Глава 9. Беговые лыжи с ритмичным, быстро повторяющимся шумом шли по снегу.

Беговые лыжи с ритмичным, быстро повторяющимся шумом шли по снегу.

Буря, пришедшая с севера, рассеялась после рассвета, а восходящее солнце, сиявшее из-за облаков, лучами пронзало лес прямо до мерцающей земли.

Золотые столбы напоминали Соле Морте клинки.

Впереди ее жертва красовалась, словно яйцо Фаберже[59] на подставке: дом на берегу Гудзона представлял собой архитектурный шедевр, клетка из перекладин, казавшихся хрупкими, держала несколько рядов несметного количества стеклянных панелей. Отражения воды и восходящего солнца со всех сторон – словно фотографии, сделанные искусными мастерами. Казалось, картинки застыли в самом здании.

Не можешь ведь ты так жить, подумала Сола.

Только если оно не пуленепробиваемое? Но кто найдет столько денег?

Согласно общественным архивам Колдвелла, земля была скуплена Винсентом ДиПьетро два года назад и застроена его компанией по операциям с недвижимостью. На стройке не экономили… по крайней мере, судя по данным налоговых деклараций, стоимость превышала восемь миллионов долларов. Сразу после окончания строительства, собственность сменила владельца, но перешла она не к человеку, а в имущественный траст… с единственным юристом в Лондоне – в качестве доверительного управляющего.

Но она-то знала, кто тут жил.

Он – причина, по которой она была здесь.

Он также виновен в том, что она вооружилась так основательно. У Солы было полно оружия в легкодоступных местах: нож в ножнах за поясницей, пистолет на правом бедре, раскладной нож, спрятанный в воротнике ее белой камуфляжной парки.

Мужчинам, вроде ее цели, не нравилось, когда за ними шпионили… даже если она пришла получить информацию, а не убивать его. Сола не сомневалась – если он обнаружит ее на своей территории, то дела пойдут скверно. Весьма скверно.

Достав бинокль из внутреннего кармана, она почти не двигалась и внимательно прислушивалась. Никто не приближался с заднего фланга, а впереди она четко видела заднюю часть дома.

Как правило, когда ее нанимали на подобное дело, она работала ночью. Но не с этой целью.

Умельцы наркоторговли трудились с девяти до пяти, ночи, а не дня. В светлое время они спали и трахались, в этот период лучше всего следить за их домами, изучать их привычки, получать представление о персонале и том, как они защищали себя во внерабочее время.

Наведя близкий фокус на дом, она приступила к осмотру. Гаражные двери. Черный вход. Окна на полстены, которые, как она решила, располагались на кухне. А потом начинались раздвижные окна, от пола до потолка, укрывая задний фланг и уходя за угол, в сторону берега.

Все три этажа.

Внутри ничего не двигалось, насколько ей было видно.

Блин, стекла обалдеть как много. И, в зависимости от угла падения света, она на самом деле могла заглянуть в некоторые комнаты, особенно в то большое открытое пространство, которое, казалось, занимало добрую половину первого этажа. Мебель немногочисленная, в стиле модерн, будто хозяин не любил праздно шатавшихся гостей.

Вид оттуда наверняка был изумительным. Особенно сейчас, с солнцем и частичным укрытием в виде облаков.

Наведя бинокль на карниз крыши, она искала охранные камеры, ожидая обнаружить их установленными через каждые двадцать футов.

Ага.

Ну, это было логично. Судя по тому, что ей сказали, владелец был чертовски осмотрительным… а эта безустанная недоверчивость сопровождалась хорошей дозой основательного подхода к безопасности, включая бесчисленную охрану, пуленепробиваемые тачки, и, вполне вероятно, постоянное наблюдение за любой местностью, где бы только не находился индивид.

Например, мужчина, нанявший ее, мог похвастаться этим набором, и даже больше.

– Что за… – прошептала она, снова фокусируя бинокль.

Она задержала дыхание, чтобы убедиться, что вовсе не шевелилась.

Это было… совсем ненормально. Во внутреннем убранстве дома происходили волнообразные колебания: мебель, которую она видела, еле заметно двигалась.

Опустив высокомощные линзы, Сола оглянулась по сторонам, думая, что возможно, проблема была в ее глазах.

Нет. Все сосны в лесу вели себя подобающим образом, стоя без движений, их ветки не шевелились в холодном воздухе. И, снова приложив линзы к глазам, она взглядом очертила крышу и каменные трубы.

Все было абсолютно недвижимо.

Назад к стеклу.

Делая глубокий вдох, она задержала кислород в легких и прижалась к ближайшему толстому березовому стволу, давая телу дополнительную опору.

Что-то по-прежнему было не так. Рамы тех раздвижных окон, линии фонарей и всего остального в доме? Статичное и твердое. Интерьер же, с другой стороны, казался… чокнутым, словно сборное изображение было создано, чтобы представить вещи так, будто там была мебель… и эта картинка была наложена на что-то, словно занавесь… которая колебалась от мягких потоков воздуха.

Этот проект будет намного интереснее, чем она полагала с самого начала. Доклад о деятельности партнера по бизнесу ее «друга» – работа для нее раз плюнуть. Она предпочитала более сложные задачи.

Но, вероятно, это дело труднее, чем казалось на первый взгляд.

В конце концов, камуфляж означал, что ты что-то скрываешь… и она сделала карьеру, докапываясь до того, что люди предпочитают прятать. Секреты. Ценные предметы. Информация. Документы.

Слова, определявшие существительные, были неважны для нее. Акт проникновения в запертый дом, машину, сейф или кейс, извлечение искомого – вот, что имело значение.

Она была охотницей.

А мужчина в том доме, кем бы он ни был – ее добычей.

Дата добавления: 2015-09-03