Кортни Лав изнутри 12 страница

Недавно было исправлено свидетельство о смерти актрисы Натали Вуд спустя более тридцати лет после её смерти. Эта поправка, наконец, оставляет открытой возможность, что из-за её смерти кого-то могут, в конце концов, обвинить в преступной халатности, непредумышленном убийстве или убийстве.

Натали Вуд была красивой, известной актрисой. Самым большим её недостатком, насколько было известно публике, заключался в том, что она курила сигареты.

Курт Кобэйн был известной рок-звездой и наркоманом. Разве это придаёт ему меньше значимости как человеку?

СОЧУВСТВИЕ

«Почему тебя это волнует, Том? - увещевал меня лично в 1994 году отставной сиэтлский полицейский. - Они все - просто кучка наркоманов».

Для некоторых, кажется, возможное решение проблемы героиновой зависимости в этой стране состояло бы в том, чтобы просто убить всех наркоманов.

Мы хотели бы представить властям каждого города вариант решения: имейте сострадание ко всем, включая наркоманов всех типов. Когда какой-либо человек найден мёртвым, будьте столь же исполнительными в своём расследовании, как и в отношении любого другого, независимо от любых предубеждений, которые у вас могут быть против этого человека.

НАСТАИВАЯ НА СВОЁМ

«Слезайте с машины!» - закричал я, приближаясь к двум хулиганам, которые сидели на капоте моей машины в районе с высоким уровнем преступности Южного и Центрального Лос-Анджелеса.

В возрасте 43 лет я больше не был полицейским. Несколько лет назад, имея безупречную репутацию, я покинул Управление шерифа Лос-Анджелеса, и теперь у меня был собственный бизнес – я работал консультантом по безопасности и продавцом оборудования. Я также восстанавливался после операции на колене, поэтому меньше всего я хотел оказаться вовлечённым в какую-либо стычку.

Но как только я вышел из офиса клиента, чтобы взять кое-какие документы из багажника моей совершенно новой сверкающей тачки, то впервые увидел эти двоих мужчин-гигантов. В этой короткой правдивой истории я буду именовать их «мистер Трабл» и «мистер Дэйнджер».

Мистеру Траблу на вид было лет двадцать пять. Он весил как минимум добрых 350 фунтов. Наличие такого веса также означало, что под этими внешними изоляционными слоями имелась большая сила.

Мистер Дэйнджер, казалось, был на несколько лет старше своего приятеля, Трабла. Но Дэйнджер весил как минимум 230 фунтов и имел 6’4" чистых скульптурных мышц. Он был похож на некоторых заключённых, которых я видел, работая в мужской центральной тюрьме - знаете, на таких парней, которым нечего больше делать, кроме как «качаться» часами, каждый день, месяц за месяцем.

Я продолжал сверлить их взглядом, пока прямо и решительно шёл к Траблу и Дэйнджеру. Когда я приблизился достаточно, чтобы рассмотреть вздутые вены на бицепсах Дэйнджера - я не сказал, что на самом деле до смерти боялся? - я снова рявкнул самым низким, самым устрашающим натренированным голосом полицейского: «Слезайте с машины! Слышите меня? Слезайте с машины... СЕЙЧАС ЖЕ!»

На их лицах промелькнуло выражение недоверия, когда они с недоумением переглянулись, будто говоря (без слов): «Ууу... кто этот [старый] человек в маске?»

Последовал короткий обмен взглядами, но в течение нескольких секунд, Трабл и Дэйнджер медленно оторвали свои массивные тела от моей машины, не говоря ни слова, и устремились прочь от моей машины по тротуару.

Это было хорошо, потому что я был занят делом с клиентом, поэтому я был не готов уходить.

Ну, с этим я справился, сказал я себе, когда вернулся в офис своего клиента, предполагая, что избавился от Трабла и Дэйнджера.

Приблизительно час спустя я закончил дела с моим клиентом и снова вышел, чтобы подойти к своей машине, на сей раз, чтобы уехать - или так я думал.

Когда я посмотрел на свою припаркованную машину, то увидел, что Трабл и Дэйнджер снова сидят на правой стороне капота. На сей раз, однако, мой блеф был увеличен. На тротуаре рядом с теми двумя, кто первоначально захватил мою машину, находились четверо молодых людей более внушительных размеров с бутылками пива в руках. И они привели двух очень пьяных молодых женщин, очевидно, посмотреть шоу.

Любой из этих двух парней, сидящих на моей машине, в одиночку мог сломать меня пополам. Им не очень нужна была поддержка.

Но мои инстинкты и подготовка сработали незамедлительно.

«Слезайте с машины!» - заорал я снова, подходя прямо к этой группе, стоящей перед Траблом и Дэйнджером. Сборище панков на тротуаре внезапно стало похоже на группу оленей, застывших на месте, уставившись на приближающиеся фары.

Я пошёл в середину толпы, чтобы дать им понять, что я не боюсь. Группа разошлась без инцидентов, когда я проходил сквозь неё. Только у двух пьяных женщин хватило наглости начать огрызаться, пытаясь разжечь страсти, подзуживая мужчин. «Надерите его чёртову задницу! – ныли они. - Он - мелочёвка!»

Снова подходя к Траблу и Дэйнджеру, я указал пальцем на лицо Дэйнджера и спокойно, но твердо сказал: «Слезайте с машины. Забирайте своих друзей и уходите, сейчас же».

Озадаченные моей уверенностью, Трабл и Дэйнджер снова поднялись.

Я подошёл к своей машине и открыл багажник, чтобы положить туда документы моего клиента. Когда я стал закрывать багажник, я заметил, что Дэйнджер идёт по улице и теперь стоит всего лишь в двух футах позади меня. Я посмотрел прямо ему в глаза и сказал: «Чего тебе надо?»

«Эй, чувак, ты коп или типа того?» - спросил Дэйнджер, как будто он всё ещё пытался решить, что со мной сделать, когда за ним наблюдала его «группа поддержки».

«Ты чуть было не узнал, - выдохнул я. - Теперь отстань от меня».

Озадаченный, Дэйнджер отступил на достаточное расстояние, чтобы позволить мне сесть в свою машину, завести мотор и уехать. Проехав по улице один-два квартала и теперь двигаясь на скорости, которая обеспечила мне безопасный отъезд, я выдохнул воздух из груди, парализованной страхом, потом я откинулся на своё водительское сиденье и сказал: «Спасибо тебе, Господи!» Я только что избежал верной смерти или, как минимум, очень длительного пребывания в больнице.

Это всё кажется немного драматическим, но так и было. Мои реакции на ситуации вроде этой стали для меня привычным делом. Имея большой опыт работы уличным полицейским, я усвоил, что иногда лучший способ избежать опасности состоит в том, чтобы сыграть свой выход из положения. Хорошая актёрская игра включает в себя способность скрыть страх.

Это знание и опыт были при мне, когда я начал выступать со своими выводами и заключениями относительно обстоятельств смерти Курта Кобэйна.

Те, кто был рядом в то время, могут вспомнить первое из двух моих «дебютных» радио-интервью. Я так нервничал по поводу того, что я собирался сделать, что заболел ларингитом до такой степени, что я едва мог говорить во время двухчасового выступления на национально синдицируемом радио и моего выступления в прямом эфире MTV, которое за ним незамедлительно последовало.

Но я усвоил, что страх никогда не должен удерживать меня от совершения того, что я считаю правильным. В сущности, страх - самое сильное оружие, которое кто угодно может использовать против любого из нас.

Если мы будем желать поступать правильно, прогнав наши страхи с глаз долой и из сердца вон, то наши силы превзойдут любые наши слабости.

На всём протяжении моей профессиональной и личной жизни я постигал важность рычагов. Если вы разбираетесь в своих рычагах в любой ситуации, вы понимаете, где ваши силы и слабости. Иногда ваши лучшие рычаги - чистая психология. Иногда они включают ясное понимание внутренних механизмов нашей юридической системы. В некоторых ситуациях быть привлечённым в качестве ответчика, как ни странно, может иметь определённые преимущества.

Когда я начал высказываться публично об истинных обстоятельствах смерти Курта Кобэйна, откуда ни возьмись, появились хулиганы. Эти хулиганы не были большими, дюжими мужиками с мускулами или оружием. Они были тем, что я всегда называл «хулиганами с портфелями» - адвокатами, которые несли много чуши, пытаясь при помощи пустых угроз судом заставить меня замолчать.

Мой ответ тогда и сейчас остаётся одним и тем же: - «Валяйте».

«Это очередной блеф?» - возможно, спросит кто-то.

Этой новой породе юридических хулиганов было бы очень легко это выяснить, если бы им нечего было скрывать.

«Единственное, чего нам надо бояться, это сам страх».

Франклин Делано Рузвельт

ПЕРВЫЕ ПОИСКИ

В Сиэтле было тёмное предрассветное утро. Небо зачернили густые облака. Сильный ливень колотил в ветровое стекло моей взятой напрокат машины, когда мы медленно ехали по узкой извилистой подъездной дорожке к трёхэтажному особняку Курта Кобэйна на бульваре Лэйк-Вашингтон. «Дворники» работали на полной скорости, безнадёжно пытаясь справиться с проливным дождём, чтобы улучшить нам видимость, затуманенную водой.

Когда мы приближались к верхней части подъездной дорожки, нас встретил ослепительно-яркий луч прожектора, который был прикреплён к открытому гаражу прямо перед нашей машиной. Проливной дождь на нашем ветровом стекле создавал эффект тысячи крошечных зеркал, усиливающих и распространяющих преломлённый свет. Было почти невозможно смотреть вперёд.

Главный дом находился как раз справа от нас. Приоткрыв окно машины, чтобы лучше видеть, мы заметили, что большинство окон на первом этаже казались открытыми. Не было видно штор. Не было видно занавесок. На первом этаже горело много лампочек, позволив нам без труда смотреть в окна первого этажа. Однако наш ограниченный обзор не позволял нам увидеть, скрывался ли кто-нибудь внутри, за углом или в другой комнате.

Мне сказали, что у Курта Кобэйна есть дробовик. Мне сказали, что он собирается покончить с собой. Мне сказали, что он очень разозлится, если узнает, что в Сиэтл на его поиски послали частного сыщика. После того, как моя клиентка попросила, чтобы мы попытались найти Курта во всяких разных местах в Сиэтле, мне, наконец, велели поискать в особняке. При таких обстоятельствах это было зловещей задачей, но её надо было выполнить.

Лидер-вокалист и автор песен Курт Кобэйн основал грандж-рок-группу «Нирвана» с басистом Кристом Новоселичем в 1987 году. К 1991 году последний альбом «Нирваны», Nevermind, вытеснил альбом Майкла Джэксона, Dangerous, став альбомом #1 в чартах Billboard.

Дилан Карлсон был известен всем как лучший друг Курта Кобэйна. Дилан - человек, с которым Курт проводил время, когда он не выступал в городе. Поскольку он знал Курта Кобэйна лучше почти всех остальных, моя клиентка попросила Дилана помочь мне найти местоположение Курта, как только я полетел в Сиэтл в среду, 6 апреля.

Прежде чем войти, я подумал, что лучше отправить Дилана в дом одного, пока я буду ждать на улице в нашей припаркованной машине.

Если бы Курт был дома, то он, вероятно, поговорил бы с Диланом. В таком случае, для меня было бы лучше оставаться незамеченным, ожидая сообщения от Дилана. Казалось, Дилан ушел на достаточно долгое время, и я предполагал, что он разговаривает с Куртом.

По его возвращении в машину Дилан сообщил мне, что в доме никого нет.

«Почему так долго?» - спросил я.

«Ну, горел свет, и я просто стучал, не переставая», - ответил Дилан.

Мы поехали к ближайшему таксофону и связались с компанией, устанавливавшей сигнализацию в доме Кобэйна.

«Всё в порядке, мы идём внутрь,- сказал я Дилану. - Они отключили сигнализацию».

Мы вернулись к особняку, чтобы начать наши поиски.

Как только мы покинули комфорт и безопасность нашей машины, прогремел гром, и его раскаты слышались вдали, как будто предупреждали нас о надвигающейся опасности. Это казалось прекрасной ночью для жуткой сцены Хэллоуина. Но был апрель, и это не было фантазией. То немногое, что мы знаем - это что убийство произошло несколькими днями ранее. Тело по-прежнему было в имении, просто ожидая, когда его обнаружат.

Парадная дверь была заперта. Нам пришлось искать другой способ войти.

«Ой, мы войдём здесь, - сказал я Дилану, обнаружив незакрытое окно кухни.

«Шуми как можно больше, - проинструктировал я Дилана, когда он лез в окно, чтобы впустить меня через парадную дверь. - Он не будет знать, кто я, поэтому позови его и дай ему знать, что ты здесь».

Как только мы были оба внутри, мы обыскали весь дом, постоянно зовя Курта.

«Курт... Курт... Эй, Курт! Ты здесь?»

Ответа не было. Однако было немного поразительных неожиданностей.

«Я никогда раньше не видел дом таким чистым, - высказался Дилан, пока мы переходили из комнаты в комнату. - Обычно повсюду одежда и барахло. Здесь всегда беспорядок!» - добавил он с удивлением.

Я открыл дверь в кладовку на нижнем этаже, потом быстро отступил в шоке, поскольку на меня упал манекен, очень похожий на живой. На долю секунды, как мне показалось, это была одеревенела мёртвая женщина - с крыльями.

Услышав шум, Дилан завернул за угол, чтобы посмотреть, что случилось.

«О, это - просто одна из сценических скульптур Курта», - сказал он.

Короткий смешок снял часть напряжения, когда мы продолжили свои поиски. (Позже я узнал, что «крылатая женщина» была одной из самых культовых сценических скульптур «Нирваны». Она была также представлена на обложке альбома «Нирваны», In Utero).

Спальня хозяев на втором этаже выглядела так, будто её только что убрала домработница.

На кровати были аккуратно уложены декоративные подушки. Было ясно, что в последнее время на кровати не спали. Мы искали какие-нибудь доказательства того, что Курт недавно был в доме.

Меня также попросили попытаться найти дробовик, который недавно приобрёл Курт. Если он не был в доме, оставил ли он дробовик? Мы посмотрели под кроватью. Мы посмотрели за подушками. Мы даже посмотрели между матрацем и пружинной сеткой. Когда Дилан поднял свою сторону верхнего матраца, он сунул под него руку и вынул пачку таблеток в пузырчатой упаковке.

«О, так вот где она их хранит?» - заметил он с лёгкой улыбкой, как будто он нашел какое-то маленькое сокровище.

На пачке была этикетка «роипнол». Дилан положил таблетки в карман своего пальто.

«Я не хочу, чтобы это было в машине, - предупредил я Дилана. - Мы не можем рисковать, чтобы нас арестовали, если нас остановят».

«Нет, всё в порядке, - ответил Дилан. - Они не запрещены. Их может купить кто угодно», - равнодушно добавил он.

Будучи вне правоохранительных органов в течение нескольких лет, я тогда мало знал об этом специфическом препарате. И я поймал Дилана на слове, но впоследствии выяснил, что он солгал. Препарат роипнол был и по-прежнему остаётся незаконным для владения без рецепта.

Мы закончили свой осмотр всех комнат и этажей, включая чердак и подвал. Единственные признаки недавней деятельности были найдены в спальне мужчины-няни. Кровать была не убрана, а телевизор был до сих пор включён.

При таких обстоятельствах для нас было бы самым лучшим уйти из имения как можно скорее. Обыскав весь главный дом, мы не нашли ни Курта, ни его дробовик. Мы не должны были исключать возможность, что Курт может прийти домой в любое время. Увидев странную машину на своей подъездной дорожке, он мог бы войти в свой дом с этим дробовиком. Не зная, кто я, или что со мной был Дилан, если бы он сначала увидел меня, он мог бы выстрелить.

Как однажды написал Шекспир, без осторожности нет доблести.

Выйдя через заднюю дверь кухни, мы вернулись к нашей машине, не зная, что мы прошли в нескольких футах от тела Курта, где оно лежало в чёрной как смоль комнате над гаражом.

Мы с Диланом провели большую часть следующего дня, осматривая места в окрестностях Сиэтла, которые, как было известно, Курт часто посещал. Мы осматривали мотели на Аврора-стрип, где, как сказал мне Дилан, они с Куртом часто пребывали в спячке неделями, питаясь только чипсами и газировкой, совместно принимая героин.

Я послал Дилана к двери квартиры, снимаемой дилером, который часто продавал наркотики ему и Курту. Никто не утверждал, что видел Курта.

Мы говорили с другими друзьями Курта. Опять-таки, никто не утверждал, что видел его, так как он вернулся в Сиэтл из Лос-Анджелеса в прошлую пятницу ночью - никто, кроме мужчины-няни, который жил в особняке Кобэйна.

Майкл ДеВитт по прозвищу Кали был няней дочери Курта. Кали жил в особняке Кобэйна в главном доме. Его спальня была как раз дальше по коридору от спальни хозяев на втором этаже.

В воскресенье, 3 апреля, в день, когда меня наняли, моя клиентка, жена Курта Кортни Лав, не сумела сообщить мне, что Кали утверждал, что видел Курта в доме на Лэйк-Вашингтон в субботу утром, 2 апреля. В понедельник, 4 апреля, Кортни, наконец, решила поведать мне эту важную информацию.

Кортни сказала мне, что она говорила с Кали по телефону в субботу, двумя днями ранее. Она сказала, что Кали был в их доме на Лэйк-Вашингтон, в то время как они говорили по телефону. Именно тогда Кали сказал ей, что он проснулся ранним утром в субботу, обнаружив, что Курт сидит в ногах его кровати. Кали сказал, что у него с Куртом был короткий разговор, а потом Кали снова заснул.

Мне пришлось гадать, почему Кортни не рассказала нам об этой важной детали, когда мы встретились в первый раз на следующий день после того, как Кали рассказал Кортни о том, что видел Курта. Это было бы полезной информацией, поскольку мы начали готовить план действий.

Но Кортни просто попросила меня найти кого-нибудь в Сиэтле, чтобы понаблюдать за квартирой наркодилера и другими местами на тот случай, если Курт появится. И я заключил договор субподряда с сиэтлской частной детективной фирмой, чтобы начать исходное наблюдение за квартирой наркодилера.

Как частный детектив, работающий на и под руководством моей клиентки, я был обязан сделать то, что она просила. Но казалось странным, что Кортни не хотела наблюдения за домом, единственным местом, где как раз видели Курта.

«Там Кали, - сказала она мне. - Он сообщит мне, если Курт появится снова».

Я вспомнил это во время одного из наших многочисленных разговоров. Кортни сказала мне: «Кали - один из самых лучших лгунов, которых я когда-либо знала».

Теперь она желала доверить ему здоровье своего так называемого «суицидального» мужа.

Это была ещё одна деталь таинственного пазла, которая просто не подходила.

Бен Клагман, один из моих детективов, начал обзванивать отели и проверять сделки по кредитной карте, несмотря на то, что наша клиентка уже аннулировала кредитную карту, значительно усложнив задачу. Сиэтлские частные детективы-субподрядчики держали меня в курсе по поводу квартиры наркодилера, но Курт так и не появился.

Ничего не добившись за три дня с этими первоначальными заданиями моей клиентки, мы с Кортни договорились, что я должен поехать в Сиэтл. Я уехал в аэропорт и прибыл в Сиэтл поздно вечером в среду, 6 апреля.

События, окружающие смерть Курта Кобэйна, полны лжи, противоречий в логике и многочисленных несоответствий.

ПРИБЫТИЕ В СИЭТЛ

Тотчас же после моего вечернего прибытия в Сиэтл мы с Диланом встретились в местном кафе, чтобы обсудить возможные стратегии поиска Курта. Первый вопрос, который я задал Дилану, был самым важным.

«Хочет ли Курт покончить с собой?» - спросил я. Всё-таки, как лучший друг Курта, Дилан должен знать.

«Нет, вовсе нет. Он под большим давлением, но он справляется с этим довольно неплохо», - заверил меня Дилан.

То, что я считал важным вопросом, Дилану показалось просто абсурдным.

Я настойчиво продолжал спрашивать Дилана о том, хочет ли Курт покончить с собой, неоднократно за то время, что мы провели вместе. Дилан оставался непреклонным: «Нет, вовсе нет», - продолжал настаивать он, как будто его раздражала сама эта мысль.

Днём в четверг, 7 апреля, мы с Диланом продолжали поиски по друзьям Курта и в местах, где он, как было известно, часто бывал. В конце концов, мы нашли «Додж Дарт» Курта 1965 года, припаркованного перед домом одного из друзей его группы. На заднем стекле машины была табличка «Продаётся».

Дилан был крайне отзывчив. В основном, он, казалось, был честен со мной по поводу того, что касалось его образа жизни и употребления им героина. Он производил впечатление молодого человека с уровнем интеллекта выше среднего. Дилан явно был заядлым читателем, и он цитировал по памяти из книг, о которых я даже никогда не слышал.

Лично мне было жаль Дилана. Он принял несколько неверных решений в своей жизни и в итоге стал наркоманом. Он казался бы незаурядным, если бы не эта ужасная зависимость.

Когда наступил вечер четверга, мы с Диланом отправились в маленький городок Карнэйшн (примерно в часе езды от Сиэтла), где Курту и Кортни принадлежали несколько пустых домиков на участке в несколько акров.

Когда день сменился тьмой, а погода по-прежнему оставалась плохой, Дилан стал сомневаться, что он сможет найти имение в Карнэйшне, поэтому мы повернули назад и решили попробовать снова съездить в Карнэйшн на следующее утро.

Прежде, чем разойтись, мы связались с Кортни для получения дальнейших инструкций. Именно тогда нам рассказали, в первый раз, о скрытом отделении в шкафу спальни хозяев, где, как полагала Кортни, Курт хранил дробовик, который он купил перед тем, как уехать на реабилитацию в Лос-Анджелес. Она хотела знать, был ли дробовик всё ещё там, или он исчез.

Поэтому в четверг вечером около 21:15 мы с Диланом вернулись в особняк Кобэйна. Снова было темно и дождливо. Те, кто живёт в штате Вашингтон, знают, что в Сиэтле это в некоторой степени обычная погода для апрельского вечера.

Я не знал такого места в доме, которое мы бы ещё не обыскали всего несколько часов назад. Дилан не рассказал мне о каких-нибудь ещё «укромных уголках или щелях». Мы нашли тайник в шкафу спальни хозяев, который Кортни описала нам по телефону, но он был пуст. Мы обошли дом, зовя Курта, но его и в помине не было.

Все по-прежнему выглядело так же, как и накануне вечером. По-прежнему горел свет, по-прежнему были застелены кровати. Интерьер дома, казалось, был в том же виде, что и во время нашего предыдущего визита - за исключением одной вещи.

Сейчас на парадную лестницу была положена странная записка, написанная от руки, под ярким светом и на видном месте. Этой записки не было там накануне вечером.

Записка была от Кали и адресована Курту.

Тогда мы поняли, что Кали, должно быть, был в доме за то время, которое прошло между нашими первыми поисками в доме и нашим возвращением на следующий вечер. Это было доказательством, которое подтверждало то, о чём моя клиентка уже рассказала мне, что Кали свободно входил и выходил из дома. Было также очевидно, что сейчас он ушёл.

Записка Кали Курту была ещё одним из множества элементов, которые я обнаружил в этом «деле о пропаже человека», которые просто противоречили один другому.

Когда мы снова вышли через заднюю дверь кухни и помчались к нашей машине под проливным дождём, высокая решётка, увитая цветами и кустарниками, заслонила вид комнаты над гаражом, которую я бы мог бы заметить с нашей стороны.

Мы с Диланом договорились встретиться рано утром, чтобы снова отправиться в имение Кобэйнов в Карнэйшне для продолжения наших поисков.

Адвокат Кортни Лав, Розмэри Кэрролл, сказала, что она полагает, что записку Кали оставили на лестнице, чтобы её нашёл не Курт, а Том Грант.

ТЕЛО НАЙДЕНО

На следующее утро,когда мы с Диланом поехали в имение в Карнэйшне, погода стала чуть получше. Автомобильный радиоприёмник потрескивал и жужжал, когда мы ловили станции, чтобы быть в курсе новостей дня.

Мы, наконец, нашли новостную станцию с довольно хорошим приёмом. Внезапно мы услышали начало истории, которая вскоре изменит жизни миллионов поклонников Нирваны по всему миру.

«Этим утром в доме Курта Кобэйна на Лэйк-Вашингтон электриком было найдено тело, - сообщил диктор, не называя имени человека, найденного мёртвым.

Я был потрясён.

Это был Кали? Это был Курт? Это был кто-то другой? Я задумался.

Вспоминая все комнаты и места, которые мы осматривали накануне вечером, я был обеспокоен не только тем, кем был человек, который был найден мёртвым в имении, но также мне было чрезвычайно любопытно, где это «тело» было обнаружено.

Мы быстро развернулись и вернулись в особняк на Лэйк-Вашингтон.

За считанные минуты поступили последние новости. Курт Кобэйн был найден мёртвым в «оранжерее» в доме Кобэйна электриком.

Реакция Дилана была вялой. Он не продемонстрировал эмоциональной или видимой реакции на новость о том, что его лучший друг найден мёртвым.

«Что это за оранжерея?» - спросил я Дилана.

«Это комната над гаражом», - ответил он, глядя прямо перед собой.

«Почему мы не посмотрели там?» - спросил я.

«О, это просто грязная маленькая комната, - сказал мне Дилан, как будто это не имело большого значения. - Я думаю, что там просто хранится какой-нибудь хлам и инструменты».

Когда мы уезжали из имения на Лэйк-Вашингтон менее десяти часов назад, я не подозревал о том, что мы прошли в нескольких футах от тела Курта, которое лежало неподалёку, будучи не обнаруженным в течение нескольких дней.

Почему Дилан не привёл меня к оранжерее? Я задумался.

Я был в доме только в тёмную, ненастную погоду. У меня не было никакой возможности узнать о комнате над гаражом. Дилан очень хорошо знал имение Кобэйнов.

Розмэри Кэрролл, адвокат и Курта Кобэйна, и его жены Кортни Лав, впоследствии рассказала мне, что Кортни была в своем доме в Лос-Анджелесе, когда Дилан позвонил в четверг вечером с телефона - автомата, чтобы получить дальнейшие инструкции. Розмэри сказала, что она ясно услышала, как Кортни сказала Дилану: «Убедись и проверь оранжерею».

Дилан впоследствии отрицал, что Кортни давала ему те инструкции. Когда я рассказал Розмэри о том, что Дилан не признаётся, она сказала: «Ясно, что они лгут».

«Но Карлсон сказал, что он не знал об этой комнате. «За всё то время, что я там был, я даже не знал, что наверху была комната, присоединённая к дому».

Seattle Times, 11 мая 1994 года

«После Самоубийства Кобэйна Остаются Вопросы»

Так как Дилан описал мне комнату над гаражом, когда мы впервые услышали о теле, найденном там, статья в Seattle Times от 11 мая 1994 года указывает на то, что ещё одна ложь была тогда подброшена в круг тайн смерти Курта.

Фактически большинству зрителей и читателей новостей в тот период времени так и не сообщили важную информацию. Было, по крайней мере, ещё пять людей, которые входили и выходили из имения Кобэйнов на Лэйк-Вашингтон в дневное время, предположительно для того, чтобы найти Курта, после того, как он уже лежал мёртвым наверху в оранжерее.

Среди этих людей - Кали и его подружка, и сиэтлские полицейские, которые вошли в особняк, где они говорили с рабочими по крайней мере в двух отдельных случаях. Ни один из этих людей не осматривал оранжерею, где Курт уже лежал мёртвым.

Впоследствии я узнал, что жена Курта, Кортни Лав, вызвала подрядчиков по электротехническим работам в среду, 6 апреля, без моего ведома, до моего отлёта в Сиэтл. Она специально направила электриков начать работу над системой безопасности для оранжереи.

МАЛЕНЬКИЙ МИР

«Говорят, мир маленький, но я бы не хотел, чтобы мне пришлось его раскрашивать».

Комик Стивен Райт

Она была одной из самых красивых от природы женщин, которых я когда-либо встречал – прелестная, как какая-нибудь модель из какого-нибудь модного журнала, но без необходимости ретуширования. Помимо лёгкого прикосновения помады, на ней не было косметики. Она ей была не нужна. Она казалась безупречной с такой внешностью «соседской девушки», но не такой, как какая-нибудь девушка, которых я видел в окрестностях в своей юности.

Её звали Карина. Ей было 24 года. Она хорошо говорила по-английски, но с явным скандинавским акцентом. После того, как она уехала из своего дома в Швеции в 1992 году, теперь она почти два года жила в США.

Мы встретились в моем офисе в Беверли Хиллз утром в пасхальное воскресенье, 3 апреля 1994 года. Это был необычный день для консультации с дорогостоящей девушкой по вызову, но это было нечто непредвиденное. Также был вызван Бен Клагман, один из моих детективов.

Карина хотела уйти из бизнеса. При минимальной эскорт-ставке в $5000 за вечер она сэкономила достаточно денег, чтобы быть в состоянии изменить свой образ жизни, поступить в институт, в конце концов, выйти замуж и растить детей. Однако Карина сказала нам, что она полагает, что у её хозяйки (ее «мадам») были связи с русской мафией. Она была убеждена, что как только она скажет своей мадам, что хочет уволиться, её похитят.

Хайди Флейсс («Голливудская Мадам») недавно стала героиней мировых новостей. В результате общественности стало известно, что многие известные люди, включая женатых и неженатых знаменитостей, пользовались услугами этих дорогих девочек по вызову. Узнав, что другие девушки, которые работали на мадам Карины, внезапно пропали без разумных объяснений, Карина испугалась за свою жизнь.

Встреча с её мадам была назначена на 8:30 в это самое утро в холле отеля «Пенинсула» в Беверли Хиллз. Карина хотела, чтобы мы с Беном были там, оставаясь в тени, чтобы убедиться, что её не увезут головорезы, нанятые её мадам.

Дата добавления: 2015-09-02