Глава 36. Глава 36. бета Mellu Гарри не хотел брать пергамент, но ему нужно было знать правду

Глава 36.

бета Mellu

Гарри не хотел брать пергамент, но ему нужно было знать правду. Какой бы она ни была.

Пока он разворачивал свиток, его воображение рисовало дикие картины. Боже, что удалось раскопать Гермионе? Наконец, появилась какая-то информация о Рес меа эс? Доказательство того, что Люциус Малфой солгал?

Сердце Гарри бешено заколотилось в груди. Она сказала Малфой. Это могло означать Люциуса, так ведь? Так было бы лучше, - подумал он.

Так точно было бы лучше. Но нет, она имела в виду Драко. Гарри сразу это понял, потому что он держал в руках письмо Драко Гермионе, датированное сегодняшним днем.

Поттер прочитал письмо, что не заняло много времени, поскольку оно было коротким. Потом прочитал его еще раз. Он не мог понять, почему это письмо заставило ее обвинить Драко во лжи. Наконец, Гарри поднял на нее взгляд.

- Тебя расстроило то, что Драко извинился за разбитое пианино и предложил заплатить за него, как только он найдет для этого средства? Он не врал, Гермиона. Он действительно не знает, есть ли у него собственные деньги. Ведь его дом реагирует на меня так, будто принадлежит мне…

- Я расстроена тем, - перебила его Гермиона, - что он убедил тебя в том, что будто бы не может писать письма. Совершенно очевидно, что он может это делать!

Говоря это, она притопывала ногой.

- Он сказал, что перья в его руках отказываются писать письма, если это не заполнение бланков на заказ!

О!

- Но это правда. Я сам видел.

Теперь Гарри должен был перейти к самой трудной части. Гермиона достаточно умна, чтобы понять, что он чего-то не договаривает. Ну что тут поделаешь?

- Эээ… просто с тех пор много чего произошло.

- С вечера пятницы? Но прошло всего два дня!

- Да, но к сегодняшнему дню заклинание адаптировалось, - Гарри пожал плечами. – И почти сразу же изменились условия его рабства. Ну, некоторые из них. Драко все еще не может ни есть, ни пить, если я не скажу ему, что хочу этого. Но заклинание теперь позволяет другим людям контактировать с ним, поэтому я не удивлен тем, что он решил написать тебе. Ему позволено двумя способами иметь… эээ, внешние контакты.

Гермиона села.

- Понятно. Ну, тогда, думаю, я должна на него ответить. Это действительно очень любезное письмо, просто я удивилась тому, что он написал его. Я даже задалась вопросом, не значит ли это…

- Значит что? – Гарри наклонился ближе, желая, чтобы между ними не было этого стола. О, черт, он плюнул на служебную субординацию, вышел из-за стола и сел напротив Гермионы. Если бы кто-то вошел, то это выглядело бы странно, но войти никто не мог. Чары, возведенные Гермионой, гарантировали это. – Что он нечестен во всем? Что он вовсе не раб, а просто притворяется?

- Такая мысль приходила мне в голову, - сдавленно пробормотала Гермиона.

- Это очевидно, раз ты снова начала называть его Малфоем.

- Ну, я решила, что он не заслуживает моего сочувствия, если на самом деле не находится в таком положении. Письмо возбудило мои подозрения. И не только из-за того, что он говорил, будто не может писать письма, Гарри. А еще из-за того… - Ее горло дважды дернулось, когда она сглотнула. – Он слишком внимательно слушал меня и очень любезно разговаривал со мной - магглорожденной, Гарри.

- Сейчас для него происхождение не имеет значения. Он знает, что это неважно.

Гермиона поморщилась.

- Я знаю. Но об этом было легко помнить, когда он сидел напротив и вел себя непривычно. Но иногда в это трудно поверить.

- Понимаю, - сказал Гарри, радуясь тому, что пересел, потому что теперь он находился достаточно близко и мог похлопать ее по руке. Он не хотел, чтобы Гермиона расстраивалась из-за того, что сделала неправильные выводы, но спустя минуту до него дошел весь юмор ситуации. – Но разве все это может быть ложью, Гермиона? Это обязательно… проявилось бы как-нибудь. Я никогда не отрицал, что Драко был мерзким засранцем, в тот год, когда погиб Дамблдор, и того хуже, но он никогда не казался мне выдающимся криминальным умом. И что это должна быть за цель, чтобы ради нее пойти на что-то подобное.

- Он не преступный элемент, но был распределен в Слизерин.

Гарри улыбнулся.

- Вот именно, был.

Взгляд Гермионы стал просто пронизывающим.

- Я могла ошибиться насчет письма, но я точно знаю это выражение, Гарри. Поэтому расскажи мне, что такого произошло, из-за чего заклинание адаптировалось, гм-м?

Смысла лгать не было, тем более Гермионе. Она слишком хорошо его знала. Черт, она все знала и без рассказа о том, что Драко привлекал его физически. Но он не собирался посвящать ее в подробности.

- Достаточно, - коротко сказал Поттер и приготовился выслушать ее упреки.

- Гарри, - покачала головой Гермиона. – Мы говорили об этом. Как ты мог? Он сейчас очень уязвим! Он не понимает, что делает и, вполне возможно, это заклинание заставляет его говорить, думать и чувствовать то, что ему несвойственно! Как ты мог воспользоваться своим преимуществом?

- Потому что я не воспользовался преимуществом, - возразил Гарри так спокойно, как только смог. – Послушай, я ждал, понятно? До тех пор, пока не стало ясно, что дело не в заклинании. Он предпочитал мужчинами и до того, как все это случилось.

- И что с того? Ты правда думаешь, что он заинтересовался бы тобой, если бы заклинание не ожило?

Проклятье. Она была абсолютно права. Гарри нахмурился.

- Может быть, и заинтересовался бы. Разве не ты говорила, что в школе я был немного одержим Малфоем? Ну, может, постепенно и он стал одержим мной, а?

- Это тебя не извиняет. Он не в себе и ты это знаешь. – Гермиона повысила голос. – Драко Малфой не стал бы писать мне вежливое письмо с извинениями, без единого упоминания о происхождении, если бы он хоть немного был в своем уме.

- Минуту назад, по твоему мнению, он был собой и, тем не менее, написал это письмо по каким-то своим гнусным мотивам! – парировал Гарри.

Гермиона не ответила. Она сделала несколько медленных вдохов. Казалось, что она про себя читает какое-то стихотворение. Потом положила руки на колени и спокойно сказала:

- Ну, подумать так меня вынудило письмо. Тут я согласна. Но это не означает, что то, что ты делаешь, правильно, Гарри.

- Но и не означает, что я делаю что-то плохое.

- Теперь ты споришь из-за этого. Просто скажи мне, что ты подумал бы о том, кто… - она ненадолго замолкла. – О том, кто приказывает эльфу заниматься с ним сексом?

- Я ему не приказывал! – крикнул Гарри, стараясь не обращать внимания на безобразную картину, возникшую в сознании. Это было трудно игнорировать из-за той параллели, которую он сам провел между Рес меа эс и тем, как порой ведут себя домашние эльфы. – Я ничего не приказывал ему, Гермиона!

Только кончить, - напомнила совесть.

- Это совсем иное, - продолжил Гарри, разговаривая и с Гермионой и со своей совестью. – Он сам хотел, понятно? Он хотел так сильно, что ему было больно. Это правда. Я неумышленно был жесток, когда отказал в том, что ему было нужно. А ему нужно заботиться обо мне, Гермиона, именно в этом смысле. Тебе не понять, ведь ты не живешь с тем, кто находится под подобного рода заклинанием!

- Так, значит, это заклинание.

Вот дерьмо. Гарри трудно было это отрицать после того, что он сказал.

- Послушай, вполне вероятно, что он мог бы захотеть меня. Но это не меняет того факта, что у него уже сейчас есть определенные потребности.

- И ты согласился только из-за того, что ему это нужно. Какой альтруизм!

- Да? А может, я заработал право побыть немного эгоистичным! – Гарри взъерошил волосы. – О, черт. Я не то имел в виду…

Гермиона повернулась, чтобы лучше его видеть.

- Гарри Поттер, ты заслужил полное право быть эгоистом. После всего того, что ты пережил и сделал, ты заслуживаешь иметь то, что хочешь.

- Теперь ты говоришь так, как пишут в этих подхалимских статьях.

- Дай мне закончить. Я хочу сказать… Гарри, если Драко – то, чего ты хочешь, это твой выбор. Но, возможно, он однажды все вспомнит, и когда этот день наступит… ты будешь тем, кого захочет он?

Гарри не хотел отвечать на этот вопрос, но Гермиона пристально смотрела на него. Он тоже не хотел отводить взгляд.

- Нет, - сказал он натянутым голосом.

- Значит, ты понимаешь, - с грустной улыбкой произнесла Гермиона. – Если Драко нужны такие отношения с тобой, то, как ты сказал, ему это нужно. Ты никогда не был жестким и раз его желания совпадают с твоими… - Она вздохнула. – Но я прошу тебя быть осторожнее, Гарри. Я не хочу, чтобы ты страдал потом, когда он все вспомнит. И я не хочу, чтобы Драко тоже страдал, но я могу переменить свое мнение, когда он снова станет заносчивым эгоистом.

- Как я, черт возьми, могу быть осторожным? – простонал Гарри, глядя на свои ботинки. На душе у него было паршиво. – Я в любом случае причиню ему боль!

- Ты можешь уберечься тем, что не станешь дальше развивать эти отношения, - голос Гермионы оставался тщательно нейтральным. – Я не знаю, как далеко ты зашел, Гарри, но…

Поттер больше не мог этого выдержать, может быть, потому, что отчаянно хотел сказать эти слова Драко, но не смел. Он должен сказать их хоть кому-нибудь.

- Я уже думал об этом, Гермиона. Я люблю его.

- О, боже, - Гермиона накрыла ладонью его руку. – Прости, Гарри, прости, я не думала, что все так закончится.

Тем больше причин наслаждаться этими отношениями, пока они есть, - с отчаянием подумал Гарри.

- Я не знаю, что делать, - хрипло сказал он. – Я правда не могу прекратить… эээ, прикасаться к нему, Гермиона. Даже если он потом возненавидит меня, нам… сейчас нам обоим это нужно.

- Просто будь осторожен, - повторила она. – Если ты любишь его…

- Я его очень люблю.

- Тогда ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы уравновесить его нынешние потребности и те, которые у него появятся позже, - сказала Гермиона, пожимая его руку. – Я знаю, ты сможешь. Ты хороший человек. И сделаешь все… о чем тебя попросят, Гарри. Ты оказался в трудном положении.

- Я почти хочу, чтобы он солгал, - прошептал Поттер, глядя на письмо, лежащее на столе. – Тогда я смог бы сказать себе, что он не стоит любви. Черт, я мог бы опять не любить его.

- Ты ведь все равно не разлюбишь Малфоя даже, когда он все вспомнит?

Гарри покачал головой.

- Нет, вряд ли.

- Но он станет другим. Тем, кто был…

Она замолкла, но не потому что не хотела говорить о том, каким когда-то был Драко.

Очевидно, она подумала о чувствах Гарри и постаралась не задевать их.

- Тем, кто был совершенно лишен магии, - с горечью сказал Гарри. Он вспомнил, как говорил это Люциусу Малфою месяц назад, но сейчас казалось, что с тех пор прошли годы.

Годы с Драко, и как только тот все вспомнит, то окажется, что этих лет будто никогда и не было.

Только не для Гарри. Он всегда будет помнить о том, что произошло между ними, даже если Драко предпочтет, чтобы они об этом забыли.
------------------------------------------------------

- Надеюсь, ты любишь утку? - спросил Драко, когда Гарри вечером вошел в кухню. – Я приготовил утку в апельсиновом соусе с рисом. Какие овощи ты предпочитаешь с этим блюдом?

Обсуждение ужина не входило у Гарри в список обязательных дел, но было облегчением вести такой малосодержательный разговор после мучительно трудной беседы с Гермионой.

- Сам выбери. Мне все равно. А что касается утки… кажется, я как-то пробовал такую на каком-то официальном приеме в Министерстве. Мне понравилось.

- Сколько энтузиазма, - протянул Драко. – И это благодарность за мой рабский труд…

Гарри поморщился.

- Не говори так. Я предпочел бы, чтобы ты был свободным.

- А я думал, что тебе нравится быть моим господином.

- Да, но… - Гарри вздохнул. – То, что ты раб – неправильно, Драко.

- Ты чересчур об этом беспокоишься. Я счастлив и ты счастлив. Во всяком случае, был, - Драко сощурил глаза. – Что случилось?

- Просто размышляю, - сказал Гарри. Он не хотел давать Драко повод обижаться на Гермиону. Обид и так будет достаточно. Потом, когда он все вспомнит. – Когда-нибудь к тебе вернется память, и вряд ли ты будешь доволен, когда узнаешь, что спал со мной.

- Я такой болван?

Гарри подавил смех.

- Нет, но я тебе очень не нравился в прошлом. Давай не будем об этом. Совсем. Ты знаешь это. Я тебе говорил.

- Но я также должен буду вспомнить и хорошее? Хорошие воспоминания смягчат плохие, - сказал Драко, опуская руку на плечо Гарри. – Неужели все станет по-прежнему? Я уверен, что все равно буду любить того аврора, каким ты был вчера.

- Вряд ли ты захочешь играть со мной.

Драко слегка вздрогнул, как будто он начал возбуждаться от одного лишь воспоминания о вчерашнем дне. Ну, возможно, так и было. Это питало его фантазии, порожденные не только Рес меа эс, но и созданные настоящим Драко.

И в следующий момент Малфой стал очень похож на того, кем он был всегда.

- Насколько я понимаю, - сказал он, в упор глядя на Гарри, - ты – очень выгодная партия. Герой, который спас мир от Темного Лорда. И то, что ты рассказывал о моем прошлом… разве не ты говорил, что я предпочитаю быть на стороне победителя? И что с того, что мы не нравились друг другу несколько лет назад? Если я вспомню это, то я вспомню и то, как закончилась война, не так ли? И вспомню, что мне пришлось пережить. Или ты считаешь, что я никогда не дорасту до этого?

Поскольку выяснилось, что Драко работал на Министерство, несмотря на Темную метку, казалось очевидным, что он должен был измениться. Если бы он продолжал ненавидеть всех и вся и возмущаться по каждому поводу, то разве Невыразимцы захотели бы с ним работать? Не говоря уж о том, что в Отделе Тайн наверняка работали и магглорожденные и полукровки.

Как минимум, Драко должен был научиться помалкивать о своих предубеждениях. Но лично Гарри считал, что Малфой преодолел свои предубеждения. Трудно было поверить, что его дружеское отношение к Гермионе объяснялось одной лишь амнезией.

Конечно, это могло быть Рес меа эс. Оно могло заставить Драко так говорить и вести себя, чтобы доставить удовольствие хозяину. Но в тоже время Драко мог не соглашаться с ним по многим вопросам.

Так… не стоит думать об этом, решил Гарри. Он не знал, когда к Малфою вернется память.

- Знаешь, это может никогда не произойти, - тихо сказал Драко, будто читал мысли Поттера, а может, выражение его лица. – Я могу никогда не вспомнить свое прошлое.

- Может, и так. Я думал, что это случится, когда заклинание адаптируется. Так что не о чем говорить, - Гарри прочистил горло. – Я не думал, что ты умеешь готовить утку в апельсиновом соусе.

- Всего лишь надо правильно выполнять инструкции. Это легче, чем варить зелья. Единственная сложность – приспособить рецепт к магическому исполнению.

- Ты мог бы научиться пользоваться печью и духовкой.

- Мне не хотелось бы устроить в твоем доме пожар, - сухо ответил Драко. – Не пойми меня превратно, но я не счел магглов очень умными, когда узнал обо всех этих окольных путях, чтобы получить нужный результат без магии, к тому же их способы кажутся такими неуправляемыми по сравнению с добрым надежным заклинанием.

Гарри подумал, что это зависит от того в какой среде вырос. Он считал, что для приготовления идеально поджаристого хлеба тостер более надежен, чем заклинание, но Драко, насколько ему было известно, немного побаивался этого процесса.

- Итак, чем еще ты сегодня занимался?

Гарри задал этот вопрос между прочим, ожидая, что Драко будет говорить. Не то, чтобы он перестал ему доверять после визита Гермионы. Просто… хотелось услышать, что он скажет.

Драко спросил его немного удивленно:

- Ты не читал записку, которую я отправил тебе после обеда?

Это была повседневная практика: Гарри по камину отправлял Драко распоряжения, когда было пора поесть, а тот отправлял в ответ короткие отчеты о том, что он ел и как проводил время. Возможно, теперь в этих отчетах не было необходимости. Гарри считал, что Драко будет есть после получения напоминания.

- Я имею в виду после того.

- Ааа. Ну, гм. Занимался подготовкой к сдаче ТРИТОНов, но теперь мне трудно делать это с полной отдачей, когда я знаю, что сдал несколько экзаменов. О, я вот о чем хотел спросить тебя. Что такое «страховка»? Кажется, это маггловский термин?

Гарри недоуменно посмотрел на него.

- Гм, ну, это когда ты платишь деньги вперед, на тот случай, если тебе будет причинен какой-то ущерб. Люди платят для того, чтобы обеспечить себе, в зависимости от того, что потребуется, ремонт или замену поврежденного имущества. Как-то так.

Он почувствовал себя идиотом, потому что не смог толком ничего объяснить. Однако Малфой улыбнулся.

- Ааа, ну это разумно. Я сказал твоей подруге Гермионе, что оплачу ей покупку нового пианино, если мне позволят финансы. Но она ответила, что не нужно об этом беспокоиться, потому что пианино было застраховано.

- О, она заходила?

Говоря это, Гарри чувствовал себя мерзавцем. Он пытался поймать Драко на лжи? Ему захотелось ударить себя.

- Нет, я неправильно выразился. Она сказала все это в письме.

- А что это она вдруг написала тебе об этом?

На этот раз Гарри и впрямь чуть не ударил себя. Что с ним такое творится?

- Я ей первый написал, - признался Драко, пожимая плечами и взмахом палочки призывая из холодильника цуккини. – Я вспомнил, как дурно вел себя в пятницу вечером. Даже если я не мог контролировать себя, все равно мне следовало извиниться. Представь себе мое удивление, когда выяснилось, что перо снова меня слушается, и камин пропускает письмо. Я уже начал было думать, что больше никогда не смогу отправлять письма камином за исключением заказов в магазины и переписки с тобой.

Судя по этим словам, Драко ничего не утаивал, так ведь? Он охотно признался Гарри в том, что тот и так уже знал. Но Гарри не мог понять одну вещь.

- Но почему ты вдруг решил, что можешь написать ей?

Драко странно посмотрел на него, сведя брови вместе.

- Потому что заклинание адаптировалось. Почему же еще? О… прости, хозяин Гарри. Я слишком много себе позволил? Ты хотел бы, чтобы я спросил разрешения, прежде чем писать кому-то? Только скажи и я…

- Нет, конечно, я не возражаю, чтобы ты писал Гермионе. Пиши ей, сколько пожелаешь.

Можешь писать кому угодно, Драко.

- Хорошо, хозяин, - сказал Драко, кивая. – Ты действительно замечательный. О, наверно, нужно упомянуть вот о чем: получив ответ от Гермионы, я был очень взволнован тем, что могу писать письма, и попытался написать моим родителям.

Гарри старался, чтобы его эмоции не отразились на лице. После случая с Нарциссой, он неохотно позволял Драко общаться с родителями, когда его самого не было рядом.

- Попытался?

- Да, перо меня слушалось, но камин не пропустил это письмо. – Драко пошел добавить в жюльен цуккини, его руки двигались с той уверенностью, которая приобретается годами практики. – Думаю, что родители – особый случай, поскольку у них есть потенциальное чувство, что они имеют на меня первоочередное право, как-то так. Я предполагаю, что нужно получить у тебя одобрение письма. – Голос Драко зазвучал несколько неуверенно. – Может быть, ты посмотришь, что я написал и примешь решение?

Гарри с облегчением выдохнул. Вряд ли он мог ждать от Драко большей открытости, не так ли? Ведь тот мог легко утаить попытку написать родителям, если бы был нечестен и хотел сделать это за спиной у Гарри. Или мог бы попросить его отправить письмо, не давая посмотреть.

Но Драко попросил Гарри прочитать его.

- Где оно? – спросил Поттер, стыдясь за себя.

Чувство стыда усилилось после того, как он увидел, что написал Драко. Тот хотел знать есть ли у него собственные средства, и если есть, то где они могут быть. Более того, Драко объяснил причину, по которой он обратился с подобной просьбой: Видите ли, я нечаянно повредил вещь, принадлежащую Гермионе Грейнджер, и хотел бы компенсировать ущерб. Не знаю, известно ли вам ее имя, но она подруга Гарри и очень приятный человек. Вообще-то она уже сказала, чтобы я не беспокоился о замене ее пианино, но я уверен, что при помощи Репаро невозможно вернуть такой деликатный инструмент в первозданное состояние. Я думаю, что должен компенсировать его стоимость. Не могли бы вы быть так добры и передать мне информацию о моем финансовом состоянии, когда вам будет удобно, через Гарри, конечно?

Гарри свернул пергамент и перевязал лентой, прежде чем отправить его по каминной сети.

- Спасибо, - сказал Драко, когда принес с кухни тарелки. Он поставил их на стол, налил в бокалы вино и оставил его «подышать».

- Опять двадцать пять, - пробормотал Гарри, когда они сели за стол. – Пожалуйста, Драко, ешь и пей вино. Боже, как бы я хотел, чтобы мне не нужно было не говорить тебе это.

Драко улыбнулся.

- Ну, знаешь, как говорят. Если бы желания были галеонами, то даже магглы разбогатели бы… о как. Звучит ужасно, да? Я даже не знаю, откуда пошло это выражение.

- Это поговорка, как ты понял, - сказал Гарри, у него немного перехватило горло. Не было никаких сомнений – к Драко понемногу возвращалась память. Гарри чуть не застонал. Он понял, что дело шло к концу. Но это должно было закончиться, потому что он не хотел, чтобы Драко оставался рабом. Когда Гарри мог мыслить рационально, он понимал, что возбуждение и удовлетворение от секса, как и последующее отрезвление, – неправильно.

Он хотел, чтобы Драко был свободным. Он просто не хотел, чтобы тот вспомнил все.

Да, разве это было бы не лучше всего? Если бы заклинание могло быть снято так, чтобы Драко стал свободным, но никогда не вспомнил бы, как сильно когда-то ненавидел Гарри, тогда он не стал бы возмущаться Рес меа эс и всем, к чему оно привело. И они могли бы быть вместе и по-прежнему играли в эти обжигающе горячие игры. Уединившись в своем доме, они могли бы заниматься, чем пожелают. Если бы Драко захотел так «поиграть», то это было бы почти так же, как если бы действие заклинания не закончилось.

Но если Драко вспомнит, что Гарри был на победившей стороне, а он нет, то никогда не захочет снова играть в эти игры, так ведь?

- Ну, я считаю, что это звучит несколько расистски, - сказал Драко, делая глоток вина.

- И глупо, - добавил Гарри. – Среди магглов немало богатых людей.

- Это само собой разумеется, - голос Драко стал задумчивым. – Возможно, это ужасно звучит, но я хотел бы знать о состоянии моих дел. Как ты думаешь, Гарри, сколько у меня денег?

- Не ужасно, потому что ты хочешь выяснить, можешь ли исправить ситуацию с пианино.

Драко хохотнул и бросил на Гарри веселый взгляд.

- Это движет моим любопытством, но не является единственным мотивом. Просто я действительно хотел бы знать.

- Я полагаю, что у тебя есть несколько отдельных вложений, - кивнул Гарри, припоминая что-то такое. – Да, я не думаю, что Вороний Утес тебе купили родители, значит, у тебя должны быть собственные деньги. Не знаю, сколько получают невыразимцы, но должно быть прилично.

Драко подчеркнуто внимательно обвел взглядом столовую.

- Ты – Главный Аврор, но я рискну предположить, что твое жалование «не прилично». Если бы у меня были такие деньги, на которые все указывает в Вороньем Утесе, то я вряд ли стал бы работать в Министерстве.

- Может, ты разбогател в России, - пошутил Гарри, пытаясь игнорировать боль, которую почувствовал, когда Драко намекнул, очень вежливо конечно, что он не так богат, как Малфои. Гарри хотел сказать, что получил много денег от родителей… что груда золота почти не уменьшилась с тех пор, как он впервые увидел ее. Но он не хотел хвастаться этим или пытаться произвести на Драко впечатление рассказами о своих деньгах.

Во-первых, потому, что его состояние не шло ни в какое сравнение с богатством Малфоев. А во-вторых, Гарри не хотел, чтобы хорошее мнение Драко о нем основывалось на деньгах.

- Если я правильно ориентируюсь во временной последовательности, то я приобрел Вороний Утес до того, как уехал в Россию, - сказал Драко, покачав головой и взмахивая при этом длинными волосами. – Но хватит об этом. Как прошел твой день, Гарри? Встреча с министром была успешной? О, и вот что я хотел спросить. Кто у нас нынче министр? Все еще Скримджер? Я пытался выяснить это самостоятельно, но здесь у меня нет никаких книг, в которых рассказывалось бы, что произошло после окончания войны.

Конечно, их у Гарри не было. Ему не нравилось то, как его превозносили в этих книгах. Даже в самых достоверных из них было нескрываемое преклонение перед героем. По сути, он видел только одну книгу, в которой был изображен таким, какой он есть. Эту книгу написала Рита Скиттер. Но он не собирался покупать ее книги. Там было полно грязных домыслов о том, что происходило в их палатке по ночам, когда они с Роном и Гермионой были в бегах.

- Или каких-нибудь ежедневных газет, - добавил Драко, подняв бровь.

- Эээ, мне не нравятся те глупости, которые там пишут обо мне.

- Но, по-моему, тебе нужно быть в курсе новостей, особенно учитывая, какую должность ты занимаешь.

- Я в курсе, - скривился Гарри. – Министерство выписывает массу периодики и я читаю то, что мне нужно для работы…

- Я не сомневаюсь в этом, - пробормотал Драко.

- Но это несправедливо по отношению к тебе, - добавил Гарри. – Я подпишусь. И что касается твоего вопроса. Скримджер был убит во время войны. Нынешний министр – Кингсли Шеклболт. Мой старый друг.

- Надо же, у тебя такие высокопоставленные друзья, - беспечно сказал Драко, поглаживая Гарри по руке. Точнее, по рукаву. Гарри вздрогнул от этого прикосновения, и ему захотелось большего. – Не говоря уж о том, что твое положение само по себе уважаемо. Тебе не о чем беспокоиться, Гарри. Если моя память вернется в полном объеме, я буду знать, что мне посчастливилось заполучить такого мужчину, как ты, хотя для того, чтобы свести нас понадобилось заклинание порабощения.

- Гермиона ищет причину, почему заклинание пробудилось, - проговорился Гарри. Он не знал, что ненавидит больше: мысль о том, что Драко с ним из-за того, что его к этому вынуждает ожившее заклинание или то, что Драко, как слизеринец, хочет его, Гарри, из-за его связей в магическом мире. Из-за его славы. – Я надеюсь, что в результате будет найден способ снять чары. Я не хочу держать тебя в рабстве.

- А я подумал, что ты начал получать от этого удовольствие.

Это обвинение почти попадало в точку. Вытащив свою руку из-под руки Драко, Гарри взял бокал с вином и сделал глоток, пока думал, что ответить.

- Да, это так. Думаю, тут нет никаких сомнений. Но, Драко… наслаждаться твоим подчинением, потому что это очень возбуждающе, пока мы в постели и наслаждаться им в другое время – разные вещи.

Малфой покосился на него.

- Мы можем делать вид, будто я притворяюсь рабом. По-видимому, я когда-то так делал, во всяком случае, если судить по содержимому сундука. Не говоря уж о том, как легко я себя чувствую в подчиняющейся роли.

- А как тебе такой вариант: мы найдем способ освободить тебя и потом ты, если захочешь, можешь притворяться моим рабом.

- А, но может и не быть способа освободить меня.

- Конечно, он есть, - Гарри поставил бокал и поморщился, поняв, что жест получился немного властным. – Рес меа эс однажды было сломано, и твоя семья освободилась от него. На несколько столетий. Мы просто должны узнать, что тогда произошло и сделать это еще раз.

- О, - тихим серьезным тоном произнес Драко, - перестань беспокоиться об этом. Расслабься, Гарри. Наслаждайся жизнью. Все больше и больше я начинаю думать, что ты не умеешь этого делать. Ты прирожденный лидер и, насколько я понимаю, ты никогда не потакал своему желанию обладать и управлять. То есть до тех пор, пока не заявил на меня права.

- До этого я и не знал, что во мне есть такие наклонности.

- Что только подтверждает мою правоту. Наслаждайся жизнью, хозяин Гарри. Наслаждайся мной и перестань все время говорить о свободе. Я не хочу ее. Я хочу только тебя.

Гарри кивнул и снова взял в руки вилку, но на самом деле он был не согласен. Он просто не хотел спорить, но в душе остался при том же мнении, которое озвучил раньше. Ты хочешь только меня, но, зная, кто я есть и кем мы были, я понимаю, что это говорит заклинание. Я должен снять его. Должен. Но если мои предположения верны и в результате к тебе вернется память, то твоя свобода будет означать, что ты больше никогда не будешь со мной.

И как я смогу наслаждаться жизнью после этого? Но как я могу поступать нечестно и держать тебя в рабстве, если есть способ дать тебе свободу?

Дата добавления: 2015-08-09