Глава 16. «Перепиши свою жизнь на чистые страницы И ты увидишь, что любовь не ведает границ .»

«Перепиши свою жизнь на чистые страницы
И ты увидишь, что любовь не ведает границ….»

Ранним утром восемнадцатого августа Надя на цыпочках проскользнула в комнату Тимура. Парень развалился на кровати и крепко спал. Надя за эту неделю поняла, что соседство с Тимуром Одинцовым в одной постели – вещь крайне неудобная, ибо никто, наверное, кроме него не мог умудриться так раскидывать по всему периметру кровати свои конечности. Никто не умел так стягивать одеяло, практически заворачиваясь в него, как в кокон. Наде казалось, что ей рядом с ним просто места не остается, и ему гораздо удобнее было бы одному. Хотя… ему и вдвоем с ней было весьма комфортно, она-то ему ничуть не мешала. Наоборот, Тима уютно засыпал, заключив ее тело в кольцо своих рук и ног, устроив свою голову, на чем придется – на плече, на груди, на макушке, даже к спине ее однажды удобно щекой прижался, когда она выбралась из его объятий, с трудом, и пыталась поспать лежа на животе. А еще он любил, перед тем как заснуть и сразу после пробуждения, хорошенечко и тщательно пощупать ее за выступающие части тела. Словно проверял, все ли на месте. Причем тот факт, что Надя уже (или еще) спит, его нисколько не смущал.
И вот сегодня она ночевала одна в комнате Киры. Одна в широкой постели подруги, под одеялом, которое никуда не исчезло с нее до самого утра и что? Была она счастлива от своего одиночества? Нет, не была. Она плохо спала и всю ночь скучала по Тимкиным жадным рукам, по шуму его дыхания, по теплу его тела рядом.
А ночью пошел унылый моросящий дождь, не прекратившийся до сих пор, и окончательно испортил настроение, ведь это означало, что праздник на улице накрылся. Вернее не праздник, а запланированный семейный ужин на свежем воздухе.
Надя едва дождалась утра, чтоб под благовидным предлогом отправиться к Тимуру.
Закрыв дверь его комнаты, она подошла к кровати и, не сводя с Тимки глаз, осторожно легла рядом с ним на живот, упираясь на локти, сунула под подушку коробочку с часами. И внимательно всмотрелась в его лицо, наблюдая как он спит и гадая, что ему снится. Наглядевшись, она наклонилась и нежно поцеловала его губы. Оторвавшись от губ, она принялась покрывать порхающими поцелуями его лицо, между поцелуями тихо шепча его имя.
- Тиму-у-ур… Ти-и-ма-а…. просыпайся именинник.
Его ресницы дрогнули, и скоро он уже вглядывался в ее лицо, видимо не узнавая спросоня.
- Ты не мама. – Наконец произнес он потягиваясь.
- Это плохо?
- Нет, это хорошо, потому что я по тебе знаешь, как соскучился? – Тим откидывает одеяло и демонстрирует ей «стояк». – Вот как. Ты мне всю ночь снилась, я чуть матрац не изнасиловал…. Иди сюда.
Он притягивает ее лицо ближе к себе, целует, и, обняв девушку за талию, прижимает к себе.
- Вообще-то меня всегда мама приходит поздравлять рано утром, первой, но мы можем попробовать успеть….
- Нет, Одинцов, ты уже опоздал.
- Не понял. – Он удивленно смотрел на нее, рукой пытаясь пробраться под резинку ее шортиков.
- Там занято, Тимур, убери руку.
- Это кем же? – Спросил он возмущенно.
- Тампаксом. Знаешь такого?
Тимур медленно соображает, а потом, поняв, о чем она говорит, разочарованно стонет:
- Не-ет, Надя. Только не месячные, пожалуйста, скажи, что ты пошутила.
- Да, Тима, ты все правильно понял, так что вот…. – она достает из-под подушки подарок и с торжественным видом вручает ему, – это часы, надеюсь, понравятся.
- Спасибо, но я рассчитывал сегодня получить другой подарок. – Ворчит он, садясь на постели и открывая коробку с часами. Вынимает их и с любопытством разглядывает, все еще щурясь от солнечного света.
- Тим, ну что я могу поделать? – Надя пожала плечами, помогая ему застегнуть на запястье кожаный ремешок. – Это закон природы, я не могу здесь ни на что повлиять, это же не кран перекрыть.
- Нет, - продолжает дуться Тимур, - это все ты виновата. Потому что ты меня всегда обламываешь. А если даже предположим, что у тебя не было умысла, то твое тело подложило мне свинью в день рождения.
- Ну же, Тимур, ты же любишь мое тело?
- Угу.
- А мое тело любит тебя. Но на неделю вам придется забыть друг о друге.
- На неделю…. – Стонет парень.
- Знаешь что, если ты так переживаешь, то тебе лучше не заводить ни с кем серьезных отношений. Потому что это подразумевает половой покой на неделю каждого месяца. Или, ты можешь завести себе двух подружек вместо одной. Да не забудь выяснить все про цикл каждой, чтоб накладок не произошло. А то останешься нетр*ханным при двух любовницах.
- Хм… - задумался Тимур, - предположим, я последую твоему совету. Значит, одна подружка у меня уже есть. Осталось найти вторую, так?
- Нет, не так. При таком раскладе возникает неожиданная проблема.
- Какая?
- Та подружка, которая у тебя уже есть, может оторвать тебе яйца, узнав, что появилась вторая. – Равнодушно, словно речь идет не о ней вовсе, заявляет Надежда.
- Аргумент. Но что же мне делать тогда? – Тимур складывает бровки домиком и жалобно смотрит на девушку.
- Ну… - С отстраненным видом отвечает Надя, - мы можем придумать что-нибудь…. Какой-нибудь альтернативный вариант.
Она играет бровью и, глядя на него, проводит кончиком язычка по своим приоткрытым губкам, прикусывает нижнюю. Тимур от удивления открывает рот и в этот момент дверь в комнату открывается и заходит Валерия.
- Я помешала? – Она замерла на пороге, глядя на сына и Надю.
- Нет. – Они одновременно поворачиваются к ней.
- Я уже ухожу, тетя Лера, - Надя встает с кровати, освобождая для нее место, - поздравляйте свое сокровище великовозрастное.
- Сокровище мое, - смеется Валерия, наклоняясь к сыну, - с днем рождения.
Надя на пороге сталкивается с Вадимом и спешит поскорее проскользнуть мимо него, ей до сих пор неловко за тот случай в Тимкиной комнате. А еще он видимо догадался, чем занимался Тимур вместо бега, когда вчера увидел ее рядом с сыном.
- Вставай, сынок, - тормошит Тимура Лера, - пойдем брата поздравлять.
- Ты иди, мам, я сейчас…. – Тимур все время думает о Надином обещании, и его «стояк» не падает. Но не показываться же перед матерью во всей красе. А она не понимает, зачем он так хочет, чтоб все ушли из его комнаты.
- Что такое, Тима? – Спрашивает она. – Пойдем вместе.
Тима умоляюще смотрит на отца, надеясь, что тот, как мужчина поймет, в чем проблема. Вадим понимает. Он обнимает жену за плечо и подталкивает ее к выходу из комнаты.
- Пойдем, дорогая. Тима нас сейчас догонит.
Когда дверь закрывается, он падает лицом в подушку и стонет.
Через несколько минут Тимуру удается победить природу и свое бешеное желание. Он идет в комнату брата, в коридоре столкнувшись с Кирой.
- Привет, - она, привстав на цыпочки, целует его в щеку, - поздравляю!
- Спасибо.
- Держи. – Сует ему в руку плоскую коробочку.
- Что это?
- Это палка для «селфи», ты же любишь фотографировать себя любимого, теперь это будет проще.
Тимур хмыкнул, но сестру за подарок все-таки поблагодарил.
Надя, спустившись на кухню, застает за столом свою мать и Яну. Они о чем-то болтают так, как будто знают друг дружку сто лет и Яна по возрасту не годится Оксане в дочери. А чуть позже к ним присоединяется и Валерия. И с этого момента Надя начинает чувствовать себя неуютно в Тимкином доме. Словно Яна только что заняла место в семействе Одинцовых, что давно и по праву принадлежит ей.
Яна удивительно легко влилась во взрослый коллектив, перезнакомилась с родителями Артура, очаровала ее маму и папу и сейчас вместе с Лерой готовила обед. Надя готовить не умела, помочь ничем не могла, да и не просили ее, вот она и ушла подальше от источника своего раздражения. Яна Наде не нравилась, не смотря на все ее потуги наладить с девушкой диалог. Может быть оттого, что она до сих пор ревновала к ней Тимку, и каждый день проведенный Яной рядом с ним она ждала подвоха?
Потому что она все-таки выспросила у Никиты ту историю про Тимура и девушку Артура. И оказалось, что ушлая дамочка подкатила к Артуру только с одной целью – приблизиться к его брату. А потом неизвестно, соврала она, что спутала братьев или нет. Может быть, Яна однажды тоже начнет «ошибаться», а Тима…. Ох, да разве можно ему доверять? Он с удовольствием соблазнится, а потом с невинным видом заявит: «Она сама»….
В подтверждение Надиных подозрений, Яна подарила Артуру на день рождения сертификат на подбор контактных линз. Вот зачем, спрашивается? Артур уже не носил пробор и если он еще и снимет очки, его от брата отличить будет очень сложно даже ей, выросшей рядом с близнецами-Одинцовыми. А Яне, появившейся в их жизни пару недель назад? В принципе невозможно. А потом начнется – «Ой, Тимур, а я думала, что это Артур, прости, что залезла к тебе в штаны»….
Конечно, они с Тимой уезжают через неделю, но эту неделю, как уже успели объявить ей родители, она проживет дома. У себя дома, а не у Тимура. Хочется им этого или нет, категорично заявила ее мама, но так как скоро Надя с Тимой окажутся вдвоем далеко от дома, на неделю им придется разлучиться. И что произойдет тут за эту неделю? А вдруг эта знойная брюнетка задержится в доме Артура? А куда ей торопиться, собственно, она в отпуске, и если вдруг в него врываются рабочие проблемы, их легко можно решить с помощью компьютера и интернета….
И как быстро она влезла ко всем в доверие. Ну конечно – ей двадцать восемь, а она уже руководитель отдела продаж в холдинговой компании, занимающейся строительными и отделочными материалами. А еще она ездит на собственной машине (и не важно, что она в «кредите») и к тому же успела побывать замужем. Наверное, в отличие от Нади с двух попыток не сумевшей хотя бы получить высшее образование, о такой снохе можно было только мечтать – красивая, умная, целеустремленная к тому же. Артур будет жить с ней как за каменной стеной, заниматься дома своими программами, да готовить обеды-ужины….
К обеду большой дом Одинцовых напоминал растревоженный улей. И Надя спряталась в кабинете Вадима от всей этой суеты. И Тимура, принимающего поздравления, она сейчас видеть не хотела в числе прочих. Потому что он так смотрел на нее, что у нее сердце замирало. Словно они во всем доме одни и он в любой момент готов наброситься на нее. Пообещала же подарок на свою голову….
Девушка стояла у окна, когда позади нее скрипнула дверь, и голос Вадима окрикнул ее:
- Надя? – Мужчина замер на пороге. – Что ты здесь делаешь? Тебя там родители ищут.
- Зачем?
- Не знаю. Что-то случилось? – Он вгляделся в ее лицо.
- Нет, все хорошо. – Поспешила убедить его девушка. – Просто не хочу никому мешать и путаться под ногами. Помочь, как Яна не могу так хоть….
- Надя, да кто ж тебе сказал, что ты мешаешь, детка? Ты скажи, я ему мигом надеру уши, серьезно.
- Просто все так носятся с этой… Яной…. – Зачем-то сказала Надя, скривившись. – Как будто это не день рождения ваших сыновей, а смотрины у невесты Артура….
Вадим обнял ее за плечо и снова повернул к окну, ведущему во двор.
- Видишь эту беседку?
- Вижу.
- Я помню, как двадцать пять лет назад мы с твоими родителями сидели в ней и отмечали ваше с Кирой скорое появление на свет. А потом мы с Лерой нарушили церковный закон ради того, чтоб крестить тебя, будучи мужем и женой. А потом ты бегала по нашим газонам вместе с Кирой и мальчишками, и порой нам казалось, что у нас не трое детей, а четверо…. Ты же нам как родная, и если вдруг рядом появилась другая девушка, это не значит, что ты тут же стала всем мешать. Просто… - Вадим многозначительно замолчал, подбирая слова, - понимаешь, у Артура никогда не было такой девушки, Лера даже начала грешным делом волноваться и придумывать всякие ужасы…. Жена очень рада уже тому, что она в принципе есть, эта Яна. А не потому, что она красивая, словоохотливая и знает подход к людям. Она же «продажник», нравиться людям – часть ее профессиональных навыков. Но любим-то мы тебя. Причем независимо от того, что происходит между тобой и Тимуром. А узнаем, что он тебя обидел – я лично напомню сыну, что такое солдатский ремень.
- Можно подумать он когда-то о нем слышал, дядя Вадим. – Рассмеялась Надя, ей вдруг от слов Вадима стало так легко. - Я же знаю, что вы их с Артуром никогда физически не наказывали.
- Не наказывал, ты права, - вздохнул мужчина, - иногда думаю, что зря. Одному бы точно не помешало.
Дверь снова открывается и, обернувшись, Надя с Вадимом видят на пороге Тимура.
- О, - Вадим поворачивается к Наде и кивает на своего сына, - легок на помине. Ладно, не буду вам мешать.
- Пап, - Тимур останавливает его, - я возьму машину?
- Зачем?
- Мы прокатимся с Надей.
- У тебя день рождения, сынок.
- Я знаю. Но не только у меня. Пусть мой брат сегодня за нас двоих отдувается, ему не привыкать.
Вадим пожимает плечами.
- Матери сам скажи.
- Уже сказал, а ты просто больше никому не говори, что нас видел, ладно?
- Ладно, - улыбается мужчина, - раз тебя на романтику потянуло, не могу же я тебя запереть дома. Едь, развлекайся.
- Идем. – Тима сжал Надину ладонь и потянул ее к двери в гараж. Девушка еще не успела ничего понять, кроме одного – Тимка сейчас увезет ее из душного, наполненного людьми дома и они останутся одни. Чего еще она могла пожелать?
* * *
- Может, не стоило так сбегать? Моя мама меня точно не поймет.
- Расслабься, ты взрослая девочка и не должна спрашивать разрешения ни у мамы, ни у папы.
- Куда мы едем? – Надя повернулась к Тимуру.
- Праздновать мой день рождения в интимной обстановке. – Ответил он, не отвлекаясь от дороги.
- Ясно. – Усмехнулась Надя. – Тебе приперло получить еще один подарок.
- Нет. – Тимур отрицательно покачал головой. - Я хочу просто побыть с тобой вдвоем.
- И когда мы вернемся?
- Не знаю…. Возможно, завтра.
- Завтра? – Удивляется девушка. - Как же мои родители доберутся до дома? Ты забрал машину….
- Надя, прошу, не забивай себе голову лишними проблемами. – Отмахнулся от ее слов Тимур. - Их отвезут Яна с Артуром. Или Кира с Никитой. Или они останутся у нас.
- У тебя все всегда так просто.
- А у тебя?
Надя промолчала в ответ. А машина тем временем въехала в кованые ворота какого-то загородного дома отдыха.
- Прелестно, Одинцов, - скривилась Надя, - ты привез меня в гостиницу.
- Ну, это не совсем гостиница. – Поясняет Тимур. - И если у тебя есть другие предложения, я с удовольствием их выслушаю.
- Санаторий для старух? – Брезгливо скривилась Надежда.
- Хочешь ночевать в машине?
- Ночевать?! Слушай, Одинцов, поехали домой.
- Неа, - категорично заявил Тимур, - у меня сегодня праздник и я устанавливаю правила.
- О, опять Феодал заговорил. - Хмыкнула девушка, но спорить, однако перестала.
Дом отдыха, куда Тимур привез Надю, вовсе не был, как выразилась девушка, «санаторием для старух». Это было очень даже приличное место, удаленное от города. Огороженная высоким забором территория гарантировала постояльцам покой и уединение, зрелище разбитого перед домом сада с альпийскими горками, яркими цветами, каменными дорожками на зеленой траве газонов, дарило гармонию и радовало глаз.
- А я ведь ничего с собой не взяла. – Уныло протянула Надя, осматривая громаду деревянного строения. – Даже зубную щетку.
- Сейчас оформимся и съездим в супермаркет. – Спокойно ответил ей Тимур. – Тут недалеко. Расслабься, Надь. Все будет хорошо.
Шагнув в гостеприимно распахнувшиеся перед ними двери, Тимур, обнимая Надю за талию, подошел к стойке администрации. Поздоровавшись с миловидной девушкой в белой блузке с расстегнутым воротом и черном жакете, Тим представился:
- Мы бронировали у вас люкс - Одинцов Тимур Вадимович, с супругой. – Он протянул девушке паспорт.
Услышав это, Надя изумленно подняла на него взгляд. Тимка подмигнул в ответ и ничего не сказал.
- С супругой, значит? – Спросила Надя, когда их проводили в номер и оставили одних.
- Нравится? – Тимур проигнорировал ее вопрос.
- Да. – Надя оглядела просторную комнату, в которой они оказались. Это была гостиная двухместного номера-люкс. – И где только деньги взял, безработное сословие?
- Накопил. – Усмехнулся Тимка. – Стипендию откладывал на случай всякий.
- Угу, - скептически покосилась на него девушка, раздвигая занавески у французского балкона, - или у мамочки выпросил.
- Какая разница, Надь? – Он подошел ближе, заключая ее в кольцо своих рук. – Ты сегодня сама подозрительность и беспокойство.
- Так почему супруга?
- А ты хочешь, чтоб все думали, что ты моя проститутка?
- А мне наплевать на то, что обо мне будут думать люди, которых я больше никогда не увижу.
- А мне – нет. – Отрезал Тима. – Ну что, в магазин поедем?
- Поедем. – Буркнула Надя в ответ.
После похода в магазин, настроение у нее окончательно испортилось, хоть Тимур и пытался сделать все дабы его поднять – был послушным и ласковым, не смотря на ее хмурый вид. К тому же он увез ее из дома в красивое уединенное место, в котором они останутся вдвоем на всю ночь. Совсем одни. Словно отрезанные от остального мира. Это было бы просто прекрасно, если бы не….
Надя не обманула Тимура, когда утром сказала, как сильно любит его ее тело. Оно любило его прикосновения, любило, тот, самый сладкий момент, когда он медленно заполнял его собой, любило его сильные движения, любило тот взрыв и наслаждение, растекающееся по венам после. Одним словом Надя до умопомрачения полюбила близость с Тимуром. Вернее, предпочитала думать, что это лишь тело, с которым они так часто порой расходились в некоторых вопросах, ее полюбило. Не душа. Душа по-прежнему заходилась только от проникновенных взглядов горящих черных глаз. Поэтому наивысшее и абсолютное наслаждение она получала именно тогда, когда на грани оргазма тонула в двух этих бездонных черных ямах. Вот тогда ее крыло не на шутку, потому что душа и тело были в согласии….
Сейчас девушка не стала бы кокетничать и отрицать тот факт, что расстроился из-за вынужденного недельного целибата только Тимка. К тому же он свою порцию «сладкого» сегодня получит на правах именинника. А она?
Нет, если бы они находились в доме Одинцовых, под завязку полном старших родственников, ей было бы легче, понимая, что для обоюдного удовольствия все равно нет возможностей, а так хоть Тимке будет хорошо. Но сейчас… здесь…. Надя, представляя сегодняшнюю ночь, только что зубами не скрипела от острого разочарования.
Ну надо же было… именно сегодня, черт возьми!
Тима еще…. Вел себя так непринужденно, словно все как всегда и нет одного маленького нюанса, на корню уничтожающего ее возможности на удовольствие.
Нет, конечно, возможности-то есть всегда, она же не перестала быть женщиной, и всегда можно было, избавившись от постороннего предмета в ее теле, забыть обо всех условностях, но надо ли это Тимуру, когда на кону минет, вот в чем вопрос….
Причем сама девушка к своему состоянию относилась совершенно спокойно, и ей бы ничего не помешало заняться с Тимкой сексом. Она просто не знала, как к этому может отнестись он, ведь кто-то на секс во время месячных накладывал табу и для кого-то это означало неприкосновенность. Особенно для мужчины. А вдруг он брезгует, она ведь не знала. Да и не горела желанием выяснять. Даже не все девушки принимали в себе без стеснения этот вечный цикл природы, не у всех ведь была такая мудрая и понимающая мама, как у нее. Это ей с детства все популярно объяснили о естественности данного процесса. О том, что ногти и волосы растут, а неоплодотворенная яйцеклетка месяц созревает в организме, а потом выходит вон. С мальчиками-то подобных бесед никто не проводил и они в этом вопросе мелко плавали ровно до тех пор, пока они не начинали считать себя мужчинами и не сталкивались однажды с подобной проблемой.
Наталья ей говорила, что мужчина, встречающийся и имеющий в любовницах только одну женщину, никогда не забудет воспользоваться таким предлогом для того, чтоб попользовать на полную катушку рот своей партнерши….
Но разве Наталья не ошиблась в том, что касается вопроса касающегося мужской сущности уже несколько раз. Надя неоднократно успела убедиться в том, что Наташа знает о мужчинах гораздо меньше, чем пыталась Надю убедить. Да и откуда ей знать, собственно? И почему Надя раньше никогда не задумывалась о том, что Наталья в этом плане осведомлена, так же мало, как и она сама, а все ее заявления, которые она выдавала за истины – всего лишь догадки и не более того.
Однако рисковать тешить себя ложной надеждой Надя не рискнула.
Кстати о Наталье….
Наде очень не хотелось, но она должна была подумать именно сейчас о том, как преподнести бывшей любовнице новость о том, что она теперь бывшая, а Надя уезжает с Тимуром в Ижевск. Тот еще будет разговор….
Надя ко многому готовилась. К упрекам, к угрозам, к шантажу. К обещаниям покончить с собой. К слезным мольбам. Но она не боялась передумать, потому что Тимур будет рядом и он не позволит этому случиться.
- Надь! – Девушка вздрогнула от сильного удара в дверь ванной комнаты – она задумалась, принимая душ. – Ты там не утонула?
- Уже выхожу! – Крикнула девушка, пока он не взялся ломать дверь, и повернула вентиль, перекрывая воду.
Она завернулась в гостиничный халат, за неимением пижамы, и вышла к поджидающему ее Тимке.
* * *
Конечно же, Надя думала, что Тимур набросится на нее едва она выйдет из душа. Но, к искреннему удивлению девушки, он усадил ее на диван, вручил бокал, на донышке которого переливался янтарным цветом коньяк и предложил выпить за тот знаменательный день, в который двадцать семь лет назад, родители дали миру его, Тимура Одинцова. А потом он долго рассказывал ей об Ижевске, об учебе и о многих забавных случаях, приключившихся с ним и его товарищами во время практики в Новосибирске. Надя внимательно слушала, наблюдая за ним, грела бокал в ладонях, иногда делая маленький глоток и закусывая горечь виноградом. Она успокоилась, расслабилась и сейчас, рядом с ним ей было хорошо и уютно. И она была благодарна ему за то, что увез ее из дома и позволил ей побыть с ним наедине накануне ее отъезда с родителями домой.
- Ты меня слушала? – Тима вглядывался в ее блестящие от нескольких глотков спиртного глаза.
- Конечно. – Кивнула Надя. – Не переживай, я не перепью.
- Может, кино посмотрим?
Надя в ответ пожала плечами, ее вообще все сильнее удивляло Тимкино поведение. Словно они – двое подростков, которые, собрались впервые заняться сексом и никак не знают, с чего начать и как преодолеть неожиданно возникшую неловкость. Они же приехали сюда не фильмы смотреть….
Парень тем временем подошел к шкафчику над плазмой и перебирал находящиеся в нем диски, выбирая фильм.
- О! – Он повернулся к ней и продемонстрировал ей один. – «Цвет ночи»! Давай посмотрим?
- Ну, давай, - протянула Надя. – Что за фильм?
- Эротический триллер. Ты что не видел? Он же старый-престарый. – Тимур усмехнулся. – Я его, кстати, на английском языке смотрел, без «озвучки».
- Где умудрился?
- Кхм… - замялся он, - неважно…. Но зато там как раз есть сюжет и тебе будет, о чем порассуждать в конце.
Фильм действительно оказался интересным. И сначала Надя долго не могла поверить в то, что здесь будут присутствовать постельные сцены вроде тех, что она видела в Тимкиной папке, с кодовым названием «ХХХ».
Во время эпизода, в котором герой впервые прикасается к героине, Тимур берет ее за руку и нежно поглаживает подушечкой большого пальца внутреннюю сторону ее запястья. Надя впитывает эти прикосновения, не отвлекаясь от просмотра и не оборачиваясь к нему. Но она чувствует, как он сидит в пол-оборота к «плазме» и смотрит на нее….
Когда действие фильма доходит до первой «горячей» сцены, Надя не может оторваться от происходящего на экране. И ощущения, которые она при этом испытывает, не имеют ничего общего с тем весельем, которое охватило ее при просмотре «порнушки», о нет. Скорее они похожи на будоражащее возбуждение, охватившее ее существо тогда, когда она нечаянно подглядела за тем, как занимались любовью Ник и ее подруга.
Как-то так получилось, что фильмы подобного содержания в юности прошли мимо нее. Она подражала Кире и смотрела исключительно те же глубокомысленные фильмы, что и подруга. Один «Малхолланд драйв» чего стоил. Слава Богу, ее отец им объяснил в чем суть этого фильма, а то девушки рисковали сломать себе мозг шедевром Линча. А то, к чему Кира Одинцова относилась скептически, было под запретом и для нее тоже. Плюс ко всему, все ее заморочки с мальчиками и с отношением к сексу между мужчиной и женщиной, вызывающие у Нади раньше исключительно отвращение и ничего больше, не способствовали возникновению интереса к кино подобного жанра.
Что ж такое с ней происходит сейчас?
Надя чувствует необъяснимое томление внизу живота и когда Тимур притягивает ее к себе, прижимаясь к ее спине, дрожь проходит по ее телу и мурашки бегут по коже.
- Тимур…. – Выдыхает она.
А он молча стягивает с ее плечиков халат, тут же покрывая поцелуями обнажающиеся участки ее тела. И от этих прикосновений его губ к ее коже, Надя готова умереть на месте….
- Одинцов, да ты – садист….
- Вовсе нет, - шепчет он ей в затылок.
- Ну, а как это назвать? - Надя расслабляется в его руках, не имея сил для сопротивления.
- Называй, как хочешь. – Его руки сжимают ее грудь. Пальцы играют с горошинками сосков, а губы шепчут в ушко. – Смотри кино, Надя, не отвлекайся….
- К черту кино! – Стонет девушка, заведя руку назад для того, чтоб обнять его за шею.
Его ладонь ложится на ее промежность. Нежные пальцы безошибочно находят чувствительный бугорок и нажимают на него. Надя ловит ртом воздух и, откинув голову на его плечо, тихо стонет:
- Что ты делаешь?
- Я? – Как ни в чем не бывало, отвечает Тимур. – Ласкаю тебя. Тебе нравится?
- Очень.
- А так? – Он натирает горошинку ее клитора круговыми движениями пальцев.
- И так…. – Надя пытается двигаться навстречу его руке.
- Точно нравится, а то я перестану. - Да он, похоже, издевается!
- Только попробуй, Одинцов…. И я… тебя… убью…. Бо-оже…. – Надя растворяется в удовольствии, а после слышит его довольный голос.
- Бога нет, детка, - Тимур баюкает на руках ее обмякшее после оргазма тело, - здесь только я. Но знаешь, мне нравится, когда ты меня так называешь.
- Тимур, ты неисправим. – Она разворачивается к нему лицом и нежно прикасается к губам. – Пойдем.
- Куда? – Он делает вид, что не понимает. – А кино?
- Ну, как досмотришь свое кино, так приходи. – Надя встает с дивана, и халат падает на пол к ее ногам. Обнаженная девушка открывает дверь в спальню, замирает на ее пороге и бросает на него взгляд через плечо. А потом скрывается за дверью.
Тимур смотрит ей вслед, допивает одним большим глотком коньяк из своего бокала, ставит его на столик и, выключив «плазму», идет в душ.
Когда Надя, находясь в темноте спальни, слышит, как за стеной шумит вода в ванной комнате, еще один миф о нечистоплотности мужчин разбивается вдребезги. А потом дверь снова открывается и Тимур в чем мать родила, замирает на пороге. Где-то за его спиной в гостиной горит тусклый свет и, глядя на его силуэт в дверном проеме, Надя готова поклясться собственной душой, что он красив, как Бог.
- Тима…. – Хрипло выдыхает девушка.
Дверь закрывается, снова окуная ее в темноту. А через несколько секунд она уже чувствует, что в кровати больше не одна.
Надя пытается уронить Тимку на спину, но куда ей против него? И скоро она сама оказывается лежащей на спине и прижатой к матрацу его телом. И он целует ее. Очень долго и невыносимо нежно ласкает ее губы. А его руки…. Боже, какие у него руки!
Надя уже начинает забывать по какому поводу они собственно здесь оказались, когда он сам откидывается на спину, увлекая ее за собой. Так, что она оказывается лежащей на его груди. Он словно передает инициативу в ее руки. Лежит и больше к ней не прикасается.
Надя нависает над ним, упираясь на руки, и теперь уже она прижимается с поцелуем к его губам. Она скользит губами по его гладкой, теплой коже. Она обхватывает ладонью его член и пару раз проводит по всей длине, впервые задумываясь о том, что все ЭТО скоро окажется у нее во рту. А вдруг не влезет? Конечно, не влезет! И начинает волноваться, отвлекаясь от своего занятия.
- Не бойся, Надя, весь и не нужно. – Вдруг хрипло говорит Тимур, видимо разгадавший причину, по которой она так долго сидит рядом и ничего не делает.
- А я и не боюсь. – Нарочито беспечным тоном отвечает она.
А потом наклоняется и накрывает губами головку.
Тимур стонет в ответ на ее ласки. Он пытается двигаться так, чтоб не причинить Наде неприятных ощущений, не испугать ее своим напором. Потом, все это будет потом, а сейчас он довел себя до такой кондиции, что ей нужно-то всего ничего – один разочек позволить ему проникнуть в ее чудный ротик чуть-чуть поглубже и….
На несколько мгновений он теряет контроль над ситуацией. Зарывшись пальцами в ее волосы, он не дает ей отстраниться от себя и взрывается в ней….
А потом притягивает ее к себе и целует в губы.
- Спасибо, детка…. – Тихо шепчет между поцелуями. – Спасибо….
Позже он прижимает к себе ее тело, заключает его в кольцо своих рук, обнимает ее бедром, укрывает их обоих одеялом, и уже проваливаясь в сон, зовет ее:
- Надька…
- Не дождавшись ответа, добавляет тихо:
- Люблю тебя….
И засыпает.
А Надя лежит, отвернувшись от него и вглядываясь в темноту широко раскрытыми глазами, и даже дышать боится. Ей раньше никогда вот так не признавался в любви мужчина, и она просто не знает, как на это нужно реагировать. В голове ее странная эйфория и ей хочется тут же разбудить его и зацеловать насмерть, но девушка вовремя одергивает себя.
Конечно любишь, Одинцов, конечно любишь…. Я же тебе только что отсосала, как же меня после этого не любить?
Утром все повторяется. Хоть Тимур уже потерял свои привилегии, связанные с днем рождения, а на улице светит солнце, освещая все, что происходит в спальне. Но им ли стесняться друг друга? Да и повод был весьма условным….
Надя ждет повторения признаний, но Тимур говорит свое обычное «спасибо» и все….
А потом они с позором возвращаются домой. Вернее Тимке-то все нипочем, а Наде стыдно. Словно все вокруг знают, зачем они с Тимуром вчера вот так сбежали с праздника.
Тима загоняет машину во двор, с пульта закрывает ворота и, повернувшись к Наде, притягивает ее к себе и целует, как ни в чем не бывало. А после, посмотрев в лобовое стекло, они видят перед капотом машины Вадима. Он внимательно смотрит на сына и ни Надя, ни Тимур не могут понять значения этого тяжелого взгляда. А потом он подходит к машине со стороны Надиного сидения и, открыв дверь, протягивает девушке руку, приглашая вон из салона. Тимур выходит следом.
- Надя, твои вчера вечером уехали. Ждут тебя дома. Чуть позже Тимур тебя отвезет.
- Что случилось? – Спрашивает отца Тима. – Что? Артур один не вывез?
- Тимур… Вадимович Одинцов, мне Кира вчера все рассказала.
- Про коньяк? Папа, она все врет, не пили мы его с Никитой!
- Про какой коньяк? – Обрывает сына Вадим. – Кира мне про пожар рассказала.
- Ах, про пожар…. – Тимур виновато улыбается и зарывается в свои волосы на затылке. – А про коньяк ты значит… ничего не знал?
- А про коньяк мы потом поговорим. – Вадим подходит ближе и кладет руки на Тимкины плечи. – Тимур, я хочу чтоб ты знал – ты поступил очень смело. И теперь я знаю, что твой выбор профессии – это не блажь и не дурь, как признаюсь, я думал год назад. Я горжусь тобой сын, так и знай.
Тимур долго смотрит на отца, а потом, шутливо вздернув бровь, отвечает нараспев:
- Ну что ты, папа, это же моя работа.
- И… с тебя коньяк. Коллекционный французский коньяк, я уже не помню какой выдержки, но точно не маленькой. – Вадим хлопает сына по плечу и разворачивается, намереваясь уйти.
- Пап, ну а как же «горжусь тобой сын, да ты – герой»? – В спину ему кричит Тимка.
- К моему коньяку это отношения не имеет. – Не оборачиваясь, отвечает отец.
Неделя до отъезда пролетает быстрее, чем думали Надя с Тимуром. Она прошла в хлопотах, в сборах и от обоих требовали максимальной отдачи родственники, которых они собирались вскоре покинуть. И они не виделись всю неделю, только созванивались каждый вечер перед сном. И тут-то они могли разговаривать столько, сколько считали нужным, сколько хотели и о чем хотели.
И вот, наконец, настал день, когда провожаемые родственниками с обеих сторон, они сели в поезд до Новосибирска и благополучно отбыли навстречу новой жизни.

Дата добавления: 2015-09-06