Белая гардения

С тех пор как мне исполнилось двенадцать, кто-то присылал одну белую гардению на каждый день моего рождения. К посылке никогда не прилагалось ни карточки, ни записки. Звонки к флористу ничего не дали: неизвестный всегда оплачивал заказ наличными. Так что вскоре я оставила попытки узнать, кем является мой таинственный почитатель. Я просто радовалась пьянящему запаху прекрасного белого цветка. Каждый раз, получая подарок, я испытывала головокружительный восторг.

Мне нравилось представлять себе, каков мой загадочный поклонник. Слишком застенчив, чтобы открыться? А может быть, просто не хочет разрушать чары, которыми окружил меня? Иногда я мечтала, что гардению присылает тот самый парень, в которого я влюблена.

Мы с мамой часто обсуждали возможного кандидата в тайные почитатели. Она делала предположения, что я, сама того не заметив, совершила благородный поступок, и теперь благодарный должник платит мне столь необычным образом. Она напоминала мне разные случаи, вроде того, как я помогла соседке собрать содержимое рассыпавшихся пакетов или перевела ее маленького сына через дорогу. Или как я целую зиму носила старичку из дома напротив его почту, опасаясь, что сам он поскользнется на обледеневшем пятачке возле почтового ящика. Любой из тех, о ком я даже не подозреваю, мог присылать гардении.

Мама очень любила, когда ее дети фантазировали. Ей казалось, что это развивает воображение, поэтому только улыбалась очередной моей версии. А еще она очень хотела, чтобы мы были добрыми и отзывчивыми.

В семнадцать лет я влюбилась без взаимности в своего друга. Когда он все понял, то вежливо со мной попрощался. Я проплакала всю ночь. Наутро на зеркале я нашла надпись, сделанную красной помадой. «И отнимется, и воздастся», — гласила она. Так мать помогала мне справиться с депрессией. И знаете? Ей это удалось! Эту надпись я стерла только тогда, когда перестала переживать.

Но даже мама не смогла уберечь меня от шока, вызванного смертью отца. Он умер за месяц до того, как я окончила среднюю школу. Такого страдания, такой растерянности я никогда прежде не испытывала. Меня раздирали противоречия: то горе от потери близкого человека, то обида на него за то, что он так рано умер и не соизволил стать свидетелем самых значительных событий в моей жизни. Предстоящий выпускной и вступительные экзамены в колледж перестали интересовать меня. Теперь я чаще бывала дома, потому что так казалось безопаснее и спокойнее.

Мать целиком погрузилась в собственное горе и едва ли замечала мое. За день до смерти отца мы с ней присматривали платье для моего выпускного вечера. То, которое мы подобрали, было воплощением всех желаний — белое с алой отделкой. К сожалению, оно оказалось на размер больше, чем требовалось, и мы собирались поискать еще. Однако после трагедии я и вовсе забыла о платье.

свою комнату и увидела на кровати понравившееся мне платье, только нужного размера. Белый шелк с красной окантовкой был любовно упакован в целлофан и бережно разложен на покрывале. Она никогда не забывала обо мне и о моих братьях, мне только показалось, что она отгородилась от нас...

Моя мама была удивительной женщиной. Она стремилась доказать нам, что мир прекрасен не только сам по себе. Прекрасным его делаем мы, своими руками.

Мама умерла, когда мне было двадцать два, всего за десять дней до моей свадьбы. Это был первый год, когда я не получила на день рождения белой гардении.

Марша Аронс

Дата добавления: 2015-08-09