POV Джунмён. После первого теста я чувствую себя взвинченным, раздражённым

После первого теста я чувствую себя взвинченным, раздражённым, вышедшим из себя. Мне хочется взять револьвер и перестрелять не то, что половину леса, а половину Гильдии. Мне задавали самые идиотские вопросы, которые вообще можно было придумать. Игра на ассоциации, и в итоге, предположение о том, что у меня не развита система ценностей. Да, придурки, я каждый день рискую жизнью по нескольку раз по вашему приказу ради глупых, неблагодарных людей только потому, что мне просто нечем себя занять.

Сынхён обещает, что следующий тест будет не таким кошмарным, он в какой-то мере меня понимает. Хотя мы и не горим симпатией друг к другу, но хотя бы уважением.

На улице смеркается, я возвращаюсь обратно в город из поместья Гильдии, что, по сути, за городом, с другой стороны леса, противоположно дому моих родителей. Револьвер всё ещё со мной, хотя мне запретили носить его, и вообще находиться на улице во время, когда исчезают тени. Вы думаете, наивные, что я – сын своего отца, перестану носить с собой оружие, даже если я отстранён?! Это глупо, слишком много ликанов, наверняка, хотят меня прикончить, и если вы хотите избавиться от меня их руками, ничего не выйдет. Когда же вернётся Старейшина?

Я сбавляю ходу, когда на пути в город замечаю слева, в тени деревьев движение, а вскоре различаю алые глаза и сильное тёмношерстное тело. Машин мало, я торможу буквально у въезда в город от того, что ликан неожиданно выскакивает на дорогу. Торможу чисто на автомате, но не потому, что не хочу его сбить, а потому, что он скорее может причинить мне больше дискомфорта сейчас. Мне не нужно долго присматриваться, чтобы узнать в этом ликане Джонина. Он исчезает так же неожиданно, как и появляется.

Я забываю о нём ровно до того момента, пока он снова не появляется в поле зрения, в этот раз уже в черте города. Он не уступает мне в скорости, хотя я и на колёсах. Такое ощущение, что он пытается привлечь моё внимание, завлечь меня в ловушку, потому что я ловлю себя на мысли, что упорно еду следом. Я сворачиваю в один из дворов, не так далеко уже от своего пункта назначения, и продолжаю неспешно ехать.

Я резко торможу, когда он окончательно выводит меня из себя, и выскакиваю из машины, выхватывая из-за пояса револьвер. Джонин замирает напротив ко мне спиной, во дворе одного из спальных районов. Взвожу курок и вскидываю руку, целясь. Он, услышав это, замирает и оборачивается, а потом поворачивается ко мне полноценно.
- Стреляй. – кивает он спокойно. – Ну.
- Думаешь, не выстрелю? – я хмыкаю и стреляю один раз и второй, но он легко уворачивается и просто исчезает из вида. Я оборачиваюсь, а потом неожиданно вздрагиваю, когда кто-то прижимается со спины. Левая ладонь обхватывает шею, правая – мою ладонь с револьвером.
- Что такое, Ким Джунмён? Меткость страдает? Нервы совсем ни к чёрту стали, что ты не можешь элементарно попасть? – он держит мою правую ладонь крепко, и я сопротивляюсь, но ему всё же удаётся направить мою же руку с револьвером мне в живот. – Хочешь меня убить? – шипит он в ухо. – Давай! Стреляй! Калибр большой, до меня достанет, пуля пройдёт на вылет, ну. – он сильнее вдавливает револьвер в мой живот. Я крепко зажмуриваюсь и давлю пальцем на курок. Но в самый последний момент он одёргивает мою руку, и выстрел приходится в землю. Хватает меня за плечи, и роняет на землю, замирая на мне и придавливая своим весом к земле. – Ты больной? – его крик эхом поднимается в ночное небо. – Так хочешь моей смерти, что готов стрелять на вылет в себя? – он хватает меня за плечи, встряхивает так, что я хорошо прикладываюсь затылком о землю и тут даже прикрываю глаза от головокружения. Он продолжает меня держать, а ногой толкает мой револьвер подальше. – Тебя отстранили.
- Благодаря тебе. Хочешь, чтобы я теперь нарушил запрет, и ты смог отомстить мне руками Гильдии? – я предпринимаю попытку вырваться, но тщётно. Пытаюсь дотянуться рукой до ножа, но он кладёт ладонь на моё бёдро и съезжает вниз по ноге в поисках лезвия, а потом выбрасывает его в другой бок. В карих глазах напротив загорается алый огонёк, Джонин наклоняется к моей шее, негромко рычит и через мгновенье к земле меня придавливает уже ликан. Он рычит совсем низко и тихо, гортанно и в зверином обличии он куда тяжелее. Я прикрываю глаза и вздыхаю. Вот мы и решили наш долгий спор. Я обезоружен, придавлен к земле, в миллиметре от моей шеи зубы в три ряда, клыки, которым достаточно одного щелчка.

Я очень удивляюсь, когда он поднимается, а потом хватает меня одной лапой за шкирку, и словно тряпичную куклу, выбрасывает куда-то влево. Я открываю глаза и вижу лежащий впереди, в нескольких метрах револьвер. Ликан замирает напротив примерно на таком же расстоянии, мы переглядываемся и одновременно срываемся к револьверу. Я едва успеваю его схватить, когда меня снова припечатывают к земле, садятся сверху, и я ошарашено распахиваю глаза, когда он вкладывает в мои руки револьвер, направляя точно на себя.
- Стреляй. – выдыхает он. Я замираю и теряюсь.
- Что это за цирк? – хмыкаю, чувствуя, как дрожат руки. Убить его в человеческой форме, когда он глядит точно мне в глаза и сам просит этого, оказывается сложнее, чем в виде огромного, кровожадного монстра. – Ты не спровоцируешь меня.
- Там всего одна пуля. Это русская рулетка. У тебя всего три попытки. Не угадаешь, и я не дам тебе следующего шанса, Ким Джунмён. – отвечает он, а потом обхватывает дуло губами и кивает. Кончики пальцев дрожат, мне вдруг становится необходимым спустить этот курок. Я взвожу курок и поспешно спускаю его, но ничего не происходит, револьвер щёлкает пустой ячейкой барабана. Я снова взвожу его, неотрывно глядя в чёрные глаза напротив, и снова спускаю пустой.
- Пуля всего одна. – напоминает Джонин. – Твоя последняя попытка.
Я снова взвожу курок, на этот раз давая барабану прокрутиться и что-то мне подсказывает, что в этот раз я не прогадал. Опуская руку с револьвером ниже и целясь ему в грудь, я на мгновенье гляжу на него, а потом на его руки, что всё ещё сжимают мои с револьвером. Он давит на мои пальцы, я спускаю курок, слышится звук выстрела, и он просто падает на спину, отброшенный силой выстрела на пару метров. Я резко сажусь. А где же обещанная эйфория? Кое-как встаю и опускаюсь рядом с ним. Он лежит на спине, задыхаясь, и хрипит. Из раны на груди хлещет кровь.
- Что ты…? – выдыхаю я.
- Дай… мне уйти. – он кашляет.
- Уйти? – удивляюсь я, во все глаза глядя на него. – Ты только что…
- Я не…умру от…потери крови. Я умру от того, что…серебро в крови…не даст мне…регенерироваться. – он снова хрипит. – Дай мне…уйти.
Я отрицательно киваю, оседая на землю, и заполняю барабан пулями. Он кое-как переворачивается на живот, ему нужно несколько долгих мгновений, чтобы приподняться на локтях, а потом и сесть. Его прилично шатает, он становится на четвереньки, а потом всё-таки встаёт, но снова падает на колени. Я наблюдаю, как со второй попытки ему удаётся встать.
Я встаю следом и вскидываю руку.
- Хён! – вскрикивает рядом знакомый голос и справа вырастает Сэхун, хватаясь за мою руку с револьвером. Рядом с ним вырастает доселе незнакомый мне мальчик. – Хён, тебя отстранили, тебе нельзя охотиться, опусти револьвер.
- Это Джонин. – выдыхаю я, и Сэхун поражённо глядит сначала на меня, а потом ему вслед. Я делаю несколько шагов вперёд и снова стреляю ему куда-то выше колена, от чего он незамедлительно падает. Я слышу, как он стонет, но всё равно кое-как поднимается на ноги, скорее ползком, я снова стреляю, и этот очередной выстрел заставляет его распластаться на земле. Он шипит сквозь зубы, делая последнее усилие, оставляя за собой кровавый шлейф на земле, да исчезает в темноте посадки. Я отчётливо слышу звук скатившегося вниз, в лесок, тела.
- Хён… это конец? – зовёт Сэхун.
- Конец. – киваю я, оборачиваясь к нему и прячу револьвер.
- С тобой всё нормально? – Сэхун делает шаг ко мне
- Я в порядке. – киваю и перевожу взгляд на спутника донсена. На меня глядят огромные, обрамленные длинными ресницами глазищи, то ли шокировано, то ли испуганно. Розовые губы вытягиваются в полоску, белея.
- Хён, это Лу. – представляет Сэхун. – Мы познакомились недавно. А это мой хён – Джунмён. – Сэхун неловко пожимает плечами. Я окидываю паренька взглядом. Он ростом где-то с Сэ, и похожей комплекции. Прячет шею и щёки в высоком воротнике чёрного пальто. – Что теперь делать-то? Ехать в Гильдию?
- Я один поеду. – киваю. – Домой подбросить?
- Нет. – Сэхун отрицательно кивает, оборачиваясь к Лу.
- Езжай домой, Сэ. - кивает Лу, улыбаясь совсем осторожно. – Уже правда поздно. Это мы первый раз так долго гуляли.
- А ты? – Сэхун растеряно выдыхает.
- Ты же знаешь, что вот мой дом. – юноша указывает рукой вперёд, на соседний дом.
- Но… - Сэхун глядит на меня, потом снова на Лу. – Правда?
- Угу. – юноша кивает. – Мой дом следующий, ты забыл?
- Не забыл. Позвонишь, как придёшь?
- Да. – Лу кивает и снова улыбается.
- Ладно. – Сэхун кивает. – Спокойной ночи.

Мы садимся в машину и неспешно газуем, проезжая мимо идущего по тротуару рядом Лу, и Сэхун тянется к рулю, сидя возле меня, чтобы слегка посигналить. Лу вынимает руку из кармана и машет ему. Я сворачиваю направо, выезжаю на основную дорогу.

- Кто он? – интересуюсь у Сэхуна.
- Мы познакомились в книжном магазине. Он человек. – отвечает Сэхун, глядя вперёд.
- А мне показалось, что на его руке….
- Это татуировка. Она выше, чем положенный знак. – не даёт мне договорить Сэхун. – Хён, не подозревай всех. Он просто неуклюжий, мы познакомились, когда он уронил книги. А потом я случайно встретил его на одной из охот во дворе, он как раз домой спешил и я проводил его. А тут мы просто решили немного прогуляться, всего-то. – Сэхун подпирает щёку кулаком. – С ним интересно разговаривать. Он, как ребёнок, задаёт простые вопросы и рассуждает об ответах.
Я киваю, принимая к сведенью.
- Хён, - Сэхун переводит взгляд на меня. – Что ты скажешь в Гильдии?
- Я защищался. – отвечаю я, опуская ворот свитера и Сэхун видит гематомы на моей шее, оставшиеся от крепкой хватки чужой ладони.
- Что ты чувствуешь, хён? – продолжает спрашивать Сэхун. – Что ты почувствовал в ту секунду, когда выстрелили первый раз и попал?
- Он выстрелил себе в грудь моими руками. – отвечаю я, и Сэхун тут же переводит на меня ошарашенный взгляд.
- ЧТО!?
- И попросил его отпустить. Он словно проверял, смогу ли я выстрелить. И я смог. – я киваю. – Трижды.

Сэхун замолкает и до самого дома не пророняет ни слова, а я убеждаюсь, что он вошёл в квартиру, и еду не в Гильдию, а домой. Квартира встречает меня пустотой и тишиной, неспешно входя, тут же иду в душ и долго стою под горячими струями.

Вот всё и закончилось. Я пытался поймать его долгих семь лет только для того, чтобы в последний момент он сдался? Он думал, я не выстрелю? Да, убивать ликана в обличии человека всегда сложнее, всё-таки охотник – тоже человек, и это как стрелять в простого смертного, хотя где-то на дне черепной коробки ты и понимаешь, что он – та кровожадная, забравшая сотни жизней тварь, которая трепала тебе нервы так долго.

Но я точно помню его глаза в тот момент: в них не было уверенности в том, что я выстрелю или не выстрелю. В них было отчаяние, мольба о спасении, словно этим спасением могла стать смерть. Он ведь мёртв, так? Ликаны не выживают после таких ранений, он вряд ли сможет трансформироваться в звериную форму с такими ранениями, или мне стоило проверить? Найти его мёртвым?

Кровать холодная, по комнате гуляет откуда-то взявшийся сквозняк, я лежу в кровати, прикрыв глаза ладошкой, и думаю, стоит ли мне звонить Чанёлю. На той стороне слышатся долгие гудки, а потом уставшее: «Да, хён?».
- Разбудил? – интересуюсь я.
- Нет, я только пришёл. – слышу, как донсен зевает.
- Чанёли, ты один?- интересуюсь я, чувствуя, как напрягаюсь. Я отлично помню слова Бэкхёна.
- Нет, а что? – голос Чанёля приобретает взволнованный нотки. – Что-то случилось?
- Да, случилось. – я сажусь на кровати и тру разболевшиеся виски. – Бэкхён рядом?
- Хён, я не понимаю. – Чанёль хнычет. Я тоже не понимаю, зачем я это делаю. Чисто из уважения, из любви к донсену, потому что Бэкхён – не последняя личность в его жизни, так как Джонин для Бэкхёна есть… был не последним. Или я хочу с помощью Чанёля и, следовательно, Бэкхёна проверить, довёл ли я дело до конца? В любом случае, если довёл, Бэкхён придёт за мной, ещё не наступит рассвета.
- Я решил наш долгий спор с Джонином не в его пользу. – выдыхаю я. Повисает тишина.
- Хён, Бэкки, он…. Он же… Он не даст тебе…. – шепчет Чанёль, а потом ойкает, потому, что Бэкхён, судя по всему, входит в комнату. – Я перезвоню. – звонок сбрасывают. Я запускаю руки под голову и жду.

- Что случилось? – Бэкхён видит ошарашенного Чанёля сидящим на кровати. – С кем ты говорил?
- Ты не подслушивал? – почему-то тянет Чанёль, сжимая в руках телефон.
- Из ванной сквозь воду? Ты меня переоцениваешь. – Бэкхён хмыкает, улыбаясь, и садится рядом. – Ну так что случилось?
- Я просто только что вспомнил, как ты рассказывал мне о Великой чистке. – кивает Чанёль, беря себя в руки.
- И что? – подталкивает Бэкхён.
- Ты мне рассказывал, что знаешь Джонина и Криса с детства и что они – твои ближайшие друзья. – отвечает Чанёль.
- И единственные, не считая одного горе-охотника. – Бэкхён кивает, потрепав Чанёля по волосам. – И?
- Вы очень много лет знакомы, между вам наверняка есть связь. – Чанёль пожимает плечами, хотя руки дрожат и он прячет их, чтобы Бэкхён не понял раньше времени. Он должен узнать.
- Наверняка. – кивает Бэкхён. – Но я всё ещё не понимаю, к чему ты клонишь. – ликан вздыхает.
- А со мной? Если бы со мной что-то случилось, ты бы почувствовал? – Чанёль переводит взгляд на старшего.
- Думаю, да. Звериное чутьё всегда срабатывает быстрее человеческого. – соглашается Бэкхён.
- Если бы… если бы… - Чанёль сглатывает. – А если бы что-то случилось с Джонином, ты бы… - Чанёль замолкает, прикусываю губу потому, что на лице Бэкхёна вдруг отпечатывается непонимание и следом страх.
- Кто тебе звонил, Пак Чанёль? – Бэкхён медленно поднимается на ноги. – Кто?
- Ты ведь понимаешь, что это закончилось бы когда-то. Рано или поздно. – Чанёль пытается взять старшего за руку, но Бэкхён не даёт.
- Кто звонил и что он сказал?! – голос Бэкхёна переходит на крик и поднимается к потолку. – Говори, Чанёль! Я не хочу применять к тебе силу! Ну!
- Джонин, он… Они с хёном… сцепились. Опять. И…он мёртв. – последнюю фразу Чанёль произносит шёпотом.
- Ким Джунмён. – шипит сквозь зубы Бэкхён, разворачиваясь на 180 градусов и вылетая из комнаты.
- Бэкки! – Чанёль тут же устремляется следом, хватая за руки, пытаясь удержать, когда Бэкхён обувается. – Пожалуйста, не надо, Бэкки! – Бэкхён не слушает, только отталкивает, хватая ключи от машины и пальто. – Не надо, Бэкки, ради меня, не делай этого, прошу…. – Чанёль уже падает на колени, хватаясь за полы чужого пальто, хватая за руки, за талию, пытаясь удержать. Бэкхён замирает, оборачивается и приседает на корточки.
- Почему он забыл о том, что тот, у кого он забрал жизнь дорог тому, кем дорожит он, а я не должен? – шепчет Бэкхён. Чанёль всхлипывает и тут же обнимает ликана, крепко вцепляясь пальцами в плечи.
- Пожалуйста… не делай, как он, Бэкки. Это длилось семь лет, это…
- Я знал его более двух веков, Чанёль. – выдыхает Бэкхён, отстраняясь. – Я должен проверить. Если ты говоришь правду… Прости. – голос Бэкхёна сходит на шепот, он целует Чанёля в лоб и встаёт, уходя из квартиры. Чанёль тут же срывается в комнату, хватает телефон, набирая по памяти номер, и как только слышит «да», в трубку кричит «уходи оттуда, хён!».

Дата добавления: 2015-08-21