Принимая личное ходатайство

Я хочу сделать два заявления, которые на первый взгляд могут показаться вам несколько странными.

Моя личная молитвенная жизнь в полном порядке! Но мои собственные молитвенные привычки не поднимаются выше среднего уровня.

Загадка, конечно же, кроется в том, каким образом можно совместить эти два заявления. Как мои заурядные молитвенные привычки могут сочетаться с первоклассной молитвенной жизнью?

Ответ прост: я научился принимать личное ходатайство.

Заурядные молитвенные привычки?

Когда я говорю, что мои молитвенные привычки вполне обычные, я имею в виду, что теперь они лучше, чем были раньше.

Я вырос не в христианской семье, где нормой была бы воскресная школа, молитвы и чтение Библии. Только после окончания средней школы я был рожден заново и стал верным христианином. Начальное христианское воспитание я получил через студенческое общение в рамках служения «Интер-Варстгги» Именно там мне объяснили, что каждый день следует выделять какое-то время для «молитвенного общения», и я начал практиковать это. Поскольку самодисциплина мне всегда давалась очень легко, я сохранил привычку выделять время для молитвенного общения, несмотря ни на что. Во время занятий в семинарии и в течение всего моего миссионерского служения в Боливии я строго придерживался этого правила.

Если бы в момент доверительного расположения духа кто-нибудь спросил меня о моих молитвенных привычках, я бы сказал, что молюсь исключительно потому, что обязан, выполнять, свой долг. Точно так же я чистил зубы, принимал витамины, стриг время от времени отросшие волосы и регулярно менял нижнее белье. Так делали все порядочные христиане. И хотя я не мелу вспомнить особо приятных чувствований во время своих молитв, но я был доволен, что выполняю свой долг.

Затем в возрасте сорока лет в моей карьере произошел резкий переход от положения миссионера к статусу профессора в семинарии в Пасадене, штат Калифорния. Вполне вероятно, он совпал с определенным возрастным кризисом, который приходится на середину жизни, хотя я не могу назвать себя блестящим психоаналитиком для себя самого. Но среди всех происшедших в тот период перемен однажды, где-то через пару лет после приезда в Соединенные Штаты, я решил вообще прекратить выделять время для молитвы. Мои молитвы стали настолько безжизненными и формальными, что я решил обойтись без них. А потому в течение примерно двух лет я вставал, завтракал и шел на работу, не тратя никакого времени для Бога, за что я так горячо ратовал в конце предыдущей главы.

Очень плохо! Шло время, и я все больше и больше убеждался в том, что без регулярной молитвы мне никак не становится лучше. Дела в классе шли хорошо, служение тоже было достаточно успешным, и карьера была, в общем и целом удачной. Но каким-то образом всегда оказывалось, что я нахожусь в самом центре сумятицы и споров. Продвижение вперед всегда давалось с огромным трудом и тяжелой борьбой. Я начал страдать от высокого кровяного давления и непрекращающихся головных болей. Поскольку я лишь одним краем соприкасался с Господом, у меня не было никакого духовного видения, и я не осознавал, что скатился в ту область, где большая часть моих дел выполнялась по плоти, но не по Духу

Я совершенно уверен, что именно мягкое, но настойчивое обличение Святого Духа постепенно привело меня в чувство и позволило осознать, что мне необходимо вернуться к каждодневному и регулярному молитвенному общению с Богом. Но знать, что тебе что-то нужно сделать, и сделать это — две разные вещи. Я стремился начать что-то новое, мне совсем не хотелось возвращаться обратно к заученным и рутинным молитвам, которые я выдавливал из себя столько лет.

Проповедь из «Ридерз Дайджест»

Ко мне на помощь пришел мой пастор Пол Седар. Однажды утром в воскресенье (в начале 80-х годов) он заявил своим прихожанам, что решил сделать то, чего никогда не делал раньше и, возможно, больше никогда не сделает. Вместо обычной утренней проповеди он собрался прочитать статью из журнала «Ридерз Дайджест» от начала до конца. Конечно же, в статье речь шла о том, как постоянно пребывать с Богом.

Я уверен, что проповедь из журнала коснулась многих из присутствовавших двух тысяч прихожан, но, пожалуй, больше всего эта статья затронула меня. Я знал, что через эту статью ко мне обратился Сам Бог, и в связи с этим я был озабочен тем, каким же образом я должен осуществить в своей жизни то, что, как я понял, мне нужно было сделать. В конце проповеди Иол Седар сделал мне огромное одолжение.

Он сказал «Я знаю, что некоторые из нас не могут посвятить себя спокойной молитве. Я молюсь о том, чтобы вы начали на этой же неделе. Я не прошу, чтобы вы подняли руки, но в сердце своем пообещайте мне как своему пастору, что вы сделаете это. Прошу вас, начиная с этой недели, уделять Богу всего по пять минут в день».

Пять минут? Честно говоря, я не знаю, что бы я сделал, если бы мне было велено потратить на это полчаса или час, но в сердце своем я сказал: «Пастор Пол, молиться пять минут в день - это мне по силам Можете поверить, я сделаю это!»

И я сделал. На следующее утро я провел пять особых минут с Богом. Очень скоро пять минут превратились в десять. Затем в пятнадцать Время, посвященное Богу, все время увеличивалось. Затем оно выровнялось — около двадцати двух минут в день! Это произошло еще прежде тех исследований, о которых я упоминал в предыдущей главе, когда я выяснил, что двадцать две минуты в день — это средний показатель. Двадцать две минуты — не очень много, но намного больше, чем совсем ничего.

Дата добавления: 2015-09-03