Гераклит

Гераклит из Эфеса (ок. 540-ок. 480 до н.э.), как и пред­ставители Милетской школы, размышлял над проблемой первоначала мирового бытия, однако общая его позиция во многом несхожа с той, которой придерживались милетские мыслители^Последние либо искали первоначало в мире не­посредственно воспринимаемых явлений (вода, воздух), либо, утверждая неопределенность первоначала, выстраива­ли, ссылаясь на него, единую концепцию природы как те­лесной, осязаемой реальности. Гераклит, казалось бы, пола­гает нечто похожее, заявляя о том, что «этот космос, один и тот же для всех, не сотворил никто из богов и никто из лю­дей, но он был, есть и будет вечно живой огонь, мерно вспы­хивающий и мерно угасающий». Огонь здесь выступает как первооснова мирового бытия, обладающая жизнью и,_гтак сказать, правящая Вселенной. Огненное начало, однако, противопоставляется им телесному, осязаемому бытию, представляющему результат «угасания» огня. И Космос, и человек включают в себя противоположные начала, кото­рые в определенной очередности получают преобладание друг над другом. Так чередуются бодрствование и сон, те­лесная жизнь и смерть, пробуждающая душу от телесного прозябания. Циклическая пульсация Вселенной продолжа­ется бесконечно.

Огонь у Гераклита символизирует мировое единство, внешне воспринимаемое во множестве конкретных прояв­лений. Это единство укоренено в мировом законе, логосе. Утверждение Гераклита о том, что «мудрость в одном: по­знавать мысль, которой управляются все вещи без исключе­ния», означает, что он обращает основное внимание не на вещи сами по себе, а на их познание. Мысль («суждение» или «понимание»), управляющая вещами, должна направ­лять также и наше познание. Видимые и осязаемые вещи пронизаны противоположностями, но неверно было бы ограничиваться простой констатацией их несхожести и ра­зобщенности. Мудрость едина, и Гераклит называет ее лого­сом, добавляя при этом: «Услышав не меня, но Логос, муд­ро признать, что все - одно». Итак, мир как логос, понятый правильно, есть «одно», или - совпадение противополож­ностей. На поверхности бытия мы видим всеобщую борьбу противоположностей, «войну» и «раздор», но надо стре­миться понять, что «враждебное ладит с собой: переверну­тая гармония, как лука и лиры», где лук выступает как сим­вол войны, а лира - символ мира, причем и там, и там осно­вой является натянутая нить (струна или тетива). Вещи, пронизанные противоположностями, представляют собой определенные звенья или этапы потока становления, всеоб­щего изменения. Огонь - это лишь символ изменчивой ре­альности: «все есть обменный эквивалент огня, и огонь есть обменный эквивалент всего, подобно тому как товары - об­менный эквивалент золота, а золото - товаров». Притом всеобщая текучесть не ведет к хаосу, ибо все изменения име­ют свою особую меру.

Мысли Гераклита высказаны в подчеркнуто метафори­ческой форме и довольно трудны для истолкования. Тради­ционно его считают основоположником древнегреческой диалектики как учения о всеобщности противоположнос­тей и об их сущностном единстве. Утверждая, что «война - всеобща», истолковывая борьбу противоположностей как движущую силу бытия, он вместе с тем допускает «скрытую гармонию», которая «лучше, чем явная» и, как можно предположить, чем-то напоминает закон природы, управля­ющий миром явлений.

Элеаты

Если милетские философы размышляли о началах и причине видимого космоса, то в Элейской школе, деятель­ность которой приходится на конец VI - первую половину V веков до н.э., центральным является не вопрос о первона­чале бытия, а о том, что следует понимать под бытием вообще. Исследования того, что значит «быть», привело элейских мыслителей к необходимости четкого различения чувственного опыта, дающего знания о единичных вещах и событиях, и умозрительных выводов, полученных на осно­ве рассуждений и доказательств. Мнению, основанному на

чувственных явлениях, элеаты противопоставили истину или умопостигаемое знание.

Крупнейшие представители Элейской школы - Парменид (ок. 540-ок. 470 до н.э.) и Зенон (ок. 490-430 до н.э.). Исходя из признания, что бытие как таковое, или бытие во­обще, хотя и недоступно чувственному опыту, однако мо­жет быть постигнуто мыслью, рассуждением, Парменид де­лает вывод о том, что бытие не только есть, но и должно быть. Небытие же не существует, поскольку то, чего нет, нельзя ни познать, ни высказать. Ведь даже отрицание су­ществования чего-либо предполагает наличие некоторого знания о нем. По существу это означает, что «мыслить и быть - одно и то же». Следовательно, мысль не может быть бессодержательной. Правда, это относится к подлинно со­вершенной, или Божественной мысли. Именно она откры­вается, как пишет Парменид в философской поэме «О при­роде», юноше, ищущему истину, богиней правды Дике. Кроме «пути истины», есть также «путь мнения», но он опи­рается на чувственный опыт и допускает, что возможно од­новременно быть и не быть.

Поскольку бытие умопостигаемо и мысль о нем не мо­жет опереться на данные наших ощущений, критерий пра­вильности мышления надо искать в нем самом. Минималь­ным требованием здесь является непротиворечивость мыс­ли. Если же наше мышление противоречиво, то оно не мо­жет прийти к какому-то определенному выводу, претенду­ющему на истинность, что и характерно для возникающей таким путем картины осязаемого, природного мира.

Опираясь на силу последовательной мысли, Парменид заключает, что бытие, или истинно сущее, не возникает и не может исчезнуть; оно целостно, единственно, неподвижно и нескончаемо во временном аспекте. В нем нет оснований для различения между прошлым и будущим, так как оно есть все вместе и без каких-либо разрывов. Оно, далее, одно­родно (ибо признание иного было бы допущением пусто­ты), неизменно и ни в чем не нуждается. Более того, оно за­ключено Судьбой в форму идеального шара.

Правда, дальше Парменид переходит к изложению того, каким видится мир глазами «смертных», и здесь уже, на уровне мнения, находится место более привычным толкова­ниям Космоса, допускающим возникновение из некоторых первоэлементов неба и светил, а также и многое другое, не­совместимое со строгим понятием бытия, но позволитель­ное в качестве гипотезы. Мир, как он представлен на уровне мнения, не является, с точки зрения Парменида, полной мнимостью; он скорее образуется смешиванием бытия и не­бытия, истины и заблуждения. В мире явлений бытие вы­ступает как свет, активный дух, а небытие - это тьма, косная матерйя. Отсюда и противоположности легкого и тяжелого, горячего и холодного и т.д.

Благодаря Пармениду и его последователям в греческую философию вошел тезис о том, что глубинное, подлинное бытие не сводится к текучей, неустойчивой внешности чувственно воспринимаемых предметов, явлений. Объясне­ние одного изменения через другое уводит нас все дальше и дальше, и цепь таких объяснений может быть бесконечной. Ученик Парменида Зенон разработал целый ряд доказа­тельств того, что допущение множественности бытия й ре­альности изменений ведет к логическим несообразностям. Наиболее известны так называемые апории (буквально - непреодолимые затруднения) «Дихотомия», «Ахиллес и че­репаха», «Стрела», «Стадион», доказывающие методом «от противного», что движение или не может начаться, или же оно несовместимо с нахождением где бы то ни было, или во­обще невозможно потому, что мысль о движении внутрен­не противоречива.

Элеаты внесли неоспоримый вклад в развитие филосо­фии, впервые разработав и применив адекватный задачам философского исследования метод дедуктивного вывода следствий из определенных аксиом. Они обстоятельно раз­работали категории бытия, небытия, движения, покоя. Их гносеологическая позиция последовательно рациона­листична, и она, несомненно, оказала весьма значительное влияние на все последующее развитие европейской фило­софской мысли^Правда, элеаты столкнулись с тем, что ло­гически последовательные выводы могут противоречить здравому смыслу, повседневному жизненному опыту лю­дей. Выявилось, что множественность и изменчивость не­посредственно фиксируемых нашими чувствами явлений окружающего мира необъяснима, если исходить из утверж­дения о единстве, неделимости и неизменности умопостига­емого бытия.

Демокрит

Дальнейшее продвижение древнегреческой философ­ской мысли по пути решения ключевой для первого этапа ее развития проблемы рационального постижения чувственно воспринимаемого Космоса потребовало модификации и синтеза уже выработанных мировоззренческих понятий. Важный шаг в этом направлении был сделан философами- атомистами и прежде всего Демокритом из Абдерры (око­ло 470-360 до н.э.), связавшим воедино многие важные идеи милетской натурфилософии и элейской онтологии (учения о бытии).

Демокрит утверждал, что реально существуют атомы, т.е. неделимые вещественные частицы, и окружающая их пустота. Между собой атомы различаются «фигурой», раз­мерами и положением в пространстве. Атом есть мельчай­шая частица, своей неделимостью напоминающая «бытие» элеатов. Некоторое сходство с воззрениями элеатов обнару­живается еще и в том, что атомы, в силу их крайне малых размеров, признаются недоступными прямому чувственно­му восприятию и постижимы только мыслью, рассуждени­ем. Имеется в виду, что понятие о них вырабатывается на основе размышлений о том, как происходит испарение во­ды, истирание ступеней лестницы и т.д. Правда, в отличие от элеатов, Демокрит постулировал множественность ато­мов как первоначал, из которых составлены все окружа­ющие нас вещи. Разнообразие вещей он объяснял несход­ством состава входящих в них атомов и способов их соеди­нения друг с другом. Далее, если атомы неизменны, то со­ставленные из них тела подвержены изменениям, которые возможны вследствие того, что между атомами имеются не­заполненные промежутки, или пустота/Последняя напоми­нает небытие в том смысле, в котором оно толкуется элеата- ми. Однако, у Демокрита атомы как бытие и пустота как «ничто» объединяются более общим понятием «то, что есть на самом деле», ибо и атомы, и пустота характеризуются одинаковой степенью реальности.

Число атомов бесконечно велико, и все они охвачены движением. «Стихии» природного бытия - огонь, вода, воз­дух и земля - тоже состоят из атомов. Атомы огня округлые, а все остальные могут быть разной формы. Сталкиваясь и сцепляясь друг с другом, атомы образуют не только отдель­ные предметы, но и бесчисленные миры. Наш Космос обра­зовался благодаря вихрю, в центре которого собрались крупные атомы, а из них образовалась Земля. Сами по себе атомы лишены цвета, вкуса, запаха и других, подобных им, качеств; нет их и у вещей, составленных из атомов. Соответ­ствующие ощущения возникают у людей при воздействии атомов на их органы чувств. Чувственные восприятия свя­заны с тем, что все окружающие нас тела испускают со сво­ей поверхности поток частиц, воспроизводящий форму этой поверхности, а наши глаза воспринимают данные фор­мы. С различиями атомов по форме и величине связаны на­ши вкусовые ощущения. Душа, как и огонь, состоит из мел­ких шарообразных атомов, которые как бы перемешаны с атомами тела. Мышление Демокрит тоже объясняет «отпе- чатыванием» образов тел. Более того, даже человеческую нравственность он стремится объяснить, исходя из пред­ставлений об атомах. Введенное им в качестве ключевого для учения о нравственности понятие благодушия подчер­кивает значимость умеренности в удовольствиях и в устрем­лениях, умения радоваться тому, что есть, избегая зависти и недоброжелательства. Все это делает человека как бы само­достаточным - наподобие атома, замкнутого в самом себе. <^ В целом атомистическая философия Демокрита - это од- нд~из самых лучших умозрительных истолкований много­образия и динамики осязаемого бытия, выработанных ан­тичной философской мыслью} Правда, акцентирование те­лесного, вещественного характера оснований мироздания создает определенные затруднения в объяснении духовных сторон жизни человека и общества.

Материалистический атомизм не пользовался особой популярностью в античную эпоху, а в Средние века он и вовсе был практически неизвестен в Европе, хотя получил определенную поддержку в мусульманской философии. В Новое время атомизм становится философской основой механики и развивается в целом ряде материалистических учений.

Дата добавления: 2015-10-13