Новые дрова для костра

К середине октября Джордж побывал в Нортхэмптоне, штат Мас­сачусетс, где стал гостем Джонатана Эдвардса, пуританского пропо­ведника, который возглавит американское Великое пробуждение по­сле возвращения Уайтфилда в Англию. Эдвардс был настолько тро­нут проповедями Джорджа, что однажды, слушая его, даже заплакал. Сара, жена Эдвардса, была также восхищена ораторскими способно­стями Джорджа, о чем сама написала:

Удивительно наблюдать затем, как он пленяет слушателей, про­возглашая простые библейские истины. Своими собственными глазами я видела, как больше тысячи человек, затаив дыхание, внимали его словам в абсолютной тишине, лишь изредка нару­шаемой случайными всхлипываниями... Предвзятый человек, думаю, мог бы назвать все это театральными уловками и игрой на публику. Но вряд ли тот, кто хотя бы раз видел или знал его, мог допустить подобную мысль.

Сара Эдвардс тоже произвела на Джорджа глубокое впечатление, и он даже поделился с ней своей надеждой найти такую жену, которая бы­ла бы "украшена кротким и смиренным духом", а также "свободно и ве­сомо рассуждала бы о Божьих делах". Находясь в гостях у Эдвардсов, Джордж послужил их детям и, кроме того, дважды выступил с пропове­дью в церкви Эдвардса. Как и предполагалось, он произвел неизглади­мое впечатление на семью пастора, прихожан и всех жителей города.

Дело в том, что, как только Эдвардс был назначен пастором в Нортхэмптон, от его глаз не укрылся царивший там нравственный упадок. Джонатанмолился и проповедовал о возрождении с такой страстью и Устойчивостью, что, в конце концов, повлиял на социальный климат во всей стране. О том воздействии, какое оказал Уайтфилд на жителей Нортхэмптона, Эдвардс писал следующее:

Вряд ли в Нортхэмптоне нашелся бы такой человек, старый или мо­лодой, которого бы не волновали вопросы, связанные с вечностью. Даже тех, кто привык быть буйным и самодовольным, коснулось Великое пробуждение. Весь город, казалось, наполнился удивитель­ным Божьим присутствием. Никогда он не был столь полон любви и радости; и в то же время душевных страданий, как в те дни. Пора­зительные знаки Божьего присутствия были замечены практически в каждом доме. Наши публичные служения были чудесны.

Пребывание Джорджа Уайтфилда в Нортхэмптоне имело эффект, сравнимый с тем, как если бы в уже разведенный костер были подбро­шены новые дрова. В то время как Эдвардс проповедовал о страхе перед Божьим наказанием, Джордж проповедовал о Его милости и принятии. Обладая поразительной проницательностью, Уайтфилд всегда знал, в чем именно нуждались его слушатели в тот или иной момент. Он писал: "Я заметил, что сердце мое вдруг охватило непреодолимое желание го­ворить лишь о единстве и преимуществах святых, а также об обильном излиянии Духа на верующих". Это было именно то послание, в кото­ром столь сильно нуждались верующие, и сердца, "опаленные и изра­ненные пламенем Божьего суда", смягчались, слыша исполненные ми­лосердия слова Джорджа Уайтфилда (как сказано в Римлянам 2:4: "...благость Божия ведет тебя к покаянию..."). Один из его биографов, преподобный Альберт Белден, писал:

Движение, столь великолепно начатое Джонатаном Эдвардсом, угасло бы вскоре после своей первоначальной яркой вспышки, если бы не приносящие удивительную атмосферу и исцеляющее воздействие служения возрождения Джорджа Уайтфилда. И дей­ствительно, вряд ли что другое во всех этих событиях способно произвести большее впечатление, чем ощущение "витавшего в воздухе духа возрождения", заполнявшего собой церкви по обоим берегам Атлантического океана; духа, который привел к тому, чтобы состоялась очень своевременная встреча между двумя людьми... В результате этого образовалась своего рода мозаика из неуклонно соединяющихся между собой частичек, по которым электрический ток возрождения мчался, движимый всепоглоща­ющей энергией.

В то время не казались невероятными случаи, когда лавочники закрывали свои магазины, а рабочие оставляли свои инструменты и бежали туда, где выступал Уайтфилд. Один свидетель так описал его проповедь под открытым небом, произнесенную приблизительно в то время:

Когда мы проехали примерно полмили по дороге, ведущей из Хартфорда, Уэзерсфилда и Степни в Миддлтаун, я увидел на хол­ме передо мной облако или некое подобие тумана. Сначала я ре­шил, что оно двигалось со стороны великой реки [Коннектикут], но, приблизившись к тому месту, услышал шум* подобный раска­там грома, и вскоре понял, что этот стук издавали копыта лоша­дей, скачущих по дороге, а этот туман был облаком пыли, взды­маемой этими лошадьми. Оно поднималось на несколько метров над холмами и деревьями, и, только подойдя поближе, я смог рас­смотреть людей и лошадей, скользивших в этом облаке, подобно теням. Когда же я приблизился вплотную, моим глазам предстал бесконечный поток лошадей и всадников, мчавшихся бок о бок. Каждая лошадь, взмыленная, в пене, с ноздрями, раздувавшими­ся при каждом скачке, казалось, мчалась изо всех сил, чтобы до­ставить своего седока туда, где в тот момент провозглашалась не­бесная весть о спасении человеческих душ. Я дрожал всем телом, наблюдая охватившее мир движение, но все же сумел втиснуться со своей лошадью между двумя другими лошадьми. Моя жена удивилась тому, что наша одежда моментально стала грязной, ибо она так сильно покрылась пылью, что все стало выглядеть одно­цветным - плащи, шляпы, рубашки и лошади.

Мы мчались в этом живом потоке три мили, и я не слышал, что­бы кто-либо из скачущих произнес хотя бы одно слово на про­тяжении всего пути, но каждый из них нещадно гнал вперед сво­его коня. Когда мы наконец подъехали к старой церквушке, там уже собралась толпа народа (говорили, от трех до четырех тысяч человек). И тогда мы спешились и отряхнули пыль, а служители направились прямиком в здание церкви. Я обернулся и посмот­рел в сторону великой реки, где многочисленные лодки пере­правляли сотни людей. Весла двигались быстро и ловко, каза­лось, что и люди, и лошади, и лодки боролись за свою жизнь. Оба берега реки были черны от огромной вереницы людей и лошадей, Растянувшейся на двенадцать миль. Я не заметил ни одного кре­стьянина работающего в поле; всех их словно ветром сдуло.

Когда я увидел мистера Уайтфилда, который поднимался на им­провизированную сцену, он был подобен ангелу. Молодой, строй­ный, худощавый мужчина стоял один перед тысячами людей с аб­солютно невозмутимым видом. Мысли о том, что Бог был с ним, куда бы он ни шел, переполняли мой разум, приводя меня в состо­яние благоговейного страха еще до того, как он начал проповедо­вать; ибо он выглядел как человек, власть которому была дана Са­мим Величайшим Богом, и эта власть читалась в его взгляде. От его проповеди у меня защемило сердце. Благословен Бог, Который поколебал мое старое основание, и я смог увидеть, что моя правед­ность не сможет меня спасти. Затем, уверовав в учение об избран­ности, я начал спорить о нем с Богом, ибо все, что бы я ни делал в своей жизни, не могло спасти меня; Он один из Вечности волен провозгласить, кто будет спасен, а кто - нет.

О реакции подобного рода сам Джордж Уайтфилд вспоминал сле­дующее:

Куда бы ни падал мой взгляд, большинство людей буквально захлебывались слезами. Одни были бледны, словно смерть; другие заламывали руки; третьи падали в объятия своих дру­зей. Большинство же устремляли свой взгляд к небу и взывали к Господу.

Из Нортхэмптона Джордж вернулся обратно в Нью-Йорк, побы­вав во время своего путешествия также в Нью-Хэйвене, Милфорде, Стратфорде, Фэйрфилде и Ньюарке, в каждом из этих мест воспла­меняя сердца людей огнем возрождения. Затем снова посетил Фила­дельфию, город, в который прибыл из Англии ровно год назад. Не­смотря на то, что строительство дома собраний, стены которого бы­ли возведены в его отсутствие, было еще не закончено, и здание сто­яло без крыши, горожане быстро соорудили платформу и подиум, и Уайтфилд стал первым проповедником, выступившим в этом зале. Находясь в Филадельфии, Джордж почувствовал, что Бог призывает его вернуться к родным берегам, и потому решил перед отъездом в Британию проверить, как обстоят дела в Джорджии. О своем стреми­тельном туре через всю Новую Англию он писал:

Мое тело сильно ослабело, но Господь постоянно восстанавли­вал утраченные силы. Только благодаря Ему, думаю, я мог про­поведовать не менее 175 раз публично, если не считать тех мно­гочисленных случаев, когда я благовествовал людям с глазу на глаз. Я проделал путь длиною в 800 миль, собрав за это время ве­щей, продуктов и денег для моих несчастных сирот на сумму бо­лее 700 фунтов стерлингов*. Никогда еще Бог не удостаивал ме­ня такой удивительной помощи. Все происходившее служило цели убедить меня в том, что Америка должна стать для меня ос­новным полем деятельности.

* 2006 году эта сумма равнялась бы приблизительно 160 тысячам долларов.

Вернувшись в Саванну, Джордж обнаружил, что, несмотря на все колоссальные усилия по сбору средств, ему по-прежнему не хватало пятисот фунтов для выплаты взятого на строительство приюта креди­та. В середине января он попрощался с огромными толпами своих почитателей в Бостоне и направился в Чарльстон, где поднялся на борт "Минервы" и поплыл обратно в Британию в надежде собрать там недостающие средства для требовавшего все больших и больших ка­питаловложений приюта в Джорджии.

Дата добавления: 2015-09-05