Глава 21. Кайлеб с тупым постоянством пытался сделать что-то с дверью

Кайлеб с тупым постоянством пытался сделать что-то с дверью, которая при наличии достаточного количества Силы представлялась ему не более чем небольшим препятствием, но раз за разом терпел неудачи. В нем либо было недостаточно крови, либо перебор вербены. Другого столь же логичного объяснения он не находил. Всего-навсего стальная створка около пятнадцати сантиметров толщиной должна была проломиться под его первым же натиском, но она отчаянно сражалась с вампиром и успешно лидировала на протяжении вот уже десяти часов. За это время ассасин сумел окончательно пасть духом и поддаться панике, потому что до сих пор ничего не знал о местонахождении Кэролайн или жалкого кровососа, которому суждено будет умереть в ближайшие несколько дней.

Он боялся себе представить, что может сотворить с девушкой этот псих, в одно мгновение превращающийся в неуправляемого монстра. Какие цели преследует Дамон? Месть? Зависть? Желание развлечься? Может быть нечто более правдоподобное?

Разумеется, вечность не самая приятная штука, каждый ищет свой способ «не скучать», но при этом старается придерживаться каких-то общечеловеческих рамок. Мужчина и сам в свое время любил провести недельку-другую в обществе симпатичной леди, которую до смерти пугали его, говоря официальным языком, немотивированные вспышки агрессии, однако это был он. Совсем другое дело – старший Сальваторе. Зачем ему Кэр? Бедная измученная девочка, которой словно на судьбе написано попадать в лапы к самым мерзким тварям. Сначала она оказалась в липких ладошках Шиничи, рискнувшим манипулировать сознанием юной особы, отнюдь не обремененной интеллектом. Лис всячески запудривал ей мозги и в итоге сильно преуспел в этом занятии. Девушка окончательно стала терять голову при слове «месть» и всеми способами была готова извести Елену. Собственно, благодаря этой своей мании она и оказалась в любопытных до новых эмоций объятиях ассасина. И стоило ему осознать, что на самом деле он всегда искал именно ее, единственную и неповторимую (более удачно выразиться у него сейчас не получалось), как буквально через месяц все рушится в один миг, представляя глазам Кайла с каждой секундой все более ужасные картины.

Тяжелее всего ему было в те моменты, когда никак не удавалось вырвать ее из цепких лапок одуревшего вампира, пусть даже и ценой собственной жизни. Он понимал, что всего одно неловкое движение может спровоцировать Дамона на нечто большее, чем оставление синяков и ссадин на любимом теле. Поэтому он был вынужден молча смотреть на боль своей девушки, чувствовать ее на себе и тешиться надеждой на то, что когда-нибудь ему все же удастся забыть и этот день, и все последующие. Просто вычеркнуть из жизни твердой рукой, точно пережитый глубокой ночью кошмар, который забывается с первыми же лучами солнца.

Юноша предпринял еще несколько довольно неудачных попыток совладать с поистине крепкой дверью, в очередной раз принял свою явную слабость на веру и, тяжело дыша, опустился на пол у дальней от входа стены. Больше тратить Силу попусту было просто невозможно. Еще пара часов молчаливой борьбы и та зверская жажда вновь разинет необъятную пасть где-то глубоко внутри него.

Тихие шаги в отдалении заставили мужчину мгновенно собраться. Буквально через мгновение залязгали засовы, а ржавые петли вновь дали о себе знать чудовищно-скрипящим звуком «уи-и».

- Доброе утро, мой кровожадный друг! – бодро протянул Дамон, являя ассасину свою лучезарную физиономию. Он был просто до неприличия весел. – У меня к тебе небольшой разговор. Согласишься спокойно выслушать или будешь пытаться играть в глупые игры? Поясню: один твой опрометчивый взгляд, и наша сладкая Кэролайн обзаведется уродливым шрамом – это пока для начала. Так как, хашишин? Готов пожертвовать ее ангельским личиком ради справедливости? Кинешься на меня, чтобы удовлетворить достопочтенную старуху Месть?

- Нет, - буркнул Кайлеб, с огромным трудом закапывая глубоко внутри себя любые дальнейшие планы. Риск, конечно, дело благородное и прочее, вот только не в их случае. Он прекрасно понимал, что вампир заявил о своих угрозах вполне серьезно и собирается исполнить их при первой же ошибке с его стороны. – Чего ты хочешь?

- О-о, - радостно потер он руки, быстро переступая порог «тюремной камеры». До этого момента он благоразумно оставался снаружи, намерено выясняя внутреннюю обстановку и реальную возможность нарваться на отнюдь не радушный прием. – У меня много целей. Как тебе Елена?

- В каком смысле? – вопрос был задан настолько неожиданно, что юноша не сумел определить его сути.

- Внешне, - спокойно пояснил Дамон, небрежно прислонившись спиной к каменной стене. – Нравится девочка? Если нет, тогда у меня просто опускаются руки, - жалобно провозгласил он, изображая на лице печальное выражение.

- Нравится, - без особо энтузиазма ответил Кайлеб. Если исходить из каких-то абстрактных внешних ощущений, то он произнес чуть ли не правду. – Дальше что? Ты предлагаешь поменяться?

В конце концов, от этого психа можно было ожидать чего угодно.

- Да! – тут же обрадовался мгновенно найденному общему языку мужчина. – Именно поменяться. Одна ночь, которую моя принцесса проведет не в номере Люкс шикарного мотеля с огромной двуспальной кроватью, а в затрапезной комнатенке со зверски голодной пиявкой, должна пойти ей на пользу. Знаешь ли, небольшие воспитательные нюансы. Может тогда мой папаша перестанет вести себя как его святой братишка? – этот вопрос он адресовал исключительно своему подсознанию, но, видимо, вампир все-таки сболтнул что-то лишнее, потому что лицо его собеседника разительно переменилось.

- Кто ты? – нахмурился ассасин, медленно поднимаясь на ноги. – Что за тварь?

- Дамон Сальваторе, вампир, - лаконично ответил он на оба вопроса, вытягивая руку для пожатия. – Следующий твой вопрос придется болью по нежному телу милашки. Поэтому не стесняйся, любопытствуй, - подначил он юношу, заливаясь громким хохотом. Ладонь пришлось тут же опустить, потому что никто и не собирался соблюдать некие светские приличия. Напротив, хашишин был вовсе не прочь свернуть ему шею.

- Отпусти ее, - решился на крайние меры Кайл. – Тебе ведь нет никакого толка от девчонки, я итак сделаю все, чего ты хочешь.

- Тут ты ошибаешься, - немного укоризненно произнес мужчина. – Нам с ней довольно весело, а скоро будет еще лучше. Мне никогда в голову не приходила идея о сексе, и поэтому я вынужден признать ограниченность собственной фантазии. Пять столетий обходить стороной такую интересную возможность! Что за упущение! Но ты не бойся, я постараюсь быть предельно аккуратным. Кажется, они смертны? – издевательски протянул он, с помощью Силы демонстрируя своему «другу» парочку эпизодов из запланированного вечера. Его просто распирало изнутри от желания сделать как можно больнее и вызвать неимоверное количество гнева на свою голову. Должен же этот напыщенный бессмертный перейти некую грань, чтобы сегодняшняя встреча оказалась не напрасной! Ну хоть одну лишнюю эмоцию…Он буквально мечтал об этом!

- Тронешь ее хоть пальцем – будешь долго жалеть, - совершенно спокойно пригрозил ассасин, с трудом сглатывая огромный сухой ком в горле. – Мне плевать, кто ты на самом деле и что тебе нужно от Дамона. Свяжешься со мной, забудешь о крови навсегда. А знаешь почему? Мертвые не испытывают голода.

- Тогда жди миленькую блондинку в гости не позднее завтрашней ночи, - еще шире улыбнулся вампир, позволяя глазам налиться яростной краснотой.

Несколько минут они неустанно сверлили друг друга полными ненависти взглядами, а потом Дамон просто исчез, растворился в темноте комнаты.

Франческа нервно огляделась по сторонам, пытаясь отыскать взглядом хотя бы намек на то, что ей делать дальше. Никогда прежде она не чувствовала себя такой растерянной и опустошенной одновременно. Смешно сказать, она – ярая противница слезливых историй, заставляющих испытывать жалость к собственной персоне, только что вытряхнула ворох грязного белья перед обычной человеческой девушкой, невольно заставила ее поставить себя на свое место, сопереживать ей и прочая-прочая. Глупее поступка трудно себе представить! Больше всего на свете она боялась выглядеть слабой и беспомощной, какой ее когда-то увидел Остин.

- Не бери в голову, - как можно более серьезно попросила итальянка, натягивая на лицо виноватое выражение. – Время лечит все, а у меня его было предостаточно. Лучше объясни мне одну вещь. Кольцо мадам Стервы, где оно?

- Что? – недопоняла Елена, краем одеяла смахивая слезы со щек.

- Ну Катрины, - с омерзением произнесла вампирша ненавистное для себя имя. – Где ее чудо-побрякушка? Или ты настолько жестока, что готова отправить Дамона загорать?

- Что за глупости! – мгновенно пришла в себя девушка, бросая на подругу мужчины довольно злой взгляд. – Я с радостью отдала бы кольцо ему, только… В общем, у меня его нет. После возвращения оттуда, - она подняла указательный палец к потолку, призрачно намекая на словосочетание «тот свет». – Оно так и осталось у Стефана. Как-то так выходило, что они оба делали мне предложение, а потом забирали его обратно, вместе с подаренными кольцами, - невесело улыбнулась блондинка.

- Мужики, - многозначительно вздохнула Фрэнки. – Хочешь совет? Подвесь моего обожаемого приятеля за ноги, хорошенько попинай, и уже на следующий день он с радостью помчится с тобой ко Дворцу Бракосочетаний. Безотказный способ в борьбе с упертыми вампирами, возомнившими себя этакими сердцеедами. Выходит, наш душегуб несчастных кроликов все продумал до мелочей, - неожиданно посерьезнела она и села рядом с Еленой. – Три кольца для одного бессмертного, не многовато? Как думаешь, если я ему сверну шею – Дамон расценит это как героическое проявление моей вечной привязанности или реальную попытку извести его на нет?

- Думаю, сначала я все же убью тебя, и лишь потом вспомню о многолетнем знакомстве, - ответил мужчина за свою принцессу, мгновенно привлекая внимание обеих девушек, находящихся в комнате. – Фрэн, не могла бы ты закрыть эти чертовы шторы?

- Ага, сейчас, - с готовностью кинулась исполнять она просьбу друга, чувствуя себя при этом нашкодившим котенком. Только в самой неискренней степени ее ощущения можно было назвать раскаянием. За все триста с лишним лет жизни ей редко приходилось бояться, а уж паниковать тем более. И вот именно теперь она больше всего страшилась увидеть в глазах приятеля короткую фразу, которая ясно давала понять одно: ей отказано от дома. Быстро работая руками, она с беспокойством прислушивалась к мыслям вампира, старательно придумывая ответы на любые его вопросы. Почему сразу не рассказала? Не хотела ворошить прошлое, старалась казаться сильной и жесткой, косила под настоящую бессмертную, любила прикидываться одуванчиком. Зачем было лгать? У нее талант с детства, сказывается мерзкая кровь, было безумно больно и поскорее хотелось забыть те страшные годы детства и юности, которые оставили глубокие раны по всему телу. Ведь твердила же, что никогда не любила, а на самом деле?! Ее Остин должен был остаться чем-то сугубо личным, не поддающимся порицанию странноватой общественности. Он должен был стать тем самым идеальным мужчиной, сравнения с которым не выдерживал никто. И пусть Дамону очень часто удавалось быть для нее кем-то действительно значимым и самым родным, память о Нем осталась неприкосновенной. Она даже научилась верить в то, что на самом деле никогда не любила. Какие же такие особые чувства заставили неуравновешенную Фрэн оставить в живых родителей, приложивших руку к убийству смысла ее вечного существования? О-о, тут она могла дать волю отточенной до мелочей реакции. А почему он, мистер Сальваторе (т.е. Я-никогда-не-лгу-и-лгущих-презираю), до самой смерти Джузеппе по причине банальной старости заботился о нем? Содержал вконец спившегося старикашку, просадившего все состояние на игре в покер? Почему именно он, а не горячо любимый отцом младший сыночек, выкупил поместье после того, как оно оказалось в жадных лапах кредиторов папаши? Кто жил в нем последние несколько сотен лет, отгрохал себе небольшой домик, чтобы и близко не подходить к месту своего искреннего несчастья? Если он ответит ей хоть на один вопрос, то получит взамен поистине развернутую исповедь.

Только это было напрасным. Они знали друг друга гораздо лучше, чем казалось им обоим. Мужчина не собирался терзать подругу расспросами, указывать ей на довольно глупое поведение. Он просто вошел в комнату, как только из нее исчезли последние лучи злосчастного препятствия, подошел к Елене, по пути смерив итальянку ободряющим взглядом. И больше ничего…

- Ты не собираешься… - начала была выражать изумление Франческа, молча наблюдая за многозначным переглядыванием сладкой парочки. Их диалог глазами не нуждался в озвучивании, потому как был предельно ясен.

«Это просто ужасно!» - громко вопили огромные голубые глаза, по праву принадлежащие самой наивной особе на свете. «Как такое могло случиться? Почему все так несправедливо?».

«Девочка моя, это мир вампиров. Я уже говорил тебе, что не все из нас отличаются человечностью. Некоторые о ней никогда и не слышали» - снисходительно улыбались игривые глаза Дамона, на глубине которых внимательный наблюдатель мог разглядеть туманный намек на самое искреннее сострадание. Он догадывался о том, что подруга скрывает от него много чего «интересного», но никогда не мог представить себе, что все настолько ужасно. Факт поедания маленьких детей казался ему пустяком по сравнению со смертью того бессмертного, о котором рассказывала итальянка. Ему, как никому другому, были понятны ее чувства.

- Прекратите! – не выдержала итальянка их внимательных переглядываний. – Сеансы психоанализа устраивайте друг для друга, а меня оставьте в покое! Плевать я хотела на вашу жалость, потому что не нуждаюсь в ней! И вообще…пошло все к чертовой матери! Я устала, хочу домой и мне опротивели дурацкие игры лисы, выжившего из ума подростка и всех остальных!

- Фрэнки, - успокоительно заворковала Елена. – Все будет хорошо, я обещаю тебе. Мы уедем, обязательно уедем отсюда, как только стемнеет. Правда, Дамон? – он с такой надеждой посмотрела на своего вампира, что у того просто язык не повернулся ответить на ее вопрос категоричным отказом.

- Конечно, - нехотя выдавил он из себя улыбку, адресованную обеим девушкам. – Фрэн…

Мужчина хотел произнести что-то вслух, но передумал озвучивать это при Елене.

«Я понимаю тебя. А сейчас спустись к Алексу и постарайся успокоиться» - вежливо попросил он, давая ей возможность отказаться или же продолжить свои обвиняющие речи.

- Ладно, - сбавила обороты вампирша, медленно поворачиваясь в сторону двери. – Пойду заниматься поисками зарвавшегося Стефчика. Никто ведь не против, если я оторву ему ухо? Просто из чувства кровожадности, а?

В ответ она получила звенящую тишину. Парень с девушкой никак не могли подобрать достаточно значимых слов и вновь занялись детальным рассматриванием друг друга. Франческа тяжело вздохнула, прикрывая за собой дверь спальни, и быстро спустилась вниз, с интересом прислушиваясь к мыслям ассасина. Оказывается, ее история и для него оказалась полнейшим откровением. Вот только вызвала в нем не сострадание, как в случае друга и его девушки, а ворох столь же неприятных и болезненных воспоминаний.

- Да уж, ламий трудно назвать счастливыми существами, - буркнула она, подходя к креслу, в котором совершенно неподвижно восседал Александр. – Тоже много чего «веселого» вспомнил?

- Если желаете, я могу и рассказать, - как-то безразлично пожал плечами мужчина, поднимаясь на ноги, чтобы поприветствовать Фрэнки.

- А заодно можешь и просветить меня относительно того, где берутся кольца для обычных вампиров, - сказала девушка, поднимая озабоченный взгляд к потолку. Сейчас ее интересовали две вещи: где найти младшего Сальваторе, чтобы отобрать кольцо назад (о Мисао она как-то позабыла), а в случае неудачи – реальная возможность обзавестись точь-в-точь таким же перстнем.

После неудачного разговора со страшим братом и его девушкой (теперь он вынужден был относиться к ней именно так) Стефан решил отыскать Мисао, чтобы потребовать от нее объяснений. Но он и представить себе не мог, с какими трудностями столкнется. В прежние времена она всегда появлялась буквально сразу же, как только могла ему понадобиться. И вот теперь, когда жажда лицезреть ее рыжеволосую персону переросла всяческие границы, он должен был признать свою несостоятельность. Никаких сведений о том, как ее отыскать в случае необходимости, она не давала, всегда соблюдая негласное правило: «Я приду, если буду нужна».

Вампир посетил все места, где когда-либо сталкивался с лисой, побывал на том месте, где совсем недавно натолкнулся на ее дом, призывал ее, пробовал кричать, в конце концов отчаянно молил о появлении, но раз за разом терпел сокрушительные неудачи. Скрипя сердце необходимо было признать: китсуны хитрые твари, которым удалось обвести вокруг пальца выжившего из ума бессмертного на почве потерянной любви. Последний постулат ему давался труднее всего, но он решил смотреть правде в глаза. Что сейчас о нем думает Елена? После всего произошедшего по его вине… Хватит ли у нее сил оправдать и этот его поступок? Сможет ли она простить попытку стереть из ее памяти образ старшего Сальваторе? А то, что он позволил себе совсем недавно? Вряд ли, потому что даже у него самого нет ни единого объяснения.

Когда-то брат казался ему исчадием Ада, чудовищем, монстром, лицемерным ублюдком и прочий набор отнюдь не джентльменских качеств, которые преобладали в Дамоне, а теперь он сам стал кем-то гораздо страшнее. И вместе с недавно приобретенными качествами потерял последнюю надежду на возможное счастье подле Елены. Но у него остался один шанс исправить хотя бы малую толику своих поступков – вернуть кольцо брату. Вампиру, который изо всех сил заботится о его возлюбленной, готовому отдать жизнь за нее, тому, кто занял его место в жизни девушки. И лишь после этого у него может появиться малюсенькая возможность сказать ей пару слов. Ему очень жаль. Он не хотел причинять ей боль и любит ее по-прежнему. Он понимает, что не заслужил прощения, но искренне надеется на ее понимание. И пусть она будет действительно счастлива с тем, кого выбрала.

Стефан уже не верил словам Шиничи, давно перестал доверять разглагольствованиям Мисао, и все-таки никак не мог отрицать очевидных вещей. Его брат планомерно шел к цели, переступая при этом через головы остальных, творил настолько ужасные вещи, что и вспоминать противно, из-за него погибла Елена (точнее, превратилась в вампира), затем умерла… Юноша и сам много раз оказывался на волосок от смерти благодаря своему ополоумевшему от зависти родственнику, чего только стоило пребывание в колодце. А уж о Ши но Ши и говорить нечего. Там он потерял большую часть себя, Елену и весь смысл вечности. И все по вине Дамона, с которым девушка чувствует себя счастливой. Он сделал ее другой, показал иную жизнь, пришедшуюся по вкусу обоим, и здесь уже ничего нельзя было изменить. Может быть, когда-нибудь он действительно сможет полюбить ее искренне и совершенно бескорыстно. А до сего момента у юноши в душе будет теплиться надежда. Тайная надежда, о которой никто не узнает. Ему не хотелось, чтобы Елена чувствовала себя в чем-то виноватой. Это ведь все равно должно было произойти – никто не мог устоять перед насквозь лживым старшим Сальваторе. Он подобрал самый лучший момент, воспользовался отсутствием брата по своему усмотрению, сделал несколько верных акцентов на природной привлекательности и явной растерянности девушки, рискнул и сорвал банк. Везение? Разумеется, нет. Холодный расчет.

Вампир осторожно подошел к пансиону, стараясь производить как можно меньше шума. После того, что он сделал брату, тот вряд ли изъявит желание вести мирные переговоры. Скорее всего, просто схватится за нечто довольно крепкое и обязательно деревянное, а потом применит по назначению. И юношу бы вполне удовлетворил подобный расклад, но сначала хотелось поговорить с Еленой. Извиниться и все объяснить, чтобы она не держала на него зла, чтобы поняла, что он всего-навсего глупый парень, потерявший голову от огромного количества ревности и явной несправедливости этого мира. Он не желает ей зла, да и брату, собственно тоже.

- Стеф, привет! – громко окликнул его жизнерадостный девичий голос из-за спины.

Он медленно обернулся на звук и в следующую секунду получил удар крепким кулаком в живот, перебивший на несколько секунд дыхание.

- Это за ножик, - беззлобно пояснила свой отнюдь не теплый прием девушка, длинными тонкими пальцами вцепившись ему в волосы. – И по идее я должна сейчас плюнуть тебе в лицо за то, что твоя мерзкая душонка сотворила с моим другом, но, увы, делать этого я не стану. А знаешь почему? Потому что мне противно даже рядом с тобой находиться.

- Тогда, может, стоит отойти подальше? – гневно спросил вампир, откидывая от себя руки старой знакомой. Неудивительно, что она никогда ему не нравилась. Точная копия Дамона в женском обличии – вот кого она напоминала ему в первую очередь. Только еще более злобная, агрессивная и совершенно несдержанная на язык.

- Разумеется, - высокомерно вздернула подбородок вампирша. – Однако сначала ты должен протянуть мне свои липкие лапки, дабы я убедилась, что ты пришел сюда исключительно за волшебным пенделем, коим удостоит тебя Дамон.

Стефан молча протянул ей ладони, чем вызвал оглушительную бурю восторга со стороны итальянки.

- Ой, ну ты идиот! – громко веселилась девушка, задорно хлопая по протянутым рукам. – Я говорила не в прямом смысле. Мне всего лишь были нужны твои мысли. Так, на всякий случай. А теперь слушай внимательно: к Елене ты обратишься только тогда, когда получишь разрешение с ней заговорить. Со своим братом лучше не шути и постарайся связно изложить цель своего визита, иначе расстрелян будешь на месте. У него сегодня слишком поганое настроение, чтобы тратить его на копание в твоих грязных мыслишках. Да, и последнее. Настоятельно советую тебе приготовить обеляющую тебя речь, потому что за отметины на горле блондинки он собрался тебя резать. Долго, муторно и больно. А теперь пошли, - она взяла под руку немного растерявшегося от ее активности юношу, и по пути к входной двери стала раздавать дурацкие по своей содержательности советы. – Лучше тебе просто удариться головой о стену, чтобы зубы сами выпали, иначе Дамон решит поиграть в дантиста, а ты знаешь, чем тебе это грозит. Кстати, мы весь тебя искали. Научился прятаться как следует? Похвально, малыш, похвально!

Они спокойно переступили порог дома, где в гостиной их встретил сияющей улыбкой Александр, имя которого ничего не говорило Стефану. Он даже не сумел разобраться во время сухого рукопожатия, вампир тот или же человек, а все по причине крайне неожиданных обстоятельств, в которые ему довелось угодить. Чего добивался от него родственник? Что хотел показать подобной встречей? Стоило ли вообще приходить туда, где его так ждали?

- Знаешь, Стеф, ты удивительный вампир, - закатила глаза к потолку Франческа, быстро поднимаясь по лестнице. Она по-прежнему сжимала локоть юноши в железной хватке и усиленно тянула его за собой, чтобы не дать и единой возможности задуматься или отступить. – Сначала делаешь, потом думаешь. Поразительное качество для бессмертного. Чем же забита твоя буйна голова? – задала она риторический вопрос, останавливаясь возле двери в спальню Елены. Сладкая парочка вновь была занята совершенно не тем, что в принципе, было только на руку. Для младшего Сальваторе был уготовлен очень своеобразный прием, яркие образы которого будут долго заставлять его судорожно икать. И пусть друг обижается на нее сколько душе угодно, она готова была повторить этот подвиг, чтобы только еще раз увидеть такое же ржачное выражение на лице Стефана, когда перед ним явилась чудная картина.

Елена, закутанная в пододеяльник, лежала на вампире, крепко впишись зубами ему в горло, и издавала чудовищно заразительные смешки.

- Ну что еще? – якобы раздраженным тоном спросил мужчина, с особым наслаждением пройдясь ладонями вдоль любимого тела.

- Не получается у меня ничего! – раздосадовано пожаловалась ему девушка, на секунду поднимая взгляд полных веселья голубых глаз. – Я уже как только не старалась, твоя кожа просто не поддается мне.

- И какой из тебя выйдет вампир? – захохотал Дамон, чуть приподнимаясь на локтях, чтобы чмокнуть в губы свою неудавшуюся кровопийцу. – Ты же совершенно ничего не умеешь, а от твоих укусов только щекотно.

- Так научи! – на полном серьезе приказала Елена, едва ощутимо стукая плотно сжатым кулачком по голой груди. – Зачем мне держать дома вампира, от которого нет никакого толка? Я требую, мистер Сальваторе! – чуть прикрикнула она, правильно истолковав мгновенно загоревшиеся недобрым огнем черные глаза.

И уже в следующую секунду она очутилась в полной власти его гипнотического взгляда, поэтому сама не заметила, каким образом мужчина оказался сверху. Послышался довольный смех, а следом его внимательному взору подставили чудно пахнущую шейку с миллиардом тоненьких вен, манящих своей ослепительной красотой. Он наклонился чуть ближе, когда расслышал тихое, но довольно отчетливое: «Нет!», и обернулся на звук.

Они с Еленой настолько увлеклись друг другом, что совершенно не заметили пожаловавших в комнату гостей. Девушка, буквально мгновение назад крепко цеплявшаяся за его плечи, быстро убрала руки, чтобы тут же вернуть их обратно, наградив себя при этом огромным множеством «комплиментов».

Стефан, с перекосившимся от всего увиденного лицом, продолжал молча рассматривать ту, которую любил больше самой жизни. И каждое последующее умозаключение болью отдавалось где-то в области груди. Она действительно выглядела безумно счастливой, довольной жизнью, ничуть не боялась лежащего рядом с ней вампира, и то, как она смотрела на него, заставляло делать определенные выводы. Обожание, преклонение, какой-то нездоровый фанатизм. Черт возьми, это была уже не любовь!

- Что ты здесь делаешь? – яростно выделяя каждое слово, спросил Дамон у своего брата. Руки Елены пришлось убрать самому, при этом сделав для нее небольшое пояснение. «Я знаю, что ты любишь меня. Поверь, мы оба это знаем. Просто не надо так демонстративно, хорошо?» - на последнем слове он повернул к ней немного злое лицо, дождался согласного кивка в ответ и вновь вернулся к Стефану.

- Ладно, начнем с тебя, - решил он дать брату немного времени для обдумывания довольно сложного вопроса.

Мужчина поднялся с кровати, накинул на себя рубашку и медленно прошествовал к хихикающей подруге, наслаждавшейся действом за спиной младшего вампира.

- Какого черта ты привела его сюда? – гневно задал он вопрос итальянке, останавливаясь прямо перед словно окаменевшим юношей.

- Он сам рвался встретиться с тобой, - спокойно ответила девушка, старательно пытаясь не заржать в голос. Одному Дьяволу было известно, какой заряд бодрости и хорошего настроения она получила, сделав эту маленькую вселенскую пакость. – Вроде поговорить хотел, вот я и привела его под белы рученьки. Вообще-то мне казалось, что Елена еще спит, в противном случае я бы обязательно постучалась, - окончательно осмелела она, наглым образом перевирая события.

- И о чем же ты рвался поболтать, дорогой братец? – вкрадчиво поинтересовался вампир, медленно придвигая сосредоточенное лицо к застывшей маске из ужаса и боли.

- Кольцо, - безразлично выдавил из себя Стефан, неотрывно наблюдающей за сжавшейся в углу кровати Еленой. Изредка он тяжело вздыхал и качал головой в разные стороны, точно старался показать ей, насколько в ней разочарован. – И мне нужно извиниться. Прости меня, Елена.

- Так-так, - прервала его безразличный шепот итальянка, понимая, что происходящее выходит из-под контроля. – Давайте-ка вернемся к началу нашего разговора. Чувствую, мне достанется за то, что я натворила, поэтому поясняю всем и сразу. Стефик ведь в курсе, что ты влюблена в его брата, да, Елена? – она просверлила внимательным взглядом блондинку, тем самым подталкивая ее на краткий, но положительный ответ.

- Да, но… - хотела она добавить что-то от себя, однако ее уже никто не слышал.

- Ты говорила ему об этом, если я правильно понимаю ситуацию? – продолжала настаивать на чем-то очень важном Фрэнки, терзая ее суровыми вопросами.

- Говорила, - эхом повторила девушка.

- Значит, ты в курсе, подросток, - констатировала вампирша, взглядом давая понять другу, что все идет так, как надо. Хотя он и понятия не имел, что значит это «надо». – А теперь объясни-ка мне, что так поразило твою наглую персону? Что ты ожидал увидеть?

- По-моему, это тебя не касается, - «ощетинился» юноша, смерив презрительным взглядом подругу брата. Действительно, а чего же он ожидал на самом деле? Какой представлял себе теперешнюю жизнь Елены? Полной боли, разочарования и страданий? Верно. Вот только ему всего лишь хотелось в это верить, а на самом деле он увидел то, чего стоило ожидать. Новой Елене гораздо больше подходил Дамон, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Смириться? Можно, конечно, попробовать, но утешит ли его результат…

- Блестящая отповедь! – съехидничала итальянка, решившая вложить всю правду до конца в ополоумевшую голову младшего Сальваторе. – Она его любит, и даже ты способен признать этот факт, увидев подтверждение своим глазами. Как видишь, твой старший брат не самое ужасное чудовище в этом гребаном мире. С ней он именно такой, каким ты его не знаешь. Прокрути еще раз в голове то, что увидел, а потом скажи мне, будто я лгу! Не можешь? А я скажу тебе почему: ты лишний, тот самый третий, которому нет места. Чего ты хочешь добиться? Елену тебе не вернуть. Тогда может стоит раз и навсегда отойти в сторону, а не путаться под ногами у брата, нарываясь на заслуженный кол в сердце? Разве ты не желаешь им счастья, не хочешь вернуть нормальные, я подчеркиваю это слово, нормальные отношения с Дамоном? Тебе приятно рвать Елену на части, делать ей больно, заставлять страдать? Тогда чего ты добиваешься? Какие такие цели преследуешь?

Стефан молчал, медленно опуская глаза в пол. За этот вечер он уже несколько раз задал себе бесконечное множество вопросов, но так и не сумел подыскать им достойную пару в виде ответов.

- Сейчас не время думать, Стефан, - продолжила свою речь девушка, выходя из-за спины вампира. – Будь уже, наконец, мужиком. Признай поражение и благородно отойди в сторону. Кого ты стараешься сделать счастливым? Этих двоих? Да они уже без ума от того, что между ними есть! Себя? Ты хочешь прожить остаток вечности с девушкой, которая тебя не любит? Мучить себя и ее только ради великой цели: «Утереть нос брату»? Забудь ее, оставь в покое и прекрати свои игры. По вине рыжей твари она уже однажды чуть не умерла, не надо повторения, - увещевала она, задним умом отмечая обращенное к ней внимание всех присутствующих в комнате.

Каждое ее слово вонзалось в сердце младшего вампира, грозя остаться там навечно. Чего она требовала от него в данный момент? Догадаться было нетрудно. Франческа в очередной раз задалась целью выслужиться перед своим другом, изящно решая любые его проблемы. Так было и так будет, потому что он к этому привык. Но сейчас его меньше всего беспокоила подоплека действий вампирши. Что-то необходимо было решать, причем именно в этот момент, казавшийся наиболее подходящим.

- Елена, - тихо обратился к ней юноша. За его спиной раздался рассерженный шепот, а потом оба вампира покинули комнату, оставив его наедине со своей бывшей девушкой. – Если это действительно то, чего ты хочешь на самом деле, я готов…

- Не надо благородства, Стефан, - подняла на него печальный взгляд девушка. – Просто отпусти меня от чистого сердца. Я виновата перед тобой, и должна бы просить прощения, но не могу. Ты стал делать ужасные вещи. Зачем? Зачем ты украл кольцо Дамона, а затем отдал его Мисао? Представляешь, что могло произойти, выйди он без него на солнце? Ты этого добивался? Но разве можно желать смерти самому близкому и дорогу человеку?

- Ты не понимаешь, - вновь завел «старую пластинку» вампир, игнорируя вопросы.

- Это ты не понимаешь, Стефан! – закричала девушка. – Да, я предала тебя, а потому не заслуживаю прошения. Так и беги от меня! Без оглядки! Куда угодно! Зачем же мстить Дамону? Что он тебе сделал?

- Разве ты не помнишь? – тоже перешел на повышенные тона всегда невозмутимо спокойный юноша. Он вовсе не желал заниматься раскрытием глаз Елены Гилберт, и все же не сумел сдержаться. Видимо, их отношениям действительно больше не суждено стать прежними. За эти несколько недель у них не было ни одного разговора, не закончившегося ссорой.

Дамон не без видимого недовольства позволил вывести себя из комнаты, но отходить далеко не спешил. Они остановились в нескольких метрах от нее, чтобы иметь возможность не только слышать, но и поучаствовать в беседе, если потребуется. Мужчина не понимал, чего добивается явно довольная с виду подруга, поэтому едва различимым шепотом стал разбираться в сути ее поступков.

- Зачем ты притащила его сюда? – зло шипел он на девушку.

- А ты предлагаешь подать его лисе на блюде? – парировала Фрэнки, на всякий случай крепко сжимая пальцами локоть приятеля. Ей необходимо было как можно дольше сдерживать чрезмерно ревнивого вампира, чтобы дать Стефану шанс правильно закончить начатое. Ее пламенная речь, озвученная при младшем Сальваторе, была подготовлена заранее и произнесена с неизменно верными интонациями только ради достижения одной очень важной цели. Весь день она потратила на то, чтобы хоть как-то загладить вину перед приятелем. Можно было и не сомневаться в том, что прощение дорого ей обойдется, ведь он такой упрямый. А теперь она была уверена почти на сто процентов, что поступает очень разумно. – Я весь день выискивала эту мелкую пакость, а когда решила оторвать ему все глупые части тела, за него вступился Алекс. Кстати, ты знал, что ассасины умеют внушать вампирам некоторые желания?

- Откуда бы? – все также не хотел идти на мировую мужчина. Ему до сих пор не удалось полностью придти в себя от лицезрения гадкой физиономии брата, благодаря чему он напрочь лишился присутствия хорошего настроения.

- Да, действительно, - пробормотала себе под нос итальянка. – Так вот. Мы нашли его, а потом решили не трогать до поры до времени, чтобы лучше разобраться в ситуации. Поэтому я могу уверенно тебе заявить, что звонил не он. Да и судя по всему, с Кайлебом он даже не знаком. А ведь тот звонил тебе, и Алекс утверждает, что это был голос именно его сына, а не жалкая попытка кого-то не слишком умного подражать интонациям. В общем, мы весь день таскались за малышом Стефиком, слушали его бредни, терзались его идиотизмом, а потом он начал размышлять, как бы подобраться к Елене, чтобы все ей объяснить. Ну, мол, я не поганка, просто пятнышками покрылся. Алекс предложил мне одну идею, и вот он тут. Только видишь ли, есть проблемка. У него всего одно кольцо, которое на пальце. Два других…

Девушка не договорила, зацепившись за полный обиды голос младшего вампира.

- Вспомни, пожалуйста, сколько зла он принес нам обоим, - умоляюще произнес Стефан. – Из-за него ты превратилась, а я провел не один день в колодце. Разве ты забыла, кто виноват в смерти Вики и мистера Таннера? Как ты можешь любить подобное чудовище?

- Стефан, что ты вообще… - попыталась возразить ему Елена, но ее не слышали.

- Я знаю, что он слышит. И мне уже давно глубоко наплевать на собственную участь. Я просто хочу спасти тебя, ты не понимаешь, во что ввязываешься. Такие, как мой брат, не любят, они пользуются.

- Послушай меня! – громко и четко выговорила блондинка. – Не знаю, что с тобой случилось в Ши но Ши, но я уже не узнаю тебя. Ты забыл о Катрине и ее участии во всей истории? При чем тут вообще Дамон?

- Все обман, все! – с поразительным упорством твердил юноша. – Он окончательно запутал тебя своей ложью. Господи, милая моя, как ты это допустила?

Франческа задумчиво прикусила губу, искоса поглядывая на друга. Как-то ей не совсем было понятно то, о чем разглагольствует младшенький.

- Что он несет? – немного раздраженно спросила она, чертыхаясь сквозь зубы. Опять они все портят! Неужели так трудно развить тему, начатую ей же самой?

- Понятия не имею, - яростно выкрикнул Дамон, вырывая руку из хватки подруги. – Знаю только, что это его последняя речь.

- Ой, да брось! – легко остановила она мужчину. – Тоже мне, великая скорбь. Оставь их одних еще на пару минут, пожалуйста. Честное слово, если через сто двадцать секунд он не произнесет необходимую мне фразу, я лично займусь пытками. Просто нужно сначала попытаться добиться всего добровольными методами.

- Добиться чего? – продолжал теряться в догадках вампир. – Что ты устроила?

- Нет, ты только послушай! – засмеялась девушка, нарочно не замечая вопросов. Сейчас было главным, чтобы Стефан ни о чем не догадался. – Обидели мышку, накакили в норку! Я прямо умиляюсь с него! Что за нытье в самом-то деле?!

- Я хочу, чтобы ты ушел, - решительно заявила Елена, потеряв последнюю веру в благоприятный исход разговора. – Ты перестал слышать других, Стефан. В тебе вопит ненависть к брату, зависть, ревность, и еще бог знает сколько всего негативного. Я просто хочу, чтобы ты понял одну вещь. Я люблю Дамона, - выговорила она, опуская глаза. Ведь не хотела говорить, но юноша сам вынудил ее. – Я понимаю твои чувства, но ничего не могу с собой поделать. Поэтому, прошу тебя, уходи.

- Елена, - начал было сопротивляться он, но девушка решила быть непреклонной.

- Хватит, Стефан! Достаточно! Ты мучаешь меня, себя и брата! Я не Катрина, мне не нужны вы оба. Когда-нибудь ты обязательно поймешь меня, может быть, даже простишь, а сейчас уходи. Раз и навсегда.

- Хорошо, - бесцветным голосом согласился он, поворачиваясь к девушке спиной. – Я просто хотел, чтобы ты простила меня.

- Я прощаю тебя, - с горькой улыбкой на лице произнесла она. – И не держу на тебя зла.

Юноша кивнул головой в знак благодарности и взялся за ручку двери, чтобы исполнить просьбу любимой девушки, когда на него налетела Франческа.

- Куда это ты намылился, злобный подросток?

Отвечать он ей не стал только по причине отсутствия голоса, хотя очень хотелось. Какие слова могли сейчас иметь значение, когда он буквально две секунды назад потерял смысл жизни, свое сердце и душу? Даже поднять взгляд с пола представлялось непосильным трудом, потому что тогда нельзя было исключать возможность встречи с ликующим взором брата.

- Нет-нет! – продолжала журчать без умолку итальянка. – Ты уйдешь только после того, как произнесешь все необходимые слова. Если я правильно поняла ситуацию, то тебе только что официально указали на дверь, и навсегда запретили думать о гармонии в паре Елена и Стефан? Тогда стоит покончить с некоторыми формальностями. Ты должен пообещать этой храброй и сильной девочке, что больше никогда не будешь пытаться вставать между ней и Дамоном. Иными словами, Стефан Сальваторе с этого дня и впредь отказывается от своей любви, причем делает это абсолютно добровольно. Верно, товарищи? – она оглядела всех присутствующих и заметила искорку понимания в глазах друга. Так вот к чему она затеяла этот разбор полетов…

- Что тебе нужно? – устало спросил юноша, мечтая поскорее очутиться как можно дальше отсюда. И никогда, НИКОГДА, не встречаться с этой мерзкой вампиршей.

- Всего несколько простых слов: «Я добровольно отказываюсь от Елены, и больше никогда не буду мешать ее счастью». Можно и свою формулировочку, - милостиво разрешила Фрэнки.

- Я добровольно отказываюсь от Елены, и больше никогда не стану мешать ее счастью с моим ненавистным братцем, - эхом повторил Стефан, их последних сил ворочая языком.

- Внизу тебя ждет Алекс, - просияла в ответ итальянка, многозначительно переглядываясь с донельзя довольным Дамоном. «Минус одно проклятье» - послала она ему торжествующую улыбку и кинулась обнимать Елену. Просто потому, что ей очень этого захотелось.

Дата добавления: 2015-08-18