Глава 12. «Знай, я хотел убежать, но мне некуда деться .»

«Знай, я хотел убежать, но мне некуда деться….»

«Когда кончится музыка
Возьми пистолет и жди крика совы.
Я приду умереть от любви, чтобы утром проснуться живым….»

Наконец наступил день, в который два года назад Кира и Никита сыграли свадьбу.
Отмечали праздник в беседке Одинцовых, что была здесь столько, сколько помнили себя подросшие дети Леры и Вадима. От родителей они знали, что отец построил ее еще до того, как встретил их мать.
Беседка была просторной, рассчитанной на большую семью и не маленькое количество гостей. С каменным мангалом вместо одной стены, столами и лавками вдоль остальных. Снаружи ее увивал дикий виноград, за многие года разросшийся плотной «шубой». Надя помнила, как играя здесь летом с подругой, она всякий раз с наслаждением наблюдала, как солнечный свет проникает сквозь зелень листвы, и как от этого хорошо и спокойно было на душе.
Пока Кира с мужем занималась бытовыми хлопотами, связанными с подготовкой беседки к празднику, а так же приготовлением угощения для гостей, Надя водилась с маленьким сыном подруги. К ним присоединился Тимур, и кого-кого, а его Надя совсем не могла себе представить в роли няньки. Однако он усердно делал вид, что для него это самое милое и желанное занятие. И он водится с ребенком по собственной инициативе, а не из-за нее.
После обеда он так и увязался в Никитин дом, вслед за девушкой, отправившейся укладывать ребенка спать. Кире было совершенно некогда, поэтому она с удовольствием переложила заботу о сыне на Надю, которая только рада была такому положению вещей. Кирин сынишка крепко запал Наде в сердце, хотя раньше она в себе тяги к маленьким детям никогда не замечала.
Тимкина рука заживала и, не смотря на то, что все еще оставалась в бинтах, уже не болела, и к парню вернулась возможность владеть ею. А может, он чуточку переборщил свои травмы тогда, после пожара. По крайней мере, когда Наде нужно было отлучиться на несколько минут, она сунула Вадика в руки Тимы, отметив, что больной конечностью он действует так же легко, как здоровой. Ну что ж – в этом весь Тимур Одинцов. Слава Богу, похоже, это один из самых крупных его недостатков – умение давить на жалость, ради достижения своих целей, не гнушаясь приврать в случае необходимости.
- Надь, - Тима держал ребенка на вытянутых руках и растерянно смотрел на девушку, явно собирающуюся оставить его с Вадиком наедине, - а ты куда?
- Кира сказала, что нужно сделать ему перед сном молочка, а то не уснет. Хочешь попробовать?
- Нет, лучше ты. Но, что мне с ним делать?
- Покачай, - улыбнулась Надя, - сказку расскажи. Я быстро.
Она исчезла за дверью детской.
Тимур недоверчиво посмотрел на ребенка и недолго думая, уложил его в кроватку.
- Сказку расскажи…. – Пробормотал он сердито. – Да я не знаю ни одной. Хотя нет, одну знаю. Ну, - он склонился к Вадику, - значит, слушай. Иван был сказочно богат, но не имел детей, Иван накрыл дубовый стол и пригласил гостей. Он переспал с одной вдовой, вдова сказала – жди, теперь зима, я разрешусь, когда пойдут дожди….
Когда Надя с бутылочкой теплого молока поднялась по лестнице и подошла к детской, Тимур уже видимо вошел во вкус и рассказывал сказку громко и с выражением. Надя прислушалась и еле сдержала смех:
- …Иван все лето пил вино, гуляя вдоль болот, - нараспев говорил Тимур. - Вдова сидела у окна и гладила живот. Однажды августовским днем заслышав Ванин крик, вдова схватила керосин и подожгла тростник. То был как есть условный знак – заполыхал пожар. Еще не наступил сентябрь, как прискакал Макар. Макар раздвинул камыши и глянул сквозь огонь, а там - Иван, без головы, и где его ладонь? Макар ругнулся – ё-моё – но тихо, не со зла. Вдова не дождалась дождей и родила козла….
- Кира тебя убьет, если услышит, что ты ее ребенку рассказываешь. – Надя вошла в комнату, прервав поток Тимкиного красноречия.
- Пусть подрастет, я ему еще не такое расскажу.
- Например? – Девушка склонилась над ребенком, помогая ему взять бутылочку в маленькие ручки. Однако Вадик уже понял, что новой нянькой можно вертеть, так как вздумается - он смотрел на нее соловыми черными глазами, и бутылочку держать самостоятельно отказывался.
- Ну-у, - протянул Тимур в ответ, заходя Наде за спину, прижимаясь к ее спине и стискивая ладонями ее бюст, - например, что такое грудь и что с ней следует делать мальчишке.
- Можно подумать ты сам знаешь…. – Прошипела она, боясь потревожить засыпающего ребенка. - Тима, прекрати…. Одинцов… сейчас получишь….
Тимур только ближе к ней прижался и впился губами в изгиб плеча.
- Тима?
- Что? – Его руки продолжают гладить ее грудь, обтянутую тонкой тканью майки, сжимать, словно взвешивая в ладонях.
- Как ты думаешь, Кире понравится мой подарок?
- Конечно. – Он прихватывает губами мочку уха и Наде кажется, что он отвечает ей, даже не вдумываясь в смысл вопроса. А ей очень важно узнать его мнение, ведь она так волнуется….
- Ну, все, хватит. – Просит она. - Малыш не спит, и смотрит….
- Он все равно ничего не понимает, пусть смотрит. – Не отвлекаясь от своего занятия, отвечает Тимур.
Наде все же удалось вывернуться из объятий парня. Она возмущенно посмотрела на него, поправила смятый его руками топик и решительно направилась к двери. Но, не успев далеко уйти, была схвачена в коридоре и затолкнута в первую попавшуюся комнату. Ею оказалась спальня Киры и Никиты.
Прижав девушку к стене и нависнув над ней, Тимур приготовился к закономерному для ситуации Надиному сопротивлению. Ну конечно, разве она хоть раз спустила ему с рук подобные выходки? Ну… может раз, когда была растеряна или удивлена….
И тут он понял, что Надя и не думает сопротивляться. Что она доверчиво смотрит на него и ждет. Ждет от него чего-то. Того, чему она противиться теперь не будет. Словно смирилась с неизбежным или даже рада этому.
Тимур растерялся. Вроде он ждал этого, но оказался совсем не готов. Странное чувство поселилось в душе его за те короткие мгновения, что они с Надей обменивались взглядами. Словно он совершенно по-новому именно сейчас посмотрел на нее. И понял, что не может и не хочет получить от нее то, что она, кажется, наконец-то готова ему дать. Нет, не так – сейчас, когда Надя всем своим видом словно давала ему «зеленый свет», что-то внутри настойчиво сказало ему – нельзя.
Неприятно засосало под ложечкой, и Тима понял, что по неизвестным причинам он только что конкретно обломился. Недовольство собой шевельнулось внутри, Тимур отстранился от Нади. Немного. Но так, чтоб она поняла – ничего не выйдет сейчас. И, наверное, никогда.
Надя непонимающе смотрела на него. Что-то холодком разливалось в груди, ведь она впервые решилась довериться ему до конца. Посмотреть, насколько далеко она сама может зайти. Решила отринуть все свои комплексы и страхи, попытаться освободиться от рамок и убеждений и проверить, понять, что она на самом деле к нему чувствует. Ведь столько лет она была ярой противницей мужчин. Тима стал первым, кому она позволяла так просто быть рядом. К кому не испытывала отвращения. Она хотела понять, какие чувства она вообще способна испытывать после всего того, что с ней случилось. Как изменились ее эмоции по отношению к Тимуру после того, что произошло на пожаре.
А еще она ни капли не боялась его, зная, что в любой момент сможет все прекратить. Он не станет ее принуждать – теперь она была в этом уверена. И эта уверенность ее была похожа на веру смертельно больного в пузырек с ядом, способным в любой момент прервать муки – она сможет управлять ситуацией и прервать все в любой момент, если станет совсем уж невмоготу.
Надя хотела дать себе шанс. Себе и ему тоже, а он?
Девушка прямо почувствовала, как в нем что-то щелкнуло и все изменилось. Тима в одно мгновение стал ей чужим человеком. Холодным и равнодушным. И каким-то потерянным. Совсем как тогда, после пожара. Когда он весь вечер переваривал в себе те ужасные события. Но что явилось причиной замкнутости парня сейчас? И почему?
Не став разбираться, Надя резко толкнула его в плечо и торопливо покинула дом подруги.
Тимур не стал ее догонять.
Вечером приехали гости – Никитин сослуживец с подругой и его же приятель с работы с женой. Больше никого приглашать не стали – дата не круглая, родителей Киры в городе не было. Вот и решили устроить дружеские посиделки вместо торжества. Правда, Артур неожиданно преподнес всем сюрприз в виде еще одного незваного гостя… вернее гостьи.
Довольно улыбаясь, Артур представил сестре, брату и остальным свою девушку Яну. Яна сейчас выглядела совершенно по-другому – в ней мало что осталось от той пафосной надменной дамы, какой ее впервые увидела Надя. Она даже с ней пыталась общаться как с единственной знакомой девушкой, среди всех присутствующих. Тима пару раз попытался подшутить над ней, прикинувшись Артуром, но попытки его быстро пресек брат-близнец.
Саму Надю тоже было не узнать – после дневного происшествия, она сделала то, что привыкла. Погоревав немного в своей комнате, она замахнула рюмку коньяка и нацепила на себя привычный и знакомый образ бесчувственной стервы. Надела короткое платье, накрасила губы яркой помадой, обула босоножки на высоком каблучке и отправилась портить подруге праздник. И ей это вполне удавалось.
Досталось от Нади щедрой порции дешевого флирта всем – и Артуру, и друзьям Никиты. Всем, кроме Тимура. Но он сидел с равнодушным видом, хотя внутри весь горел от желания утащить с*чку наверх, спрятать ото всех и жестоко наказывать ее до самого утра. Однако вида он не подавал. И чем старательнее злила его Надя, тем сильнее злилась Кира. И тем меньше внимания он на нее обращал.
Остаток дневного сна племянника Тим просидел в комнате сестры. И это время он провел за удивительными для себя размышлениями. Вообще он никогда не отличался склонностью к долгим раздумьям. Это Надя сделала его таким. Он всегда делал то, чего требовал его организм. Первый импульс, наитие – называйте, как хотите. А уж когда дело касалось секса, когда он видел в девушке ответное желание, согласие, он вообще никогда не колебался. Он – полигамный самец, природой созданный таким для удовлетворения наибольшего количества красивых женщин. Но сегодня, посмотрев в Надины глаза, увидев в них то, что так долго ждал, в первое мгновение он решил, что больше не хочет ее. Потому что потеряла она перед ним то, что привлекло его к ней тогда, два года назад. Перестала сопротивляться, колоться, дерзить и интерес пропал…. Однако что-то внутри знало, что эти поверхностные первые мысли не верны. Что это – всего лишь ширма, скрывающая истинные чувства. Просто так думать и чувствовать было гораздо удобнее, безопаснее для себя, чем принять нечто неведомое, незнакомое и от того пугающее.
Тима понял, что все серьезнее. Что ему от Нади нужен не только секс. Что и за автобусом, который пытался увезти ее, он погнался тоже вовсе не ради секса. Хоть и пытался убедить себя в этом той же ночью, когда остался один на один с собой и своими мыслями….
Она нужна ему.
Каждый день, каждый час, каждый миг, что он живет. Он хочет всегда видеть ее рядом. Чтоб она всегда была рядом. Чтоб он каждое утро открывал глаза и видел ее как в то утро, когда проснувшись, встретился взглядом с парой глаз непонятного рыжего цвета. И эти необычные чувства не могли оставить Тимура равнодушным. Не могли не заставить задуматься о том, что же ему с этим делать дальше.
Нет, все, казалось бы, хорошо – его тянет к ней, ее наконец-то потянуло к нему, но тут вырисовывалась одна большая проблема….
Через неделю, может две он уезжает в Ижевск.
Имеет ли он право привязываться к Наде и привязывать ее к себе, когда так скоро им придется расстаться? В гостевые отношения, когда партнеры живут так далеко друг от друга и встречаются на каникулах раз в год, Тим не верил. Сейчас, когда еще не пройдена последняя черта, все можно притормозить. И тогда расстаться будет проще. Наверное.
А еще, Тимур никогда не смог бы признаться в этом, но его пугало то, как быстро и капитально Надя отвоевывала пространство в его голове. Как просто и легко она поселилась в ней и не желала покидать его мыслей ни на минуту. Тим никогда не испытывал ничего подобного к девушкам.
Ни к одной.
Никогда.
И это настораживало, если честно.
Вот и пытался он прикрыться чистым желанием близости тогда, когда пытался вернуть ее, не пустить, не дать сбежать от него. Потому что признавать в себе чувства, в которые он никогда не верил, было довольно сложно. Невозможно просто. В том, что касалось любви, он был таким же атеистом, как в вере.
Вот и сейчас, наблюдая, как Надя, закинув ногу на ногу и по самое «не могу» обнажая стройные бедра, хохочет над глупыми шутками Никитиного товарища, Тима понимал, что она провоцирует его ревность и все равно ревновал. Так, что какая-то багровая пелена застилала глаза. Разве это было на него похоже? Да что же она делала с ним, с*чка бессердечная? Как это назвать? От нее бежать надо сломя голову, а не мечтать о том, как хорошо им было бы вместе. И жертвовать призванием, которое он буквально вчера в себе открыл, было нельзя. Он представил на секунду такую возможность остаться с ней, забив на учебу, и понял, что это невозможно. Ну, не мог он бросить институт, как бы он к Наде не относился. Это было самое важное решение в его жизни. Правильное решение.
А отец? Что скажет отец, если узнает?
«Так я и знал, Тимур – все это была только лишь твоя очередная блажь», - вот что он скажет. И в который раз разочаруется в нем.
Да еще эта ревность.
Конечно, Тимур понимал, что Надя решила сыграть с ним в те же игры, что и раньше. Тогда, когда она отвлекла его от Яны своим финтом с Артемом. Пошла проторенной дорожкой, Надежда Глебовна? Тима все понял сразу. А еще он очень хорошо помнил, как раньше уйма обиженных девушек пытались сыграть на его ревности и что? А то, что как только он разгадывал подобные хитрости, его и без того слабый интерес к девице пропадал совсем и он обращал свои чары на ту, что подобной ерундой не занималась.
Он вообще искренне полагал, что не способен на ревность. Как и на прочие сильные чувства. Пока Надежда не вышла из дома во всей своей красе. Пока она не начала флиртовать со всеми представителями мужской половины Кириных гостей. Чуть Никиту не зацепила, разойдясь не на шутку. Да еще и бухала по-черному. И чего, спрашивается, она хотела добиться?
Тимур видел, что сестра сердиться. Что обстановка накаляется. Что девушки друзей Ника недовольны. Что Надя, грубо говоря, портит своим поведением праздник. Но что он мог с ней поделать? Он же вроде решил, что не имеет права на слабость. Ни для нее, ни для себя.
А хотел ведь. Черт возьми, еще как хотел! Наплевать, что ли, на все? И пусть все будет как раньше – без оглядки назад, без парева из-за того, что будет дальше. Он же всегда так жил и чувствовал. И никогда не попадал в тупик. А тут решил хоть раз поступить правильно и вот результат – голова сейчас лопнет от мыслей, а вокруг все скатывается в какой-то бред.
Тем временем, Кира не выдержала Надиных выкрутасов (а девушка как раз пыталась уговорить Никитиного сослуживца, Андрея, потанцевать с ней, при этом она качалась от переизбытка принятого алкоголя). Пересадив Вадика на колени ничего не замечающему мужу, она встала, взяла Надю под локоток и, шепнув ей что-то на ухо, увела из беседки в дом….
Надю несло по бездорожью. Алкоголь кружил голову, кажется, она на самом деле много выпила. Все потому, что она хотела заглушить в себе дискомфорт от того, что Тимур ее игнорировал. Надо же, она так хотела, чтоб он отстал от нее когда-то и теперь ее мечты сбылись. Вот только теперь у нее совершенно другие желания.
Он влез в ее жизнь, в ее личное пространство. Что-то изменил в ней и наигравшись, бросил…. У него что, охотничий азарт пропал? Так она его ему вернет с лихвой!
Агрессивно флиртуя с парнями, имен которых она даже не потрудилась запомнить, а на их женщин вообще внимания не обратила, Надя все время ждала от Тимура той же реакции, что случилась у него на Артема. Но он казалось, совсем не обращал на нее внимания.
Нет, он и на других девушек внимания своего драгоценного не обращал, но не это было для Нади важно.
Она и не поняла, почему Кира тянет ее к дому и что-то злобно шипит при этом.
- Что? – Надя устояла на каблуках и дернула на себя руку.
- Может, хватит? – Кира сердилась, она это теперь видела, но почему?
Что бы Надя не делала, адресовано все было только лишь Тимуру. Про то остальное она подумать не потрудилась. Как и о том, насколько глупо и смешно она выглядела.
- Может, хватит портить нам праздник? – Словно ответила на ее мысли подруга. – Слава Богу, тебя на свадьбе не было, я представляю, что бы ты там отмочила. Ведешь себя, как….
Кира вовремя прикусила язык.
- Как кто? – Развязно спросила ее Надя, не подпуская к себе смысл слов подруги, не позволяя себе чувствовать хоть что-то от ее обидных слов.
- Сама знаешь. – Спокойно ответила Кира, скрестив на груди руки. – Иди, проспись, Надя. Завтра поговорим.
Надя горько улыбнулась и кивнула.
- Хорошо, подруга. Прости, что так получилось. Кстати, вот…. – Она неверным движением полезла в сумочку, которую прихватила с собой Кира, уводя ее из беседки. – Это тебе, дорогая. С праздником.
Она сунула в руки подруги плоскую коробочку, завернутую в яркую упаковочную бумагу. Повернулась к лестнице и, покачиваясь, пошла наверх.
Тимур видел, что Кира вернулась одна. Да он и не ждал, что Надя вернется с сестрой – ясно как день было, зачем Кира увела ее. Досталось Надьке видимо, по первое число. Он постарался не думать об этом и отвлечься на Артура с Яной, продолжая разыгрывать девушку, путая ее, заставляя сомневаться, кто из них кто. Та беспомощно просила Артура угомонить брата, потому что ее уверенность постепенно таяла. Артур, к удивлению брата, его поддержал, по-доброму разыгрывая девушку. Пока не почувствовал, что игра грозит перейти границы шутки, а Яне уже совсем не смешно. Тогда он привлек ее к себе и поцеловал.
- Видишь теперь, кто я? – Довольно улыбаясь, спросил он.
- Вижу. – Расслабляясь, ответила она. – Ты лучше целуешься.
- Слышал? – Артур взглянул на брата.
Тот только пожал плечами, мол, что бы вы понимали. Потом еще раз обвел взглядом собравшихся, принимая мысль о том, что ему здесь не хватает кое-кого и скорее всего он не сможет избавиться от этого чувства, выбрался из-за стола и направился к дому. Проходя мимо Киры, он похлопал ее по плечу и посоветовал все же развернуть Надин подарок, который она в сердцах, небрежно бросила на полку к остальным.
- И не сердись на нее, Кира, - посоветовал он сестре, - это было представление не для тебя, поверь.
- А для кого? – Удивленно вздергивая брови, спрашивает она.
Тим ничего не ответив, уходит.
Открыв дверь и переступив порог, он позвал:
- Надя!
Ответом ему была мертвая тишина, царившая в огромном доме. Словно он пустой. Может после ухода Киры Надя снова куда-то сбежала? Похоже на нее, бегать от него постоянно. Учитывая, что она пьяная, нужно решать, что делать, не мешкая. Подумав, Тима решил все же сначала проверить дом, а уж потом искать ее по поселку.
Проверяя поочередно спальни верхнего этажа, Надю он не обнаружил. Зато добравшись до двери в ванную комнату, понял, что слышит шум воды, а дверь заперта. С облегчением выдохнув, Тима громко постучал и позвал девушку. Ответом ему стала все та же тишина. Нафантазировав всевозможные несчастья, что могли случиться с нетрезвой Надеждой на скользком и мокром кафельном полу душа, Тимур принял смелое решение выбить собственную дверь. Но для начала он все же предупредил Надю, о том, что сделает, если она немедленно не отзовется. Надя не отозвалась. Что ж, сама виновата….
Старая щеколда, приделанная не для защиты от вторжений, а скорее для предотвращения конфузов, поддалась сразу. Оказавшись в ванной, Тима тут же споткнулся о Надины босоножки. Других предметов гардероба девушки нигде видно не было…. Обернувшись, Тим увидел очертания ее силуэта за стеклянной ширмой душа. И то, что он видел, ему совсем не нравилось – Надя сидела на полу под струями воды, больше за мутным стеклом ничего нельзя было разобрать.
Тима подошел и отодвинул дверцу. И увидел ее.
Надя сидела на полу, как была, в платье. Она поджала под себя ноги и обнимала себя руками за плечи, низко опустив мокрую голову. А сверху бежали на нее потоки воды из «лейки» душа, встроенной в потолок. И что-то было не так, чего-то не хватало, но Тимур все не мог понять, что его тревожило. А потом понял – у Нади кожа была в пупырышках, что бывает, когда тело переохлаждается, и уж слишком зябко она сжимала свои руки на плечах. Так, словно ей было очень холодно. Тим протянул руку под струи воды и понял, что она ледяная….
- Надя, - он, как был в рубашке и брюках, бросился к ней, - ты что творишь?
Задвинув ширму и опустившись рядом с ней на колени, Тим прижал к себе холодную как ледышка девушку одной рукой, другой открывая горячую воду.
- Ты сколько так просидела? – Спрашивал он попутно. – Отвечай немедленно!
- Н-не зн-наю…. – Стуча зубами, ответила она.
Вода тем временем теплела, даже стала горячей, но Тимур не разбавлял ее холодной – Надя все еще дрожала. А потом неожиданно по ее телу прошла судорога, расслабляя мышцы – видимо девушка согрелась.
А потом вдруг она обняла его за плечи, прижимаясь к нему теснее.
- Ты зачем пришел? – Ее вопрос не вязался с ее жестом.
- Отогревать тебя, разве не понятно? – Улыбаясь, ответил Тима.
- Ну и зря. – Вздохнув, сказала она. – Еще немного и я замерзла бы в лед.
- Это точно. – Согласился парень. – Так что скажи «спасибо».
- Не скажу, - Надя попыталась отстраниться. Тима не дал и она смирилась. – Ты мне помешал….
- Надежда, да вы совсем пьяны. – Рассмеялся Тимур. – Это тебя так от горячей воды развезло?
- Нет. – Надя все же отстраняется и, набрав в ладони воды, плещет себе в лицо, смывая потеки туши.
- Зачем ты пришел, Тима? – Повторяет она свой вопрос. – Ты же наигрался мной.
- Не правда. – Спорит он. – Я тобой не играл. И вообще, чья бы корова мычала….
- Играл. А я ведь живая, Тима, я теплая…. Я дышу, я чувствую, понимаешь?
- Сейчас, да, теплая, а пять минут назад…. – Он замолкает, потому что в этот момент Надя поднимает голову и смотрит на него.
И взгляд ее такой доверчивый. И глаза, не до конца отмытые от косметики, сейчас прекраснее всех глаз, что он видел в своей жизни. Он берет ее лицо в свои ладони, проводит пальцами под глазами, по нижним векам, стирая остатки туши. Проводит по приоткрытым губкам, стирая остатки помады, и понимает, что Надя – это Надя. Дерзкая или трогательная, вульгарно наряженная или в трикотажной пижаме – не важно. Она все равно останется собой, а еще, она именно та, кто всегда будет ему нужна.
И тут в голове вспыхивает воспоминание, как когда-то давно, лет десять назад, он нашел Надю плачущей где-то в старом сарае, в котором хранился разный хлам, и куда он зашел случайно, услышав тихие всхлипы. У Нади тогда умерла прабабушка, и она только что узнала об этом. И переживала в одиночку свое горе. Он тогда долго сидел рядом с ней, рассказывая о всякой ерунде, пытаясь успокоить так, как умел. А потом признался ей, как он переживал за маму, когда пару лет назад умер ее любимый кот, Марсель. А ведь этого он даже маме не рассказывал….
Тимур принимает решение.
Не думая о последствиях, не загадывая наперед, он просто отдается своим желаниям, а там…. Жизнь все расставит по своим местам, иначе не бывало.
Маленькое пространство душевой постепенно заполняют клубы пара. Он все так же держит Надино лицо в своих руках и внимательно смотрит в ее глаза. А она держится пальчиками за его запястья и взгляд не отводит.
Надя протягивает руку и ласкает ладонью его по щеке, наблюдая за ним. Когда ее пальцы расстегивают верхнюю пуговку его рубашки, Тима не отпуская ее взгляд, находит на ее спине молнию платья и, взявшись за «собачку» медленно тянет ее вниз.
Надя меняет положение тела – она садится на колени и теперь их лица на одном уровне. Она расстегивает вторую пуговку. Он тянет с плеч лямки платья. Осторожно опускает ей на талию темную ткань, обнажая упругую Надину грудь. Тут же прирастает к ней глазами, думая о том, что это – самая совершенная грудь среди всех, что он видел. И наконец-то делает то, о чем мечтал с тех памятных посиделок в «общаге» - прижимается губами к родинке. Месту, которое нужно целовать….
Оторвавшись от темного пятнышка, накрывает ртом идеально круглый темный сосок, втягивает его в себя, обводит окружность языком. В то же время он ласкает рукой второе полушарие, чувствуя, как твердая горошинка упирается прямо в центр его ладони.
Надя, немного отстранившись, дрожащими руками справляется с остальными пуговицами. Ее ладони скользят по его плечам, сбрасывая с них рубашку. Помогает его рукам выпутаться из рукавов.
А вода бесконечным потоком льется на них сверху.
Тимур прижимает Надю к себе, нежно гладит ее спину, отводит назад мокрые пряди ее волос и прижимается губами к ее шее, и чувствует, как вкус ее кожи разбавляют пресные капли воды. Не выпуская из объятий тело девушки, поднимается на ноги. Платье ворохом бесформенной материи падает к ее ногам. Он отбрасывает его в сторону. Прижимает Надю к кафельной стене. Отстраняется и помогает стянуть с ее бедер кружевные трусики. Прячет их в карман штанов и лукаво улыбается.
Надя хочет сказать, что такими темпами он скоро совсем лишит ее белья, но не может. Ей трудно дышать, наверное, из-за горячей воды, а сердце бьется так, словно вот-вот выскочит из груди. Голова кружится. Ноги слабеют. А взгляд горящих черных глаз гипнотизирует ее.
Боже, что происходит?
Не отпускай меня, Тима, а то я упаду…. Я упаду…. Нет, я умру….
Все так же глядя в его глаза, словно невозможно физически разорвать этот зрительный контакт, словно только они держат ее в этой зыбкой реальности, Надя берется руками за его ремень. Пытается расстегнуть его. Получается не сразу, а он только наблюдает за ней. Не мешает, но и не помогает. Надя справилась, и его брюки падают на пол, и пряжка ремня, стукнувшись о кафель, заставляет девушку испуганно вздрогнуть – ее нервы натянуты до предела, а чувства обострены, как никогда.
Тимур больше не хочет заставлять ее ждать. Он прижимает ее к стене и накрывает своим ртом ее губы. Целует так, что она скоро забывает обо всем на свете. И целуя, подхватывает ее за бедра, приподнимает, заставляя ее обхватить ногами его талию. И осторожно, медленно, растягивая удовольствие, входит в ее тело.
Надя тесная, узкая и твердая. Ну конечно, успевает подумать Тима, он же у нее первый после фалоимитатора. И это чудесная Надина особенность – с одной стороны, можно сказать, что она невинна, ведь у нее никогда не было мужчины. А с другой – она не так зажата и пуглива, как все девственницы. Ее не нужно успокаивать, не нужно сдерживаться, боясь причинить ей боль. Мечта, а не девушка….
Он начинает двигаться в ней, растягивая ее, заполняя собой. Она обнимает его за плечи и тяжело дышит, иногда тихо вскрикивая от слишком глубоких проникновений.
- Что, Наденька? – Иногда спрашивает он, в ответ на эти звуки.
- Ничего. – Отвечает она.
Надя прислушивается к себе, пытаясь понять, что она чувствует. И понимает, что эти ощущения совсем не похожи на те, первые. Что все как будто происходит с ней впервые, а то, что было, стирается безвозвратно….
Тимур растворяется в своих ощущениях полностью. Он чувствует, как его член скользит в ее лоне, как тесно оно охватывает его плоть. Как он касается внутри нее чего-то восхитительного. И каждым толчком пытается достать это что-то, проникнув в нее как можно глубже. Он с головой окунается в наслаждение и, понимая, что уже на грани, вдруг останавливается и тяжело дыша, шепчет:
- Я больше не могу, детка…. – Признается он. – Ты такое чудо….
- Тогда не терпи, Тима, - спокойно отвечает она, вглядываясь в его лицо и нежно лаская пальчиками пряди его волос, - я все равно слишком пьяна…. Мне и так хорошо. Правда.
Она кивает головой, отвечая на его недоверчивый взгляд.
- Я исправлюсь. – Пытается он убедить ее.
- Конечно. – Наде не хочется спорить. Ей правда хорошо с ним, она не врет. На большее ей рассчитывать не приходится. И все равно, его наслаждение самый лучший в мире источник удовольствия для нее. Она впитывает его всем своим существом. Большего ей и не нужно сейчас.
Но самое главное то, что она получает удивительное удовольствие от самой близости с ним. И это чувство будит в ней нежность, ту, которой она никогда не испытывала во время секса с любовницей, о котором сейчас и вспоминать-то не хочется.
Его движения становятся сильнее и чаще. Резче. Глубже. А потом он стонет, уткнувшись в изгиб ее плеча.
Потом он еще пару раз качнулся в нее, не желая покидать ее тело. Но все же выходит из нее и опускает ее на пол. Делает шаг назад, под струи воды, тянет ее за собой и они еще долго стоят там, обнявшись. Тимур восстанавливает дыхание. Надя, просто прижимается к нему, чувствуя, как же она устала, как дрожат ее колени, а главное, как удивительно и непостижимо все, что только что с ней произошло.
Наконец Тимур поворачивает вентиль и закрывает воду. Выходит из душа, оборачивает бедра полотенцем, вторым укрывает ее. Поднимает девушку на руки и несет в свою спальню.
* * *
Кира стоит в гостиной своего дома, то есть их с Ником дома. Она стоит перед включенным телевизором и вертит в руках коробку от диска, который подарила ей Надя. На экране «плазмы» тем временем мелькают наложенные на какую-то красивую музыку, как нельзя лучше отражающую их с Ником отношения, старые фотографии. Детские, юношеские, взрослые, свадебные. Последние, те, где они с Никитой уже влюблены. Те, где они с ребенком…. Где она их взяла? Да разве это важно? Это лучший подарок из всех, что она сегодня получила.
У Киры по щекам текут слезы. Ей и больно и радостно одновременно. И еще очень стыдно за свое поведение. Ну, ничего, она завтра все исправит!
Исправила бы сегодня, но по дороге к дому, Кира была поймана Никитой, который настоятельно не рекомендовал делать этого сейчас.
- Пойми, Кира, сейчас не время. Надя не трезва, к тому же психанула, ну о чем ты будешь с ней говорить? А еще там с ней Тимур, не советую за ним подглядывать, все-таки это твой брат….
- Никита! – Кира стукнула его кулачком по плечу и осталась. Вот и просматривала подборку уже, наверное, в сотый раз….
На ее талию ложатся широкие ладони мужа.
- Не плачь, радость моя, - выдыхает он в ее ушко, - все будет хорошо.
- Думаешь?
- Я уверен. Надя утром и не вспомнит о том, что случилось. Ее там Тимка отвлек, не сомневайся. Не до того будет. И вообще, не ходи к ним завтра.
- Перестань! – Кира освобождается из рук своего мужа и сердито смотрит на него.
- Да ладно тебе, Кир, - он снова притягивает ее к себе, - не будь занудой.
- И ты туда же…. – Устало отвечает Кира. – Никит, я что, правда такая нудная, как брат говорит?
- Конечно, нет! – Спешит убедить ее муж, но в глазах его смех. – Ты просто очень серьезная у меня. Не в пример этому оболтусу.
- Пойдем спать? – Она тянет его к лестнице. – Я очень устала.
Ник обнимает ее за плечо, выключает телевизор и уводит в спальню.

Дата добавления: 2015-09-06