Франкфурт-на-Майне, вторник, вечер, с работы

Малгожата,

позволю себе еще раз на минуту возвратиться к теме созревания и связанным с этим периодом завихрени­ям, нарушениям, дилеммам, разочарованиям и даже трагедиям, над которыми через десять лет — вероят­но, а через двадцать лет наверняка можно будет только посмеяться. Есть у меня интересный повод.

Как тебе известно, я регулярно получаю мейлы от моих читателей (88% из которых — читательницы, ес­ли быть точным). Сегодня, когда мои книги издаются за рубежом, не только от польских читателей. В по­следнее время в больших количествах из России и с Украины, но случаются также письма из Вьетнама. Все же по большей части это письма из Польши, и касают­ся они в основном «Одиночества в Сети», хотя книге уже семь лет и ее популярность по идее должна была бы потихоньку спадать. Тем не менее признаюсь, к мо­ей радости, такого пока не происходит. В положенном семилетнем возрасте она пошла в школу. К счастью, не в начальную. Из приходящих ко мне по Интернету пи­сем я узнаю, что ее обсуждают, анализируют под раз­ными углами зрения — в том числе и как классический пример кича и графомании — в дипломах, а в послед­нее время даже и в выпускных сочинениях на аттес­тат зрелости. И подумать только, что уважаемый мною журналист и поэт Петр Братковский, работавший тог­да, в сентябре 2001 года, в «Газете Выборчей», попенял мне в первой рецензии на «Одиночество в Сети», что в этой книге я, цитирую, «заигрываю с порнографией». Если он был прав, то теперь эта «порнография» попа­дает время от времени к выпускникам и выпускницам школ и к уважаемым членам экзаменационных комис­сий. Кроме того, выясняется, что эту книгу читают та­кие молодые люди, у которых до выпускных экзаме­нов еще очень много времени и которым она вовсе не предназначалась. Тем, кто находится в апогее перио­да созревания. Именно поэтому я возвращаюсь к дан­ной теме. Я приведу ниже мейл от девочки-подростка и воздержусь от каких бы то ни было комментариев. Я получил от нее согласие на публикацию ее письма (самого текста и адреса ее электронной почты). В про­тивном случае я бы никогда не осмелился сделать это. Полагаю, раздумья шестнадцатилетней Дарьи бросают совершенно другой свет на то, что мы, взрослые, дума­ем о поколении, в котором бушуют гормоны...

Дорогой Пан ЯнуШок!

С тяжелым сердцем приходится об этом пи­сать, но ВЫ - НИЗКИЙ ЧЕЛОВЕК. Не могу на­зывать Вас по-другому с тех пор, как закончила читать «Одиночество в Сети»... То есть с сегод­няшнего вечера. Еще вчера я считала Вас непре­рекаемым мастером. Моим мастером. Сегодня — когда я дочитала Вашу книгу — я поняла, что ошиблась в Вас. И дело не в отсутствии востор­гов, переживаний во время чтения (этого-то как раз было больше чем достаточно, и за это я Вам благодарна), а в том, что Вы меня всю дорогу обнадеживали. И еще как!

Конкретно речь идет о Якубе. Поначалу он не вызвал во мне особых эмоций, ну мужик как му­жик. Но когда я стала все пристальнее вчитывать­ся в каждую главу, в каждую строчку, в каждое слово, сказанное Якубом, я просто была очарова­на им. Я в таком «влюбчивом» возрасте, что мне позволительно влюбиться в героя такого типа, да­же если он плод воображения. Мне всего 16 лет. Худший возраст для впечатлительной и слегка не­уравновешенной девушки. Я переживаю каждую из моих любовей более или менее трагично, но Вы только представьте себе, что на все эти минусики «шестнадцатилетней сумасбродки» накла­дывается еще Ваш роман. Драматичный. Полный чувств. Даже трагичный. Ну и этот Якуб. Он так отличается от тех парней, что окружают меня и которые представляются мне просто «детьми». Неразвитыми идиотами. Обезьянами! И я (в этом возрасте) должна испытать с одним из них свою «первую любовь»?! Да возможно ли такое вооб­ще, если я просто очарована мужчиной, которого не существует? И который, вероятнее всего, ни­когда не существовал и не будет существовать, а я ставлю его как образец «того единственного»?

Мои подружки (если теперь смотреть с этой перспективы) очень счастливы. Они не читают книг. Они не читают ВАШИХ КНИГ! У каждой из них есть свой (по крайней мере один) «котик», с которым они уже «отныне и навеки»... Они вос­хищаются его умом, нежностью, чувственностью и силой... А кто эти парни по сравнению с Яку­бом? С этим самым умным... Самым чувствен­ным... Думаю, только Якуб мог бы стать моим «единственным», с которым я хотела бы смеять­ся, разговаривать на любую тему, который был бы для меня лучше всех других... Надеюсь, Вы понимаете, почему я посчитала это подлостью? Просто я поняла, что никого подобного я никогда в жизни не найду. Что мне придется в будущем довольствоваться мужем, который не будет по­нимать меня, который не станет заботиться обо мне, с которым я буду вынуждена делить ложе, потому что просто так принято.

Я понимаю, что это звучит очень смешно, ес­ли принять во внимание мой возраст... И я очень перед Вами извиняюсь, что увеличиваю число Ваших мимических морщин по причине смеха от чтения моего письма, но мне очень нужно кому-нибудь поплакаться, и я знаю, что Вы, как созда­тель этого божественного и неповторимого сам­ца, хотя бы отчасти поймете меня. Во всяком слу­чае питаю такую надежду.

Очень, очень, очень разочарованная чита­тельница Дарья.

P. S. В общем-то, я не считаю, что Вы такой уж низкий или подлый. Может, немного непредусмотрительный... Откуда Вам было знать, что какая-то неопытная девочка-подросток прочтет Ва­шу книгу? Горячий привет:-)

([e-mail])

С улыбкой и глубокими мимическими морщинами

привет посылает

ЯЛ, Франкфурт-на-Майне

P. S. На память пришла одна интересная деталь. Помню, что во время одного телевизионного слушания (потому что это не было интервью), которое три года назад проводили для TVN Казимера Щука и некий не­разговорчивый профессор, я столкнулся с аналогичным обвинением. И по мнению Дарьи, и по мнению Казимеры, в моих книгах из меня выходит «подлость» (Щу­ка так этого не назвала, но смысл именно такой), пото­му что я преднамеренно обманываю «бедных женщин», маня их миражами несуществующих мужчин, и, следо­вательно, обрекаю их на напрасные потери и разочаро­вания. Это дает мне много материала для размышления. Если две женщины, одна из которых могла бы быть матерью другой, говорят то же самое, то в этом что-то есть. Может быть, это просто моя незрелость. А может, опоздавшая реализация — на страницах книги — неосуществившейся мечты о мужчине, которым я сам хотел бы быть и которому я и в подметки не гожусь? Может...

С другой стороны, мне интересно, а как созревала Казимера Щука...

Дата добавления: 2015-10-13