Отличие Иисуса Христа от нас по человечеству

а) Господь Иисус Христос родился по человечеству сверхъе­стественным образом.

Со времен Адама все люди рождаются зараженными гре­хом, все подвержены власти первородного греха. Первородный грех, как порча человеческой природы, удобопреклонность че­ловека ко злу и греху, наследуется каждым человеком от сво­их родителей. Если бы Христос родился естественным обра­зом, то Он также был бы заражен грехом, но Бог, как мы знаем, "есть свет и нет в Нем никакой тьмы" (1 Ин. 1,5). Божествен­ная жизнь и грех — вещи взаимоисключающие, и ничто гре­ховное Бог не может сделать содержанием Своей Божественной Личности, ни с чем греховным не может вступить в общение и соединиться. Поэтому Христос не мог родиться естественным образом.

Кроме того, если бы Христос родился естественным образом, то Он также находился бы под властью первородного греха, а следовательно, был бы и во власти смерти и диавола. В таком случае Он не смог бы и прочих людей освободить от их тира­нии. На то, что рождение Христа, Мессии, произойдет каким-то особенным, сверхъестественным образом, имеются указания уже в Ветхом Завете. Во-первых, это Быт. (3, 15), так называемое протоевангелие: "И вражду положу между тобою и между же­ною и между семенем Твоим и между семенем ее". В этом странном названии "семя жены" святые отцы видят указание на особый, таинственный способ рождения Богочеловека. В Ис. \7, 14' говорится: "Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Емма-нуил". Истолкование этого пророчества связано с некоторыми трудностями и предполагает определенные филологические изыс-

кания, поскольку в древнееврейском языке имеются разные слова для обозначения молодой женщины или девственницы. Так, слово "битула" вообще обозначает незамужнюю девственницу, а слово "альма", которое и употреблено в Ис. (7, 14), означает молодую женщину, достигшую брачного возраста. Вообще сло­во "альма" может обозначать и женщину замужнюю, но тем не менее в Ветхом Завете в этом значении оно практически не употребляется. В данном контексте это слово является более точным для выражения как идеи девственности, так и идеи брачного возраста. При переводе на греческий язык в III веке до Р.Х., оба слова, "битула" и "альма", переводились как парО&уос,, "Дева". Именно это слово стоит в переводе 70 тол­ковников. Отцы Церкви, в частности св. Иустин Философ ("Дис­пут с Трифоном иудеем"), указывали, что такой перевод совер­шенно оправдан, поскольку в противном случае пророчество Исаии лишается всякого смысла, ведь в словах пророка Исаии есть указание, как он сам говорит, на "знамение". Если бы здесь говорилось о рождении Еммануила просто от женщины, то в таком случае не было бы никакого знамения и вообще ничего особенного, поскольку это совершается ежедневно. Сам дух пророчества указывает на то, что здесь речь идет о небыва­лом, особенном событии, т. е. о девственном рождении.

В Евангелии об исполнении этого пророчества рассказыва­ется у Матфея (гл. 1) и у Луки (гл. 1). О том, каким образом совершилось Боговоплощение, пишет св. Иоанн Дамаскин ("Точ­ное изложение...", кн. 3, гл. II): "Тогда осенил Ее как бы Боже­ственное семя Сын Божий, ипостасная премудрость и сила все­вышнего Бога, единосущная Отцу, из непорочных и чистейших Ее кровей образовал Себе начаток нашего состава, плоть, ожив­ленную душою мыслящею и разумною, не через оплодотворе­ние семени, но творчески через Святого Духа". Иными слова­ми, Дух Святой во чреве Марии творчески, не путем последова­тельного развития, как это бывает при обычном оплодотворе­нии, а мгновенно образовал человеческий эмбрион, который впоследствии уже был способен к самостоятельному развитию. б) Иисус Христос есть человек безгрешный. Фактически это отличие Христа от нас по человечеству яв­ляется следствием первого, ибо безгрешность Спасителя есть следствие сверхъестественного образа Его рождения. Челове­чество Спасителя получило свое бытие в Ипостаси Бога-Слова, которая сделалась принципом его индивидуализации и сооб-

щила ему способ существования. С момента Воплощения чело­вечество Христово находилось в неразрывном единстве с Боже­ством. В силу этого Спасителю была свойственна свобода от первородного греха, а значит и совершенная личная безгреш­ность, так как личные грехи являются следствием греха перво­родного. За всю Свою земную жизнь Господь не совершил ни одного греховного действия и был свободен от всякой скрытой греховности.

Из Свщ. Писания мы видим, что для Христа было харак­терно сознание личной безгрешности. Например, в Ин. (8, 46) Он спрашивает иудеев: "Кто из вас обличит Меня в неправде" или в Ин. (14, 30): "Идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего", т. е. не имеет ничего сродного себе, ничего нечистого, на что он мог бы распространить свою власть. Призывая всех к покаянию, Христос Сам никогда не чувствовал нужды в покая­нии. Нигде в Свщ. Писании не говорится, что Христос испыты­вал раскаяние, Ему не было свойственно чувство личной винов­ности ни в какой степени. На безгрешность Спасителя указы­вает также замечание евангелистов при описании Его Креще­ния. Отмечается, что Иисус, крестившись, тотчас вышел из воды. Это указывает на то, что после погружения в воду Господь не исповедывал, в отличие от других людей. Свои грехи, а вышел из воды тотчас после погружения.

О безгрешности Господа говорится как в Ветхом Завете, так и в Завете Новом. В Ветхом Завете, например, в Ис. (53, 9):

"Он... не сделал греха, и не было лжи в устах Его". Эти слова относятся к Мессии. Апостол Петр говорит: "Он не сделал ни­какого греха" (1 Пет. 2, 22). В 1 Ин. (3, 5) говорится: "В Нем нет греха". У апостола Павла: "Не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех" (2 Кор. 5, 21). В Евр. (7, 26) апостол говорит о Христе: "Таков и должен быть у нас первосвящен­ник, святый, непричастный злу".

Из того факта, что Господь был свободен от первородного греха и не имел личных грехов, не следует, что Он был свободен от последствий греха первородного, потому что Господь вос­принял не природу Адама в его первозданном состоянии, ка­кую тот имел до грехопадения, а нашу природу со всеми по­следствиями падения, для того чтобы, разделив с человеком все последствия его падшести, исцелить наше естество и все усло­вия падшего бытия сделать условиями спасения.

С вопросом о подвержености человечества Христа послед-

ствиям первородного греха связано появление ереси, которая получила название афтартодокетизма. Возникла она в VI веке, причем первоначально не в православной, а в монофизитской среде. В первой трети VI века имел место ученый богословский спор между двумя крупными деятелями монофизитства — Се-виром Антиохийским и Юлианом Галикарнасским.

Севир Антиохийский в данном вопросе отстаивал позицию, близкую к православной, считая, что Христос был по Своему человечеству подвержен всем последствиям греха. А его про­тивник, Юлиан, считал, что человечество Христа было нетленно, т. е. не было причастно греху Адама и последствиям этого греха, и что все те страстные состояния, о которых говорит Еван­гелие нужно рассматривать как некие попущения со стороны Божества, которое как бы заставляло Себя в некоторых нази­дательных целях испытывать страдания, по природе Ему не свойственные.

"Фтора" (фборй) по-гречески значит "тление", "порча". Сто­ронников Юлиана называли "афтартодокетами", т. е. людьми, которые утверждают призрачность тленности или страдатель­ности человечества Христа. В ответ на это сторонники Юлиана своих противников называли фтартолатрами, т. е. теми, кто служит и поклоняется тленному.

Слово "тление" может иметь два значения. С одной сторо­ны, под тлением можно понимать разрушение, распадение на части, на составные элементы. В этом смысле, конечно, тело Христово было нетленно, и в этом сходились как православ­ные, так и еретики. Второе значение слова "тление" — подвер­женность страдательным состояниям. Относительно этого зна­чения и был спор: подвержено ли тело Христа по человечеству реально тем страдательным состояниям, которым подвергает­ся тело каждого из нас?

Православные и умеренные монофизиты считали, что бе­зусловно подвержено. Св. Иоанн Дамаскин ("Точное изложе­ние...", кн. 3, гл. 20) пишет: "Естественные и беспорочные страсти (та йЗюфА/пта. ло(9-п) суть страсти, не находящиеся в нашей власти, которые вошли в человеческую жизнь вследствие осуж­дения, происшедшего из-за преступления, как например: голод, Жажда, утомление, труд (труд в смысле усталости. — О.Д.), сле­зы, тление, уклонение от смерти, болезнь, предсмертная мука, от которой происходит пот и капли крови".

Господь воспринял все для того, чтобы все освятить, и в

этом смысле человечество Христово было тленным. Как зак­лючает св. Иоанн Дамаскин, если бы оно не было тленно, то не было бы одной и той же сущности с нами. Сами по себе эти непорочные, или неукоризненные, безгрешные страсти не явля­ются грехом, но у каждого обычного человека эти страсти ведут к грехам, становятся причинами грехов и греховных страстей. Непорочные страсти следует отличать от страстей греховных — таких, как чревоугодие, зависть, ненависть и т. п.

У Христа мы признаем наличие безгрешных и непорочных страстей, однако во Христе они никогда не приводили к грехов­ным поступкам или состояниям.

По православному учению, Господь, однажды решившись воп­лотиться, принимает на Себя все последствия человеческой пад-шести. Конечно, Он принимает их добровольно. Он мог бы их не принимать, в этом отношении Его страдания являются свобод­ными. Но воплотившись, подчинив всецело Себя законам пад­шего человеческого естества, Он уже не может не страдать. Хри­стос, постившись 40 дней, не мог не испытывать голод, или, пройдя длинное расстояние по жаре, Он не мог не испытывать усталос­ти и жажды. Иначе говоря, это совершалось автоматически, естественно. Юлиан не отрицал, что страдания Христа реальны, но он считал, что каждый раз требуется некое свободное согла­сие воли Христа на то или иное страстное состояние. Напри­мер, Христос мог бы при сколь угодно долгом посте не испыты­вать ни голода, ни иных неприятных ощущений, но для того, чтобы уподобиться нам, Он после поста заставляет Себя испы­тать голод. Когда Его прибивают ко кресту, Он не испытывает боли, но принуждает Себя ее испытать. Постоянно как бы со­вершается некоторое понижение онтологического уровня, нис-падение Богочеловека на более низкий уровень бытия. В этом принципиальная разница между православными афтартодоке-тами, считавшими, что человечество Христа свободно от страст­ных состояний и лишь периодически, в исключительных случа­ях, Господь попускает Себе испытывать те состояния, которые свойственны каждому из нас. По православному учению, с мо­мента Воплощения Господь подвержен всем тем безгрешным страстям, которым подвержен каждый человек. На православ­ной почве ересь афтартодокетизма также имела место. Извест­но, что на старости лет сам император Юстиниан Великий впал в эту ересь и даже заготовил соответствующий указ, чтобы вве­сти афтардокетизм в качестве официального исповедания. Впро-

{12

чем, сейчас появились исследования, которые говорят о том, что Юстиниан был оклеветан недоброжелателями.

Дата добавления: 2015-08-21