Проблемы и перспективы северных территорий

Тема настолько мало изучена, что необходимо предварительно сделать существенный экскурс в историю самого вопроса, и рассмотреть одну из малоизвестных страниц истории всей России

Вначале вспомним событие ещё «прошлого тысячелетия». В 1992 году в Бразилии, в Рио-де-Жанейро, собравшиеся 180 стран со всей Земли устами первых руководителей констатировали, что общество максимального удовлетворения потребностей (в любом его проявлении) себя полностью дискредитировало. Более того, привело человечество к глобальному экологическому кризису, и в результате, если принципиально не сменит парадигму своего мышления и существования, то через 50 лет человек может исчезнуть как вид по причине полного исчерпания природных ресурсов! И была выдвинута идея концепции устойчивого развития, однако, к сожалению, без каких-либо конкретных предложений по ее реализации

Созванный в 2002 году аналогичный саммит вообще закончился провалом, даже не было принято ни одной резолюции. И результат: пятнадцать лет прошло, осталось менее сорока…. Что же человечеству делать?

Далее обратим внимание на одну из фундаментальных геополитических загадок XVI-XVII в.в., — движение русского этноса на северо-восток Азии и далее, - в Северную Америку. Первым и наиболее ярко вопрос поставил Д. Андреев, и именно ему слово[15]:

«...Самая глубокая «загадка» заключается в следующем, - почему и ради чего, какими именно социально-экономическими причинами понуждаемый, русский народ, и без того донельзя разреженный на громадной, необжитой еще Восточно-Европейской равнине, в какие-нибудь сто лет усилиями отнюдь не государства, а исключительно частных людей, занял пространство, в три раза превышающее территорию его родины, пространство суровое, холодное, неуютное, почти необитаемое, богатое только пушниной да рыбой, а в следующем столетии перешагнул через Берингово море и дотянулся до Калифорнии? <...>

Показательно, что демон государственности долгое время оставался в стороне от движения землепроходцев. Это видно хотя бы по той безучастности, с какой Российское государство взирало на занятие русским народом огромных земель на востоке <...> Поразительно, что вплоть до XX столетия оно так и не поняло (отягощенное и выхолощенное европейским стилем мышления - авт.), зачем, собственно, история и его собственный народ обременили его Сибирью и Дальним Востоком. И когда пушной промысел перестал играть в государственных доходах заметную роль, Сибирь превратилась в место ссылки, а Русская Америка была продана <...>.

Что сказал бы Петр, этот великий флотостроитель и морелюбец, если бы мог знать, что через двести лет, в 1925 году, его преемники все еще не будут иметь военного, да в сущности и гражданского флота на Тихом океане? А Петр бессознательно понимал больше, чем демон государственности. Он понимал, например, что для чего-то нужно (неизвестно, собственно, зачем именно) осуществить такое грандиозное предприятие, как Великая Северная экспедиция. Подобного предприятия не замышлял и не проводил ни один европейский монарх ни в XVII, ни в XVIII, ни даже в XIX столетии. Нет данных, однако, предполагать, что Петр ясно отдавал себе отчет в смысле и цели такого предприятия. Во всяком случае колоссальные расходы, которых оно требовало, не могли окупиться ничтожными экономическими выгодами, даже если бы русским кораблям удалось пробиться в Индию через Ледовитый океан. А бросать деньги на затеи, не сулящие большой государственной выгоды, Петр не любил. <...>

Достаточно очевидно, что превращению России из окраинной восточноевропейской страны в великую евразийскую державу, заполняющую все полое пространство между северо-западной, романо-католической, мусульманской, индийской и дальневосточной культурами (то есть между почти всеми культурами, ныне существующими), придавалось особое значение. Можно догадываться, что это имело отношение ко всемирно-историческому назначению России и что эти пространственные резервы должны послужить ареной для тех творческих деяний сверхнарода, свидетелем которых явится XXI или XXII век. Культура, призванная перерасти в интеркультуру, может осуществить свое назначение, лишь тесно соприкасаясь со всеми культурами, которые она должна ассимилировать, объединить и претворить в планетарное единство.. <...>.» (Д. Андреев)

Отдохнем от цитирования и попытаемся сделать анализ...[16]

Часто эту экспансию русских казаков сравнивают с движением колонистов-европейцев на Дикий Запад в Северной Америке. Но в чем существенная разница: запад Америки осваивался с целью обживания новых земель, то есть их захвата с неминуемыми военными столкновениями с коренным населением. Но... упоминаемое Д.Андреевым «сопротивление инородцев» в Сибири не идет ни в какое сравнение с «индейскими» войнами в Америке.

. Ведь и знаменитый Ермак Тимофеевич «усмирял» Сибирское ханство, исключительно исполняя волю Государеву. Кстати, обратим внимание, - задачу он исполнил, но сам то, - погиб! И не было ли это знаком всему русскому народу, - в Сибирь с войной ходить нельзя?!

Заметим ещё, - на пути в Сибирь Ермак «зачем-то» свернул с прямого пути по реке Чусовой на реку Серебрянку (на Север) и в итоге «потерял целый год». Н зато подружил русский народ с вогулами (!) Не было ли это было ещё более глобальной задачей?

Потому-то все последующее движение России в Сибирь было мирным. И даже известные столкновения русских колонистов с местным населением в Забайкалье и на Чукотке, - масштаба иного. По крайней мере в сравнении с военными походами других народов.

Кстати, еще одна загадка: почему движение русских было остановлено именно на границе проживания «индейских» народов Северной Америки? Было активное сопротивление? Но... в доступной автору исторической литературе нет упоминаний о длительных вооруженных конфликтах русских с «индейцами». Таким образом, ни государственной экспансией, ни необходимостью хозяйственно-бытовой миграции, и даже ни миссионерской деятельностью распространителей христианства это движение не объяснить!

Так какие же провиденческие силы питали это движение? Просто заполнить пустоту, пространство между цивилизациями? Но почему не китайский, более многочисленный и ближе находящийся этнос (Как тот же Андреев и вопрошает[17])?

Чтобы попытаться ответить на эти и другие вопросы, хочу обратить внимание на отличительную особенность малочисленных народов, населяющих регион. 26 национальностей, проживающих здесь, в некоторой псевдоисторической литературе пытаются представить «отсталыми», живущими в каменном веке и только в двадцатом веке получившими возможность приблизиться к прогрессу. Главным же аргументом в пользу «отсталости» считается факт отсутствия существенных материальных памятников культуры

Однако, по мнению Л.Н.Гумилева[18] и других, данные этносы являются реликтами, то есть народами, уже прошедшими основной путь исторического развития и имеющими так называемый этнический возраст в пределах 3-4 тысячелетий. (по оценке автора, - до 6 – 8 тысяч лет) (Для справки: «ведущие» европейские этносы имеют возраст порядка 2,5-3 тысячелетия, российский — 1300-1500 лет).

Но, быть может, практическое отсутствие материальных носителей культуры есть не свидетельство низкого уровня, а признак высочайшего духовного развития? Пример: европейские цивилизации только выходят на постановку задачи развития экологического мышления, только обсуждают возможность или невозможность безотходных технологий, а упоминаемые северные этносы уже имеют свою культурно-хозяйственную систему в качестве примера реализации действующей безотходной технологии. Человечество на рубеже тысячелетий задумывается о единстве и взаимосвязи человека, окружающей природы и космического мироздания, а этносы-реликты всегда жили и ныне живут в этом! И искренне не понимают, что может быть иначе.

Ареал расселения данных этносов можно очертить северо-востоком Европы, Сибирью, Приморьем, Чукоткой и Аляской, а также территорией нынешних Финляндии, Норвегии и Швеции (две народности из 28). Таким образом, почти все упоминаемые реликтовые этносы в настоящее время находятся под «юрисдикцией» и влиянием этноса российского. Аляска не является исключением: само название — Русская Америка, признаваемое всем миром, говорит само за себя. И это не случайно. Нет народа по своей климатогеографии более близкого к северным этносам, чем русский.

Еще один фактор, на этот раз общечеловеческий. Население Земли стоит перед проблемой выживания, причем как конкретного индивида, так и популяции в целом. Формируется концепция новой науки — выживаемости в экстремальных условиях окружающей среды. Причем данная среда может быть как естественной природной, так и созданной человеком искусственно (техническая, урбанистическая, а также социальная — самая трудноформализуемая и непрогнозируемая!). И от успехов этой будущей науки зависит в целом жизнь на Земле!

И не случайно сейчас мы обращаем свой взор к северным этносам. Действительно, вся их многовековая история прошла в условиях для нас, европейцев, сверхэкстремальных. Они являются владельцами уникальной психологии культурно-экологического выживания, когда человек не преодолевает экстремальные условия, не ломает ради преодоления ситуации себя и окружающий мир, а ищет и находит свое в нем место, определяет единственно верный стиль поведения и приводит образ собственной жизни в соответствие с окружающей средой. И более того, в кажущейся угрозе собственной жизни он видит, как ни странно, элементы красоты! Выживание превращается в согласие со средой обитания.

«Цивилизованная» Европа в настоящее время находится на первичном этапе развития науки выживания: она пытается отгородиться от «агрессивной» среды путем использования чисто академического знания и материальных ресурсов. Последнее и привело нашу популяцию в целом к печальному факту: около 80 % совокупного общественного продукта (по данным М.Я. Лемешева) человечество производит абсолютно бесполезно! Отказ от этого потребительского образа жизни, поиск новых путей истинного развития — еще впереди.

На Севере же традиционный образ жизни приведен в соответствие с резервами территории. Но вряд ли так было изначально. Вполне возможно, что северные этносы в свое время пережили этап «всеобщего удовлетворения потребностей» и хранят в своей генетической памяти не только конечный результат в виде сегодняшнего состояния, но и процесс поиска и определения пути к истинно экологическому мышлению.

Здесь мы и рискнем выдвинуть гипотезу, что еще 400-500 лет назад, зная, в какой экологический тупик зайдет человечество на рубеже тысячелетий, после «окончательной и безоговорочной победы технократической революции», Провидение и определило русскому этносу задачу, - взять под свою опеку северную кладезь экологического мышления, — духовное богатство, накопленное тысячелетиями, бережно сохранить, аккумулировать в себе и по прошествии времени сделать не только своим, но и также достоянием всего человечества!

(Нефть и газ, примитивно «выжигаемые» ныне из недр Западной Сибири, - всего лишь временная мелкая разменная монета. России «разрешено» это израсходовать, чтобы успеть «подрасти» до главного понимания).

Возвращаясь к изначальной теме, можно сказать, что давние легенды о провиденциальной роли русского этноса в мировой истории могут подтвердиться, и это отнюдь не является проявлением национализма.. Скорее, это тяжелейший крест, который нашей стране надо пронести. Этносу русскому еще много предстоит поработать над собой, прежде чем получить право на знание тысячелетий. Не допускаю мысли, что культура какого-либо этноса откроется перед пришельцем, не овладевшим прежде в совершенстве культурой собственной! Либо ее, культуру свою родную, потерявшим!

В противном случае надо ждать повторения хорошо известной печальной (на этот раз британской) легенды о «вересковом меде».

2.6. «Триалистическая», «северная» философия

Именно в России в едином обществе мирно сосуществуют все. Есть и граждане, склонные к европейской культуре - стабильной, степенной, неспешной; есть представители восточного менталитета, склонного «семь раз отмерить», прежде чем «отрезать»; и есть сторонники северного, «креативного». Самого нестабильного, но наиболее подходящего для зоны рискованного земледелия.

Каждый конкретный человек, по психофизиологии своей относясь к т.н. соответствующему психотипу, имеет свои особенности характера. Несовместимые с особенностями психотипа иного, но в общественной жизни, - необходимые, (Сразу оговоримся, принадлежность эта, в силу ряда причин здесь, в краткой статье, не рассматриваемых, публичному оглашению не подлежит [19]. Это на уровне врачебной тайны, если не выше.)

Итог, - Россия не просто северная страна, но и страна многоосновная. Где в сопоставимых пропорциях живут представители всех трех менталитетов, причем ни один из них не желает быть в тени, но и не может объявить себя главенствующим.

По большому счету гражданин России (а в сущности, - любой «северный» человек, независимо от национальности) четко себя определяя принадлежащим к какому либо психотипу (наедине с собой, естественно), учитывает интересы всех других, живущих рядом. И мучается от вечного взаимонепонимания, и старается вечно увязать три абсолютно взаимоисключающих интереса.

Дата добавления: 2015-09-06