Гуру и времена перемен

Во времена перемен или надвигающихся катастроф, когда люди чувствуют себя беспомощными перед лицом многочисленных проблем и неизвестности, особенно велика потребность в лидере, который бы принял на себя всю ответственность. В качестве спасителей обычно выступают либо политики, либо духовные лидеры, а иногда люди, сочетающие обе эти роли.

Как раз такое время мы сейчас и переживаем. Под угрозой оказалась не только безопасность отдельных людей или культурных ценностей, но и, впервые за всю историю существования человечества, само существование нашего вида. Безвозвратно разрушается прежняя мораль и ее институты, что порождает духовный вакуум, отчуждение, безысходность, ложные ценности. Впрочем, подобная неразбериха и развал являются необходимой составной частью так называемого переходного периода, ибо только тогда возникает движущая сила, под воздействием которой создаются и утверждаются новые жизненные ценности, формы и сознания, позволяющие выжить. Во время любого переворота всегда растет страх, увеличивается число конфликтных ситуаций, порождаются страдания, насилие и хаос. Именно в этой ситуации люди часто стремятся вернуться к старым ценностям, нормам жизни, чувственно-эмоциональному состоянию. Отсюда обычно берут свое начало политический консерватизм, религиозный фундаментализм, расизм и ненависть, (60:) стремление любым способом обеспечить себе личную безопасность, здесь зарождаются культы и «магическое мышление», — и все это мы видим вокруг себя.

Неудивительно поэтому, что большинство видит в духовном лидере некую панацею от всех личных бед и проблем. Когда чувствуешь себя бессильным, возрастает желание подчиниться некой высшей власти или авторитету. История знает множество таких примеров, и при желании можно ознакомиться с ними во всем их многообразии. Однако сейчас слепое следование за вождем, даже если он мудрее всех мудрецов, — это не то, что требуется. Добровольная капитуляция перед авторитетом порождает весьма опасные и глубоко укореняющиеся стереотипы, оказывающие существенное влияние на психику как самого лидера, так и его последователей.

Страх перед неопределенностью, возникающий в результате крушения привычных устоев, вынуждает людей пересматривать свое мировоззрение. Те, кого не устраивают западные религиозные учения, начинают искать ответы в иных конфессиях. Среди них наиболее привлекательными оказываются восточные, поскольку они более абстрактны и философски более изощренны, а посему и лучше соотносятся с современной наукой. Для людей определенного склада ума они являются средством обретения истины и мудрости, предлагая способы трансформации сознания и, посредством этого, избавления от нежелаемых чувств путем установления контроля над эмоциями, что, в конечном итоге, открывает прямой доступ к религиозным или мистическим переживаниям. Тысячелетние упражнения в области йоги и медитации позволяют проникнуть в суть таких внутренних психологических состояний, как страх, печаль, скорбь, получить представление о сути человеческой натуры[14].

Гуру является неким духовным наставником, или учителем, который, как считается, через повиновение своему гуру приобрел способность к духовной реализации и может передать полученную им духовную силу всякому, кто готов аналогичным образом ему подчиниться. Наставнический способ передачи учения — от гуру (индуизм) или учителя (буддизм) к ученику — важнейшее условие поддержания восточных религиозных традиций. При этом (61:) возможность духовного самообразования и самосовершенствования считается весьма сомнительной, поскольку утверждается, что только наличие духовного наставника позволяет избегнуть заблуждений и самообмана[15].

На Востоке гуру имеют особый статус и рассматриваются верующими как непосредственное и совершенное проявление божественности. Гуру — единственные среди всех смертных, полное повиновение которым по всем вопросам признается обязательным. Само собой разумеющимся считается и умение гуру управлять и контролировать ситуацию. В первой части книги показано, что способы управления, используемые гуру в религиозной практике, базируются на умелом манипулировании страхом и желаниями и в этом отношении ничем не отличаются от тех, которые используются в иных социальных взаимоотношениях. В духовной сфере страх и желание становятся в умелых руках мощным рычагом управления и контроля, особенно если человек максимально сфокусирован на этих эмоциях. Далее в этой же части книги описываются способы и методы, тщательно оттачиваемые и впоследствии эффективно используемые на протяжении тысячелетий не одним поколением гуру с целью воспитания в сознании людей чувства покорности. Взаимодействия между гуру и учениками являются, по сути, характерным примером реализуемых в практической деятельности не основанных на физическом воздействии способов контроля и управления в рамках идеологии превосходства и подчинения, базирующейся на потенциальном экстремальном проявлении ментального авторитаризма. Такая идеология довольно прочно укоренилась в сознании людей, ибо самым тесным образом связана с существующими повсеместно формами авторитарного правления.

Жесткие культурные традиции Востока от рождения предписывают каждому человеку определенную семейную и социальную роль, за рамки которой большинство людей практически не имеют шансов каким-либо образом выйти, а посему единственным санкционированным путем освобождения личности является духовный. Для того чтобы хоть сколько-то приобщиться к духовности, требуется полностью дистанцироваться от обычной жизни, от ее обязательств и уз. Концептуальная роль духовного наставника — (62:) служить реальным примером отрешенности от мирского существования. Именно наставник должен показать, как стать настоящим хозяином своей жизни и смерти, навсегда оградив свой внутренний мир от повседневных проблем. Только духовные учителя обладают временем или способностями, позволяющими им погрузиться в психологический и философский мир духовного знания, и поэтому только они, получив это знание от наставника или из личного духовного опыта, могут указать альтернативный жизненный путь. Выбравшего отречение от мирской суеты привлекает возможность добиться контроля над своим эмоциональным состоянием. За этим «освобождением» от реальности следует «погружение» в иную социально санкционированную деятельность — духовную, с приобретением статуса послушника, монаха, пилигрима, странствующего саддху или отшельника.

Разумеется, традиция общения с наставником не только способствовала развитию рассудочного познания, но затрагивала и эмоциональную сферу, воздействуя на сердца людей с помощью религиозных обрядов, искусства и литературы. Она создавала как бы некий духовный оазис, где можно было укрыться от тягот жизни и установить контакт с космическими силами. Исследуя эту систему и подвергая ее критике, мы не интересуемся тем, насколько исторически обосновано или полезно было ее появление. Скорее, мы хотим выяснить, почему сейчас эта или любая другая авторитарная форма не только не продуктивна, но и деструктивна. Понимание причины привлекательности системы духовного наставничества и породившего ее мировоззрения позволит показать, почему авторитарные средства распространения информации более не жизнеспособны. Именно авторитарные механизмы передачи информации в существенной степени повинны в том, что мир оказался на грани катастрофы. Данная книга ставит себе целью объяснить, почему эти механизмы и средства перестали отвечать насущным потребностям человечества, которому сейчас, как никогда ранее, необходимо духовное перерождение, без которого ему не выжить.

Взаимоотношения гуру-ученик строятся на такой основе, которая по сути своей не допускает злоупотреблений, освобождая человека от груза коррумпированной власти, а значит, и от корыстных интересов, являющихся первопричиной коррумпированности власти. Думается, читатель вынужден будет согласиться с (63:) утверждением, что любой человек, независимо от степени его информированности и понимания ситуации, не может полностью отбросить тот факт, что эгоизм не только присущ всему человеческому роду, но и является необходимым условием его выживания.

А существует ли вообще некий критерий, согласно которому можно с уверенностью утверждать, что кому-то (пусть даже одному конкретному человеку) удалось одержать окончательную победу над своекорыстием и застраховаться от развращающего воздействия власти? В политике, например, присущая власти коррупция воспринимается как нечто неизбежное. В духовной сфере власть, которой может обладать один человек по отношению к другому, гораздо сильнее, ибо в ее основе лежит глубокая вера в то, что духовный наставник непосредственно стоит у врат к спасению. Нетрудно догадаться, насколько велика и близка к абсолютной может быть такая власть и насколько экстремальными могут оказаться ее проявления и последствия.

Нетрудно также предположить, что обладающие такой властью могут ею злоупотреблять. Обычно в таких случаях принято утверждать, что излишне высокое доверие было оказано тому, кто оказался на деле не таким надежным, как предполагалось. На самом же деле все обстоит не так просто, и коррупция в духовных сферах отнюдь не является следствием ненадежности облеченной властью персоны. Да и вообще, не аморально ли с точки зрения духовной этики и менталитета говорить о ненадежности того, кому столь высокая власть была вверена благодаря признанию его безупречности и морального превосходства? Не следует ли на самом деле искать причину коррупции не в конкретно избранном лидере со всеми его недостатками, а в самой структуре, допускающей и узаконивающей градацию по принципу духовного совершенства и чистоты?

Если люди безоговорочно верят своему лидеру, то во имя спасения могут исполнять все его приказания, включая убийство и самоубийство. Научно-технический прогресс вооружил человечество уникальными средствами связи, что не только расширило потенциальные возможности злоупотребления на всех ступенях властных структур, но и позволило харизматическим лидерам управлять громадными массами людей, воздействуя на их умы и сердца через средства массовой информации, не вступая с ними в личный контакт. При желании, можно без особого труда найти множество (64:) примеров, особенно в современной жизни, когда лидеры умело соединяли религиозный фундаментализм с реальной политической властью, добиваясь своих корыстных целей ценою десятков и сотен тысяч жизней своих подчиненных, которым торжественно вручались «ключи от роя» перед тем, как отправить их на кровавое сражение с иноверцами и еретиками.

Для того, чтобы человечество могло адекватно реагировать на возникающие проблемы, необходимо создать условия, которые помогали бы развитию у людей чувства ответственности и способности к самоконтролю. В частности, в наше время перемен глубоко заложенное в человеческой природе стремление к поискам лидера, на которого можно было бы переложить свои проблемы, должно рассматриваться просто как одна из составляющих человеческой истории, потерявшая свою актуальность. На протяжении многих веков это пристрастие к авторитетам было причиной возникновения иерархий, оправдывавших существование привилегированных слоев и позволивших властным структурам обрести стабильность, становясь постепенно частью традиции. Обращение к традиции во все времена не только позволяло существенно ослабить страх перед социальным хаосом, но и утверждало связь между властью и привилегиями. Сейчас подобные формы традиционности, считавшиеся доселе незыблемыми, уже более не в состоянии вместить в себя новое содержание радикально меняющегося на глазах мира. В кризисных ситуациях притягательность гуру[16] и других авторитетов, как мирских, так и духовных, возрастает, так как их воспринимают в качестве гарантов стабильности. Далее мы постараемся показать, как и почему та или иная личность, идеология или структура, которая в течение какого-то времени занималась тем, что подрывала веру людей в собственные силы, способна лишь усугубить, а не решить проблему. (65:)

Дата добавления: 2015-09-02