Английская сказка

Давным-давно в старой доброй Англии, в Йоркшире, а может быть и в Норфолке, среди обычных людей жил один несчастный великан. Ему было очень трудно построить себе дом, сшить новую одежду или заказать башмаки у сапожника. Да что там! Даже прокормить себя ему было непросто. А о добром эле великан и мечтать не смел: чтобы сделать только один глоток и почувствовать его вкус, великану потребовалось бы как минимум пять бочек. Потребности у великана были гораздо больше человеческих, а возможности – такие же, как у обычных людей. Он был бедняком и зарабатывал себе на жизнь тем, что переносил тяжелые грузы на большие расстояния. Но оплаты великану едва хватало на то, чтобы просто не умереть с голоду.

Жил великан в лесу рядом с городом Лидсом, а может быть и с Нориджем. Ходить по городу без особой надобности и устраиваться на ночлег на главной площади (единственное место, где великан мог бы удобно прилечь) ему запрещалось, чтобы он ненароком не придавил какого-нибудь зазевавшегося горожанина.

Однажды осенью, когда ночи в лесу были особенно холодными, великан сидел на опушке у ручья и горько плакал, перечисляя свои несчастья и проклиная судьбу. Вдруг откуда-то снизу прозвучал чудесный голос, похожий на переливы хрустальных колокольчиков.

– Не плачь, дитя мое!

Великан с удивлением опустил глаза и увидел фею.

– Я случайно услышала твой плач, и мне стало так жаль тебя, что я решила тебе помочь, – сказала фея.

С этими словами она протянула великану шкатулку из красного дерева.

– Что это? – спросил великан, осторожно беря шкатулку двумя пальцами.

– Это волшебная шкатулка, – объяснила фея. – Сколько бы денег ты в нее не положил, их количество увеличится ровно впятеро.

– Спасибо, дорогая фея! – радостно воскликнул великан. – Но как мне отблагодарить тебя? У меня совсем ничего нет…

– Я попросил бы вас изложить суть вашего желания ясно, четко и подробно на бумаге...

– Пустяки, дитя мое! – ответила фея. – Это подарок.

Фея уже взмахнула своей волшебной палочкой и собралась исчезнуть, как вдруг что-то вспомнила:

– Ах да! Чуть не забыла предупредить тебя об одной маленькой особенности этой шкатулки. У нее есть еще один хозяин – это всего лишь гном. Он не причинит тебе особых неудобств. Ему ничего не нужно, кроме маленькой толики твоего внимания. Иногда он будет посещать тебя.

– Это значит, что весь прирост, который принесет шкатулка, надо будет делить с ним поровну? – уточнил великан.

– О нет! У гнома сокровищ хватает. Просто он очень привязан к этой старинной шкатулке (гномы вообще привязчивы к вещам) и всегда беспокоится, не потерялась ли она, не поцарапалась ли. Иногда он будет проверять, в каком состоянии она у тебя находится, достаточно ли ты заботишься о ее сохранности и внешнем виде. Прошу тебя: постарайся его не обидеть, будь с ним вежливым и внимательным (он очень ранимый!), выполняй все его просьбы. Не волнуйся: его просьбы могут быть связаны только с заботой о шкатулке и беспокойством о ее состоянии. И знай: если ты хоть раз обидишь моего маленького друга – я заберу шкатулку и все, что она тебе принесла.

Сказав это, фея исчезла, оставив в воздухе россыпь тающей серебристой пыли.

Великан не мог уснуть всю ночь и едва дождался утра. Как только занялся рассвет, он побежал в город искать работу. Весь день великан переносил с места на место то мешки, то телеги, то лошадей, то коров, то людей, и к вечеру насобирал 3 фунта. Затаив дыхание, он положил монеты в заветную шкатулку и закрыл ее. В тот же миг раздался звук прекрасной музыки. Когда она стихла, великан открыл шкатулку и нашел в ней 15 фунтов. Великан положил деньги обратно в шкатулку и снова услышал музыку. На этот раз он нашел в шкатулке 75 фунтов.

Эта ночь тоже стала для великана бессонной. Наутро он явился в город с целым мешком денег и впервые в жизни вдоволь наелся. После завтрака великана запасы всех продуктовых лавок города и всех трактиров были опустошены на месяц вперед. Стоит ли говорить, что все бочки, кадушки и бутылки с элем в городе тоже были выпиты досуха. В эту ночь великан спал счастливым глубоким сном. Зато не спал ни один горожанин, потому что великан уснул на центральной площади. Он так храпел, что в домах не осталось ни одного целого окна, но никто из горожан не решился сделать ему замечание.

Наутро великан ушел из города. Во-первых, он чувствовал себя неловко, во-вторых, в городе было совершенно нечем позавтракать.

Через три месяца великан сделался самым богатым жителем во всей Англии, а может и во всей Британской империи. У него появился дом (конечно же, самый огромный в королевстве), слуги, и он получал все, что желала его душа.

Однажды в послеобеденный час великан удобно устроился в огромном кресле, уютно завернулся в горностаевый плед и собрался закурить огромную трубку, как вдруг услышал скрипучий голос:

– Простите, сэр! Не хотелось бы вам мешать, но…

Великан обвел комнату взглядом, но никого не заметил.

– Я тут, у ваших ног, – скромно произнес скрипучий голос.

Великан опустил глаза и увидел крошечного бородатого гнома в зеленом кафтане и зеленом колпаке. «Да ведь это второй хозяин шкатулки!» – догадался великан.

– Чем могу помочь, сэр? – вежливо спросил великан, помня о том, что говорила ему фея.

– Не хотелось бы вам мешать, – повторил гном, – но мне чрезвычайно важно знать, в каком состоянии шкатулка.

– С ней все в порядке, сэр! – заверил великан. – Я собственноручно каждый день натираю ее до блеска тряпочкой с капелькой оливкового масла. Она выглядит как новая.

– Не хотелось бы вас беспокоить, но мне важно удостовериться в этом лично, – ответил гном.

– Да-да, конечно! – ответил великан, вставая с кресла и отправляясь за шкатулкой.

Вернувшись, он осторожно передал шкатулку гному. Тот долго разглядывал ее через лупу, слегка простукивал, даже принюхивался. Это длилось три часа. Великан потерял всякое терпение, но, помня слова феи, вежливо сидел рядом с гномом с натянутой улыбкой.

Когда осмотр был окончен, гном встревожено сказал:

– Знаете, сэр, не хотелось бы вас беспокоить, но мне кажется, что масло, которым вы протираете шкатулку, прогоркло.

– Не может быть! – закричал великан. – Я натираю ее свежайшим маслом, которое мне привозят из Испании в начале каждого месяца. Это масло самого лучшего качества и самого последнего урожая оливок! Можете сами в этом удостовериться.

– Не нужно, сэр, – печально сказал гном. – Я уже не так хорошо чувствую запах и вкус, как в юности. Возможно, я заблуждаюсь. Вы могли бы развеять мои сомнения, показав ваш контракт о покупке масла, а также сведения от продавца о том, что это масло последнего урожая (я надеюсь, вы не поверили ему на слово?). Еще хорошо бы мне взглянуть на письменные заверения от капитана того судна, на котором было доставлено масло, о том, что во время перевозки оно хранилось в прохладном и темном помещении.

– Но, сэр… Мне нужно время, чтобы собрать эти документы! – взмолился великан.

– Ничего, сэр, я подожду, – скромно ответил гном и сел прямо на полу, сложив руки на коленях. – Кстати, сэр, должен вас предупредить – подделки я чувствую за версту, и они меня очень расстраивают.

Великан заметался по своему дому в поисках хотя бы каких-то из бумаг, необходимых гному (надо сказать, он весьма легкомысленно относился к документам). Испуганные слуги перевернули все в доме вверх дном и чудом нашли только контракт о покупке масла, но в нем не было ни слова о качестве. Трясущийся от страха управляющий объяснил великану, что никаких заверений об условиях перевозки масла от капитана судна он не брал – все отношения с ним основаны на доверии. Великан пришел в ярость и, топая ногами, велел управляющему немедленно отправляться на поиски капитана судна, где бы тот ни находился, а также испанского продавца масла, и получить от них все необходимые заверения и подтверждения, чего бы это ни стоило.

Вернувшись к гному, великан показал ему контракт о покупке масла и объяснил, что остальные документы пока не нашлись, но они обязательно будут позже – буквально через месяц-другой.

На глаза гнома навернулись слезы. В воздухе закружилась россыпь серебристой пыли.

– Я умоляю вас, сэр, не расстраивайтесь! – в отчаянии закричал великан. – Все необходимые документы будут предоставлены вам завтра утром! Клянусь, я не хотел вас обидеть! Это просто досадная оплошность! Такого больше не повторится!

Гном вытер глаза зеленым платочком и снова уселся, сложив руки на коленях. Серебряная пыль в воздухе растаяла.

Несчастный великан выбежал из дома и за пять шагов догнал своего управляющего, несмотря на то, что тот мчался верхом на лошади. Великан схватил управляющего вместе с лошадью и что есть мочи побежал к морю. За час он переплыл Английский Канал, за три часа пересек территорию Франции и вскоре метался по Испании в поисках поставщика оливок, ориентируясь по подсказкам управляющего и случайных прохожих, подобранных на дорогах.

Впервые увидев живого великана, поставщик оливок готов был написать любые заверения и предоставить любые сведения об урожае, однако от страха он лишился возможности не только писать, но также и говорить, и вообще двигаться. Еще два часа ушло на то, чтобы привести его в чувство.

На обратном пути великан нашел в одном из портовых пабов капитана корабля, перевозившего оливки, и окунул его несколько раз в воду с причала для возвращения к трезвости. Потом продиктовал стучавшему зубами капитану текст заверения, вежливо попросил расписаться, и бегом бросился в обратный путь.

На заре измученный, мокрый, всклокоченный и запыхавшийся великан вбежал в свою гостиную. Гном мирно храпел на великанском кресле, укрывшись краешком горностаевого пледа.

– Сэр, вот все документы, которые вы просили! – закричал великан.

Гном сел, нацепил на нос пенсне и принялся медленно, по слогам читать, шевеля губами и водя указательным пальцем по буквам. Великан буквально валился с ног и чуть не плакал от усталости, но мужественно ждал, пока гном закончит.

Когда гном ознакомился с последней страницей, он сухо сказал:

– Благодарю вас, сэр! – и тут же исчез.

В тот же миг великан рухнул на пол и уснул еще до того, как его голова коснулась мягкого персидского ковра. Но прежде чем великан успел захрапеть, над его ухом раздался знакомый скрипучий голос:

– Простите, сэр, не хотелось бы вас беспокоить, но…

Великан вскочил, как ужаленный. У его ног снова стоял зеленый гном с встревоженным видом.

– Я чуть не забыл про тряпочку, сэр! – воскликнул гном.

– Про какую тряпочку, сэр?! – в ужасе закричал ничего не понимающий великан.

– Про тряпочку, которой вы натираете шкатулку, сэр, – пояснил гном. – Я чувствую, что со шкатулкой что-то не так, и меня это очень беспокоит. Вы великодушно предоставили мне сведения о высочайшем качестве масла, которым натираете шкатулку. Но что если что-то не так с тряпочкой, которую вы используете в этих целях? Что если это кусок грубой мешковины, который способен поцарапать драгоценное красное дерево?

– Уверяю вас, сэр, это кусок нежнейшего бархата! Я могу принести его вам прямо сейчас! Но не могли бы мы отложить это до завтра? Я страшно устал, мне необходимо выспаться! – простонал несчастный великан.

На глаза гнома навернулись слезы. В воздухе закружилась россыпь серебристой пыли.

– Я умоляю вас, сэр, не расстраивайтесь! – в отчаянии закричал великан. – Я уже иду за тряпочкой!

После этих слов гном вытер глаза зеленым платочком, и серебристая пыль рассеялась.

Великан принес бархатную тряпочку и мучительно долго ждал, пока гном прощупает ее и просмотрит каждый дюйм тряпочки через лупу. Наконец, гном отложил тряпочку и встревожено сказал:

– Тряпочка, может, и хороша. Но кто вам сказал, сэр, что красное дерево стоит натирать именно бархатной тканью? Может быть, для этого лучше подходит фланель или лен? А может быть, шелк? Прошу вас, не откажите в любезности: найдите семь лучших краснодеревщиков из разных концов света, и пусть каждый из них даст письменный ответ на вопрос о том, какая ткань лучше всего подходит для ухода за изделиями из красного дерева. Так мне будет легче понять, хорошо ли вы заботились о шкатулке все это время. Ах да, чуть не забыл! Разумеется, статус лучшего краснодеревщика страны должен быть подтвержден письменной рекомендацией правителя этой страны. Я подожду вас здесь, – и с этими словами гном сел на персидский ковер великана.

Великан выполнил и это пожелание гнома. Он добыл семь писем от краснодеревщиков, живущих в разных концах света, и все семеро подтвердили, что лучшего способа ухода за красным деревом, чем его натирание бархатной тканью, не существует. Статус лучшего краснодеревщика, как и требовал гном, в каждом случае был подтвержден письменной рекомендацией короля, царя, императора или султана.

Когда удовлетворенный гном исчез, великан, превозмогая желание немедленно уснуть, вызвал к себе начальника караула, дежурившего у его покоев.

– Ко мне тут повадился ходить один навязчивый посетитель, – поморщившись, начал великан и замялся, но затем вкрадчиво продолжил. – Я хотел бы, чтобы ты спрятался за портьеру. Как только этот посетитель снова появится в моих покоях, ты должен немедленно выскочить и…

Тут великан заметил, что в воздухе закружилась россыпь серебристой пыли.

– Немедленно выскочить и предложить моему дорогому гостю чаю и сэндвичей, – договорил великан и заплакал.

Серебристая россыпь растаяла.

Гном являлся снова и снова. То он сомневался в количестве масла, которое великан использовал для полировки шкатулки. «Может быть, стоит использовать две капли? Может быть, вам жаль лишней капли масла на шкатулку, сэр?» То ему требовались доказательства того, что шкатулка хранится в надежном сейфе. «Может быть, замок сейфа недостаточно надежен, сэр, и любой паршивый воришка сможет разгадать шифр? Может быть, вы поскупились на сейф получше?» Самое ужасное, что избавить гнома от беспокойства можно было только с помощью бумаг – ему требовались все новые и новые письменные заверения, рекомендации, результаты экспертиз и отчеты.

Жизнь великана превратилась в кошмар. Он потерял сон, аппетит и душевный покой. Каждую минуту он жил в паническом ожидании появления зеленого гнома. Великан всерьез задумался, не отказаться ли от шкатулки, лишь бы снова вернуться к спокойной жизни. Но когда он вспоминал, что такое голод и стужа без крыши над головой, его тут же одолевали сомнения. Еще неизвестно, что хуже: нищета или ужасный гном.

Однажды великан сидел в тяжелых раздумьях в прекрасном парке возле своего дома, тихо всхлипывая, непроизвольно подергивая верхним веком правого глаза и потягивая успокоительную настойку, назначенную ему лучшим лекарем королевства. Вдруг рядом, на подлокотнике огромной кованой скамьи великан увидел крошечного эльфа, который с сочувственным выражением лица наблюдал за великаном.

– Бедняга! – сказал эльф.

Великан громко всхлипнул.

– Неужели эта шкатулка для тебя дороже здоровья и душевного покоя? – спросил эльф.

Великан всхлипнул еще громче.

– Неужели ты не понимаешь, что гном очень скоро просто сведет тебя в могилу своими требованиями? И все это только для того, чтобы снова стать ее единственным владельцем.

– Но зачем она ему? – взяв себя в руки, спросил великан. – Ведь ему не нужны деньги! Я много раз предлагал гному поделиться приростом, который приносит шкатулка, но он неизменно отказывался!

Эльф звонко рассмеялся.

– Милый наивный великан, гном отказывался как раз потому, что ты предлагал ему поделиться. А ему нужно все, включая саму шкатулку, и никак иначе! Гномы не умеют расставаться со своими сокровищами и делить их с кем-то.

Великан снова громко всхлипнул.

– Я могу дать тебе совет, – сказал эльф. – В Лондоне на Флит Стрит живет один барристер. Его зовут мистер Ильф. Если кто и может тебе помочь, то только он. Но учти: он дорого берет за свои услуги.

С этими словами эльф взмахнул крылышками и улетел. Надо полагать – к мистеру Ильфу, чтобы получить вознаграждение за нового хорошего клиента.

Разумеется, уже на следующее утро мистер Ильф сидел в гостиной великана и слушал его печальную историю, время от времени задавая уточняющие вопросы и делая пометки в своей записной книжке.

– Ну что ж, сэр, – сказал мистер Ильф после того, как великан замолчал. – Дело, конечно, очень непростое, но не безнадежное. Я сделаю все, что в моих силах. Но я смогу помочь вам, сэр, только при условии, что вы будете придерживаться одного простого правила: что бы ни происходило, вы будете молчать. Говорить и действовать буду я.

Великан был согласен на все.

Следующей ночью великан был разбужен знакомым скрипучим голосом:

– Простите, сэр, не хотелось бы вас беспокоить, но…

Великан молча сел в постели и позвонил в колокольчик, стоявший на прикроватном столике. Таков был уговор: в тот же миг в комнату вошел мистер Ильф с толстой бумажной папкой под мышкой, поклонился великану и поприветствовал гнома:

– Доброй ночи, сэр! Чем могу помочь вам? К сожалению, господин великан так слаб и так болен, что не может ни подняться с постели, ни говорить. Но он не хотел бы, чтобы этот досадный факт причинил какие-либо неудобства вам, сэр, поэтому приказал мне принять вас и выполнить любую вашу просьбу наилучшим образом.

Гном явно был не в восторге. Несколько минут он сердитым взглядом буравил великана, затем принялся беззастенчиво рассматривать барристера.

– Что ж, сэр, – проговорил, наконец, гном. – Мне не хотелось бы беспокоить вас обоих, но меня весьма волнует один вопрос: каково звучание музыки в шкатулке? Вдруг в проигрывающий механизм забилась пыль, и шкатулка начала фальшивить? Я думаю, стоит попросить двенадцать лучших музыкантов современности из разных концов света прослушать звучание шкатулки и дать свое заключение. Разумеется, предварительно необходимо собрать доказательства, что каждый из них обладает абсолютным музыкальным слухом, а не просто стал известен благодаря своим связям или неразборчивости толпы…

Великан громко застонал. Мистер Ильф сверкнул на него глазами, но тут же ласково улыбнулся гному и сказал:

– Сэр, вы видите, как болен господин великан! К сожалению, у меня нет такого богатого опыта общения с вами, как у него, и я в силу природной скудости ума не совсем понял, чего именно вы желаете. Я попросил бы вас изложить суть вашего желания ясно, четко и подробно на бумаге.

Гном покраснел от злости, но барристер тут же заверил его, что нисколько не хотел его обидеть – это необходимо лишь для того, чтобы наиболее полно и правильно выполнить пожелание гнома.

Злобно пыхтя и ругаясь сквозь зубы, гном достал перо и зеленый лист бумаги. Он довольно быстро написал что-то и протянул лист барристеру. Мистер Ильф почтительно поклонился и принялся читать. Уже через минуту он засыпал гнома вопросами: «Не соблаговолите ли пояснить, что вы имеете в виду под словом “фальшивить”? Не сочтете ли за труд уточнить, каким было звучание шкатулки на тот момент, когда она попала к господину великану? Не могли ли бы вы представить письменные свидетельства чистоты ее звучания на тот момент от двенадцати величайших музыкантов современности?»

Последний вопрос настолько вывел гнома из себя, что он бросился навзничь, принялся визжать и колотить ногами и руками по полу. В воздухе закружилась россыпь серебристой пыли. Великан задрожал и начал всхлипывать. И только мистер Ильф был спокоен и сохранял невозмутимую улыбку на лице.

– Так-так, кто обидел моего маленького друга? – зазвенел голос прекрасной феи.

– Что вы, мадам, никто и не думал обижать вашего маленького друга! – склоняясь в поклоне, ответил мистер Ильф. – Разве можно причинить огорчение столь прекрасной леди? – продолжил он, почтительно целуя руку феи.

– Объясните, что здесь происходит, – уже более дружелюбным тоном попросила фея, усаживаясь в кресло великана после того, как по мановению ее волшебной палочки оно ужалось до обычных размеров.

– Они отказываются предоставлять мне информацию о шкатулке! – завизжал гном.

– О нет, мадам! – спокойно возразил барристер. – Все совсем не так. На самом деле этот маленький почтенный господин злоупотребил своим правом на предоставление информации настолько, что нанес серьезный вред здоровью господина великана. Вот, прошу вас, ознакомьтесь с заключением врачебного консилиума, – с этими словами барристер открыл свою папку и протянул фее стопку листов. – Видите, за последний месяц господин великан похудел на две тысячи фунтов, начал страдать бессонницей, нервным тиком в тяжелой форме, расстройством желудка и маниакально-депрессивным психозом. Он потерял 20 фунтов волос и интерес к жизни! Согласно заключению королевского лекаря, специализирующегося на нервных расстройствах, всему виной образ маленького человечка с бородой в зеленом кафтане и зеленом колпаке. Он вам никого не напоминает? Из медицинского заключения также усматривается, что во время сеансов гипноза именно этот образ господин великан описывал как источник своих глубоких подсознательных страхов. А вот рисунок, изображающий кого-то, подозрительно похожего на гнома. Это немецкий лекарь, основатель нового, но уже зарекомендовавшего себя направления в психологии, применил на господине великане метод под названием: «Нарисуй свой кошмар».

– Вы это серьезно? – спросила фея. – Вы хотите, чтобы я поверила, что такое маленькое и милейшее создание, как гном, может стать кошмаром для огромного сильного великана?

– О мадам, я боюсь, вы не слишком хорошо знаете вашего маленького друга! – ответил барристер и протянул фее следующую стопку листов. – Вот некоторые детали из прошлого гнома. Из записей некоторых церковных и домовых книг, а также свидетельств очевидцев нам удалось установить, что за последние сто лет на территории Англии, а также Шотландии и даже Северной Ирландии произошло не менее пяти историй с похожим сюжетом. Некий бедняк неизвестным способом становится баснословным богачом, после чего буквально за несколько месяцев тает на глазах и умирает. Либо в один миг теряет свое богатство и сходит с ума от расстройства. Примечательно, что в каждом случае фигурируют упоминания о некой шкатулке из красного дерева и жалобы несчастных богачей на некоего «маленького бородатого человечка в зеленом».

– Я прекрасно помню этих людей! – воскликнула фея, изучив выписки из церковных и домовых книг. – Я сама дарила им шкатулку, желая помочь. Но кто-то оказался слаб здоровьем и поэтому совсем недолго наслаждался богатством, а кто-то впадал в гордыню и обижал гнома, отказываясь выполнять его маленькие просьбы.

– Что касается состояния здоровья, мадам, то жалобы обладателей шкатулки – ныне покойных, судя по показаниям их близких, подозрительно похожи на жалобы господина великана, – ответил мистер Ильф. – А что касается «маленьких просьб господина гнома», вот, прошу ознакомиться с одной из них, записанной его собственной рукой.

С этими словами мистер Ильф протянул фее зеленый лист с последним пожеланием гнома о проверке звучания шкатулки, подтвержденного свидетельствами двенадцати лучших музыкантов современности из разных концов света.

– Дружок, ну зачем же так все усложнять? – слегка пожурила гнома фея, разрывая зеленый лист на мелкие кусочки. Гном покраснел и надулся.

– Что ж, пожалуй, мой маленький друг немного заигрался, – сказала фея, обращаясь к барристеру. – Вижу, что пока у меня нет оснований отбирать у великана шкатулку и все, что она ему принесла.

После этого фея попрощалась и исчезла, оставив в воздухе россыпь тающей серебристой пыли. Когда серебристая пыль рассеялась, оказалось, что гном тоже исчез. Великан заплакал – на этот раз от радости.

Разумеется, гном исчез не навсегда – этот народец отличается удивительным упорством. Он появлялся по-прежнему часто. Только великана это уже мало волновало: все общение с гномом любезно взял на себя барристер, который в этих целях переехал в дом великана и привез с собой целый штат солиситоров. Они каждый раз умело тянули время, уточняя список запрошенной информации и возражая против некоторых пунктов из зеленых писем. В особо сложных случаях барристер решал спорные вопросы с феей, причем, каждый раз удачно. Разумеется, услуги барристера и его помощников стоили великану весьма недешево. Но конкретный размер вознаграждения так и остался неизвестен, в отличие от подробного описания этого дела, которое до сих пор хранится в одной из старейших адвокатских контор Лондона.

Дата добавления: 2015-08-09