Вопрос рук

После обеда у Анкера я решил вернуться в артную и посмотреть, насколько пострадала мастерская. Слышанные мной рассказы повествовали, что пожар был взят под контроль очень быстро. Если так, то я, возможно, даже смогу закончить работу над своими синими излучателями. Если нет, хотя бы верну пропавший плащ.

К моему удивлению, основная часть артной вышла из пожара почти без повреждений, только северо-восточный угол мастерской был практически уничтожен. Там не осталось ничего, кроме кучи битого камня, стекла и пепла. На полу и разбитых крышках столов застыли яркие потеки меди и серебра.

Более непривычным и неприятным оказалось то, что мастерская была пуста. Такой я ее никогда раньше не видел. Я постучал в дверь кабинета Килвина, потом заглянул внутрь — пусто. Понятно: без Килвина некому организовать уборку.

Окончание работы над излучателями отняло на несколько часов больше, чем я предполагал. Ушибы и ожоги отвлекали меня, а перевязанный палец делал руку неуклюжей. Как и большинство артефактных работ, эта требовала двух искусных и ловких рук. Даже малейшая помеха от повязки становилась серьезным неудобством.

Однако я закончил проект без всяких происшествий и как раз готовился проверять излучатели, когда услышал в коридоре Килвина, бранящегося на сиару. Я оглянулся через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как он протопал через дверь к своему кабинету, а за ним один из гиллеров магистра Арвила.

Я закрыл вытяжной колпак и пошел в кабинет Килвина, тщательно выбирая, куда ставить босые ноги. Через окно я видел Килвина, размахивающего руками, как фермер, гоняющий ворон. Его руки были замотаны белыми повязками почти до локтей.

— Хватит, — рявкнул он. — Я позабочусь о них сам.

Медик поймал одну его руку и чуть получше подогнал повязку. Килвин отдернул руку и высоко поднял, чтобы тот не мог достать.

— Лхинсатва. Хватит — значит, хватит. — Медик сказал что-то — слишком тихо, чтоб я мог расслышать, но Килвин продолжал трясти головой. — Нет. И никаких больше лекарств. Я и так уже достаточно проспал.

Килвин махнул мне:

— Э'лир Квоут, мне надо с тобой поговорить.

Не зная, чего ожидать, я вошел в его кабинет. Килвин мрачно посмотрел на меня.

— Видишь, что я нахожу, когда пожар потушен? — спросил он, указывая на груду темной ткани на своем столе. Килвин осторожно приподнял один угол перевязанной рукой, и я узнал обугленные останки моего плаща. Килвин резко встряхнул ткань, и наружу выпала моя ручная лампа, неуклюже прокатившись по столу.

— Мы говорили о твоей воровской лампе не больше двух дней назад. А сегодня я обнаруживаю ее там, где любая сомнительная персона может ее забрать. — Он нахмурился. — Что ты можешь сказать в свою защиту?

Я разинул рот.

— Простите, магистр Килвин, я был… Меня унесли…

Он посмотрел на мои ноги, все так же хмурясь.

— А почему ты не обут? Даже э'лиру должно быть понятно, что не следует ходить голыми ногами по такому месту. Твое поведение в последнее время стало весьма беспечным. Я разочарован.

Я забормотал какие-то объяснения, но тут суровость Калвина внезапно превратилась в широкую улыбку.

— Да я же шучу, — мягко сказал он. — Я должен тебе груду благодарностей за то, что ты вытащил ре'лара Фелу из огня. — Он протянул руку, чтобы похлопать меня по плечу, потом поглядел на повязки и передумал.

Я обмяк от облегчения и взял свою лампу. Похоже, ее не повредил огонь и не разъел костедеготь.

Килвин вытащил маленький мешочек и положил его рядом на стол.

— Эти вещи тоже были в твоем плаще, — сказал он. — Много вещей. Твои карманы были набиты битком, как мешок лудильщика.

— Вы, кажется, в хорошем настроении, магистр Килвин, — осторожно сказал я, размышляя, какое обезболивающее ему давали в медике.

— Ага, — жизнерадостно сказал он. — Знаешь пословицу: «чан ваэн коут»?

— Семь лет… Я не знаю «коут».

— «Ожидай беды каждые семь лет», — объяснил он. — Это старая поговорка и вполне правдивая. В этот раз было два года перебора. — Он показал на останки мастерской. — А теперь, когда беда случилась, она оказалась небольшой. Мои лампы невредимы. Никто не погиб. Из всех мелких ранений самые серьезные — мои, как и должно быть.

Я посмотрел на его повязки, и мой желудок сжался при мысли, что его искусные руки пострадали.

— Как вы? — осторожно спросил я.

— Ожоги второй степени, — сказал он, отмахиваясь от моего участливого возгласа прежде, чем я успел его издать. — Просто пузыри. Болезненно, но ни обугливания, ни долгосрочной потери подвижности. — Он раздраженно вздохнул. — Однако мне придется провести чертову уйму времени без всякой работы в следующие три оборота.

— Если вам нужны руки, я могу вам их одолжить, магистр Килвин.

Он уважительно кивнул.

— Это благородное предложение, э'лир Квоут. Если бы это был только вопрос рук, я бы принял его. Но большая часть моей работы включает сигалдри, с которой э'лиру знакомиться было бы… — Он сделал паузу, тщательно подбирая следующее слово: — Немудро.

— Ну тогда меня надо перевести в ре'лары, магистр Килвин, — сказал я с улыбкой. — Чтобы я мог вам помогать.

Он басовито хмыкнул:

— А что, можно. Если ты продолжишь так же хорошо работать…

Я решил сменить тему, чтобы не спугнуть удачу:

— А что было не так с баком?

— Слишком замерз, — пояснил Килвин. — Металл был просто оболочкой, защищавшей стеклянный бак внутри и поддерживавшей низкую температуру. Подозреваю, что повредилась сигалдри бака и он становился все холоднее и холоднее. Когда реактив замерз…

Я кивнул, наконец догадавшись:

— Внутренний стеклянный бак лопнул, как замерзшая бутылка пива. А потом реактив проел металл бака.

Килвин кивнул.

— Джаксим сейчас стонет под гнетом моего недовольства, — мрачно сообщил он. — Он сказал, что ты обращал на это внимание.

— Я был уверен, что все здание сгорит дотла, — сказал я. — Представить не могу, как вам удалось так легко взять пожар под контроль.

— Легко? — переспросил он чуть удивленно. — Быстро, да. Но я не сказал бы, что это было легко.

— А как вы справились с ним?

Он улыбнулся:

— Хороший вопрос. А ты как думаешь?

— Ну, я слышал, как один студент рассказывал, что вы вышли из своего кабинета и произнесли имя огня, совсем как Таборлин Великий. Вы сказали: «Огонь, успокойся», и он послушался.

Килвин расхохотался.

— Мне нравится эта история, — сказал он, ухмыляясь во весь рот. — Но у меня вопрос к тебе. Как ты пробежал через огонь? Это вещество дает очень жаркое пламя. Как получилось, что ты не сгорел?

— Я вымок под оросителем, магистр Килвин.

Килвин задумался.

— Джаксим видел, как ты прыгнул в огонь через несколько секунд после того, как разлился деготь. Вода из оросителя идет быстро, но не настолько.

— Боюсь, я разбил его, магистр Килвин. Это казалось единственным выходом.

Килвин взглянул в окно кабинета, нахмурился и вышел, направляясь в другой конец мастерской, к разбитому резервуару. Опустившись на колени, он подобрал двумя забинтованными пальцами зазубренный осколок стекла.

— Как, во имя четырех сторон, ты сумел разбить мой резервуар, э'лир Квоут?

Его тон был столь озадаченным, что я рассмеялся.

— Ну, магистр Килвин, по словам студентов, я разбил его одним ударом моей могучей длани.

Килвин снова ухмыльнулся:

— Эта история тоже хороша, но я ей не верю.

— Более достойные доверия источники заявляют, что я взял с ближайшего стола кусок железного прута.

Килвин покачал головой:

— Ты отличный парень, но это стекло двойной закалки было сделано моими собственными руками. Широкоплечий Каммар не смог разбить его кузнечным молотом. — Он уронил осколок и встал. — Пусть другие рассказывают истории, какие пожелают, но между собой давай поделимся секретами.

— Это невеликая тайна, — признался я. — Я знаю сигалдри для стекла двойной закалки. То, что я могу сделать, я могу и сломать.

— Но какой у тебя был источник? — спросил Килвин. — Ты ни с чем бы не успел связаться за такой короткий срок.

Я поднял забинтованный палец.

— Кровь, — удивленно сказал магистр. — Использование тепла своей крови может быть названо неосторожным, э'лир Квоут. Как насчет озноба заклинателей? Что, если бы ты получил гипотермический шок?

— Мои возможности были весьма ограниченны, магистр Килвин, — сказал я.

Килвин задумчиво кивнул.

— Довольно впечатляюще: разбить то, что я соорудил, всего лишь кровью.

Он хотел было почесать бороду, но только нахмурился в раздражении — бинты этого не позволяли.

— А вы, магистр Килвин? Как вам удалось взять пожар под контроль?

— Без имени огня, — признался он. — Если бы тут оказался Элодин, все было бы проще. Но поскольку имя огня мне неизвестно, мне оставались только собственные приспособления.

Я бросил на него недоверчивый взгляд, не уверенный, шутит он снова или нет. Тяжелый юмор Килвина было иногда нелегко понять.

— Элодин знает имя огня?

Килвин кивнул.

— Кажется, в Университете есть еще один или двое, но Элодин-то уж точно.

— Имя огня… — медленно произнес я. — И они могут позвать его, и огонь сделает, что они скажут, прямо как Таборлин Великий?

Килвин снова кивнул.

— Но это же просто сказки, — запротестовал я.

Он насмешливо покосился на меня.

— А откуда, по-твоему, берутся сказки, э'лир Квоут? Всякая сказка имеет глубокие корни.

— А что это за имя? Как оно работает?

Килвин поколебался секунду, потом пожал огромными плечами.

— Очень трудно объяснять на этом языке. На любом языке. Спроси Элодина — он вообще-то учит таким вещам.

Я из первых рук знал, насколько полезен в таких вопросах может быть Элодин.

— Ладно, а как вы остановили пожар?

— Невелика тайна, — ответил он. — На всякий пожарный случай я держу у себя в кабинете сосуд со специальным составом. Я использовал его как связь и вытянул тепло из пролитого вещества. Реактив настолько охладился, что не мог кипеть, а оставшийся туман выгорел. Львиная доля пролилась сквозь решетки, а Джаксим и другие рассыпали известь и песок, чтобы задержать оставшееся.

— Вы же не серьезно, — поразился я. — Здесь была адская печь. Вы не могли переместить столько таумов тепла. Куда бы вы его дели?

— У меня есть пустой теплоем, приготовленный как раз на случай чрезвычайной необходимости. Пожар — наименьшая из бед, к которым я готовился.

Я отмахнулся от этого объяснения.

— Даже и так, не может быть. Это должно… — Я попытался рассчитать, сколько тепла ему пришлось бы переместить, но остановился, даже не зная, откуда начать.

— Я насчитал восемьсот пятьдесят миллионов таумов, — сказал Килвин. — Хотя надо проверить ловушку — для большей точности.

Я потерял дар речи.

— Но… как?

— Быстро, — развел он перевязанными руками, — но не легко.

Дата добавления: 2015-08-13