Глава 9. Меган с упавшим сердцем смотрела на адвоката, которого порекомендовал ей Витт:

Меган с упавшим сердцем смотрела на адвоката, которого порекомендовал ей Витт:

– Разве может простое дело об опекунстве стоить таких денег?

– Отказать отцу в возможности видеться со своим ребенком нелегко, а если этот отец – мистер Александер, это нелегко вдвойне. Битвы за опекунство иногда бывают более ожесточенными, чем бракоразводные процессы. К тому же у него очень сильная юридическая команда.

– Мне сказали, что вы – лучший адвокат.

– Да. Я всегда стараюсь сделать все возможное для своих клиентов. Поэтому я рекомендую вам принять предложение мистера Александера о совместном опекунстве.

Мурашке пробежали по ее спине.

– Но мне выделяются всего лишь несколько месяцев. Меня это не устраивает.

– Вы вряд ли выиграете.

– Я считала, что вы не проигрываете дела.

– Верно. – Лицо адвоката стало жестким. – Я не проигрываю потому, что иногда мне приходится отказываться от дела. Тем самым я сберегаю клиенту немалые деньги.

Раздался телефонный звонок. Адвокат взял трубку:

– Да, Элизабет?

– Мистер Александер и его команда прибыли.

– Пригласи их ко мне в кабинет. – Стейн взглянул на Меган. – Я еще раз спрашиваю вас, мисс Сазерленд, согласны ли вы на совместное опекунство?

– Нет, не согласна, мистер Стейн, и, если вы будете уговаривать меня, я найду другого адвоката.

Его брови удивленно поднялись, затем он взглянул на нее с уважением:

– Хорошо, мисс Сазерленд.

Дверь открылась. Хавьер вошел с видом победителя.

Сердце Меган дрогнуло. Несмотря ни на что, она скучала по Хавьеру и – самое печальное – все еще любила его.

Холодно взглянув на нее, Хавьер уселся на другом конце стола. Три его помощника заняли оставшиеся места.

Мистер Стейн с достоинством произнес:

– Джентльмены, мистер Александер, благодарю вас за то, что вы пришли сюда. Однако вынужден сообщить, что мисс Сазерленд отвергла ваше предложение.

Возникла напряженная пауза. Затем Хавьер сказал:

– Я хочу поговорить с Меган наедине.

– Сэр, я не советую… – начал кто‑то из команды Хавьера, но тот взглядом заставил его замолчать.

Меган кивнула. Адвокат встал:

– Джентльмены, прошу покинуть кабинет.

Как только дверь закрылась, Хавьер встал и подошел к окну. Затем он повернулся к Меган:

– Ты напрасно борешься.

– Нет, не напрасно. Мой ребенок достоин самого лучшего, и я обеспечу ему достойную жизнь, даже если мне придется продать все, включая моих лошадей. Каждая из них стоит пару миллионов.

Хавьер был потрясен:

– Скачки – это твоя жизнь.

– У меня будет возможность скакать на чужих лошадях.

Он нахмурился:

– Ты останешься без денег.

– Неужели ты не понял, Хавьер? Деньги – не самое главное в жизни. Гораздо важнее их – семья и любимый человек.

– Любовь долго не длится.

– Надеюсь, ты прав. Дело в том, что пока я не могу не любить тебя.

Хавьер вздрогнул, будто она ударила его, затем вгляделся в ее лицо:

– Я не понимаю тебя, Меган Сазерленд.

Хавьер покинул кабинет вслед за своей командой.

Еще один кусочек сердца Меган откололся и раскрошился. Но она не могла позволить себе быть слабой. Ведь она вела самую большую битву в своей жизни.

Полночь.

Хавьер снова уселся за стол и потер глаза. В офисах «Парфюм Александер» царила тишина. Служащие давно разошлись.

Ему надо было изучить документы о слиянии с фирмой Дебюсси, а также просмотреть список гостей, приглашенных на свадьбу.

Дома его никто не ждал.

Меган права. Между ними было нечто большее, чем просто секс. Хавьер не понимал, насколько глубоко она вошла в его жизнь, пока не вернулся во Францию без нее. Когда Меган жила здесь, в подаренном им коттедже, он каждый вечер стремился поскорее вернуться домой, чтобы оказаться рядом с ней.

Он до сих пор находил следы ее пребывания. Заколку для волос. Книгу, которую она читала. Флакон с лосьоном. Носок.

И еще были черепашки – разных форм и размеров, которые Меган покупала в поездках. Ему надо было бы поинтересоваться, чем эти рептилии привлекают ее. Сколько раз он не замечал чего‑то, что было важным для Меган?

Встав, Хавьер подошел к окну, за которым было темно. Лишь далеко внизу мерцали уличные фонари. Он попытался проанализировать последние недели. В его жизни чего‑то… не хватало. Он три раза приглашал Сесиль на ужин и даже посетил вместе с ней теннисный матч. Это оказалось не очень весело.

Хавьер не возражал, когда один из теннисистов принялся нагло заигрывать с его невестой. Если бы какой‑нибудь тип стал заигрывать с Меган в его присутствии, он немедленно прекратил бы это. Однако Хавьера нисколько не задело поведение Сесиль, отвечавшей на заигрывания парня.

Такова его будущая жизнь. Они с женой будут всего лишь сосуществовать. Хавьер будет ходить с ней на теннис, а она с ним – на скачки, и оба будут делать это стиснув зубы. Вечерами он будет работать, а Сесиль… тоже займется чем‑нибудь. Зато у него будет родовое поместье и сын или дочь…

Сейчас Меган на пятом месяце беременности. И Хавьер мечтал увидеть ее живот. Он хотел положить руку на ее теплую кожу и почувствовать, как шевелится дитя.

Но лишь потому, что это его наследник.

Не в силах усидеть на месте, Хавьер прошел в приемную, налил себе виски, затем поставил стакан, не сделав ни глотка.

Взяв свежий журнал, посвященный конному спорту – обычно они с Меган листали его вместе, – Хавьер уселся на кожаный диван, на котором они не раз занимались любовью, и принялся рассеянно переворачивать страницы.

Фото знакомой гнедой лошади бросилось ему в глаза.

«Коммандерс Белле, продается».

Сердце Хавьера сжалось. Значит, Меган не шантажировала его.

Взяв мобильный телефон, он набрал ее номер:

– Привет.

Ее голос был едва слышен из‑за громкой музыки. Интересно, где она слушает музыку в разгар дня?

– Ты продаешь Белле, – произнес Хавьер.

– Я же сказала тебе, что продам ее.

– А что Роки Старт?

– Уже продан. Сердце его сжали тиски.

– Кому?

– Хавьер, я сейчас занята. Ты только поэтому мне звонишь?

Занята? Чем? Она на свидании? В груди похолодело, а холодный тон Меган разозлил его.

– Сколько ты хочешь за Белле? – спросил он.

– Зачем тебе это?

– Я куплю ее, сколько ты ни запросишь. В трубке повисла тишина. Хавьер уставился на телефон. Их разъединили или Меган сама прервала разговор? Он подозревал последнее.

Меган продавала все, что было ей дорого. Ради ребенка. Она не собиралась отказываться от малыша, чего бы это ей ни стоило.

Схватив телефон, Хавьер набрал номер своего главного конюха. В трубке послышался хрипловатый сонный голос.

– Меган продала Роки Старта. Выясни, кто купил его.

– Сэр! Сейчас… ночь.

Хавьер поморщился от досады:

– Узнай завтра утром. Выкупи Роки, а также Коммандерс Белле. Невзирая на цену.

– Хорошо, сэр.

Меган, улыбнувшись Ханне, засунула мобильный телефон в карман.

– У тебя таинственная улыбка, как у черепашки.

Что происходит? – поинтересовалась Ханна.

– Ничего.

Кузина не поверила:

– Не надо прятаться в панцире. Выкладывай свои секреты. Что сказал Хавьер?

Меган вздохнула:

– Он предложил купить у меня Белле.

– Подлец! Он хочет все у тебя отнять?

– Наверное. Но не волнуйся. Я справлюсь. И не продам ему Белле, сколько бы денег он ни сулил.

– Ты все еще его любишь? Меган кивнула:

– И хочу вернуть. Наверное, я полная дура?

Ханна взяла кузину за руку:

– Нет, Мег, ты не дура. Просто от любви люди глупеют. То же самое случилось со мной.

– Разница лишь в том, что у твоей истории – счастливый конец.

Ханна погладила Меган по животу:

– Вот твой счастливый конец. Ты скоро станешь матерью. Самой лучшей матерью на планете. И мы не позволим отнять это у тебя. А я буду самой лучшей тетей в мире.

Губы Меган улыбались, но сердце по‑прежнему болело. Неужели она никогда не забудет этого мужчину?

Хавьер вошел в конюшню вместе с главным конюхом.

– Он уже не тот, что был, – говорил конюх. – Не такой живой и бодрый.

«Не такой живой и бодрый» – то же самое можно сказать и о Хавьере. После возвращения из Штатов он жил словно в летаргическом сне.

Хавьер открыл дверцу стойла и подошел к жеребцу. Погладил его лоснящуюся шею:

– Скучаешь по ней, парень?

Жеребец фыркнул, узнав Хавьера.

Хавьер сам скучал по Меган. Хотел, чтобы она вернулась. И не только из‑за ребенка. Ему недоставало ее общества. Ее подшучиваний над ним, чего никто не мог себе позволить. Ему недоставало ее восхищенного взгляда – Меган верила, что он способен покорить весь мир. Недоставало ее и в его постели. Хавьер любил смотреть, как Меган участвует в скачках, и испытывал гордость оттого, что она – его женщина. Теперь он это потерял.

Ему не хватало ее любви.

Признавшись себе в этом, Хавьер почувствовал себя слабым. И недостойным звания мужчины. Он повернулся к конюху:

– Как ты думаешь, почему она отказалась продавать Белле?

– Она отказалась продавать лошадь именно вам, сэр. Могу я спросить, зачем вам эта лошадь? Она уже в конце карьеры. И цену за нее просят порядочную.

Почему он хочет купить лошадей Меган? Хороший вопрос. Он хочет приобрести лошадей Меган, потому что мечтает вернуть ее. Эта мысль шокировала Хавьера.

– Купи кобылу любой ценой, анонимно, – распорядился Хавьер.

Он хотел Меган больше, чем фамильное поместье.

Он хотел ее больше, чем самую большую парфюмерную компанию в мире.

Он хотел вернуть Меган, потому что в сердце его образовалась зияющая дыра, которую ничем нельзя было заполнить.

Он… любит ее.

Любовь.

И он.

Это невероятно!

Хавьер надеялся, что еще не слишком поздно все исправить.

Но ведь он дал обещание Сесиль. Ее отцу. Он должен поговорить со своими юристами, с невестой и с месье Дебюсси. Только став свободным от обязательств, он сможет вернуться к Меган.

Если она захочет принять его.

Хавьер стоял в большом холле величественного особняка рядом с месье Дебюсси и прощался со своей мечтой вернуть фамильное поместье.

Но каким бы прекрасным оно ни было, оно никогда не стало бы для него домом – без Меган и их ребенка.

– Значит, мы договорились? – спросил он Дебюсси.

– Да. Я продаю тебе «Парфюм Дебюсси», а ты, в свою очередь, берешь на работу Сесиль.

– Я найму лучшего консультанта по модельному бизнесу, чтобы он инструктировал ее, но не позволю Сесиль бездельничать. Если она не справится, я уволю ее.

Пожилой человек кивнул:

– Я понимаю. Ты верно сказал, что я должен научить ее жить самостоятельно. Возможно, лучший способ – дать ей шанс либо преуспеть, либо провалиться.

– Если она хочет стать моделью, то должна научиться работать. В этой сфере очень высокая конкуренция.

– Надеюсь, ты позволишь старику время от времени заходить в твой офис.

– Вас всегда будут рады видеть в компании «Александер‑Дебюсси».

Они пожали друг другу руки. Хавьер испытывал волнение – но не оттого, что стал главой корпорации. Через несколько часов он станет обладателем того, чего жаждало его сердце. Если только Меган согласится.

– Останови машину, – порывисто сказала Меган, увидев знакомый силуэт у входа в дом.

Нажав на тормоза, Ханна спросила:

– В чем дело?

Сердце Меган прыгало в груди.

– Хавьер здесь.

– Ах, подлец! Сейчас я ему все скажу. – Решительно открыв дверцу машины, Ханна хотела выйти из нее, но Меган удержала кузину:

– Ханна, дорогая, спасибо. Но я поговорю с Хавьером сама.

– Ну хорошо. – Ханна скрестила руки на груди. – Я подожду тебя в машине.

– Нет, поезжай домой. Тебя ждет Витт. Разве ты не говорила, что у вас сегодня запланирован романтический ужин?

Ханна прикусила губу, явно разрываясь между кузиной и женихом.

– В случае чего стукни его бейсбольной битой, – посоветовала она.

– Не сомневайся, у меня хороший удар.

Собрав все свое мужество, Меган направилась по дорожке к дому. Она даже не пыталась разобраться в вихре чувств, охвативших ее.

Хавьер выглядел усталым и похудевшим, но по‑прежнему был очень привлекателен.

Меган остановилась, не дойдя до него.

– Мой адвокат советовал не говорить с тобой.

– Ты собираешься последовать его совету?

– Чего ты хочешь от меня?

– Ты отказалась продать мне Белле.

– Зачем она тебе нужна? Наверное, ты просто хочешь мне досадить.

– Роки скучает без нее.

У Меган перехватило дыхание.

– Я продала Роки тринадцатилетней девочке, юной чемпионке, – заметила молодая женщина.

– И девочка получила небольшую прибыль, уступив его мне.

Тягостное ощущение возникло у нее в груди.

– Ты хочешь отобрать у меня все?

– Нет. Жеребец твой. При условии, что ты его больше не продашь.

Меган охватило смятение.

– Ты купил мою лошадь, чтобы отдать ее мне? Я не понимаю.

– Так оно и есть. Деньги – не самое главное в жизни.

Сердце Меган возликовало. Ей захотелось крикнуть: «Эврика!» Но она не могла поверить своим глазам, увидев раскаяние на лице Хавьера. Это выражение было совершенно не характерно для него.

Прижав руки к животу, будто защищая свое дитя, Меган спросила, отступив назад:

– Хавьер, зачем ты пришел сюда?

– Я пришел для того, чтобы сказать… – Голос его сорвался, и это поразило Меган. Она никогда не видела, чтобы Хавьер терял самообладание. – Я был не прав. Ты нужна мне.

Сглотнув, Меган с трудом выговорила:

– Расторгни помолвку…

– Уже расторг. Я не женюсь на Сесиль. Это непорядочно – жениться на деньгах или на собственности.

Небывалая радость охватила ее.

– А Сесиль?

– Испытала облегчение. Мы с ее отцом договорились. Она будет лицом «Парфюм Александер‑Дебюсси», и для этого ей не придется выходить за меня замуж.

– «Александер‑Дебюсси»?

– Я купил эту компанию.

– А что будет с поместьем?

– Ты когда‑то сказала, что дом – не дом, если в нем нет семьи. Поместье не стало бы для меня домом. Дебюсси оставил его себе по сентиментальным причинам. В этом доме он жил с матерью Сесиль, и, по его словам, это был самый счастливый период в его жизни.

Взяв руку Хавьера, Меган положила ее на свой живот:

– Я думаю, малыш одобряет тебя. – Хавьер вздрогнул, почувствовав шевеление. Меган улыбнулась. – Он – боец.

– Как и его родители, – добавил он. – Я предлагаю следующее: я куплю тебе конюшню в Штатах или в Европе. Ты сама выберешь. Я буду финансово поддерживать ребенка и оплачивать услуги няни.

– Хавьер, я ценю твою щедрость, но вынуждена отказаться.

– Почему?

– Никакая собственность не заменит человеческие чувства. То, чего я хочу, не имеет денежного эквивалента. Я хочу твою любовь.

Хавьер схватил ее за руку, и пальцы его были сильными и теплыми.

– Меган, я хочу, чтобы ты была счастлива. И толь ко ты можешь решить, включает ли это счастье меня. – Меган замерла, услышав такие слова, а Хавьер продолжал: – Я не лгу, любимая моя. И я надеюсь, что в глубине своего сердца ты найдешь силы простить меня за то, что я был слепым глупцом.

Губы Меган задрожали. Она боялась поверить ему.

– Что ты хочешь, Хавьер?

– Я хочу, чтобы ты любила меня, как прежде. Любила так же, как и я тебя.

Меган судорожно глотнула воздух. Слезы навернулись на глаза. Он любит ее.

– Я никогда не переставала любить тебя, Хавьер.

Поверь, я пыталась разлюбить, но у меня ничего не получилось.

Его губы – те губы, которые она обожала, – изогнулись в улыбке. Хавьер вынул из кармана что‑то маленькое и блестящее. И протянул Меган. Это было платиновое кольцо. С двумя крошечными черепашками.

– Я сделал его на заказ, специально для тебя. Вы ходи за меня замуж, Меган. Надень на палец это кольцо, и будем любить друг друга до конца жизни.

Хавьер предлагал ей то, о чем она уже не смела мечтать. Дом и семью. Этот мужчина любит ее так, как любили друг друга родители.

– Я с радостью выйду за тебя замуж, Хавьер. Я согласна.

– Merci, mon amour.

А затем Хавьер прижал Меган к себе, и сердца их забились в такт.

Прошло несколько мгновений, и он поднял голову:

– Скажи, пожалуйста, почему ты увлекаешься черепашками?

– Когда я осталась без родителей, то часто замыкалась в себе. И Ханна говорила, что я прячусь в свой панцирь, как черепашка.

Тревога мелькнула на лице Хавьера.

– Значит, кольцо будет вызывать у тебя грустные воспоминания?

– Нет. Черепашки прячутся под панцирем, только когда им что‑то угрожает. Они сильные и жизнерадостные, и никто не может затронуть их нежное нутро.

Он запустил руку в ее волосы:

– Ты похожа на черепашку. Такая же сильная и жизнерадостная.

Хавьер снова поцеловал ее, но этот поцелуй был совсем другим, не похожим на прежние. В нем была не только страсть. Он был наполнен любовью.

Эпилог

Только бы не заплакать. Меган яростно заморгала, стоя перед зеркалом в гардеробной комнате собора. Она представить себе не могла, что этот день когда‑нибудь настанет, и теперь ее сердце готово было разорваться от эмоций.

– Прекрати. Ты испортишь макияж, – мягко пожурила ее Ханна, закрепляя фату.

Нелли заметила:

– Ханна, не так давно ты сама рыдала, уткнувшись в свадебный букет. Счастливые слезы – это хорошо.

Вот платок, милая моя.

Меган осторожно вытерла глаза и взглянула на женщин, которых так любила. Это была ее семья.

– Спасибо вам обеим. За все.

Нелли обняла ее:

– Вы, девочки, для меня словно дочери. И я счастлива, Меган, что ты согласилась надеть подвенечное платье, которое досталось мне от матери.

Старинное платье пережило не одну, а две свадьбы. Когда Нелли предложила ей надеть его, Меган была тронута до слез.

Нелли похлопала Меган по животу:

– И может быть, когда‑нибудь эта маленькая девочка тоже наденет его.

Ее дочка. Вчера они узнали, что у них будет дочь.

– Нелли права. Ты выглядишь потрясающе. – Ханна расправила фату. – Никто не заметит, что ты на восьмом месяце.

Щеки Меган порозовели. Она погладила рукой плотную ткань цвета слоновой кости.

– Я чувствую себя принцессой. Беременной принцессой, но все же…

– Я думаю, Хавьер придет в восторг, – заверила ее кузина. – У этого мужчины романтическая натура. Кафедральный собор, банкет, конный экипаж…

– Ты перестала ненавидеть его, Ханна?

– Бог с тобой, Меган, как я могу ненавидеть человека, который сделал тебя счастливой?

– Да, разумный довод.

Раздался стук в дверь. Появился Витт. Молодожены обменялись быстрыми поцелуями.

– Леди, готовьтесь к выходу. – Витт взял Нелли под локоток. – Я усажу на место самую красивую женщину в этой комнате, а потом поведу невесту к алтарю. Жених горит от нетерпения.

Нелли вспыхнула:

– Боже мой, девочки, вам достались льстецы! Но Витт прав. Пойдемте, нас ждут.

The Price of Honor

© 2011 by Emilie Rose Cunningham

«Люблю, но не женюсь»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

Дата добавления: 2015-08-21