Помощью веревки и специального блока.

Она вприпрыжку подбежала к комоду и схватила маленькое зеркало с

ручкой. Вернувшись к кровати, она окинула больную придирчивым взглядом.

-- Если вы не против, я сначала чуть-чуть причешу вас, а потом вы

посмотрите на себя в зеркало. Я очень хотела бы, чтобы вы согласились на

это. Ладно?

-- Ну, я... Да, если ты хочешь... Только это бесполезно. Прическа долго

не продержится.

-- Ой, спасибо! Я обожаю причесывать других!

Поллианна осторожно положила зеркало, схватила расческу и увлеченно

принялась за дело.

-- Сегодня я ничего особенного не сооружу, -- сказала она. -- Мне

просто хочется, чтобы вы увидали, какая же вы хорошенькая. А в следующий раз

я уж займусь вами как следует, -- добавила она, нежно касаясь пальцами

вьющихся волос надо лбом больной женщины.

Следующие пять минут Поллианна провела в напряженной работе. Она

начесывала, укладывала, поправляла сбившиеся пряди на затылке. Потом взбила

подушку, чтобы придать голове больной наиболее эффектное положение. Больная

хмурилась, усмехалась, и то и дело отпускала язвительные замечания, из коих

явствовало, что она совершенно не верит в успех. Однако, несмотря на всю

язвительность ее тона, чувствовалось, как ее все больше и больше охватывает

волнение.

-- Ну, вот! -- отдуваясь сказала Поллианна. Она вдруг заметила рядом с

кроватью вазу с цветами. Выхватив розовую гвоздику, она воткнула ее в волосы

больной.

-- Теперь, мне кажется, вы уже готовы, -- сказала она, с некоторой

опаской протягивая миссис Сноу зеркало. -- Глядите.

-- Хм-м-м! -- произнесла больная, недоверчиво изучая свое отражение. --

Вообще-то красные гвоздики мне нравятся куда больше, но какая разница, если

цветок к вечеру все равно завянет.

-- Но вы как раз должны быть рады, что цветы вянут! -- воскликнула

Поллианна. -- Ведь это так чудесно, когда в вазе каждый день появляются

новые цветы! Мне очень-очень нравится, когда у вас так пышно уложены волосы,

-- удовлетворенно добавила она.

-- В-в-возможно, -- ответила миссис Сноу таким тоном, словно с неохотой

признавала очевидное. -- Все равно эта прическа не продержится долго. Я,

дорогая моя, только и делаю, что верчусь с боку на бок на подушках.

-- Правильно, не продержится! Но ведь это как раз и хорошо. Я очень

рада. Потому что я смогу приходить и причесывать вас! -- весело защебетала

Поллианна. -- И еще больше радоваться, потому что у вас такие замечательные

черные волосы. Потому что они прекрасно выглядят на фоне подушки. Мои волосы

на белом выглядят куда хуже.

-- Может быть. Но мне никогда не нравились черные волосы. Малейшая

седина в них сразу заметна, -- капризно проговорила миссис Сноу, однако

зеркала от лица так и не отвела.

-- Нет, я очень люблю черные волосы. Я была бы рада, если бы у меня

были такие, -- со вздохом произнесла Поллианна.

Миссис Сноу уронила зеркало на постель и раздраженно посмотрела на

девочку.

-- Нет, моя дорогая, сомневаюсь, что ты была бы рада, окажись ты на

моем месте, -- сварливо проговорила она. -- Попробуй полежать с мое, и тебя

не обрадуют ни черные волосы, ни что-нибудь другое.

Поллианна задумчиво наморщила лоб. "Наверное, в таком положении и

впрямь трудно радоваться", -- подумала она.

-- Ну, что же мне прикажешь делать? -- торжествующе спросила больная.

-- Радоваться всему, -- ответила девочка.

-- Радоваться всему? Чему же, позволь узнать, можно радоваться, когда

лежишь больная в постели все дни напролет? Думаю, тебе это было бы не очень

просто. Что ж ты молчишь?

В следующее мгновение Поллианна весело захлопала в ладоши, чем

окончательно сбила с толку миссис Сноу.

-- Да, трудновато! -- воскликнула девочка. -- Но ведь как раз это и

хорошо, правда, миссис Сноу? Всю дорогу до дома я буду думать, чему вам

можно радоваться. Может быть, я придумаю, и тогда скажу вам, когда приду в

следующий раз. А теперь мне уже пора. До свидания. Я просто потрясающе

провела у вас время. До свидания! -- еще раз крикнула она и исчезла за

дверью.

-- С ума сойти! Что она хотела этим сказать? -- не отрывая глаз от

закрывшейся за девочкой двери, пробормотала миссис Сноу. Она взяла с постели

зеркало и снова посмотрелась в него. -- А эта крошка умеет обращаться с

волосами, -- некоторое время спустя, тихо сказала она. -- Я и не знала, что

могу выглядеть так привлекательно. Только какой мне от этого прок, --

горестно добавила она и вновь опустив зеркало на простыню, откинулась на

подушку и капризно замотала головой.

Зеркало все еще оставалось в ее постели, когда некоторое время спустя в

комнату вошла ее дочь Милли. Только теперь оно не валялось на простыне, а

было тщательно укрыто от посторонних взоров.

-- Мама! -- едва открыв дверь, воскликнула Милли. -- Да у тебя

занавески подняты!

Не успела она удивиться яркому свету в комнате, как заметила гвоздику в

волосах матери, и это поразило ее еще больше.

-- А что тебя, собственно, удивляет? -- обиженно отозвалась мать. --

Неужто я должна всю жизнь просидеть в темноте только из-за того, что больна?

-- Правильно, мама, -- поспешно согласилась Милли и извлекла на свет

бутылку с лекарством. -- Ведь я и сама тебя столько раз уговаривала открыть

шторы, но ты никогда раньше не соглашалась.

Миссис Сноу молча перебирала пальцами кружева ночной рубашки.

-- Неужели никто не может подарить мне новую ночную рубашку? --

послышался, наконец, ее капризный голос. -- Ну, хоть бы для разнообразия

кто-нибудь прислал ее вместо бараньего бульона.

-- Но, мама! -- воскликнула вконец пораженная Милли, и в возгласе ее не

было ничего удивительного. Дело в том, что ящик комода таил целых две новых

ночных рубашки и уже несколько месяцев Милли тщетно пыталась уговорить мать

воспользоваться хоть одной из них.

Дата добавления: 2015-09-06