Автомобильные бомбы и признания

Мы поработили всех представителей животного царства и обращаемся с нашими пушистыми и крылатыми дальними родственниками так скверно, что без сомнения, если бы они основали свою религию, они бы изобразили дьявола человеком.

Преподобный Уильям Индж

Это звучало не слишком правдоподобно, но официальная версия событий гласила, что новая "группа за права животных" совершила атаку на Британский Университет, используя мощную боевую взрывчатку. Университет славился опытами на животных, нанесенный ущерб исчислялся огромными суммами, зрелище было драматичным, и в этом смысле выбранная стратегия оказалась верной. Вскоре другая, никому не известная "группа за права животных" заложила две бомбы под автомобили вивисекторов, и это были настоящие автомобильные бомбы. Происходящее представлялось, мягко говоря, диким. Попробуй разберись, что к чему. Время и место действия -- Бристоль, 1989 год.

Одним ранним зимним утром в новостное агентство поступил звонок. Человек предупредил о том, что в здании бара "Здание совета" на территории Университета заложена бомба, которая должна детонировать в течение дня. Полиция и команда саперов прибыли на место с натасканными собаками и провели трехчасовой обыск помещений. Не нашли ничего. Двенадцать часов спустя в полночь взрыв бомбы разворотил бар. Как бы это странно ни было, но офицеры Специальной службы позднее сказали, что кто-то с ирландским акцентом взял на себя ответственность за атаку от лица Общества ущемленных животных. Ни о группе с таким названием, ни об этом загадочном ирландце больше никто никогда не слышал. Полиция обстоятельно пробежалась по домам всех известных активистов, но ничего подозрительного не обнаружила. Они явно искали не там. Они этого, разумеется, не знали, но список потенциальных людей с соответствующей мотивацией невозможно ограничить узким кругом подозреваемых.

А мотивация в данном случае была простая: бесконечные страдания миллионов животных, приносимых в жертву от имени человечества -- животных, которые ничего не сделали, кроме того, что не родились людьми. Этого вполне хватало здравомыслящим людям, чтобы нарушить закон. И не было ничего удивительного в том, что постоянно появлялись все новые люди, готовые противостоять резне, устраиваемой вивисекторами. Для каждого этот момент наступает по-своему, но результат всегда одинаков: ты видишь этот сумеречный мир монструозных реалий насквозь. В моем случае одной из первых картинок, повлиявших на мое восприятие вивисекции, когда моя кровь закипела, стала сцена из "Фильма о животных". Съемка была сделана в Портон-Дауне в графстве Уилтшир. Живую свинью в сознании перевернули вверх ногами и привязали к раме, после чего ее прижигали паяльной лампой люди в белых халатах -- "ученые" -- пока ее кожа не покрылась коркой, после чего в качестве некого абсурдного акта спасения эти выродки предложили свинье воды, вроде бы забыв об агонии, которой только что подвергли несчастное животное. Вот как правительство тестирует наилучшие способы убийства людей в своей секретной военной лаборатории в Портон-Дауне. Разве это не исключительно чудовищно?

Так или иначе, через несколько месяцев после взрыва в Бристоле, Маргарет Баскервилль, ветеринар, вовлеченный в позорный бизнес, связанный с убийствами и заражением смертельными болезнями абсолютно здоровых животных, вышла из своего дома в Уилтшире и села в свой джип. Когда она сдавала, бомба, прикрепленная к ходовой части, взорвалась, отчего в машине повылетали стекла, а сам автомобиль можно было сразу сдавать в утиль. Чудесным образом водителю Баскервилль выбраться через окно, отделавшись несущественными ранениями. Само собой, покушение на нее угодило в заголовки передовиц, и подавалось это все так, словно зоозащитные группы регулярно проделывают нечто подобное! Движение -- все движение -- с этим не согласилось. Прежде чем пыль улеглась, из Бристоля вновь поступили новости.

Следующим утром сельский охранник не при исполнении позвонил в полицию, чтобы сообщить о подозрениях относительно соседской машины. Он сказал, что, похоже, она заминирована. Проблема была только в том, что он позвонил именно в те самые силы Эйвона и Сомерсета, которые не сумели обнаружить бомбу в университетском баре. В результате никто не удосужился даже выехать по вызову!

Спустя два дня взрывной механизм, который действительно был прикреплен к днищу машины бристольского вивисектора Макса Хедли, сработал, когда он ехал по жилой улице. И вновь лишь каким-то чудом раны водителя оказались минимальными. Пострадали случайные прохожие -- ребенок, которого отбросило вместе с коляской, и его отец, получивший удар в спину и в палец летящей шрапнелью и в результате попавший в больницу.

Что ж, это была мечта любого писаки и кошмар для каждого, кто был на стороне животных: в глазах общества все зоозащитники превратились в человеконенавистников, взрывающих младенцев. Тот факт, что пострадал ребенок, был ужасен, хоть и пострадал он несерьезно, но благодаря лихорадке в СМИ, поддержка зоозащитных идей теперь приравнивалась к одобрению нападений на беспомощных детей. Теперь ты мог любить либо людей, либо животных -- общество ставило перед человеком выбор. И некоторые действительно выбирали! Я помню, как раздавал листовки против цирка в городе в 300 с лишним километрах от места происшествия, и один человек отказался взять у меня листовку, объяснив, что не желает иметь ничего общего с людьми, способными взрывать детей. Втолковать ему что-либо было невозможно: его уже запрограммировали. Опыт показывает, что такие люди изначально не слишком любят животных и используют любую возможность, чтобы выступить против зоозащитников, доказывая, что для заботы о животных необходимо ненавидеть людей, и что каждый активист несет ответственность за все, что делает движение.

Как всегда близорукое, почти параноидальное в своей поддержке любых проделок вивисекторов, алчное Общество защиты исследований предложило награду в размере ё10.000 за информацию о том, кто стоит за "взрывами ради прав животных". Подобная информация не поступила. Единственное, что смогло порадовать полицию, это арест Роджера Йейтса, который жил в Северном Уэльсе после того, как сбежал в ходе Шеффилдского процесса. Его снимок крупным планом СМИ растиражировали повсеместно, назвав главным подозреваемым по делу о взрывах в Бристоле, и буквально через три недели его уже арестовали.

Неубедительными были предположения, что кто-либо активный в то время -- люди, предпочитавшие простые устройства, сделанные из бытовых компонентов, чтобы вызывать пожары -- взмахнули бы на принципиально новый уровень и начали использовать взрывчатые вещества большой разрушительной силы и ртутные выключатели, приводящие в действие автомобильные бомбы. Конечно, это могло быть делом рук кого-то нового в движении, у кого хватало связей и ярости, но на это не было похоже, особенно учитывая, что больше эти люди не давали о себе знать. Не меньше подозрений вызывал и тот факт, что жертвы мощных автомобильных бомб вышли из этого переполоха с несколькими ссадинами.

Движение было уверено, что это работа кого-то, кто преследовал иные цели, будь то дискредитация зоозащитников или попытка отвлечь внимание. Верность этой теории подтвердила полиция, когда в конечном счете признала, что информация о сделанных кем-то из зоозащитников заявлениях о совершении взрывов, ложная. Тем не менее, репутация движения была подпорчена. Брось немного грязи, и она быстро начнет прилипать. Когда огонь вспыхнул на пароме в Северном море, следовавшем из Швеции в Харвич на северо-востоке Англии в сентябре 1989 года, погубив двоих и ранив еще несколько человек, полиция увидела в случившемся возможность обвинить зоозащитников на том основании, что несколькими днями ранее 79 биглей задохнулись на борту парома по пути в лабораторию.

Но вскоре появились куда более весомые доказательства того, что зоозащитники не причастны к автомобильным бомбам. В полицию позвонил человек, представившийся лидером Британского общества за права животных, и взял на себя ответственность за присоединение взрывного устройства, начиненного гвоздями, к машине охотника в одной из деревень графства Сомерсет. Прибыла бригада саперов, живо оцепившая все в округе в связи с "беспределом зоозащитников". Однако очень быстро расследование выяснило странные обстоятельства, доказавшие, что сложившаяся картина -- лишь иллюзия.

Тщательный обыск криминалистов внутри машины позволил обнаружить гвоздь, идентичный тем, что нашлись внутри прикрепленного к запертой машине устройства. Это привело детективов к заключению, что либо активисты никому не известной зоозащитной группы побывал внутри машины и оставил в ней гвоздь, что вряд ли, потому что следов взлома машины обнаружить не удалось, либо зоозащитники тут ни при чем. Подозреваемых было несколько, но один мужчина (сам владелец машины) вел себя подозрительно. Арестованный для дознания Алан Ньюбери-Стрит, известный охотник и президент Британской охотничьей выставки, в скором времени признался, что собственноручно заминировал свой автомобиль, а заодно взял на себя ответственность за две других бомбовых атаки. "Я сделал это, чтобы дискредитировать идею о правах животных и связанные с ней ассоциации", - позднее сказал он в суде. Судья отправил его в тюрьму на девять месяцев, а вся эта заваруха заняла уникальное место в анналах, как единственная история в хронологии борьбы за освобождение животных, связанная с автомобильными бомбами.

Дата добавления: 2015-09-03