За организацию преступного сообщества

Ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) впервые предусмотрена уголовным законо­дательством России. Очевидно, что появление данной нормы в Уго­ловном кодексе РФ обусловлено необходимостью усиления борьбы с различными формами проявления организованной преступности. Конста­тация только факта наличия преступной организации представляет значительную угрозу для общества и государства.

Как и любая новая норма, тем более не апробированная правоприменительной практикой, статья 210 Уголовного кодекса РФ тре­бует теоретического осмысления и выработки единых критериев (под­ходов) и оценок тех или иных положений (признаков) определения преступного сообщества, предложенного законодателем. При рассмот­рении объективной стороны состава преступления предусмотренного ч.1 ст. 210 УК РФ сразу возникает необходимость раскрытия, содержания таких понятий, как: преступное сообщество (преступная организация), структурное подразделение преступного сообщества (преступной организации), объединение организаторов, руководите­лей или иных представителей организованных групп.

Определение преступного сообщества (преступной организации) дано в ч. 4 ст. 35 УК РФ согласно которой "преступление признает­ся совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организа­цией) созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступ­лений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях".

Как верно заметили Л. Гаухман и С. Максимов: "в основе понятия преступного сообщества лежит понятие организованной группы"[72] под которой, согласно п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 года "О некоторых вопросах применения судами зако­нодательства об ответственности за преступления против собственнос­ти": следует понимать устойчивую группу из двух или более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких преступле­ний. Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между соучастниками и т.п."[73].

Конечно преступное сообщество (преступная организация) аккумули­рует и признаки, которые характерны для преступной организованной группы. От организованной группы преступное сообщество отличается двумя важными, указанными в законе признаками, к которым относится сплоченность и целевая направленность - совершение тяжких и особо тяжких преступлений. Вместе с тем в литературе наряду со сплочен­ностью и целью создания выделяют и другие признаки присущие преступ­ному сообществу в отличие от организованной группы: "момент оконча­ния, перенесенный на раннюю стадию и уголовно-правовое значение конститутивного признака состава преступления предусмотренного ст. 210 УК РФ”[74].

Вне всякого сомнения указанные признаки более полно характери­зуют преступное сообщество, как одну из форм соучастия, как данность содеянного, однако, в силу своей как бы производности от первых двух признаков, они не могут учитываться на стадии отграничения организо­ванной группы от преступной организации.

Установление такого признака, как цель совершения преступным сообществом тяжких и особо тяжких преступлений в силу его формализованности не представляет собой особых трудностей. Однако, из­вестную сложность в силу его оценочности вызывает определение та­кого признака, как сплоченность преступного сообщества.

Одни авторы под сплоченностью понимают "четкость и сменность взаимодействия ее групп, подразделений, конкретных соучастников, выполняющих преступные задания организации”[75]. Другие рассматривают ее "как социально-психологическую характеристику преступного сооб­щества, отражающую общность участников в реализации преступных целей”[76]. Третьи считают, что "сплоченность предполагает обычно нали­чие в преступной организации сплоченных организационно-иерархичес­ких связей, тщательной конспирации, наличие в обороте значительных денежных средств, установление связей с правоохранительными органа­ми (коррумпированность), наличие системы защитных мер (внутрен­няя контрразведка), наличие охранников, боевиков и наемных убийц. Преступное сообщество, как правило, предполагает вооруженность со­ответствующей преступной организации новейшими видами оружия, в том числе, и зарубежного производства”[77].

Четвертые отмечают, что "сплоченность сообщества обеспечивает­ся наличием единой кассы ("общака") из взносов преступных доходов, подразделений по разведке, лоббированию, коррумпированию с конспи­рацией, четкими правилами взаимоотношений и санкциями за нарушение неписаных уставов сообщества, территориальными и властными при­тязаниями, иерархией подчинения по вертикали и взаимодействия с внешними структурами правоохраны, власти и управления по гори­зонтали”[78].

Таким образом, резюмируя вышесказанное о понятии сплоченнос­ти под последней понимается в первом случае уровень (степень) вза­имодействия участников преступного сообщества, во-втором социально-психологическая характеристика сообщества, в третьем и четвертом случаях установление сплоченности у соучастников посредством пе­речисленных тех или иных характеризующих ее признаков. Очевидно, что уровень (степень) взаимодействия конкретных соучастников отнюдь не "приземляет" оценочного понятия "сплоченность", посколь­ку предложенное определение по содержанию само является оценочным, не имеющим достаточно четких контуров.

Вместе с тем, чтобы мы не понимали под сплоченностью: то ли это дружная, единодушная, организованная[79] деятельность или это социально-психологическая характеристика преступного сообщества с точки зрения правоприменения не суть важно, важно другое - опреде­ление тех признаков (черт, критериев), которые характеризовали бы преступную деятельность соучастников, как преступное сообщество, что собственно, и делается, как мы уже отмечали, рядом авторов.

Криминологические исследования позволяют видеть наиболее ти­пичные признаки, относящиеся к преступному со­обществу (преступной организации), примерный перечень которых можно было бы закрепить в постановлении Пленума Верховного Суда РФ, как это сделано применительно к характеристике организованной груп­пы.

В ч. 4 ст. 35 УК РФ говорится о преступном сообществе не то­лько как о сплоченной организованной группе (организации), но и об объединении организованных групп, созданных в тех же целях. Отнесение законодателем объединения организованных групп к одному из видов преступного сообщества обусловлено не только и не столь­ко увеличением количественного состава (и соответственно возмож­ностей) преступников, сколько наличием признака объединенности этих групп, что предполагает структурно-системное взаимодействие членов организованных групп, функциональное распределение долей, иерархическое взаимодействие руководителей и исполнителей, материальную связанность, круговую поруку и прочее[80]. Соответственно следует различать организованные группы как часть объединения (преступной организации) и группы как структурные подразделе­ния преступного сообщества. К последним относятся группы из двух и более лиц, включая руководителя, который в рамках и в соответст­вии с целями преступного сообщества (преступной организации) осуществляет определенное направление его деятельности, например, подготовку преступления, подыскание места сбыта имущества добыто­го преступным путем или наркотических средств; обеспечение престу­пного сообщества транспортом или иными техническими средствами; установление связи с должностными лицами государственных органов, представителями коммерческих и других организаций для обеспечения безнаказанности преступного сообщества и совершаемых им преступ­ных деяний, отмывания денежных средств или иного имущества, при­обретенного незаконным путем и т.п.; создание условий для сокрытия членов преступного сообщества, средств или орудий совершенных преступлений, следов преступлений, либо предметов добытых преступ­ным путем и т.д.[81]. Такого рода группы (структурные подразделения) могут обеспечивать разведку, связь, охрану, правовое, медицинское обеспечение и прочее.

Выделение двух видов организованных групп должно предполагать, на наш взгляд, и соответствующую реакцию законодателя на предмет ответственности руководителей этих организаций. Однако, исходя из санкций ч.1 и 2 ст. 210 УК РФ ответственность руководителя структур­ного подразделения далеко не адекватна руководителю организованной группы - для первого наказание предусмотрено в виде лишения свободы на срок от семи до пятнадцати лет с конфискацией имущества или без таковой, для второго же мера наказания значительно ниже: лишение свободы от трех до десяти лет с конфискацией имущества или без тако­вой. Вместе с тем степень общественной опасности руководители орга­низованной группы в том или ином конкретном случае может быть не менее высока, например, обусловленная характером совершенного прес­тупления.

Неоднозначно в литературе решается вопрос об определении количественного состава лиц, входящих в объединение организаторов, руко­водителей или иных представителей организованных групп. Так, по мне­нию Л. Гаухмана и С. Максимова, это должна быть группа из двух или более указанных лиц, характеризующаяся устойчивостью и целями раз­работок планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а также направленностью на слаженную совместную деятель­ность представленных этими лицами организованных групп[82]. В свою очередь А.В. Наумов пишет следующее: "Объединение организованных групп, созданных в целях совершения тяжких и особо тяжких преступ­лений - это преступное сообщество, состоящее из относительно автономных устойчивых групп специально создан­ных в качестве его структурных подразделений или в разное время соединившихся под единым руководством. Отсюда следует, что такое объединение не может состоять из двух-трех лиц, а должно насчитывать гораздо большее количество членов (участников)”[83]. Однако, поскольку объединение организаторов, руководителей или иных предста­вителей организованных групп и указанные в ч. 4 ст. 35 УК РФ объе­динения организованных групп по существу одно и то же, то позицию Л. Гаухмана и С. Максимова следует считать правильной.

В правовой литературе имеются разночтения также и по вопросу о квалифицирующем признаке, который предусмотрен ч. 3 ст. 210 УК РФ совершение деяний ответственность за которые установлена ч. 1 или 2 этой статьи, лицом с использованием своего служебного положения. Особенность этого квалифицированного состава определяется специаль­ным субъектом. Безусловно, к таковому относятся лица правовое по­ложение которых определено в примечании к ст. 285 УК РФ, то есть должностные лица, и в ч.1 примечания к ст. 201 УК РФ, то есть лица выполняющие управленческие функции, либо организационно-распоря­дительские или административно-хозяйственные обязанности в ком­мерческой или иной организации, не являющейся государственной или муниципальной.

Однако, имеется позиция, согласно которой под служебным поло­жением понимается выполнение лицом не только должностных, управ­ленческих функций, но также и производственно-профессиональных функций (сторож, уборщица, врач и т.п.)[84]. По-видимому, говоря об использовании служебного положения, как квалифицирующем признаке применительно к данному составу, следует учитывать возможности лица, являющегося членом преступного сообщества и выполняющего определенные служебные функции.

Вряд ли уборщица или врач используя свои профессиональные обязанности (функции) смогут оказать существенное содействие или играть особую роль в организации и деятельности преступного сообщества (преступной организации). Совсем другое дело, когда такого рода преступные действия совершает должностное лицо либо лицо выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации.

Д.М. Миненок

преподаватель (Калининградский юридический институт МВД РФ)

ГРУППОВЫЕ КОРЫСТНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ (КВАЛИФИКАЦИЯ И НАКАЗАНИЕ)

Преступности несовершеннолетних присущи групповой характер и корыстная напаравленность. Виды преступных групп перечислены в ст. 35 УК РФ:

1. Группа лиц без предварительного сговора;

2. Группа лиц по предварительному сговору;

3. Организованная группа;

4. Преступное сообщество (преступная организация).

Изучение судебной практики показало, что групповая корыстная преступность несовершеннолетних в основном представлена группами лиц по предварительному сговору. Особенностью такой группы является то, что совершению преступления предшествовало соглашение, сговор двух или более лиц, на совершение преступления.

Организованные группы несовершеннолетних составили 4%. Группы лиц без предварительного сговора и преступные сообщества (организации) практически не встречаются.

Таким образом, преступные объединения несовершеннолетних представлены группами лиц по предварительному сговору. Однако следует указать, что в ряде случаев при длительной преступной деятельности, которая включает в себя значительное количество эпизодов, в группе лиц по предварительному сговору начинают формироваться признаки организованной группы, элементы ее устойчивости и даже черты криминального профессионализма. К элементам устойчивости относятся продолжительная преступная деятеьность, стабильность состава, совершение однородных или тождественных, характеризующихся своим “почерком” преступлений. Отдельные черты криминального профессионализма проявляются в специализации на определенном виде преступной деятельности, владении определенными устоявшимися приемами, навыками совершения преступления, жаргоне.

Обычно применение квалифицирующего признака совершения преступления по предварительному сговору группой лиц не вызывает затруднений в практике, если преступление однократно, с одним эпизодом. Для таких случаев характерны:

1. Предварительное соглашение, сговор на совершение преступления;

2. Все действующие лица выступают в качестве соисполнителей, поскольку они совершают действия составляющие содержание объективной стороны состава преступления. Даже в случае разделения ролей, когда одно лицо или несколько лиц непосредственно тайно изымают имущество, а другие, не проникая в помещение стоят на страже, взламывают дверь, проникают через окно, форточку, уголовно-правовая оценка не меняется. Все действующие лица - соисполнители и, следовательно, составляют группу лиц по предварительному сговору.

Сложности в квалификации вызывают те случаи, когда группа лиц по предварительному сговору совершает несколько преступлений, причем наряду с оконченными есть и неоконченные преступления. Так, несовершеннолетние С. и Г. по предварительному сговору, выставив оконное стекло, проникли в столовую школы и похитили находившиеся там кондитерские изделия. В этот же день из столовой школы похитили кондитерские изделия и жевательную резинку. Через некоторое время аналогичным способом проникли в помещение столовой школы, пытались вынести кондитерские изделия, однако увидев работников милиции, бросили похищенное и скрылись. Спустя месяц вновь совершили кражу кондитерских изделий из столовой школы[85]. Действия С. и Г. квалифицированы по ст. 158 ч.2 п.п. “а”, “б”, “в” и ст. 30 ч.3 и ст. 158 ч. 2 п.п. “а”, “б”, “в” УК РФ.

Такая квалификация представляется неправильной. В приведенном и т.п. случаях упускается из виду, что неоднократность как вид множественности образуют тождественные преступления (от двух и более), каждое из которых не подлежит самостоятельной уголовно-правовой оценке (квалификации) поскольку их совокупность полностью охватывается признаком неоднократности. Наказание в этом случае назначается по ч. 2 ст. 158 УК РФ. Если же придавать самостоятельное значение неоконченному эпизоду, то квалификация по ч. 2 ст. 158 УК РФ и ч.3 ст. 30 и ч.2 ст. 158 (покушение на кражу по предварительному сговору группы лиц) необоснованно усилит наказание, так как назначается за оконченную и за неоконченную квалифицированную кражу. Получается парадоксальная ситуация. Если все эпизоды преступной деятельности окончены, то квалификация только по ч.2 ст. 158 УК РФ. Когда один эпизод остался незаконченным и, следовательно, менее опасным как и все содеянное, то наказание усиливается, что стимулирует виновного доводить все эпизоды преступной деятельности до конца. Нелогичность такой квалификации очевидна.

В соответствии со ст.ст. 60 и 89 УК РФ при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, а также обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

Изучение уголовных дел показало, что при назначении наказания неправильно применяется такое смягчающее обстоятельство как совершение преступления впервые. Во всех случаях это смягчающее обстоятельство применено необоснованно. Суды нередко указывают, что преступление совершено впервые в неоднократно совершаемых хищениях (кражах, грабежах и т.п.) по предварительному сговору группой лиц. Наличие таких квалифицирующих признаков как неоднократность, предварительный сговор группы лиц вообще исключает применение такого смягчающего обстоятельство как совершение преступления впервые.

Совершение преступления впервые как смягчающее обстоятельство может быть применено только при наличии трех условий в совокупности: 1. Преступление совершено впервые; 2. Вследствие случайного стечения обстоятельств; 3. Совершенное преступление относится к преступлениям небольшой тяжести.

Совершение преступления впервые означает, что лицо ранее вообще не совершало никаких преступлений либо по ним истекли сроки давности (ст.ст. 78, 94 УК РФ), либо судимость снята или погашена (ст.ст. 86, 95 УК РФ). Поэтому невозможно одновременно совершить преступление впервые и неоднократно, поскольку одно исключает другое.

Совершение преступления вследствие случайного стечения обстоятельств (как необходимый компонент п. “а” ч. 1 ст. 61 УК РФ) предполагает наличие внешних неблагоприятных факторов, которым виновный не смог противостоять в силу личностных особенностей. Эти неблагоприятные факторы объективны и не связаны непосредственно с поведением самого виновного, то есть не являются следствием его антиобщественного поведения. Такие неблагоприятные факторы являются случайными, неожиданными для виновного, непродолжительными по времени воздействия на виновного.

Лица, совершающие длительные многоэпизодные хищения (кражи, грабежи и т.д.), планирующие их, действуют, разумеется не вследствие случайного стечения обстоятельств. Наоборот, внешние обстоятельства они сознательно используют для своих преступных целей.

Наконец, п. “а” ч. 1 ст. 61 УК РФ может быть применен лишь тогда, когда совершено преступление небольшой тяжести. Максимальное наказание за неоднократные хищения (кражи, грабежи, разбои) может достигать шести, семи, двенадцати лет лишения свободы и потому эти преступления в соответствии с ч.ч. 4 и 5 ст. 15 УК РФ относятся к категории тяжких и особо тяжких.

В соответствии со ст. 88 УК РФ несовершеннолетнему могут быть назначены следующие виды наказаний: штраф, лишение права заниматься определенной деятельностью, обязательные работы, исправительные работы, арест, лишение свободы на определенный срок. Однако фактическое применение подавляющего большинства из них чрезвычайно затруднено или вовсе невозможно. Так, например, штраф назначается при наличии у несовершеннолетнего осужденного самостоятельного заработка или имущества, на которые может быть обращено взыскание. Обычно несовершеннолетние на момент вынесения приговора не работают и не имеют своего имущества. Неработавших до осуждения несовершеннолетних нельзя лишить права заниматься определенной деятельностью. Обязательные работы и арест не применяются из-за отсутствия условий для их исполнения. В соответствии со ст. 4 федерального закона от 13 июня 1996 г. “О введении в действие уголовного кодекса Российской Федерации” условия для исполнения названных видов наказания должны быть созданы не позднее 2001 года. Следует отметить, что арест мог бы быть достаточно эффективным видом наказания причем как альтернатива широко применяемому лишению свободы.

Применение исправительных работ к несовершеннолетнему, обучающемуся в учебном заведении нецелесообразно, в других случаях в условиях безработицы - нереально. К тому же исправительные работы могут быть назначены несовершеннолетним достигшим 16 лет.

Вот почему на практике обычным видом наказания применяемого к несовершеннолетним является самое суровое наказание - лишение свободы на определенный срок. Однако, учитывая несовершеннолетие виновных суды даже при совершении тяжких преступлений при отсутствии судимости назначают условное осуждение к лишению свободы с возложением на осужденного определенных обязанностей. Чаще всего это не менять постоянного места жительства, работы, учебы без уведомления специализированного государственного органа, не посещать определенные места, поступить на работу и др.

Как показывает практика такой вид наказания в отношении несовершеннолетних недостаточно эффективен. Свидетельством тому высокий удельный вес осужденных несовершеннолетних, в отношении которых вынесено постановление об отмене условного осуждения и исполнения наказания, назначенного приговором суда. Причем это происходит в основном вследствии совершения условно осужденным в течение испытательного срока нового умышленного тяжкого преступления, обычно аналогичного ранее совершенному.

Это происходит не только из-за различных недостатков, упущений со стороны органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, но и в силу того, что осужденный остается в тех же самых условиях, в том же окружении, с теми же проблемами в школе, семье, микросреде, которые способствовали совершению первого преступления. Отсюда - рецидив.

Уголовный закон обязывает суд при назначении наказания несовершеннолетнему учитывать не только обстоятельства указанные в ст. 60 УК РФ, но и условия его жизни и воспитания, уровень психического развития, другие особенности личности, а также влияние на него старших по возрасту.

Материалы уголовных дел показывают, что суды, назначая несовершеннолетним, совершившим корыстные преступления в группе не выполняют этих требований. Обычно в приговорах отмечается, что наказание назначается с учетом смягчающих и отягчающих обстоятельств, без их перечисления. Поэтому невозможно установить какие обстоятельства учтены судом, как они повлияли на меру наказания.

В связи с этим редко выполняется судом положение ч. 7 ст. 88 УК РФ по которому суд может дать указание органу, исполняющему наказание учесть при обращении с несовершеннолетним осужденным определенные особенности его личности. Видимо объясняется это тем, что непродолжительное время судебного разбирательства ограничивает возможности суда выявить с достаточной полнотой особенности личности несовершеннолетнего подсудимого.

Рассмотрение уголовных дел о преступлениях совершенных несовершеннолетними требует глубоких спецуиальных знаний по детской психологии, психиатрии, педагогике и т.п. Профессиональному судье, рассматривающему различные категории дел трудно сформировать глубокие знания, опыт, связанные со спецификой личности несовершеннолетнего преступника, особенностями ее формирования, причинами, условиями, мерами предупреждения преступности несовершеннолетних, что может негативным образом проявиться при применении мер уголовно-правового или воспитательного характера. В этом отношении законодателю следует учесть многочисленные предложения ученых о создании ювенальной юстиции с соответствующими судами. Такие суды есть во многих странах и они доказали свою необходимость и эффективность.

Дата добавления: 2015-08-09