ожоги, - отбрехался, как и от Глеба. Тот, конечно же, заинтересовался реакцией Саши на прикосновение к шее, заломал парня, зарылся рукой в волосы, убирая их с шеи. Долго, слишком долго, молча рассматривал две одинаковые точки оплавившейся кожи, а потом так же молча отпустил. Больше он не язвил на тему «крысиных хвостов» и «девчачьих патл», но Саше всё равно было… противно. Точно вступил в грязь, ушёл, забыл, а потом его опять в неё макнули, заставили вспомнить, как было гадко.
- На сигарету похоже…
- На две, - не зная почему, признался Саша.
Майя потянулась к двум красноватым точкам, но коснуться не отважилась. Не побрезговала – просто Саша этого не хотел, а она поняла. Наверно, так и появляются друзья – совершенно неожиданно ты выдаёшь какую-то тайну и вместо того, чтобы лезть в душу, её просто принимают. И тогда ощущение грязи исчезает, остаётся только боль, слабая и тупая, больше похожая на отголосок.
Потом они ещё долго надували шары, каждый погружённый в свои мысли…

Глеб

Хэллоуин опустился на школу багровым саваном, окутал холл и колоннаду облаком чёрных шаров с вкраплениями ярко-красных, точно капли крови. Со стеллажей поубирали призовые кубки – их место позанимали криво скалящиеся тыквы с выдолбленным нутром. Свечи в них вставлять запретили из-за безопасности, но быстрые на выдумку ученики заменили их небольшими, размером с сигарету, фонариками, от чего подсвеченные ровным искусственным светом, жуткие морды выглядели ещё более правдоподобно. Где-то фонари барахлили или в них дохли батарейки – тогда тёмный угол, где притаилась тыква, внезапно вспыхивал болезненным тусклым светом, на секунду высветив скалящуюся рожу и обеспечив нервный тик проходящим мимо, и опять затаивался на время. По стенам развешали новогодние гирлянды, включив только мертвенно-синие лампочки. С потолка на нитках спустили резиновых пауков.
Из зала доносилась музыка, резко контрастирующая с общей вытягивающей жилы атмосферой. Прислушавшись к гаму, Максим довольно оскалился – учителя, выполнив миссию, покинули место местного шабаша, отправились к кому-нибудь в кабинет отмечать уход на осенние каникулы в узком кругу коллег, и школа сотрясалась от криков и воплей. Глеб ухмыльнулся в ответ – припрятанные в подсобке два ящика спиртного ждали именно этой минуты.
Вообще-то, Максим был чертовски обаятельным типом, если не считать его тараканов по поводу младшего брата. Он умудрился завести приятельские отношения в школе на две тысячи человек почти со всеми старшеклассниками – девицы клевали на яркую внешность, парни ценили юмор и щедрость. Его знали, им восхищались, и Максим, как настоящий энергетический вампирчик, поддерживал симпатию к себе вот таким нехитрым способом. Правда, сегодня повод был.
- А где мой братишка? – Макс вгляделся в пляшущую толпу в зале. Темноту разрезали лучи светомузыки, по полу ди-джей пустил дым, сотня тел извивалась, хохотала, обнималась в сравнительно небольшом куске пространства – разобрать что-то в этом хаосе было нереально. Глеб подошёл к нему. Несмотря на прохладный вечер, ему стало душно – подобные гуляния он не особенно жаловал, привыкнув засесть дома с гитарой. Это был мир Максима – он любил таскаться по ночным клубам и дискотекам, и компанию ему составляли такие же богатенькие сынки. Некоторых Глеб знал, но ни с кем в жизни не пересекался, да и не особо желал. Иногда он задумывался, почему Максим с ним водится, нет, он знал, почему он водится с ним, но почему с ним водился сам Максим? Глеб жил не в роскоши, а семья Максима купила здоровенную домину на десять комнат, Глеб был лучшим учеником школы, Максим же вполне мог прогулять урок и вообще в средних классах у него была куча репетиторов, чтобы не вылетел. В один класс они попали только в прошлом году, когда Максим таки немного взялся за голову и подтянул оценки, да и вообще Президент школы может учиться только в элитном классе со специальной программой.
- Зачем тебе Саша?
Максим покосился на Глеба.
- Потому что мне скучно, - насмешливо объяснил он. – И вообще, у меня день рождения, а он до сих пор подарка мне не сделал. Непорядок.
Глеб прищурился, вглядываясь в толпу. Знакомая угловатая фигура скользнула по стенке, пытаясь прошмыгнуть к выходу, но увидела их и замерла.
- Вон он, - спокойно заложил Глеб.
Максим едва не облизнулся, точно загнавший зайца волк.
- Карамелька! – по пьяни громко позвал он – заранее влитое пиво уже начало действовать. Саша развернулся и юркнул в толпу.
Максим слепо обшарил беснующихся людей взглядом, криво ухмыльнулся и подошёл к ди-джею, что-то шепнув ему на ухо. Тот кивнул, приглушил музыку, заодно щёлкнув рубильником и осветив недовольно заурчавших людей лампами дневного света. Макс цапнул микрофон.
- Эй, народ, - весело рявкнул он. Люди отозвались нестройно, но вполне дружелюбно – в конце концов, Максима здесь не знали разве что приглашённые гости. - Предлагаю поиграть в кота в мешке. – Тёмные глаза заблестели от предвкушения. – Среди вас есть кот. Рыжий, дикий, отзывается на кличку Карамелька. Он от меня удрал и на «кис-кис» не ведётся. Тому, кто его поймает и за хвост притащит ко мне – подарок от именинника, - и Макс вытащил из внутреннего кармана куртки маленькую дутую бутылочку с вишнёвым ликёром.
Глеб прислонился к двери, чтобы не дать удрать Саше, если тот надумает. Максим время от времени выкидывал подобные фокусы, народ это знал и игру поддержал. Тем более, слух о том, что в подсобке стоят два ящика «огненной воды» взбодрили ещё сильнее.
Кто-то только вникал в смысл, а кто-то уже вспомнил, кого Президент звал Карамелькой и с весёлым хохотом принялся выискивать Сашу. По залу раздавались громкие издевательские «кис-кис» - все приняли новую игру. Толпа расползлась по залу, ди-джей включил музыку, чтобы веселей искалось.
Глеб подумал и щёлкнул рубильниками, выключая свет и оставляя только блики светомузыки. Давать Саше возможность удрать он не собирался, он хотел… словить его сам. Просто так, чтобы наконец этот пацан перестал обводить его вокруг пальца.
Грянула песня, слившись с восторженным рёвом толпы. Замигали цветастые лампы, смазывая и без того размытые ночью и танцем тела.
- Даёшь драааааааайв!!!
- Киса-киса-киса!!!
- Карамееееелькааааааа!!!
И издевательское с разных сторон:
- Мяяяяу!!!
И лучи прожектора, точно фонари охотников за сбежавшими котами, мечутся из угла в угол, высвечивают радостные одурманенные хмельным вечером лица. Парень в чёрном плаще и со вставными зубами вампира, размалеванная под ведьму девица, воющий под песню, но будто бы на луну «оборотень» в меховой безрукавке. Тускло включилась неоновая лампа, высветив мертвенным белым светом глаза, зубы и белые простыни мелькнувшего среди ряженых призрака.
Толпа дышала и жила в раздробленном, но всё равно едином ритме. Вот танцует перед глазами девушка с распущенными длинными волосами – зарывается пальцами в вихры, закатывает глаза и начинает подпевать несущейся из динамиков песне; сквозь толпу пробивается другая девица – зарёванная из-за поломанных светящихся рожек чёртика.
- Ты кретин! – кричит она хмурому типу за своей спиной.
- Эй, ты, с рылом, - из другого угла высокий плечистый парень толкает другого, в маске какой-то нечисти, - ща рога поотшибаю, если ещё мою девушку лапать будешь…
- Смотри сам не оброгаться, - весело отбрёхивается нечисть.
Просто какой-то ужас! И вся эта толпа, кричащая, вопящая, ругающаяся и плачущаяся, всё равно продолжала танцевать и искать Сашу.
Глеб прошёл к двери. Как раз вовремя – Эльф пробивался к выходу сквозь опьянённую весельем и необычным заданием массу тел, волоча на буксире перепуганную Майю. Грохотала песня, свистели и улюлюкали парни, где-то весело визжала девчонка, которую приняли за «кота» и проворно облапили.
- Спешишь куда-то? – лениво, точно сытый удав, осведомился Глеб.
Саша оскалился и попятился.
- Осторожнее, баклан! – недовольно обернулся высокий парень, на которого тот налетел. И тут же удивлённо моргнул, всматриваясь в Сашин силуэт. – Оба-на, Принцесса, ты?
Глеб даже в темноте увидел, как расширились глаза Эльфа. Не от удивления, хотя он явно был в смятении – от… страха. Саша, которого травил Максим и давил Глеб, плевал на своих обидчиков с высокой колокольни, но этого человека – обычного непримечательного парня с круглой физиономией и вздыбленными в укладке волосами он именно боялся. Сделал нетвёрдый шаг назад, наступая теперь на жмущуюся к спине Майю.
- Принцесса… - ещё раз прогудел парень. И уже куда увереннее цапнул Сашу за рукав.
- Прости, но дама занята, - мрачно вклинился Глеб, перехватывая заклякшего пацана за вторую руку. Толпа вокруг не редела, шум накатывал волнами – люди недоумённо косились на натянутых, точно тетива, парней в центре и продолжали танцевать. Незнакомец, явно не из этой школы, иначе бы не вёл себя с Глебом так нагло, жадно разглядывая бледного и едва живого Сашу. Глеб просто не любил, когда ему мешали, и вообще ему не понравился хищный восторг на лице гостя.
- Эй, что тут творится? – к ним протолкался Максим. Обнаружил брата, закудахтал от восторга. – А вот и моя Карамелька, - довольно хохотнул он. – Ну что, сучонок, я же говорил тебе, чтобы не удирал – всё равно выловлю?
- Отпусти меня, - тихо и не совсем понятно сквозь рёв музыки и толпы сказал Саша, и Глеб не сразу сообразил, что это ему.
- Что, принцесса, опять сразу с двумя таскаешься? Понравилось? – неожиданно спросил Сашин знакомый. Сашу точно хлыстом ударило. Он согнулся и молча прыгнул вперёд, как когда-то в квартире Глеба, метя головой в живот обидчику. Глеб едва успел броситься вперёд и перехватить взбесившегося парня поперёк талии. Тот молча брыкнулся, махнул головой и вскользь зацепил говорившего. Клацнула челюсть, парень взвыл.
- Ах ты, уродец!..
Саша пыхтел, вырывался из рук. Глеб едва успел увернуться, чтобы взбеленившаяся жертва не размазала ему голову кулаком. Сзади молча вырос Максим, перехватил замахнувшуюся на друга руку.
Максим с Сашей были разными не только по характеру, но и внешне. Младший был Эльфом – больше тут и говорить не о чем. Старший, чернявый и смуглый, вырос высоким и жилистым, и по ширине плеч не уступал Глебу; хорошо, хоть никогда всерьёз не дрались друг с другом – Глеб не был уверен, что одержит победу.
- Откуда ты знаешь моего брата? – непривычно властно, без издевательских ноток, потребовал Максим, оттолкнув драчуна в танцующее месиво. Плохой признак – напившись, Максим становился буйным, а драться умел, поэтому урезонить его было сложно.
Люди вокруг даже не заметили разборки, разве что изредка сквозь музыку прорывалось шушуканье, сверлило голову ещё почище ударных звуков. Словно во сне Глеб видел силуэты: подальше – танцующие, поближе, свидетели произошедшего, – скучковавшиеся, не перестающие двигаться в ломаном ритме песни. Максим, замерший напротив него Сашин знакомый, сам Саша в его руках – живой, тёплый… дрожащий.
- Он твой брат?
- В семье не без урода…
Саша попытался выкрутиться из хватки Глеба, но получил тычок под ребро. Сзади подлетела Майя. Глаза за очками здоровущие, непривычно расплетённые волосы едва ли не дыбом стоят. Сердито ткнула острым кулачком уже в Глеба, то ли мстя за друга, то ли пытаясь его освободить.
- А ты его откуда знаешь?
- Учились вместе.
- Хм… Карамелька?.. – Максим повернулся к брату. На лице опять застыло привычное ехидное выражение. – Вот мне любопытно, а почему ты своего знакомого поколотить пытался?
Саша сдул с глаз чёлку, с ненавистью уставился на брата. Глеб думал, что он опять начнёт вырываться или скажет какую-нибудь гадость, за которую его опять захочется закатать в асфальт.
- Отпусти меня! – приказал он Глебу. Собранный, звенящий, словно натянутая до предела струна. Несколько раз Глеб резал пальцы такими – стоило мазнуть по ним перебором или прижать к грифу, как струна не выдерживала и лопалась оставляя порез на пальце. Саша был таким же – стоит чуть прижать и он лопнет, оставив на память о себе такие же болезненные метины.
– Не бойся, не удеру.
Руки осторожно отпустили перетянутую струну, Саша сделал шаг к Максиму. Стоящего рядом с ним бывшего одногруппника будто и не существовало.
- Бутылку.
Максим выгнул бровь.
- Зачем?
В свете цветного прожектора высветилась отзеркаленная от лица Макса точно такая же ехидная улыбка.
- Я к тебе сам пришёл. Гони мне обещанную награду.
- Тебя Глеб поймал. На пару с... хм… твоим другом.
- Последние метры я шёл своим ходом. Бутылку.
И сам проворно выхватил пузатый пузырёк из кармана. Отскочил и прежде, чем кто-то что-то сообразил, отвинтил пробку и прижал горлышко к губам. Глоть.
- Идиот!.. – Максим в бессильной злобе толкнул столик ди-джея.
Саша оторвался от бутылки, растянул белеющие губы в торжествующей ухмылке.
- Вот теперь, если желаешь, могу составить тебе компанию. Хотя, вряд ли желаешь – вдруг ещё свой обед тебе на новые ботинки выблюю.
Отбросил бутылку, вытер мокрые губы рукавом, схватил за руку ничего не соображающую Майю и выволок из зала.
- Пускай идёт, - жёстко бросил Максим и повернулся к отчего-то довольно скалящейся жертве Сашиных нервов. – Сдаётся мне, тебе есть, что нам сказать.
Парень самодовольно ухмыльнулся, пыхнул экраном сенсорного телефона.
- Да мне и показать что есть…

Дата добавления: 2015-09-06