Она возвращается к себе в общежитие, включает чайник, пьет кофе. Ждет, когда прорвется дамба. Ждет, когда обрушится на нее бремя его правды. Проснувшись следующим утром, Белла смотрит на часы и понимает, что он уже улетел. Даже зная, что Эдвард находится в другой стране, на другом континенте, она все равно не падает духом.
Она удивлена собственной силой. Она испытывает себя на прочность, думая об Эдварде, вспоминая его слова, его лицо, его взгляд, когда он рассказывал правду. И хотя воспоминания приносят боль, они не убивают ее, не утаскивают за собой.
Нет, от них она тоскует лишь сильнее.
Жизнь продолжается. Белла посещает лекции, ходит в библиотеку, проводит время на общей территории. Майк как одержимый учит ее играть в настольный футбол, подначивая новоиспеченным прозвищем «Детская подача». К ее великой досаде и ему на потеху.
Она пробует обыденную жизнь, забавное времяпровождение в колледже, которые ей кажутся милыми и приятными. Удобно, но не вдохновляет. Даже скоротечный визит матери не убивает ее, хотя Белле очень хотелось проигнорировать родительницу. Вместо того она усмехается, все терпит. Понимает, что сумев пережить его отъезд, она сможет справиться с чем угодно.
От этой мысли она становится еще сильнее. Решительнее.
Когда спустя две недели приходит первое письмо от Эдварда, ее тело словно вспоминает, что должно чувствовать. Сердце бьется чуть быстрее, дышать немного труднее. Ее взгляд задерживается на каждом написанном им слове. Видит подтекст в том, как он выписывает букву "Б", его подчерк с наклоном и одновременно аккуратен.
Письмо короткое, но все равно милое. Он рассказывает, каким утомительным вышел перелет, с сожалением пишет о потерянной части багажа, весело описывает пожилую вдову-гречанку и ее крошечную собачонку. Белла читает и почти слышит тембр его голоса, видит в его словах самоуничижение. Он не вспоминает про последние недели, в каждом предложении воспроизводит только события, происходящие в настоящем, и у Беллы щемит в груди от тоски.
Второе письмо приходит через несколько дней. Как и предыдущее, Белла с жадным нетерпением залпом прочитывает новое. Впитывает слова, чувствует силу, которую они придают. Когда она переворачивает последний лист бумаги, из него выпадает фотография, приземлившись на ее стол изображением вниз. Белла бережно переворачивает ее, стараясь не испачкать снимок, и как только видит его, начинает смеяться.
Селфи. Сделанная «зеркалкой», а не телефоном, — делает она вывод, судя по напряженному подбородку, с которым он пытался сделать снимок. Девушке любопытно, сколько он сделал пробных снимков, сколько выражений лица на них было, пока Эдварду не удалось найти правильную позицию.
Потому что снята она под прямым углом. Вид великолепный. За спиной у Эдварда только зеленые оливковые деревья, лазурное небо, бескрайние облака. Пейзаж прекрасен, но вот его изображение захватывает дух. Он смотрит в камеру, прищурившись из-за солнца, уголок его губ приподнят в полуулыбке. Лицо у него еще исхудавшее, щеки впалые, но Белла отмечает ранее не виданную ею сытость. Две недели под зимним солнышком — и болезненной бледности как не бывало. Через год его будет не узнать.
Даже если он изменится, станет другим, она легко его узнает. По тому, как бьется ее сердце, по тому, как становится тяжело дышать в его присутствии.
Если она ослепнет, то узнает его по голосу. Если оглохнет — узнает по прикосновениям. Если лишится всех органов чувств, станет подобием человека — узнает о том, что он рядом, потому что он всегда был и будет в ее сердце.
Может, Эдвард и находится сейчас на расстоянии в шесть тысяч миль, но он всегда с ней.
Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 64 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 57. Принимая на веру | | | Глава 60. Воздушный шар |