Наши дни. Иерусалим. Резиденция римского наместника.

Казалось, все было на месте. И пальмы, и кипарисы в саду, и отчетливо проступающие на заднем плане мосты, крепости, террасы. Но все-таки что-то было не так.

Иосиф ежился в своей легкой фланелевой рубахе, несмотря на тридцати пяти градусную жару, его бил озноб. Все шло по плану, но тем не менее...

Сибастийская когорта держала оцепление на площади, там все уже было готово к казни. Иосиф находился на балконе прокураторского дворца и отчетливо мог наблюдать все происходящее. Люди под ним пришли в движение, словно повинуясь невидимой команде, раздались возгласы и крики, когда под лучами палящего солнца повозки с преступниками медленно поползли в направлении Лысой горы. Гул толпы усилился, и Иосиф увидел, как всадники в белых тюрбанах спешиваются у подножия холма и выстраиваются вдоль него. В толпе также произошло движение, и теперь большая часть ее двигалась вслед за солдатами, желая подобраться как можно ближе к месту основных событий. Иосиф медленно закрыл глаза.

"И все-таки что-то не так... Более того, все не так изначально. В самом начале мы сделали ошибку. Я чувствую, что в самом начале... Иначе все уже давно бы закончилось..." Он поднял глаза к небу и ужаснулся - на солнце наползала громадная черная туча. "Откуда? Ее не должно быть так рано"

Человек во фланелевой рубахе вскочил и бешено замахал руками:

- Стоп! Стоп!!...

Оператор выключил камеру, и словно по мановению волшебной палочки люди у подножия горы, солдаты, преступники на повозках и прочие участники массовки перестали быть частью создаваемой режиссером иллюзии.

Уже третий месяц Иосиф Бернштейн безуспешно пытался снять на святой земле сцены бессмертного романа Булгакова в рамках широкомасштабного и крупнобюджетного совместного российско-американо-израильского проекта "Мастер и Маргарита". Огромное количество людей и средств, великолепные актеры, исторические места, дорогие декорации и лазоревое иерусалимское небо были недостаточными условиями, необходимыми для реализации проекта.

Всякий раз по той или иной причине съемки срывались, словно высшие силы выказывали свое недовольство происходящим. Иосиф же, будучи профессионалом самого высокого уровня, считал, что это происходит из-за того, что он и съемочная группа изначально упустили какой-то важный момент. Когда он решился взяться за эту работу, ему пришлось изучить богатый опыт предшественников, пытавшихся экранизировать роман великого русского писателя, но безуспешно. До начала работы Бернштейн был на девяносто девять процентов уверен, что все у него получиться, но теперь, с каждым днем, потраченным впустую, эта уверенность таяла. По ночам его преследовали жуткие сны, к нему приходили Понтий Пилат, Каиафа, даже Иуда приходил. Они язвительно смотрели на бедного режиссера, хмыкали, делали загадочные жесты и грозили ему пальцем. Иосиф был на грани паранойи, его уже посещала вполне крамольная мысль о том, что возможно не прав был великий писатель, и отвергала святая земля намерения людские восстановить на ней давно канувшие в лету события в форме, не соответствующей истине. Иосиф хотел переделать сценарий, но возмутились иные структуры.

" Вы, конечно, режиссер с мировым именем... У Вас слава, талант и так далее... А мы всего лишь несчастные корпорации с дырявыми денежными мешками...Но, видите ли, уважаемый Вы наш, есть Заказчик, а ему, проклятому, ну прям до смерти необходимо, чтобы фильм от и до соответствовал написанному в книге. А потому, жалобы прочь, недовольства прочь, творите, работайте, тем более что под контрактом стоит ваша подпись".

От всего этого у бедного еврея голова шла кругом, и он проклинал тот день и час, когда взялся за эту работу. Вот и сегодня, неведомо откуда взявшаяся туча в очередной раз сорвала съемки сцены казни на Лысой горе, хотя метеорологи никакой тучи на сегодняшний день не предсказывали. А до этого были и фокусы с нестандартной пленкой, пришедшей в негодность вопреки всем законам здравого смысла, беспричинными истериками известной актрисы, исполнявшей роль Марии Магдалины, не вовремя появлявшимися в самый неподходящий момент летательными объектами типа "вертолет вооруженных сил Израиля" на фоне Иерусалимского храма и прочее, и прочее и прочее... Бернштейн чувствовал, что съемки под угрозой окончательного срыва. Под угрозой были имя, репутация, но ничего, ровным счетом ничего режиссер поделать не мог, он превращался в робота, машину, черт знает, во что он превращался, но сценарий никак не хотел превращаться в окружающую реальность.

Его помощники уже во всю кричали отбой, и усталая массовка облегченно и радостно спешила покинуть подступы к Лысой горе, торопясь к холодному пиву и долгожданному отдыху.

...Еще один рабочий день был потрачен впустую.

* * *

Дата добавления: 2015-09-06