Глава 26. «Прочь из моей головы

«Прочь из моей головы!
Оборвав провода, спутав карты, фигуры сметая с доски,
Разбивая шлагбаумы на полном ходу,
Оставляя разрушенными города»

Когда Тимур попытался помочь ей расстегнуть платье, Надя и не вспомнила о корсете, надетом под него. И только услышав его вопрос, для кого она его надела, она поняла ход его мыслей.
Ну конечно, Тимур Одинцов считает, что весь мир вертится вокруг его персоны и красивое белье женщины надевают только лишь с одной целью – привлечь его внимание, понравиться ему! Ну, или не ему, а какому-то другому мужчине.
Она надела корсет для себя и только для себя!
Просто в последнее время Надя все решила делать только лишь для себя и больше ни для кого. Она стала бегать по утрам и вечерам, чтоб уйти от грустных мыслей. Каждое утро перед занятиями наносила легкий макияж, чтоб не выглядеть бледной страдающей тенью с кругами под глазами. Вспомнила, что каждое утро нужно начинать с растяжки, не потому что Тимура Одинцова восхищал ее шпагат и давал простор его фантазии в плане изобретения новых поз, а для того, чтоб не потерять форму и остаться собой. Вот и чудесный дорогущий корсет она нацепила под платье для того, чтоб лишний раз почувствовать себя привлекательной женщиной. И пусть никто даже не догадывался, в чем девушка явилась в клуб, Надя это знала, и для нее этого было вполне достаточно.
Надя очень скучала по тем ощущениям, что охватывали ее в объятиях Тимура. И дело было не только в удовольствии. Ей не хватало того понимания, что она - часть целого. Ей безумно не хватало удовольствия Тимура, которое всегда давало ей веру в собственную исключительность для него. В чувство его потребности в ней. И не только в ее теле. С ним она чувствовала себя женщиной, а без него чуть не превратилась в развалину.
Особенно остро она переживала разлуку с Тимкой по выходным, когда Варвара уезжала домой и Надя оставалась совсем одна долгими темными ночами. Бесконечными ночами, которые совсем недавно пролетали для них как один яркий миг.
И сейчас, ей очень хотелось сдаться на его милость, позволить ему целовать ее, ласкать ее. Хочется снова упиваться его наслаждением и своим…. Но Надя не могла себе этого позволить, потому что понимала – завтра, когда он уйдет (а он уйдет – Надя была в этом абсолютно уверена), ей будет больно.
А еще она где-то на подсознательном уровне чувствовала, что нельзя сдаваться ему без борьбы, даже понимая, что он сейчас в таком состоянии, что ее попытки обречены на неудачу заведомо. Нельзя падать в его объятия по первому его слову, так, словно она только и делала все это время, что ждала, когда он вспомнит о ней.
Поэтому Надя упирается руками в его грудь и отрывает его от себя, прерывая поцелуй.
- Уйди, Одинцов, не смей трогать меня!
Тимур, отшатнувшись, все так же смотрит на нее и молчит. Вместо слов он начинает расстегивать свою рубашку, не отводя от девушки тяжелого взгляда. И у Нади от этого колени слабеют – Боже как же ей нравилось, когда он именно так на нее смотрел!
Рубашка летит на пол, а Тима снова прижимает ее к дверце шкафа и закидывает ее ножку на свою талию. Жадно целует ее в шею, втягивая в себя нежную кожу, и Надя чувствует, что завтра она обнаружит на себе следы его страсти, и снова пытается оттолкнуть его.
- Тимур, пусти меня… о, Господи! Уходи, пожалуйста! Уйди!
Она пытается сопротивляться, хоть и понимает что это бесполезно – Тимка себя не контролирует, она это понимает и надеется, что завтра он хотя бы вспомнит, все, что сейчас случится.
А ее руки, кажется, уже живут своей жизнью и вопреки ее словам гладят его плечи, зарываются в волосы, притягивают его ближе, прижимают к себе. Тимур отрывается от ее шеи и проводит подушечкой большого пальца по ее приоткрытым губам.
- Не надо Тима…. – Предпринимает Надя последнюю попытку. Понимая, что если он сейчас ее послушает, она сама уже его никуда от себя не отпустит. В ответ он накрывает ртом ее губы и, оторвав девушку от дверцы шкафа, роняет ее на кровать. Дальнейшее сопротивление бессмысленно и бесполезно, поэтому Надя отдается его рукам. Позволяет перевернуть ее на живот и терпеливо ждет, пока он сопит и возится с ремнем. А когда чувствует его в себе, не может сдержать стон.
Руки вцепляются в простыни. Тело выгибается навстречу его движениям в ней. Кровь несется по венам в бешеном темпе, дурманит разум….
Его ладони скользят по ее рукам, накрывают кисти, переплетают пальцы.
Его горячее дыхание обжигает затылок, кожи касаются жадные губы. Прихватывают ее, втягивают в себя, прикусывают….
Его тело не касается ее. Оно зависло в нескольких сантиметрах, словно он дразнится. Она чувствует только его тепло. И ей так хочется прижаться к нему ближе, так чтоб касался ее везде, где только можно. Почувствовать его вес на себе. Почувствовать себя в кольце его рук. Почувствовать себя принадлежащей ему. Только ему. Навсегда….
Она выгибается так, чтоб иметь возможность хотя бы прижаться щекой к его щеке. Хоть так удовлетворить потребность в более тесном контакте.
- Тима…. – Срывается с губ дыханием.
- Надя…. – Шепчет он в ответ. – Я так скучал. А ты? Ты скучала по мне, детка?
Его рука вбирает в ладонь ее грудь, губы покрывают порхающими поцелуями плечо, движения становятся глубже, сильнее, тело за ее спиной напрягается и, черт возьми, она прекрасно знает, что это означает – тигр приготовился к последнему, решающему прыжку - еще немного и Тимур кончит….
- Нет, не скучала…. Совсем не скучала…. – Надя откидывает голову так, чтоб прижаться к нему щекой, закрывает глаза и стонет в ответ на его проникновения в ее тело. – Я про тебя даже не вспоминала….
- Врешь, ведьма! – Он замирает.
«Конечно, вру, накажи меня за это, Тимур Вадимович Одинцов»
- Сейчас я тебе напомню. – Чуть не рычит он в ответ.
А потом грубо раздвигает ее бедра, царапая внутреннюю сторону бедра «молнией» джинсов, обхватив руками талию девушки, приподнимает ее попку, вынуждая Надю сильнее прогнуть спину, и входит в нее настолько глубоко, насколько может принять его ее лоно.
Надя вскрикивает и прикусывает подушку, но утопая в наслаждении, все же не может сдержать в себе переполняющие ее эмоции и громко стонет, и о чем-то Тимура просит, и в чем-то признается ему. Но он все равно ее не слышит. Он настолько сейчас поглощен своими ощущениями, что слеп и глух ко всему, что его окружает.
Когда он взрывается в ней и переводит дыхание, Надя даже шевельнуться не может. У нее такое чувство, что она попала под грузовик или под асфальтоукладочный каток – злой, ревнующий и несдержанный Тимур Одинцов – это нечто, это стихийное бедствие какое-то, ведь он столь же неконтролируемый и неуправляемый. Она переводит дыхание и, повернувшись на спину, спрашивает у него, все еще стоящего на коленях на ее кровати:
- Ну что? Выпустил пар? Теперь можешь быть свободен.
- Вот еще, - хмыкнув, отвечает он, - я только начал….
- Ну, уж нет! – Она приподнимается на локтях и пытается отползти от него подальше, к изголовью кровати, но он берет ее щиколотки в свои ладони и дергает ее на себя. Разводит в стороны Надины стройные ножки и снова устраивается между ее бедер, прижимая руки девушки к кровати, сжимая тонкие запястья….
* * *
Утро встречает Тимура головной болью, «засухой» во рту и настойчивым пиликаньем под ухом. С трудом разлепив один глаз (он спал, уткнувшись в подушку половиной лица) Тим увидел, что на письменном столе пиликает ноут. И это не его ноут. Да и комната не его….
До него постепенно доходит, где он сейчас находится – у Нади. Черт….
Снова раздаются противные, раздражающие звуки – видимо Наде кто-то звонил по скайпу. С трудом оторвав от матраца затекшее тело, Тима сел, огляделся и понял, что в комнате он один. И он в расстегнутых джинсах, но почему-то без носков….
Твою мать, это надо было так нарезаться вчера….
Тимур повел плечами и почувствовал, как откликнулось болью его тело в ответ. Вспомнил про драку накануне. Вспомнил про шишку над бровью. Поднялся на ноги. Потянулся. Медленно побрел к зеркалу, висевшему на стене у двери. Заглянул в него.
Собственное отражение его не порадовало – Тимур был растрёпанным, помятым. На его торсе видны были темные пятна – синяки и кровоподтеки, последствия вчерашней драки с Марком. Да уж, неизвестно до каких пор они могли обмениваться тумаками, если бы их не растащили. Тимур сейчас при всем своем желании не мог утверждать, что вышел бы из потасовки абсолютным победителем. Однако и побежденным он однозначно не стал бы.
Как он и предполагал, ушиб «стек» с брови на его глаз и сейчас на нижнем веке темнела небольшая отметина. Все-таки холод сделал свое дело - по его предположениям синяк сейчас должен был занимать всю глазную впадину и поражать воображение сочетанием синего, бордового и фиолетового цветов. А так… в принципе, если не приглядываться, то и не заметно….
Самое удивительное, что этим утром его больше всего беспокоил синяк….
Склонив голову набок, Тимур поиграл грудными мышцами с задумчивым видом и вернулся к столу.
Снова навязчивый звонок. Тимур открывает ноут и видит, что Наде звонит его сестра. Помедлив пару секунд, он отвечает на звонок.
- Приве-ет…. – Кира удивленно оглядывает его. – Помешала?
- Как всегда. – Соглашается Тимур и уточняет: - Разбудила.
- Прости. А где Надя?
- В душе видимо, - пожимает Тимка плечами, высказав единственное логичное предположение по какой причине Нади сейчас здесь нет. – Она перезвонит тебе позже.
- Тима… - Кира медлит, а потом все же спрашивает. – У вас все в порядке?
- Да. – Коротко отвечает Тимур, вспоминая о просьбе Нади не говорить об их разрыве сестре и родителям. Да ему и самому не нужны лишние разговоры и вопросы. Он сам сначала должен разобраться, как быть дальше. Без давления окружающих.
Он часто думал о том, что обещал всем позаботиться о Наде здесь, в Ижевске, взял на себя ответственность за ее благополучие, но тогда он еще не знал о некоторых нюансах ее прошлого, так что…. Разве ее обман не освобождает его от данного слова?
Что-то в душе Тимура говорило, что нет, не освобождает. И он понимал, что не сможет навсегда отказаться от девушки даже в том случае, если примет окончательное и бесповоротное решение порвать их и без того висевшие на волоске отношения. Вернее, подобие их. Он все равно будет рядом с ней, потому что Надя – это не просто подружка, с которой не сложилось, это девушка с которой он вырос вместе и провел основную часть своей жизни. Она никогда не станет для него чужой.
А еще, она – девушка, которую он любит, не смотря ни на что. И всегда будет любить. И потому всегда будет рядом, хоть это бывает невыносимо тяжело.
Вот только зря он все-таки вчера к ней пришел. Ведь знал же, что из этого получится. Чувствовал, что «поговорить» - дурацкий неправдоподобный предлог. Так и вышло. И так будет всегда – смесь ревности и злости, подкрепленная алкоголем действовала на него разрушительно и бросала его в Надины объятия, и он должен был понимать, направляясь к ней вчера, что этим неизбежно все и закончится.
А самое печально было в том, что он подарил ей надежду на то, что появилась возможность повернуть их отношения к лучшему, к примирению, а он сам еще не был уверен, что это так….
И по-прежнему Влад Корнеев и предательство Нади стояли между ними, образуя непреодолимую пропасть.
Ему бы чуточку личного пространства, разобраться в себе…. Там, где он был бы далеко от нее, у него был бы шанс понять, решить что-то. Нечто очень важное. То, что либо навсегда развело, либо сблизило бы их навечно. К сожалению такой возможности не было. Как вариант он мог дотерпеть до каникул и остаться на лето в Ижевске, спровадив Надю, домой до сентября.
Но до каникул надо было как-то дожить, а с учетом нынешней ночи….
Черт все побери, но как же он соскучился по ней! Так сильно что жалеть о произошедшем не получалось не смотря на все аргументы.
И ведь ничто в ней не изменилось с тех пор, как он узнал правду. Изменилась не Надя, Надя осталась прежней, и секс с ней был так же восхитителен как раньше. И как же ему сложно было отказаться от этого добровольно. Невозможно просто! А сейчас станет еще сложнее….
Надя еще…. Она, наверное, сейчас радуется тому, что они помирились. Сейчас войдет в эти двери с улыбкой на губах, а он должен будет разрушить ее уверенность в том, что отныне все будет хорошо….
Тимур принял трусливое решение покинуть комнату девушки, пока она не вернулась. Он похватал с пола свою рубашку и один носок (второй видимо уполз умирать куда-то, и искать его, не было времени) и уже взялся за ручку двери, когда она открылась и в комнату вошла Надя.
Оглядела его с усмешкой, блуждающей на припухших от его зверских поцелуев, губах и сказала:
- Что, Одинцов, мой храбрый спасатель, сбегаешь?
- Надя, - Тимур оглядел ее, завернутую в полотенце, отмечая каждую отметину на ее теле, свидетельствующую о его плохом поведении вчера, - извини меня, я вел себя как животное…. Этого больше не повторится, обещаю.
- Знаешь, Тимур, - Надя прошла мимо него и остановилась у шкафа, открыв дверцу, - если в будущем захочешь обидеть или оскорбить женщину, обязательно извинись перед ней после секса. Ну, или сбеги от нее, как вариант….
Она легким движением руки сбросила с себя полотенце и, оставшись перед ним совсем голой, продолжила выбирать в шкафу наряд, словно забыла о его присутствии.
- Ну, что стоишь? – Спросила не поворачиваясь. – Ты же собрался уходить. Так уходи. А то еще соблазню тебя опять чего доброго.
Но Тимур не может уйти, словно ноги его приросли к полу. Стоит и смотрит на нее, и память отрывками подбрасывает ему картинки прошедшей ночи и от этого кровь приливает к низу живота и в джинсах становится тесно. А Надя, словно чувствует его состояние, поворачивается, бесстыдно улыбается и подмигивает ему. И он вдруг отчетливо понимает, что она нащупала у него слабое место, и что надо валить пока не поздно….
И все-таки, не может.
Отбросив рубашку, что все еще сжимал в руках, Тимур медленно идет к ней. Останавливается за спиной, но не прикасается к ней. Смотрит на ее затылок, открытый благодаря тому, что влажные волосы девушки закручены в пучок на макушке. И видит, как покрывается мурашками ее кожа, и встают тонкие волоски на затылке, и до дрожи в пальцах хочет прикоснуться к ней. Сжать ладонь на тонкой шейке, массируя большим пальцем позвонок в ее основании. Почувствовать, как она откинет голову назад, принимая, впитывая эту ласку. Закроет глаза и приоткроет губки. И произнесет на выдохе его имя так, как только она одна могла его произнести.
- Одинцов! – резкий голос вырывает его из дурмана, в который стремительно погружалось сознание, рисующие перед его взором несуществующие картины. Он вздрагивает, приходя в себя, и видит перед собой ее глаза, серые, с рыжими крапинками. Они смеются.
- Совсем ты бесхарактерный, господин Спасатель. Иди сюда….
Она ловит его за ремень джинсов и пятится к кровати, увлекая его за собой….

Через несколько минут Надя лежит на постели и обреченно смотрит, как Тимур одевается. Он сидит рядом, отвернувшись от нее, и молча застегивает рубашку. Наклонившись и заглянув под кровать, выуживает из-под нее второй носок, надевает, встает, идет к двери и, не прощаясь, уходит.
И только после этого она, уткнувшись лицом в подушку, плачет.
Она ненавидит себя за то, что сейчас произошло. За то, что она сделала. И понимает, что и он сейчас тоже ее ненавидит.
Она знала, что вчерашний секс ничего не решит в их отношениях. Что Тимур не выдержал накала последних дней. Не выдержал, увидев ее с другим. Что он был разгорячен дракой и ревностью, и вискарем. Что он сорвался. И она знала, что утром он уйдет. Оттого и наслаждалась каждым мгновением прошлой ночи. А проснувшись утром, долго смотрела на него, спящего, пока не приняла решение дать ему проснуться в одиночестве и осознать, где он находится. Что ж тогда ее удивило?
Она не подозревала даже, что он попытается сбежать, пока ее нет. Тогда-то ее перекрыло, и организм привычно включил защитный механизм. И то, что случилось позже – это не то чувство потребности любить, что бросило их вчера в объятия друг друга, это совсем другое.
Никогда еще он не занимался с ней любовью с такой тихой злостью в холодных глазах, никогда. Уж лучше бы зацеловал до синяков как вчера, но не так. Его взгляд напомнил ей тот январский день на Новосибирском вокзале. Тем же холодом он ее сейчас обжег. И виновата во всем только она одна. Надо было дать ему уйти и не дразнить. А теперь точно конец.
* * *
Когда Тимур зашел в свою комнату, он увидел там Варю, сидящую на его заправленной кровати и Ваньку, расхаживающего мимо девушки в спортивных штанах с чашкой кофе в руках. Они одновременно повернули головы на звук закрывшейся двери. И тут же Варя, подхватившись с кровати, поспешила покинуть комнату. Ванька посмотрел ей вслед, пряча улыбку за керамическим бокалом.
- Варя! – окрикнул он ее, когда девушка уже взялась за ручку двери. – Подожди.
Он подошел к ней и поцеловал в щеку.
- Пока.
Варины щеки вспыхнули румянцем смущения, она пробормотала в ответ «до свидания» и, стараясь не смотреть на Тимура, покинула комнату.
Друзья обменялись взглядами. Тимкин удивленный, Ванин – нарочито равнодушный.
- Как это понимать? – Наконец спросил Тимур.
- Как хочешь. – Иван пожал плечами в ответ. – Ну и ночку ты мне устроил, дружище. Ты вообще понимаешь, что мне из-за нее пришлось Ленку слить?
- Извини. – Тимур сел на свою кровать, зарылся пальцами в волосы. – Так получилось. Чем занимались-то? Я надеюсь, ты ее не распечатал?
- Что я, совсем идиот? И не пытался даже.
- Совсем? – Переспрашивает Тимур недоверчиво.
- Совсем. – Ваня убедительно смотрит на друга. – Зачем? Она хорошая девчонка, таких нельзя трогать просто так. К тому же у меня есть Ленка. Вот правда спать она мне так и не дала. Прибежала среди ночи, перепуганная вся. Пришлось успокаивать….
- Успокоил? – Тимкины губы растягивает понимающая улыбка.
- Это не то, что ты думаешь…. Мы посидели, выпили кофе, поговорили. Она мне полночи рассказывала про удмурдский фольклор. Кстати, очень интересно, хочешь, перескажу?
- Нет уж, избавь меня от подробностей. Хватает того, что она всю эту чушь рассказывает Наде, а Надя потом жалуется мне, не опуская деталей…. То есть, жаловалась….
- Потом я ей рассказывал про наши нелегкие будни спасателей. Ну и про девчонку ту рассказал, помнишь? В ноябре….
- Помню. – Резко отвечает Тим, понимая, что конкретно имеет в виду друг.
- И тут она как расплакалась. – По-доброму улыбается Иван, вспомнив реакцию Вари на свой рассказ. – Впечатлительная девушка….
- Это да. – Ухмыляется Тимур, вспомнив последствия Вариной впечатлительности. И тут же улыбка пропадает с его лица.
- Ну, я ее и… поцеловал. – Признается Ванька. – Пришлось. – Отвечает он на изумленный взгляд друга. – Я просто не знаю, как еще девчонок успокаивать.
- Но она в обморок не упала?
- В обморок? – Недоверчиво смотрит на Тимура друг.
- Она может. – Лениво цедит Тимка, падая на подушку и заводя руки за голову.
- Зря ты так. Она конечно не фотомодель, но зато добрая и искренняя….
– Так женись на ней, раз она так тебе понравилась, Ромео?
- Ну, а как вы с Надей? – Осторожно спрашивает парень, игнорируя его последнюю реплику. – Помирились, наконец?
Тимур молчит и ничего не отвечает.
- Слушай, Одинцов, - серьезно начинает Иван, - ты знаешь, не в моих правилах лезть в чужую жизнь с советами и тем более в чужие отношения, но ты - мой друг, и я должен тебе сказать. Антоша правду сказал – после того как вы разошлись, ты сам на себя не похож. Да что говорить, когда ты во сне разговаривать с ней начал.
- Чего? – Сдвинув брови, переспрашивает его Тимка.
- Того. Когда перепьешь, потом треплешься до утра, предъявы ей кидаешь. Я понимаю, что раз такое между вами произошло, значит, дело серьезное. И косяк видимо тоже. Но может проще простить, чем так изводить себя?
- Много ты понимаешь, Ванька. – Тимур отворачивается от него к стене. – Есть вещи, которые нельзя простить. Даже если любишь.
- Тогда забудь. – В категоричной манере высказывается друг и на это Тимур ему уже ничего не отвечает. – Ладно, я ушел.
Тимур остается один и наконец, позволяет себе подумать о том, что произошло. И выводы, к которым он пришел, были совсем неутешительны.
Надя поработила его душу. Она держала ее в своих нежных ручках и манипулировала им. А самое ужасное заключалось в том, что она прекрасно понимала это. Он по глазам ее бесстыжим догадался. По улыбке наглой и понимающей. Она теперь точно знала, как разбудить в нем зверя и заставить потерять разум.
Ревность и похоть – вот две составляющие его чувств к ней. И обе они настолько сильны и глобальны, что, кажется, скоро вытеснят из сердца любовь к ней. И это зависимость. Болезненная, рабская…. И стоит только ей поманить его, как он все бросит, на все плюнет и прибежит к ней, презирая себя за это. Неважно, как она позовет – будет флиртовать на его глазах с поклонниками или демонстрировать ему свои прелести – итог один. Он будет тр*хать ее и ненавидеть себя. И ревновать, и сходить с ума, пока окончательно не превратится в посмешище для всего университета.
Невеселенькие перспективы намечаются….
Но ведь он – Тимур Одинцов. Он сильный. Неужели он не сможет справиться с этим? Неужели не сможет искоренить стерву из своих мыслей и из своего сердца? Он больше не будет прятаться от нее, как делал всю прошедшую неделю, потому что когда он не видел ее, потребность в ее присутствии в его жизни обострялась в разы….
* * *
Так прошла неделя.
Целая неделя, в течение которой Тимур каждый день выбирал время для того, чтоб якобы случайно оказаться в той части здания универа, где училась Надя. И он с равнодушным видом наблюдал, как она все теснее и теснее общается с Марком. Как уже не пытается восстановить дистанцию между ними и позволяет ему все больше вторгаться в ее личное пространство. А сама каждый раз кидает на него говорящие взгляды, словно испытывает его на прочность и пытается понять, есть ли результат ее усилиям. Словно хочет спросить: «Ну что, Тимур Одинцов, бесхребетное, бесхарактерное создание, ты уже созрел для того, чтоб забыть про свои принципы или еще помучаешься?»
А Тимуру даже хватало сил подойти к ним и перекинуться с Марком парой слов, поинтересоваться как дела у бессердечной с*чки. И все это с невозмутимым лицом, прямо и твердо встречая ее ехидный взгляд.
Проклятье….
Концу недели он начал искренне жалеть о том, что позвал ее с собой когда-то. Это противостояние самого себя с самим собой добром не кончится, Тимур в этом был на все сто уверен. Ему просто необходимо было расслабиться. И поэтому в пятницу вечером он без колебаний принял приглашение друзей на очередную встречу в баре.
Однако просидев вместе всего пару часов, ребята вдруг поменяли планы и решили переместиться в клуб с целью поиска приятной компании девчонок на ночь.
- А тебя, Одинцов мы с собой не возьмем. – Коля хлопнул его по плечу. – Ты своей хмурой рожей нам всех девок распугаешь. Тебя и так уже люди сторонятся, как Антошу. Может вам помириться с ним, кстати?
- Да пошел ты…. – Тимур дернул плечом, сбрасывая его руку.
Иногда Коля жутко раздражал своей прямолинейностью, хотя когда-то он ценил это качество в товарище. Наверное, тогда, когда оно не касалось конкретно его.
- Слушай, - примирительно сказал друг, - иногда, в таких случаях, когда надо снять напряжение, да не с кем, можно позвонить своей бывшей….
- Серьезно? – Тимур изображает недоумение. – А мне оно надо?
- Надо, Одинцов, - к нему подходит Иван, - надо.
Друзья вызывают такси и уезжают, оставив его одного. Тимур заказывает себе еще виски и, уронив голову на руку, потягивает его в полном одиночестве.
А потом обреченно вздыхает, бормочет - «позвонить бывшей…», достает из кармана айфон и выбирает в списке контактов номер. Который давно должен был удалить, да все рука не поднималась….
Да и смысл? Он его наизусть помнил….
Он нажимает кнопку вызова и прислушивается к длинным гудкам. Надя отвечает не сразу, и он готов поспорить, что она, ухмыляясь, смотрит сейчас на экран своего телефона, испытывая его терпение.
Но реальность не совпадает с его представлениями о происходящем, потому что когда Надя берет трубку, он понимает, что сейчас она слишком занята и ей не до него вовсе. И понимание того, чем она предположительно занимается в данный момент, выбивает почву из-под его ног, будит в душе неконтролируемое желание убивать.
У Нади хриплый голос и она тяжело и рвано дышит. И он слишком часто слышал это ее дыхание в особых ситуациях, чтоб ошибаться.
Нет, этого не может быть!
- Чего тебе Одинцов… говори быстрее, я занята….
- Это чем же, позволь спросить? – Спрашивает он, удивляясь, почему до сих пор не швырнул айфон в стену.
- Бегаю… еще что-то?
- С кем?
- С Марком….
Он сбрасывает вызов. Сжимает виски ладонями, зарывшись в волосы дрожащими пальцами.
Бегает она, как же!
Он вспоминает летний день, жаркий секс и звонок внезапно приехавших родителей. И свою глупую отмазку на вопрос отца о причинах его сбившегося дыхания.
Он допивает залпом то, что осталось в его бокале, не чувствуя обжигающей горечи напитка. Знаком просит бармена повторить. А потом еще и еще. И когда алкоголь со всей силы ударяет в голову, он смотрит на молодого парня за барной стойкой и восклицает:
- Не может быть! Да нет, не могла она! Она же меня любит, меня. Моя детка, только моя….
- Слушай, - парень без уточнения деталей понимает суть проблемы, - если сомневаешься, иди и проверь. А так всю оставшуюся жизнь будешь гадать – было или нет. И никогда не сможешь быть до конца уверен в том, что все правильно понял.
Тимур срывается с места и едет в общагу.
Едет, не совсем понимая, чего он хочет. В глаза ее лживые посмотреть? Марка прибить? Обоих их? Или убедиться, что он ошибся? И не находит ответ.
Поднимается по лестнице на третий этаж и замирает перед ее дверью. Сжимает руки в кулаки и, закрыв глаза, пытается успокоиться и выровнять дыхание. Ничего не выходит. Тогда он отпускает себя и со всей силы стучит кулаком по ни в чем не повинной, кроме того что она закрыта, двери.
Никто не открывает.
Он стучит снова и громко зовет ее по имени. Буквально рыча от злости.
- Надя, открывай, ведьма!
И тут он чувствует кого-то за спиной, а развернувшись, видит Надю. Она копается в телефоне и не смотрит куда идет, поэтому налетает на него.
- Ой… - Она смотрит на него, попутно вынимая из ушей втулки наушников. – Ты что здесь делаешь?
Он окидывает ее быстрым взглядом. Надя в спортивных штанах, в кофте и теплом дутом жилете надетом сверху. В спортивной шапочке и кроссовках. Румяная, ведь не смотря на то, что вторая половина марта, на улице студеный ветер и вообще, зябко.
- Где он? – Накидывается он на удивленную девушку.
- Кто?
- Марк твой….
- Домой пошел. Одинцов, что с тобой? Ты опять напился?
- Ты что, - он не слышит ее вопросов, - реально бегала?!
- Ну да…. – Она пожимает плечами. – Я по вечерам часто теперь бегаю, так легче заснуть, да и полезное это занятие. Постой…. – Она начинает догадываться о причинах его появления на ее пороге и взъерошенного вида. – А ты что подумал?
- Не важно. – Он прижимает ее к двери. – Я идиот полный.
Присаживает ее на себя и жадно целует в губы. Надя упирается руками в его плечи, пытаясь оттолкнуть, но безуспешно. И она сдается.
- Пойдем со мной. – Он отпускает ее и берет за руку. – Пошли.
- Куда? – Она стоит на месте и не спешит следовать за ним.
- Увидишь, детка, идем же….
* * *
Проснувшись утром с провалом в памяти, Тимур наткнулся на сердитый взгляд Нади. Она сидела рядом с кроватью на стульчике и, обняв руками колени, видимо ждала, когда он откроет глаза.
- Черт… - простонал парень, приподнимая одеяло и убеждаясь в том, что под ним он голый, - опять….
- Одинцов, ты охренел?
Ее голос режет по ушам, а солнечный свет, льющий в окно, раздражает глаза. А еще почему-то болит левая рука, если точнее, внутренняя сторона предплечья.
Надя протягивает ему стакан, в котором шипит прозрачная жидкость и на короткое мгновение в глаза его бросается наколка, на ее правой руке, чуть пониже запястья. И он готов поклясться на чем угодно, что раньше ее там не было. Да и свежая она, сразу видно – еще припухшая и кожа вокруг нее красная….
Догадка поражает его, и он подносит к глазам свою руку. И видит точно такую же татуировку на своем предплечье, на том же месте, что и у нее.
Твою мать!
- Что это? – Он смотрит на Надю.
- Вот именно, - девушка сует ему под нос свою руку, - что это Одинцов?! Что за сатанинские символы ты на мне набил?!
У них одинаковые татуировки. Вытянутый восьмиугольник, в центре которого круг. А в круг заключен треугольник. И он знает этот символ. Он очень хорошо его знает. На его форме красуется такой же….
- Это не сатанинский символ, - понуро объясняет он, поглаживая ее наколку большим пальцем руки, - это, Белая звезда надежды и спасения…. Эмблема эмчеэс России….
Надя так смотрит на него, словно в этот момент до нее доходит нечто непостижимое разуму. И он не может оторвать от свой взгляд от ее глаз. Возникает немая пауза, которую нарушает звонок мобильного девушки.
Она вздрагивает и отворачивается.
- Мама, - отвечает он на звонок, - не могу говорить, перезвоню.
- Ты помнишь, откуда они взялись? – Спрашивает Тимур.
- А ты?
- Я – нет.
- Ты вчера поймал меня у двери в комнату, когда я возвращалась с пробежки, и заставил куда-то пойти с тобой. А тебе же пьяному невозможно сопротивляться. И привел меня в тату-салон. Я пыталась сопротивляться, но ты меня держал. И мастера ведь смог убедить, что я просто боюсь и заплатил ему в два раза больше, чем нужно, чтоб на мои попытки сопротивления внимания не обращал. Тимур… ты зачем меня заклеймил?
- Не знаю…. – Он правда не знает, как ему в голову могло вообще такое прийти.
- Нормально. – Хмыкнула Надя. – Мой отец убьет нас обоих за это…. И… - девушка медлит, - что все это значит, Тимур? Ты что-то решил?
- Нет.
- А может, да? Тимур, - она сползает со стула к нему на колени, обнимает за шею, смотрит в глаза, - ну, сколько можно мучить нас обоих? Отпусти прошлое, давай начнем все с начала, с чистого листа. Давай хотя бы попробуем? Ведь так не может продолжаться вечно. Ты с ума себя сводишь, я же вижу. Тима, я люблю тебя, неужели для тебя это не имеет значения? Посмотри…. – Она переплетает пальцы своей правой руки с левой его и поворачивает так, чтоб были видны обе татуировки. – Ведь это что-то значит, Тимур, признай.
- Не дави на меня, Надя. – Просит он, отворачиваясь и пытаясь аккуратно снять ее со своих колен. – Мне нужно подумать.
- Долго? Тим я буду ждать, если есть смысл. Если ты на самом деле подумаешь….
- Не знаю, я не знаю, Надя.
Он встает с кровати и одевается.
- Послушай, - она подходит сзади и обнимает его за живот, - вспомни ту ночь, когда мы смотрели с тобой фильм, помнишь? Вспомни все, Тимур, все, что тогда было. И подумай, где была правда, а где ложь.
- Хорошо. – Он разрывает «замок» ее рук и идет к двери.
- Пообещай.
- Обещаю. – Тихо произносит, не обернувшись и уходит.
* * *
В понедельник Тимур сидит в аудитории и задумчиво смотрит в окно, поглаживая кончиком пальца татуировку. Он почти не прислушивается к лекции. Он думает. Как и обещал. Он вспоминает ту ночь, когда, как ему показалось, у Нади впервые был оргазм. Ну, в любом случае с ним тогда она его впервые испытала.
После откровений Натальи он заблокировал эти воспоминания по одной веской для него причине – он запретил себе думать о том, как целовал Надю туда, где до него успел побывать чужой мужской член. Ему так жить было проще, честное слово.
Спрашивается, для чего она снова ему об этом напомнила? Ей что, нравится над ним издеваться? Он ведь только-только успокоился….
И что-то навязчиво царапает его изнутри. Словно заноза, сидит в голове ускользающая мысль и он никак не может за нее ухватиться. Прокручивает все что было, начиная с фильма, вспоминает, как проснулся рядом с ней спящей. Как хотел сбежать пока не поздно, и в это мгновение мысль его перескакивает на горькие сожаления о том, что он все-таки остался, и случилось то, что случилось. И снова начинает злиться и жалеть себя.
Пытается перескочить раздражающий его момент, вспоминает, как утром они с Надей обсуждали порнушку, а потом он рассказывал ей про их кино….
Надя тогда сказала, что раньше смотрела другое, не ее….
Снова эта навязчивая мысль, что он что-то упустил.
Тимур заставляет вспомнить ту ночь в подробностях. Стиснув зубы, он вспоминает тот самый момент ее оргазма. Она была такой…. Искренней, такой открытой. Она вся тогда принадлежала ему, а потом….
Что она сказала?
Что спросила сразу после того как кончила?
«Что это было?» - вот что она спросила!
У Тимура было такое чувство, будто он ищет в темноте «то, не знаю что».
Почему она так спросила? А он еще самодовольно так ей ответил – «Это кайф, детка. Ты что со своей недобабой не кончала?»
Стоп!
Надя не могла так притворяться! Он конечно самонадеянный идиот, но ведь не настолько! И самое главное – зачем? Какой во всем этом был смысл? Она ведь не одна из многих его пустых одинаковых девушек, исходивших слюной только от того, что попали в его постель. Ну, допустим, она врала, что была лесбиянкой для того, чтоб отшить его, но ведь она на самом деле жила с Натальей два года, почему?
Может и правда, потому что с Владом у него оргазмов не было? Тогда какой смысл был встречаться с ним и делать больно Кире? Неужели он на самом деле….
И снова перед глазами встает шокирующий его своей откровенной сексуальностью образ Нади. И поверить в то, что она – жертва насилия ему просто невозможно.
Что за бред происходит? Он ведь вообще ничего не может понять и чувствует, что его мозг сейчас лопнет, и то, что он окончательно запутался….
И в этот момент в аудиторию заходит куратор курса и объявляет:
- Так, ребята, все вы знаете, что на Алтае сейчас наводнение? Не знаете? Хороши же спасатели! А кто будет следить за обстановкой в мире? Петр Валентинович?
В аудитории шум – курсанты спорят с мужчиной, доказывая, насколько они осведомлены. А тот добродушно ухмыляется в усы, а потом делает знак рукой и все замолкают.
- Прошу поднять руку добровольцев, готовых прямо сегодня же отправиться на помощь терпящим бедствие.
Тимур Одинцов поднимает руку первым….

В командировку на тонущий Алтай набирают группу из двадцати человек, хотя поехать готов был каждый курсант института. И Тимур попадает в число добровольцев. Их естественно снимают с занятий и гарантируют благополучное завершение учебного года, ведь неизвестно, сколько продлится эта поездка. Для сборов ребятам дается всего три часа, а потом их заберет автобус прямо от здания ВУЗа, отвезет в аэропорт, где их будет ждать самолет МЧС. Времени добираться до Алтая на поезде нет совершенно.
И разговаривать с Надей, выясняя проблемы тоже нет.
Он поговорит с ней, когда вернется, если она, конечно же, дождется его. В любом случае разлука – то, что нужно сейчас им обоим для того, чтоб разобраться в себе, - думает Тимур, эгоистично принимая решение не только за себя, но и за девушку. На самом деле он безумно рад этой возможности уехать. Это то, что нужно, это даст ему шанс подумать обо всем вдали от нее, оценить ситуацию без лишних нервов. Без эмоций, которые туманили его разум все это время. Он точно знает, что вернется уже с принятым решением. Если конечно, это еще будет актуально.
Он собирает вещи в комнате, а Ванька сидит рядом и наблюдает за ним – он в группу не попал.
- Вань….
- Что?
- Можно тебя попросить?
- О чем угодно. – С готовностью обещает Иван.
- Ты… присмотри за ней…. – Тимур не называет имени, зная, что друг и так его поймет.
- Хорошо, Тимур, сделаю все, что в моих силах. Можешь быть спокоен.
- Спасибо. – Тим поворачивается и сжимает ладонь на плече парня. – Я больше никому не могу ее доверить….
- Я понимаю.
- Ну, я пошел.
- Удачи! – Ванька поднимает ладонь в прощальном жесте, и Тимур закрывает за собой дверь.
Добравшись до универа, по пути в аудиторию, где назначен сбор, в коридоре он столкнулся с Надей.
- Тимур, ты подумал? – Она окидывает его взглядом внимательных глаз. Видит сумку в его руке. – Ты куда?
- На Алтай. На задание.
- Что? – Девушка морщит бровки, переваривая информацию. – А я? Как же я?
- Поговорим, когда вернусь, сейчас мне некогда.
- Ты сбегаешь от меня, Одинцов? Опять? Вот так ты решаешь проблемы, да?
- Надя, - он пытается объяснить ей, - я ведь спасатель, это моя работа….
- Козёл ты, а не спасатель, понял?! – Она разворачивается, намереваясь уйти, но он ловит ее за плечо.
- Постой. Надя. Прошу, скажи только одно – ты правда с Корнеевым спала или….
- Спала! – Бросает она ему в лицо. - Слышал? Спала я с ним! Пусти!
Она вырывает руку из его захвата и сбегает, громко топая каблучками по каменному полу.
- Проводить придешь?! – Кричит он ей вслед и слышит в ответ категоричное:
- Нет!!
* * *
Надя стоит в коридоре у окна и, обняв себя руками за плечи, смотрит на автобус, стоящий у крыльца. Она видит, как в него по очереди заходят парни с Тимкиного курса. А потом она видит его самого. Тимур заходит в автобус последним и в этот момент что-то поворачивается в душе девушки. Она успевает заметить, как он оглядывается по сторонам, словно ждет кого-то…. ее ждет…. А потом, подняв голову, смотрит на окна здания университета.
В этот момент она срывается с места и бежит к нему, проклиная себя за глупость и упрямство.
Он же сейчас уедет, а она даже попрощаться с ним не успела!
Чертовы туфли! Зачем она сегодня их надела?! Она бежит медленно, как черепаха. Не успевает.
Нет, он не уедет, пока не обнимет ее на прощание! Тогда не уехал и сейчас не уедет!
Бесконечные ступеньки, когда же они кончатся? Господи, да сколько же она будет за ним бегать?! – у Нади стойкое ощущение дежа вю.
Она выскакивает на крыльцо и видит, что автобус уже отъехал…. И в этот раз она действительно опоздала.

Тимур, в который раз оглядывается на заднее окно автобуса и вдруг видит Надю на крыльце. Он вскакивает с места и кричит, пытаясь через весь салон дозваться до куратора:
- Петр Валентинович! Остановите, прошу! Пять минут!
- Сядь, Одинцов! – Резко пресекает мужчина его порыв. – Амуры дома крутить будешь, а сейчас ты на задании, курсант.
Парень садится на место и смотрит на Надю до тех пор, пока она, не исчезает за поворотом. И почему-то только тогда, когда расстояние обрывает внутри что-то крепко связывающее их, он понимает, каким дураком был все это время….

Дата добавления: 2015-09-06