Не будем

говорить

o любви

Гиду всегда казалось, что все бары на Манхэттене очень стильные. Он представлял стены, сделанные из аквариумов. Все мужчины в костюмах, а женщины в маленьких коктейльных платьях; они осторожно дер- жат в руках бокалы с мартини, курсируя на острых ка- блуках по подиумам с пульсирующей подсветкой. Но бар, в который они пришли, совершенно обычный, с пластиковыми столиками, уродливыми, низко подве- шенными люстрами с виноградинами из цветного стек- ла и неоновой рекламой пива.

Гид не знает, что они не просто в Верхнем Ист- Сайде, а в самой паршивой и скучной его части, кото- рая смахивает на любой американский городишко. В Нью-Йорке не везде так, утешает он себя, но он не разочарован, а, наоборот, спокоен. В таком баре он чувствует себя в своей тарелке.

Гид составил стратегию: он потусуется в сторонке и подождет, когда можно будет сделать первый шаг. Он

352 ● Cара Миллер

садится в конце барной стойки, между блондинкой в шарфе, которая пьет белое вино, и веснушчатой чер- новолосой девчонкой, прихлебывающей пиво из бу- тылки.

— Вообще-то мы разговаривали, — говорит черно- волосая. Судя по акценту, ирландка.

— О боже, простите! — Гид пятится назад. Девуш- ки покатываются со смеху. Гид нервно улыбается: он не уверен, смеются они над ним или им просто хочется казаться веселыми. Девушки вполне на такое способ- ны. Даже если они постарше.

Он прав. Именно этого они и добивались.

Николас с сосредоточенностью трезвенника изучает музыкальный автомат.

Блондинка похлопывает себя по груди и перемещает на спину застежку жемчужного ожерелья.

— Садись, садись, — говорит она. — Мы смеемся, потому что ты такой вежливый. — Она прищуривает- ся, наклоняется к нему и шепчет: — Та девчонка за стойкой глаз с тебя не сводит.

Гид наклоняется вперед и видит Пилар, в четырех или пяти табуретах от себя. В руках у нее бокал для мартини с каким-то розовым и праздничным напитком. Ее окружают, расположившись в почти безупречной симметрии, группа юношей постарше. И все как на под- бор красавчики. Она смягчает взгляд и смотрит чуть влево. На Гидеона. И медленно и игриво улыбается с выражением сексуальной заинтересованности на лице. Как будто хочет сказать: «Ну и ну, что это ты тут дела- ешь?» Хотя совершенно ясно, что ее подруга Мэдисон сама их позвала. Пилар подносит бокал к губам.

Какая дешевая уловка! Но эффективная. Но какая дешевая!

Давай не будем говорить о любви ● 353

— Черт, — говорит ирландка, — вот бы мне быть такой красоткой.

— А я не хочу, — отвечает блондинка, теребя оже- релье. — Одни проблемы. Но послушай, — она обра- щается к Гидеону, — позови ее сюда. Такие девочки сами должны приходить. Поверь.

Ирландки опять покатываются со смеху.

Мне нравятся эти девчонки. Я могла бы с ними под- ружиться. Кажется, Гиду они тоже по душе. Ну почему Каллен с Николасом не могут быть такими, думает он, и издеваться над ним подружелюбнее?

То, что Гидеон еще не достиг совершеннолетия, не является препятствием для того, чтобы заказать пиво у тонкогубого и неулыбчивого бармена. Он берет мине- ральную воду для Николаса, который скармливает банкноты музыкальному автомату. Появляется Мэди- сон, взъерошивая руками волосы.

— Привет, дурачье, — здоровается она с Никола- сом, толкнув его бедром.

Интересно, кем станет Мэдисон, когда вырастет? Думаю, выйдет замуж за богатенького и будет весь день напролет заниматься пилатесом.

Николас не обращает на нее внимания. Он нажима- ет кнопку В16: «Слезай с моего облака»48.

— Обожаю классику, — говорит Мэдисон. — Зна- ешь, Эрика собиралась приехать, но передумала. Из-за тебя.

Николас продолжает выбирать песни. Р12: «Свалка для подростков»49.

За него вступается Гид.

48 Песня «Роллинг Стоунз».

49 Песня группы «The Who».

354 ● Cара Миллер

— Мне жаль Эрику. Мне кажется, она очень милая и... прекрасно играет в футбол, — добавляет он, зная, что это прибавит ему убедительности, поскольку далее он собирается сообщить им нечто противоположное. — Однако…

— О боже, — говорит Мэдисон, — кажется, мне надо выпить, чтобы дослушать это до конца. — Она де- лает глоток. — Отлично, продолжай.

— Давно ли Эрика знакома с Николасом? — спра- шивает он.

— Сто лет, — отвечает Мэдисон, радуясь, что мо- жет ответить на вопрос. — Они знакомы чуть ли не с детского сада. Николас учился в школе «Диксон», а мы с Эрикой ходили в соседнюю школу, школу Святой Ка- терины. Это, между прочим, лучшая школа для дево- чек во всем…

Мы с Гидом одновременно представляем, каково это — промаршировать по улице с отрубленной голо- вой Мэдисон на палке.

Музыка играет так громко, что Николас или не слы- шит их, или может достаточно убедительно притво- риться, что не слышит.

— Я вот о чем, — продолжает Гид. — Мама Нико- ласа так нежно смотрит на него, когда он ест. Сидит с ним рядом, ухаживает за ним. Я, конечно, люблю Нико- ласа. — Он любовно поглаживает его по спине. — А миссис Уэстербек — очень милая женщина. Но вот что я хочу сказать: если мама гладит парня по головке, когда он ест, можно легко предсказать его поведение!

Николас разглядывает носы своих ботинок и улыба- ется. Гид доволен собой.

Гид замечает, что к нему пробирается Пилар, в са- пожках и той самой джинсовой юбочке. Вот на чем

Давай не будем говорить о любви ● 355

нужно сосредоточиться, думает Гид. Только не психуй. Если бы он умел не смотреть на нее так восхищенно… Интересно, почему Пилар всегда одевается в белое? Как будто знает, что это заставляет Гида совершенно терять голову. Она улыбается губками, тщательно на- крашенными сверкающим блеском.

Гид, советую тебе и дальше смотреть на девчонок восхищенным взглядом. Пусть кому-то это не понра- вится, другим это придется по душе, и они с лихвой те- бя отблагодарят!

— Он объясняет, почему Эрика сделала глупость, занявшись сексом с Николасом, — говорит Мэдисон.

— Я не говорил, что она сделала глупость, — возра- жает Гид. — Ничего подобного. Я просто хочу сказать, что не стоит удивляться, что все так закончилось.

— Согласна. Согласна и поражена, — говорит Пи- лар и прижимается к нему. Что это за манера делать вид, будто в помещении так тесно, что просто необхо- димо к кому-нибудь прижаться, хотя места-то полно? Правда, Гид не возражает. От нее пахнет сладковаты- ми огурцами. — Хочешь еще пива? У меня все кончи- лось. — Она машет бокалом у его лица.

— Конечно, — говорит Гидеон и одним глотком до- пивает пиво. Она забирает бутылку.

— Я принесу, — говорит она и медленно хлопает ресницами, что приводит Гида в полный восторг.

Он провожает ее взглядом. А Николас с изумленной улыбкой на лице откидывается на спинку стула и про- сто наблюдает, как все складывается само собой. И я наблюдаю, правда, с меньшим восторгом. Может, пи- во, выпитое Гидом, и на меня подействовало?

Из всех, кто наблюдает за тем, как Гид соблазняет Пилар, он выглядит лучше всех и больше всех удивлен.

356 ● Cара Миллер

У него такое ощущение, будто кто-то запрограммиро- вал его, и он точно знает, что делать. Он легко соскаль- зывает со стула и сопровождает ее, когда она выходит на улицу покурить. Зажигая ее сигарету, он идеально прикрывает рукой спички от ветра, бушующего на Пер- вой авеню, и они не затухают. В баре он поднимает ру- ку, подавая сигнал бармену, и не сводит с нее глаз, да- же когда тянется в карман за деньгами, чтобы запла- тить за ее коктейль. Она рассказывает ему о своем дяде, который баллотировался на пост губернатора ма- ленькой области на юге Аргентины — Патагонии (а он и не догадывался, что есть такая область). Гид не пони- мает, что смешного в этой истории — что-то про сле- пую собаку, жареного цыпленка и фермера, — но все равно смеется тогда, когда нужно. Он чувствует — и это ощущение усиливается с каждым глотком, — что их лица и даже тела будто соединены лучом света, и этот луч чуть приподнимает его над землей, делая не- весомым.

Он рассказывает о миссис Фрай и букете из сухоц- ветов, о том, как отчитал Лиама Ву и вовремя вспом- нил программу об ищейках на «Дискавери». О Молли Макгарри он упоминает с осторожностью. Рассказыва- ет ровно столько, чтобы Пилар поняла: другие девушки тоже на него западают. Но не перегибает палку, чтобы она не усомнилась в его заинтересованности. Она при- двигается все ближе, ловит каждое его слово. От нее пахнет теплыми цветами, огурцами и сахаром. Он роб- ко кладет ей руку на колено. Она не реагирует. Но ка- сается шеи и начинает теребить свои ароматные тем- ные волосы.

Каллен говорит, если девушка начинает теребить волосы, дело в шляпе. Не могу с ним не согласиться.

Давай не будем говорить о любви ● 357

Подходит Мэдисон. Она сразу замечает его руку на колене Пилар.

— Какой ты смелый для новенького, — комменти- рует она.

— Мэдисон, — Гид протягивает свободную руку и щекочет ее под подбородком, — я уже не новенький. Я просто… парень, который никогда тебе не достанется и о котором ты будешь мечтать до конца своих дней.

Мэдисон смеется в ответ — добродушно смеется. Но самое главное, она поворачивается на каблучках своих туфелек на платформе от «Марка Джейкобса» и остав- ляет их в покое. Гидеон продвигает руку выше по колену Пилар, пока не утыкается в ее трусики. Пилар отстраня- ется. Гид уже хочет извиниться, но тут встречается с Пилар взглядом и просто пристально смотрит ей в глаза. Правильный ход. Девчонки терпеть не могут извинений. Разве что парень сделал действительно что-то плохое, но не нарочно. Черт возьми, думает Гид, не могу же я из- виняться за то, в чем состоит весь смысл моей жизни!

— В барах я трусики не снимаю, — говорит Пи- лар, — но мои родители в Риме.

— Хорошо, — медленно отвечает Гидеон, совер- шенно не увязывая эти две фразы вместе. Под действи- ем алкоголя ему приходит в голову, что, может быть,

«Рим» — это название ресторана?

Они обнимаются и целуются. Он опускает руку ей на грудь. Он так часто об этом мечтал, что у него воз- никает ощущение дежавю.

Она останавливает его, но лишь чтобы сказать:

— Я серьезно. Мои родители в Риме и прилетят только завтра утром. Пойдем ко мне.

Все устраивается моментально. Николас скажет ма- тери, что Гид вышел на пробежку еще до того, как они

358 ● Cара Миллер

проснулись, и оставит для него спортивную одежду на площадке служебной лестницы, на десятом этаже. Пи- лар стоит, улыбается и чуть ли не краснеет. С каких это пор она стала такой невинной?

Николас вручает ему ключ от квартиры.

— Ты понимаешь, — говорит он, — что завтра моя мать будет сюсюкать со мной наедине? Когда никто не смотрит, она сюсюкает еще больше. Так что возвра- щайся к девяти. Она ничего не заподозрит. — Он дела- ет шаг назад и с почтением смотрит на Гида. — Я ве- рил, что ты станешь таким, каким я вижу тебя сейчас.

Гид наслаждается моментом, как глотком горного воздуха.

И вот он на улице, шагает по Манхэттену в три часа ночи, и не просто с девчонкой, а с девушкой его мечты. Она держит его за руку. У нее глаза с поволокой. На ней сапоги на высоких каблуках и короткая юбка. Бо- же мой, думает Гид. Я никогда раньше не занимался сексом. Это была ужасная идея. Но он не может допу- стить таких мыслей. Такой шанс выпадает раз в жизни. Главное — не думать так много, как обычно, приказы- вает он себе.

Они в ее квартире. Точнее, в квартире ее родите- лей — огромное пространство, где сплошное стекло, кожа и прямые углы. Они обнимаются напротив ги- гантской стены с зеркалами. К нему возвращается при- родная интуиция, уверенность, что он знает, как себя вести, что делать. Они целуются, пока идут по коридо- ру: сначала он прижимает ее к стене, одной рукой за- лезает ей под рубашку, а другой гладит внутреннюю сторону бедер. Она отталкивает его, и он уже думает, что зашел слишком далеко, но нет — теперь она при- жимает его к стене, расстегивает его рубашку и срыва-

Давай не будем говорить о любви ● 359

ет ее с плеч. Он касается ее теплой макушки, когда она целует его грудь, и она поднимает голову и смотрит ему в глаза.

— Ты в порядке? — спрашивает она. Он кивает.

Она приводит его в комнату, где стоит гигантская бе- лая кровать, падает на нее, хихикает, дразнясь, задира- ет голые выше сапог ноги вверх. Боже мой, думает Гид. Это оно. Это не просто «оно», это начало и конец всего. Ему кажется, что он должен сказать что-то, прежде чем все начнется, и, немного поразмыслив, решает:

— Ты так прекрасна в белом.

— Спасибо, — отвечает она. — Я позаимствовала эту идею у Дженнифер Лопес.

— Ты позаимствовала идею у Дженнифер Лопес?

Не понимаю. Она что, изобрела белый цвет?

Пилар хлопает по кровати, призывая его присоеди- ниться к ней.

— Она не изобрела белый цвет, но сделала его по- пулярным, — объясняет Пилар, проводя ладонью по груди. Какие у нее длинные ногти! Как у взрослой жен- щины. Это почти… ну, конечно, это сексуально, но и жутковато тоже. С такими ногтями чего угодно ожи- дай. — Только не говори о ней никому.

Гид хмурится.

— Думаю, многие и так знают, кто такая Дженни- фер Лопес, — замечает он.

— Да нет же! — Пилар садится на него верхом. — Не говори, что я одеваюсь в белое, пытаясь ей подра- жать. А если скажешь, то пусть они никому не говорят.

Он не знает, радоваться тому, что она скачет на нем, как на лошади, или расхохотаться при одной только мысли о том, что он говорит кому-нибудь из своих зна-

360 ● Cара Миллер

комых: «Пилар носит белое, потому что копирует Дженнифер Лопес. Только не говори никому». Молли это понравилось бы. Молли… Но сейчас не время о ней вспоминать. Пилар навалилась на него, она целует его, ее руки, как у кинозвезды, расстегивают его штаны, снимают рубашку… Гиду кажется, будто его мозг вот- вот выпадет из головы. Я чувствую то же самое.

И тут из шкафа вываливается Мэдисон Спрег. В ру- ках у нее видеокамера.

— О черт, — выдыхает Мэдисон.

Первое побуждение Гидеона — он неслыханно, не- сказанно счастлив, что трусы все еще на нем. Осознав ситуацию, он может сказать лишь одно:

— А я даже не думал, что вы подруги!

Пилар садится на кровати. Гидеон смотрит на ее гру- ди и со странным равнодушием думает: только что они были в моих руках.

— Я думала, мы все отменили! — кричит Пилар.

Отменили? Пилар надевает трусики, отворачивается к стене, вдруг заскромничав, надевает лифчик и рубаш- ку — как эротический фильм в обратной перемотке. Зна- чит, Пилар обсуждала его с подругами за глаза… Это… это все, о чем он мечтал. Он же все время представлял, что она думает о нем с тех пор, как они познакомились.

— Гидеон, — умоляет она, — ты правда мне нра- вишься. Мы запланировали это еще давно, и мне каза- лось, я ясно ей сказала, что приходить не надо. Я прав- да не хочу, чтобы ты на меня сердился. Ты мне очень нравишься, честно.

Гид размышляет. Он не рассердился, когда увидел видеокамеру. Не рассердился, когда появилась Мэди- сон. Бывают в жизни и похуже вещи, чем расстаться с девственностью в объятиях сексуальной девчонки, по-

Давай не будем говорить о любви ● 361

ка другая сексуальная девчонка снимает это на камеру. Даже если вторая девчонка уже не кажется тебе такой сексуальной, как раньше. Но разве от этого ситуация не становится еще интереснее?

— Ты правда мне нравишься, — повторяет Пи- лар. — Не хочу, чтобы ты подумал, что это не так.

Да, вот что больше всего бесит его в этой ситуации. Ведь она только что висла на нем и, кажется, не притво- рялась. Так что выходит, она извинялась, потому что уверена: ему в жизни не поверить, что она на него запа- ла, что он того стоит. Но в том-то и дело, что он верит.

«Не в пари дело», — написала ему Молли.

Тогда он не понял, но сейчас все стало ясно, как бо- жий день. И что имела в виду Молли, и что ему делать дальше.

Он начинает одеваться, проверяя, на месте ли экс- тренная кредитка.

— В чем дело? — спрашивает Пилар и бежит за ним до двери, завернувшись в белоснежное одеяло на манер тоги. Гид приказывает себе не оглядываться, но не может удержаться.

— Черт, ты просто секс-бомба, — говорит он, качая головой.

— Почему ты уходишь? Куда ты? — Пилар облока- чивается на зеркало одной рукой.

— В Буффало, — отвечает он и надевает куртку. Он смотрит на Пилар в последний раз. Трудно понять, то ли она злится, то ли в отчаянии, то ли просто пьяна. Гид решает, что ему никогда не понять, и выходит в ко- ридор. У Пилар квартира, где лифт открывается прямо перед дверью. Он слышит, что происходит внутри.

— В Буффало? — недоумевает Мэдисон. — А кто живет в Буффало?

362 ● Cара Миллер

— Не знаю, — отвечает Пилар. — Кажется, та де- вица, Молли Макгарри.

— Кажется, мы не знакомы, — говорит Мэдисон.

— Вполне возможно, — отвечает Пилар. — Не та- кая уж она и симпатичная.

Раньше бы Гида это укололо. Он бы засомневался в своем решении. Но теперь он думает только: не надо презирать Пилар и Мэдисон. Они просто живут в сво- ем мире. Таковы обстоятельства их существования.

Дата добавления: 2015-09-06