Современный мировой порядок и его возможные перспективы

С началом нового столетия человечество вступает в "период, который, скорее всего, будет характеризоваться отсутствием мира, стабильности и законности"[22]. Такой прогноз нередко увязывают с утратой каким-либо из мощных государств

доминирующего положения в мире. Но с подобной аргументацией можно согласиться лишь отчасти. Действительно, с одной стороны, непредсказуемый и катастрофичный характер развития кажется неизбежным в том случае, если социально-экономические процессы в том или ином регионе выйдут из-под контроля (отсюда столь распространенные сегодня выводы о необходимости "контролируемой", или "управляемой", глобализации); но, с другой стороны, практика последнего десятилетия дает основания надеяться, что постиндустриальный мир, сохраняясь как единое целое и обособляясь от других стран и народов, остается способным выполнить миссию стабилизирующего элемента мировой экономики и политики.

История свидетельствует, что наибольшие успехи социумов, так или иначе отвечающих критериям "открытого общества", приходились на те периоды, когда они развивались во вполне закрытой среде. Это можно наблюдать, начиная с античной цивилизации, причем в периоды экспансии ("открытости") особое значение обретали преимущественно политические процессы, тогда как в эпохи господства протекционизма ("закрытости") - экономические и социокультурные. Политическое расширение и военные успехи античных республик в конечном счете привели к их краху, в то время как реальная база экономического прогресса времен Средневековья была заложена отнюдь не в эпоху цезаризма, а на протяжении Темных столетий[23]. Экспансионистская политика эпохи Великой французской революции и наполеоновских войн обеспечила распространение новой политической и идеологической системы, но привела к серьезному экономическому ослаблению Франции, надолго лишив ее лидирующей роли на Европейском континенте. И, наконец, наиболее очевидный пример являет история Советского Союза, принесшего собственную экономику и интересы своих граждан в жертву экспансионистским по своей сути устремлениям. Напротив, там, где экономическое развитие шло путем эволюции, а идеи мировой гегемонии не доминировали в сознании лидеров нации, успехи в построении общества, имеющего основные признаки "открытости", оказывались намного более впечатляющими. Ускоренное развитие России в конце XIX века, революция Мэйдзи в Японии и прорыв США на место первой мировой державы в начале XX столетия - все эти гигантские трансформации произошли фактически в полной изоляции от внешнего мира, в условиях, когда нации были озабочены внутренними проблемами гораздо больше, нежели судьбами цивилизации.

Мы полагаем, что эти обстоятельства не могут не учитываться в современных условиях. Идеологи "открытого" общества совершенно безосновательно утверждают, что оно может быть построено только во всемирном масштабе; в действительности они не учитывают целого ряда факторов. Во-первых, серьезно переоценивается нынешнее состояние процесса глобализации; ее апологеты не хотят замечать, что взаимодействие между отдельными регионами или крупными международными компаниями отнюдь не охватывает все части мира в одинаковой степени. Во-вторых, не принимается в расчет, в какой степени нынешние процессы глобализации влияют на социальную стабильность внутри самих развитых стран. Между тем ничем не ограниченное движение капиталов, товаров и населения между странами мира неизбежно усугубит противоречия, порожденные в пределах постиндустриальной цивилизации формированием интеллектуального класса. Наконец, в-третьих, очевидно, что комплексная мировая система должна, с одной стороны, базироваться на культурной и социальной совместимости составляющих ее народов и, с другой - обладать центральными политическими институтами, которые существуют только в богатой фантазии сторонников ускоренной "глобализации". В этой связи сегодня полезно анализировать реальные, а не мнимые примеры хозяйственной интеграции.

Единственным примером "позитивной" глобализации является Европейский союз, выгодно отличающийся от других хозяйственных центров современного мира по целому ряду направлений. Единая история сплачивает объединенные в Союз страны и народы; европейское хозяйственное пространство вполне самодостаточно; страны Союза имеют сбалансированную внешнюю торговлю, не допуская дефицита в экспорте и импорте высокотехнологичной продукции и являясь крупнейшими в мире экспортерами услуг; в рамках сообщества отсутствуют резкие различия в уровне экономического развития отдельных регионов; все страны обладают относительно унифицированными механизмами регулирования экономики и развитой системой поддержания социального мира. При этом этапы развития Европейского союза демонстрируют истинную последовательность становления глобализированной хозяйственной системы, прямо противоположную наблюдавшейся во всем остальном мире на протяжении последних десятилетий.

Европейская экономическая интеграция изначально осуществлялась на основе тщательно разработанных соглашений, а не стихийной нерегулируемой инвестиционной экспансии. Еще в 70-е годы здесь были преодолены ограничения на свободную миграцию рабочей силы, тогда как по сей день именно этот фактор остается одним из наиболее опасных последствий интернационализации мирового хозяйства. Государства-члены ЕС устранили любые таможенные и иные барьеры, препятствующие движению товаров и капитала внутри сообщества. Они создали прецедент политического объединения, выступающего условием массированных инвестиций в развитие периферийных территорий Союза (что особенно хорошо видно на примере присоединения Восточной Германии к Западной и несколько менее заметно при приеме в ЕС новых восточноевропейских стран). По сути дела, мы имеем первый в истории случай организованной передачи власти наднациональному правительству, что, на наш взгляд, должно служить примером для подражания во всемирном масштабе

Пример Европейского союза указывает оптимальный путь развития интеграционных процессов в современном мире. Европейцы преуспели в построении открытого общества за закрытыми границами, и последние события в Азии, Латинской Америке и России лишний раз подтверждают, что в современных условиях такой курс является не просто правильным, а единственно возможным. Создание глобализированного мирового порядка предполагает сегодня, на наш взгляд, не стихийное его формирование, а организованное построение на основе ряда фундаментальных принципов, важнейшими из которых являются высокий уровень экономического развития интегрируемых стран или их способность достичь такового в обозримом будущем при наличии культурной близости этих стран; долгосрочный характер партнерства, основанный на формировании целостной хозяйственной системы, и наконец, признание того, что "ценой" присоединения к развитому миру является интеграция в политическое сообщество, или, иначе говоря, утрата элементов национального суверенитета.

Сегодня, на наш взгляд, особенно четко проясняется реакционный характер модели "многополюсного" мира, рожденной в те годы, когда противостояние враждебных сверхдержав казалось залогом устойчивости в планетарном масштабе. Кризис индустриализма и становление новой хозяйственной реальности требуют иного взгляда на проблему. Пора признать, что никакой глобальной экономики в настоящее время не существует, а есть лишь хозяйственная система, в которой экономическое и социальное развитие большинства составляющих ее стран в огромной степени обусловлено прогрессом постиндустриального мира и его способностью влиять на развитие событий. Идеологи "многополюсности" не учитывают

того, что усвоение ценностей постиндустриальной цивилизации в ходе конструктивного с ней диалога в наибольшей мере соответствует интересам их истощенных наций. При этом и сами постиндустриальные страны должны осознавать, что их собственный потенциал не безграничен, и в современных условиях они не располагают достаточными ресурсами, чтобы быстро изменить общемировую ситуацию. Расширение орбиты влияния постиндустриальной цивилизации не должно опережать ее реальных возможностей.

Таким образом, оптимальным представляется такой ход событий, когда постиндустриальные страны не распространяют свои ценности на весь мир, а диктуют условия приобщения к ним, и важнейшее из этих условий, повторим еще раз, - это отказ развивающихся стран от элементов своего национального суверенитета. Там, где в достигшее высокого уровня самоорганизации сообщество на определенных им самим условиях вливаются, как гласит надпись на постаменте статуи Свободы, "усталые, бедные, притесненные, жаждущие дышать воздухом свободы", создаются величайшие социальные образования; там, где господствует стремление к быстрым и радикальным переменам, возникают лишь "новые исторические общности" людей. Таков, на наш взгляд, основной урок, преподанный человечеству последними десятилетиями новейшей истории, столь упорно называемыми эпохой глобализации.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 I. Wallerstein. Utopistics, Or Historical Choices of the Twenty-First Century. N. Y., 1998, p. 35.
2 Подробнее см.: D. Pearce, E. Barbier, A. Markandya. Sustainable Development. Economics and Environment in the Third World. L., 1990, p. 1-3.
3 См. H. Daly. Beyond Growth. The Economics of Sustainable Development. Boston, 1996, p. 57.
4 См. J. A. Scholte. Beyond the Buzzword: Towards a Critical Theory of Globalization. - E. Kofman, G. Youngs (Eds.). Globalization: Theory and Practice. L., 1998, p. 50-51; S. Latouche. The Westernization of the World. The Significance, Scope and Limits of the Drive Towards Global Uniformity. Cambridge, 1989, p. 50-51.
5 Подробнее о возникновении термина см. J. A. Scholte. Beyond the Buzzword, p. 44-45.
6 M. Waters. Globalization. L. - N. Y., 1995, p. 1.
7 См. R. Robertson. Interpreting Globality. - R. Robertson. World Realities and International Studies. Glenside (Pa.), 1983; R. Robertson. The Relativization of Societies: Modern Religion and Globalization. - T. Robbins, W. Shepherd, J. McBride (Eds.). Cults, Culture, and the Law. Chicago, 1985; R. Robertson Globalization. L., 1992.
8 S. Latouche. The Westernization of the World, p. 50-51.
9 A. Heller, F. Feher. The Postmodern Political Condition. Cambridge, 1988, p. 146, 149.
10 См. S. Latouche. The Westernization of the World, p. 43.
11 См. J. A. Scholte. Beyond the Buzzword, p. 55.
12 См. В. Smart. Modernity, Postmodernity and Present. - B. S. Turner (Ed.). Theories of Modernity and Postmodernity. L.-Thousand Oaks, 1995, p. 27-28.
13 См. M. Albrow. The Global Age. State and Society Beyond Modernity. Stanford (Ca.), 1997, p. 77-78.
14 R. Gephardt with M. Wessel. An Even Better Place. America in the 21st Century. N.Y., 1999, p. 39.
15 R. M. Kanter. World Class. Thriving Locally in the Global Economy. N.Y., 1995, p. 329.
16 К.H. O'Rourke, J. G. Williamson. Globalization and History. Cambridge (Ma.)-L., 1999, p. 287.
17 M. Waters. Globalization, p. 3.
18 См. Р. Krugman. The Accidental Theorist and Other Dispatches from the Dismal Science. N.Y.,-L, 1998, p. 85-86.
19 См. L. Sklair. Sociology of the Global System. 2nd ed. Baltimore (MI.), 1995, p. 4.
20 См G. Soros. The Crisis of Global Capitalism [Open Society Endangered]. L., 1998, p. 85-87, 96.
21 Подробнее см. В. Л. Иноземцев. Постэкономическая революция: теоретическая конструкция или историческая реальность? - "Вестник Российской академии наук", 1997, Т. 67, № 8, стр. 711-719; В. Иноземцев. За пределами экономического общества. M., 1998.
22 См. I. Wallerstein. After Liberalism. N. Y., 1995, р. 25.
23 Подробнее см. В. Л. Иноземцев, В. И. Кузищин. Исторические формы товарного хозяйства. - "Вестник Российской академии наук", 1998, Т. 68, № 7, стр. 602-611; а также В.Л. Иноземцев. Очерки истории экономической общественной формации. М., 1996.

Дата добавления: 2015-08-10