Глава 3. Ты где-то настоящий, незнакомый,

Ты где-то настоящий, незнакомый,

Любимый кем-то в прошлом и сейчас

А я не видела, не знала и не помню

Ни вкуса губ твоих, ни цвета твоих глаз

И вновь и вновь твержу как заклинанья,

Случайно заблудившись в глупом сне

- Ты так и не смогла мне нормально объяснить, как тебе в колледже?

Мы по второму кругу ходим около ручья на поляне, пропитанной ароматом ромашек, луговины и берез. Под ногами приятно шуршит трава, и поют птицы, сплетая гнезда на деревьях. Легкий ветерок приятно щекочет кожу лица, охлаждая закрытые когда –то волосами места. Это последний день, когда я могу почувствовать себя раскрепощенной рядом с Ханной, а завтра мне вновь придется одеть до боли непривычную и колючую форму. Девушка идет рядом и что –то говорит, четко жестикулируя руками, но мой мозг сопротивляется производить и слушать какую –либо информацию. Кажется, она сейчас упомянула новых соседей, поселившихся на этой недели через две улицы от нас. Я иду, не обращая ни на кого внимания и полностью погрузившись в себя. В мою больную голову лезут всяческие мысли о Жаклин, директоре Джоунзе, студентах, Джулии и о нем. Питер. Сколько я его знаю? День, два? От силы несколько часов и все, но я сумела запомнить каждое очертание его лица. Какой светлой казалась его улыбка на свету у парковки и какой пугающей в машине. Могу поклясться, что, если бы не отец, я выпрыгнула бы из машины раньше, чем она остановилась бы у калитки. Та атмосфера, где я находилась последние несколько минут, меня, откровенно, пугала. Тишина, в которой я прекрасно слышала, как жужжит работающий кондиционер, тихие и мелодичные звуки, доносившиеся с задних сиденьях из динамика и эта напряженность на лице шатена. Она поедала меня изнутри, мне хотелось взорваться, узнать, что не так во мне и почему Питер действует своим поведением мне на нервы. А я уверена, что это было из –за меня! Его напрягало мое присутствие в своем «царстве на колесах». Естественно, я посмотрела бы, как ты поведешь себя, когда твоя спутница, вечно молчащая, как муха, смотрит одну точку и нервно перебирает руками подол сарафана.

- Ты меня вообще слушаешь, Элизабет? –перед глазами появляются неприятные щелчки, действующие на мозг, и я мгновенно прихожу в себя, потеряно оглядываясь по сторонам. –Я здесь!

Встречаюсь с недовольным взглядом подруги, и мне нужно несколько секунд, чтобы осмотреть ее с ног до головы. Волосы убраны в пучок, торчащий несколькими прядями золотистых на свету волос, и заколотые невидимкой с красной розой. Нежно-голубого цвета рубашка, рукава приподняты до локтя и закреплены, под ней белая майка без рукавов, и я замечаю, как выглядывает серая лямка. Серые шорты, немного ободранные спереди и сандалии. В моей голове проплывает мысль о том не замерзнет ли она, но я все никак не могу привыкнуть, что в марте погода даже теплее, чем прошлым летом, и поэтому откидываю идею в мусорное ведро.

- Прости, -виновато мямлю я. –Я просто…задумалась.

- И о чем же? Я тебе уже на протяжение десяти минут говорю, а ты летаешь в облаках! Ладно, я окликнула тебя, а ты лишь промямлила что –то неубедительное, похожее на «Да», и снова погрузилась в раздумья. Ты увлеклась до такой степени, что даже не заметила, как наступила на лужу! –она не кричит, но в ее голосе проскальзывает негодование.

- Не отчитывай меня, как маленькую. Сама знаю, что задумалась, -обиженно отвечаю я и иду дальше, скрестив руки на груди, но через пару метров останавливаюсь и поворачиваюсь лицом к подруги. Ханна, в недоумение, пялится на меня, широко распахнув глаза, словно я ей только что поведала страшную тайну. –Послушай. У меня была тяжелая неделя. Бесконечные уроки с утра до ночи, дополнительные, просиживания штанов в библиотеке и не было времени даже пройтись по всей территории кампуса, не говоря уже о том, чтобы познакомиться с кем –нибудь! -только, сказав это, осознаю, что лгу. Беспощадно лгу о Жаклин и о Питере. Но стоит ли мне говорить правду Ханне? Тогда она подумает, что я забыла о ней и поэтому не звонила последние два дня. –Я не требую от тебя ничего сверхъестественного, но просто пойми, -я опускаю руки и иду навстречу к подруге. –Я устала. Устала от того, что испытываю на своей шкуре в данный момент и о мысли, что этот ад будет продолжаться еще три месяца. А приехав сюда, я просто хотела побыть с родителями и с тобой, а сейчас ты загружаешь мне мозг о новых соседях, на которых мне наплевать! Попросту наплевать! Я думала побыть в тишине, на природе, но в твоей компании. Это покажется странным, но это правда. –я говорю все на одном дыхание и чувствую, как содрогается тело от нехватки кислорода, и вскоре глубоко вздыхаю.

- Раз ты хотела спокойствие и тишины, то могла просто пригласить меня к себе, и мы вместе бы посмотрели фильм и поели бы пиццы. Какая в этом проблема? –спокойно спрашивает Ханна. Кажется она не удивлена тому, что ее лучшая подруга только что высказала все, что думает. – Не обязательно было в последний свой выходной тащиться в торговый центр, походить там, а после пойти гулять на нашу поляну, только чтобы уединиться со своими мыслями.

- Знаю, -устало выдыхаю я. –Знаю. Но у меня это получается лучше, если ты рядом, -ладони вспотели, и я вытираю их о шорты. –Прости, что сорвалась на тебя. Мне просто нужно было кому –то пожаловаться.

- Элизабет Изабелла Фюрман, ты всегда любила жаловаться и в основном мне, так что я привыкла к твоим истерикам! Какими бы они не были, –победоносно восклицает блондинка и обнимает меня. –Просто в следующий раз, если есть проблемы в колледже, звони немедленно мне!

- Договорились, личный психиатр, -улыбаюсь я и вдыхаю земляничный аромат ее волос.

Вся наша школьная жизнь строилась из одних проблем. Бывало, что старшеклассница забеременеет от своего друга, и мы с Ханной тут же начинали свое расследование. Каждый день после школы собирались у меня или у нее дома и обсуждали, как делают это психиатры и врачи, случившееся. Выносили свой вердикт, обещали друг другу, что в никогда не будем встречаться с парнями в старших классах, чтобы потом не получалось так «Привет мамочка, а твоя дочь беременна». И по сей день эта клятва лежит на наших плечах. По крайне мере сейчас уже на плечах Ханны. Я в колледже и отношения с парнями меня точно не коснутся. Особенно с самовлюбленными, эгоистичными идиотами, какие только и водятся в Далвиче.

- Предлагаю, по случаю нашего примирения и похода к психотерапевту, съесть по мороженому в парке на соседней улицы. Кэтрин как –то говорила, что там большой выбор, -радостно сообщает подруга.

- Я только за. –сразу отвечаю я, предвкушая, как шоколад зальет все горло и внутренности тела, остужая горячий пыл. Бывало, что мы могли съесть сразу несколько коробок мороженного, только после этого больничный на две недели нам был обеспечен.

***

- И все же ты не с кем там не познакомилась?

Мы присаживаемся на ближайшей лавочке, окруженной несколькими кустарниками и сосной так, что все наше тело скрывает тень. В парке работает фонтан, в центре которого стоит скульптура птицы, из клюва которой во все стороны хлещет вода. Ласточка смотрит точно на север, поэтому не местные запросто смогут найти путь к центре пригорода. Народу здесь немного, что и удивляет меня. Обычно в выходные дни здесь полно людей, молодых мам с колясками и детей, играющих на площадке. Пока мы искали куда присесть, я насчитала только десять человек, что достаточно мало для огромной площади парка.

- Хан, это не те люди, с которыми я хотела бы дружить, -бросаю я, слизевая с вафли шоколад. –Они избалованы, потому что их родители достаточно зарабатывают денег, чтобы отдавать их в частные колледжи. Эти люди не соблюдают никаких правил! Красят волосы, даже наносят татуировки.

- Татуировки? –ошеломленно переспрашивает подруга, распахнув глаза. –Ты серьезно?

- Да, и поверь мне это смотрится не красиво, -отвечаю я и отворачиваюсь, предпочитая смотреть на воду, чем на изумленную девушку. Я знаю, что задела ее чувства. Несколько месяцев назад Ханна заметила у Сью, нашей одноклассницы, небольшой рисунок на бедре, когда та, присев, завязывала сапоги, и загорелась желанием сделать себе тату. Каждый раз, когда мы гуляли по городу, Хан обязательно натыкалась на какой -нибудь салон по изготовлению этой дряни и пускала слюни, видя в стекле, как очередному дурака накалывают рисунок на всю жизнь. Я не могу и не хочу понимать, что такого привлекательного может быть в черно –белой гамме, изображенной на твоем теле? Это остается на всю жизнь, и если ты передумаешь, то свести наколку уже нельзя. Но подруга убедительным голосом заверила меня, что подумает, но уже уверена, что сделает себе какой –нибудь рисунок или надпись на руке, когда покончит с школой, то есть этим летом. Я не уговариваю отказаться от безумной затеи. Это ее жизнь и ее ошибки. Пусть учится на них. В голову тут же приходит образ Жаклин и ее запястье, на котором изображена звезда. Как человек может вырисовывать такие тонки линии и черты рисунка или даже узора на теле живого человека? Это ведь больно: смотреть и терпеть, как тебе дырявят кожу и заливают туда черную гуашь.

- Смотря что рисовать.

- Неважно! Тебе хочется быть разрисованный от головы до ног всякой белибердой, чтобы потом в старости выглядеть, как труп с множеством наколок? И жалеть и том, что уже не вернешь? Запомни, я никогда, слышишь? Никогда не буду делать себе татуировку, какой ты она не была! Это мое решение и я не хочу портить свое тело. А ты, -я на миг кидаю взгляд на подругу. –Поступай как знаешь.

- Вот теперь ты заговорила, как мои родители, -закатив глаза, ронят Ханна и откидывает голову на спинку скамьи. –Можешь хоть один раз не умничать? Тебе 17, а не 47 лет. Кто знает, может быть в будущем твои приоритеты изменятся, и ты сделаешь себе тату. Памятное, а не пустой рисунок.

- Вряд ли, -усмехаюсь я и выбрасываю грязную салфетку в урну. –Этому не бывать никогда! Запомни.

- Запомню, -мимолетно бросает подруга. –Слушай. Пока ты просиживала штаны и ныла при каждом шаге о колледже, я кое с кем познакомилась, -Ханна мечтательно закатывает глаза, и мое сердце начинает ныть. Так бывало всегда, когда блондинка связывалась с плохой компанией, а было это часто и почти постоянно.

- И кто на этот раз? Бунтарь, лихач, псих?

- Очень смешно, - с сарказмом отвечает подруга, усмирив мой внутренний пыл взглядом. –Если ты не хочешь, я не буду тебе говорить.

- Ладно, ладно. Сдаюсь, -поднимаю руки к верху, как бы сдаваясь. –Выкладывай.

Лучше я выслушаю это сейчас, чем в свободное время буду проклинать себя, отвлекаясь на бессмысленный звонок подруги. Зная, как она знакомится, я уверена, что долго эта связь не продлиться.

- Это парень.

- Да ладно? –украдкой бросаю я, но тут же замолкаю, стараясь не рассмеяться под давлением зеленых глаз. –Прости, продолжай.

- Да, именно парень, Элизабет. Я не виновато, что хорошо лажу с ними, а не с девушками. Ты –исключение из правил.

А, ну тогда понятно какое я исключение.

- В общем это парень. Возраст я не успела у него спросить, но знаю, что он учится в одном из колледжей за городом. Приятная внешность, я бы сказала, что очень приятная! Карие глаза, шатен, с улыбкой, как у принца, -мечтательно рассказывает она. Я уверена, что сейчас она представляет его образ у себя в голове. Меня стошнит сейчас. Стошнит от этой нежности и слюнявости. Это как одеть розовый цвет –гламурный и пафосный, который режет глаза, как нож. –И самое главное, что живет он недалеко. В нескольких кварталах отсюда, и мы можем навестить его сейчас. Он и номер мне оставил, -пока я передыхаю от этого монолога, Ханна достает из карман помятый листочек и указывает на номер. –Давай.

- Нет уж. Ты его «подруга» и звонить ему будешь ты, но никак не я.

- То есть ты согласна на вечернюю прогулку в компании принца?

- Если он не будет на белом коне, - с усмешкой говорю я и тут же получаю щелбан от Ханны.

- Ты не против, а это самое главное.

- Конечно, нет, -тихо говорю я и надеюсь, что подруга не смогла расслышать, но как только поворачиваюсь, вижу как она уже во всю вызывает друга на вечернюю прогулку. Во что я ввязалась? Если меня родители убьют, с небес буду бросать камни на Ханну!

- Ты уверена что это здесь? –задыхаясь, тараторю я.

- Ты мне не доверяешь?

- Доверяю, просто не хочется возвращаться обратно к парку и вернутся домой в полночь. И если ты не забыла, мне завтра в колледж.

- Никуда не денется твой колледж. –отмахивается Ханна, вглядываясь в каждый дом.

По моим расчетам, мы идем уже около получаса или даже больше, ища этот дом, где проживает наш знакомый. За это время я успела выпить бутылку воды и съесть еще пару стаканчиков мороженого, а солнце уже скрывается за горизонтом, образовывая на небе красные, оранжевые и фиолетовые блики. Если мы не вернемся домой к полуночи, завтра думать о колледже я не смогу с оторванной головой. Пройдя еще дома три, мы останавливаемся около белой калитки, поросшей виноградом и розами, сквозь которые я замечаю черноватую крышку двухэтажного дома. Свет горит на втором этаже и через пару секунд выключается, от чего мое сердце сжимается. Не пойму почему такая реакция. Я не знаю этого парня и волноваться мне не о чем.

- Здесь? –спрашиваю я.

- Кажется, да. Если это дом 32, то мы на месте, -прокашливается Ханна и потирает ногу об другую. Вот теперь я оказалась права про погоду. К вечеру начинает холодать и короткие шорты и сандалии точно не спасут. Именно поэтому, надеясь, что мы прогуляемся вплоть до самого вечера, я надела белые потрепанные кеды, джинсовые шорты и черную толстовку, заколов несколько прядей заколками, распустила волосы. Я потираю ладони, стараясь думать о хорошем, но от тишины в округе, это не помогает.

- Позвони ему, -прошу я, чувствуя, как зябнут пальцы ног. –Иначе мы дубу дадим.

Не проронив и слова, Ханна судорожно хватается за телефон и набирает знакомый номер. Я надеюсь расслышать хотя бы имя парня, но мои надежды рушатся, как карточный домик, когда в кармане толстовки нервно трепещет телефон. На дисплее высвечивается «мама», и мне приходится отойти.

- Да.

- Элизабет, ты еще с Ханной? –настороженно спрашивает Изабелла. Слышу по ту сторону трубки, как кричит комментатор, и делаю выводы, что папа смотрит футбол в гостиной.

- Да, а что? –как можно более убедительно, отвечаю я, предварительно смочив горло.

- Просто звонили ее родители и интересовались, где вы пропадаете. Ты в курсе сколько времени?

- Эм, да. Около восьми. –по сути я не знаю, который сейчас час, но молюсь, чтобы, названная мною, цифра оказалась правдой.

- Верно. А это значит, что у тебя есть еще максимум три часа, чтобы нагуляться перед учебной неделей. Чтобы без десяти одиннадцать были дома, понятно?

- Да, мам, -не могу не улыбнуться, что первое вранье матери прокатило. Отключаю звонок и не могу не нарадоваться тому, какая мама у меня справедливая и добрая. Если сейчас, в мои 17 лет, она отпускает меня гулять до одиннадцати, то года два назад Изабелла выпускала только до девяти, чему мы с Ханной не особо радовались. Дойти от наших домов до парка нужно было потратить около двадцати минут, а перед прогулкой мы занимались уроками, что продолжалось около двух –трех часов, и вы ходили гулять мы только в восемь. Убираю телефон в карман и, услышав сзади себя мужской голос, вздрагиваю. Мне кажется он знакомым, хрипота пробегает в речи, низкий тембр и на секунду я уверена, что знаю этого человека, но, когда поворачиваюсь, только подтверждаю свои догадки. Я знаю этого человека.

- Элизабет, -только благодаря радостному голосу Ханны, я привожу себя в чувство и направляю взгляд в сторону подруги. –Знакомься, это Питер.

Я готова провалиться сейчас сквозь землю, дабы больше не встречаться с карими глазами и его обладателем. В нос тут же ударяет ментоловый запах, и я невольно морщусь, прикрывая нос ладонью. Только не он. Кто угодно, только не этот человек.

- Питер, это Элизабет –моя подруга с детских лет, -я выдавливаю из себя улыбку и стараюсь скрыть удивление или радость, но на ум ничего умного не приходит. Молюсь, чтобы Питер не ляпнул какую –нибудь глупость в мой адрес. Если Ханна узнает, что мы знакомы, мне конец. Но, к счастью, а может быть и к негодованию, парень только улыбается и протягивает мне руку. Неохотно пожимаю ее и улыбаюсь, быстро убираю руку обратно в карман толстовок.

- Приятно познакомиться, Элизабет, -Питер пробует мое имя на язык, я знаю это. Удар ската пробегает по телу, когда он подходит ближе, сократив между нами расстояние. Он что, мать вашу, издевается? От испуга делаю шаг назад и встречаюсь с удивленным взглядом подруги.

- Что? –растерянно отвечаю я, пожав плечами. Надо сменить тему, надо сменить тему. –Мне мама звонила, сказала, что у нас есть еще два часа, чтобы погулять.

- Нет, -протягивает Хан, закинув голову назад. –Я надеялась погулять вплоть до двенадцати. И куда мы сейчас? В парк не вернемся, там темно уже.

- Вы не против, если я предложу свою идею, -осторожно спрашивает Питер, и на секунду мне хочется верить, что он не такой, как его друзья, но эта мечта улетучивается и на моем лице снова возникает маска безразличия. –Здесь неподалеку есть пляж, откуда хороший вид на ближайший городок. Можем там погулять, дабы не портить вам вечер.

Блондинка переводит взгляд на меня и тут же взрывается:

- Мы согласны.

- Но, Ханна…

- Лиз, да ладно тебе! Ты хоть видела этот пляж? Знаешь, какой там сейчас закат будет? Питер, -она поворачивается к шатену. –Покажешь дорогу?

- Конечно, -без вопросов отвечает он и кивает в сторону перекрестка. Отлично! Провести последние два часа свободного дня в компании сумасшедшей лучшей подруги и парня, с душой, как у камня, я всегда мечтала об этом.

Я не спеша иду следом за парочкой, мило воркующих. Порой мне хочется подойти к подруге, дернуть ее за плечо и спросить «В своем ли ты уме, дорогая? У него есть девушка! Или ты со всеми парнями так заигрываешь?». Но вместо этого я просто молчу. Иду туда, куда идут они. Не в право, не в лево. Прямо за Питером.

Когда мы проходим под фонарем, освещаемым небольшой участок асфальта, я замечаю со спины, какой Питер высокий. Не сказать, что слишком, но точно выше меня на сантиметров десять. Широкие плечи и стальная спина скрываются под джинсовой курткой. На секунду мне даже хочется до коснутся до него, почувствовать какова эта сталь на ощупь, но я тут же одергиваю и броню себя за мысль об этом. Не забывай, Лиз, у него есть девушка. Наверное только эта мысль и удерживает меня от разговора с парнем. Я начинаю раздумывать. А что в нем такого, почему я не могу оторвать взгляда? Красота? Да, она присутствует. Карие глаза, как у него, даются не каждому встречному. Они должны быть подарены природой за что –то. Улыбка и взгляд. В них тоже есть что –то, и я это почувствовала там, на стоянке, когда Жаклин представила меня Питеру. Я не могу сказать симпатичен ли мне парень или нет. Он просто нейтрален для меня. Если мы когда –нибудь подружимся или хотя бы найдем общий язык, я не буду противиться. Пусть так и останется. Может быть это и хорошо для меня, может быть и нет. Время покажет, а пока я остаюсь холодна к нему.

Скоро, вместо шершавой поверхности, я начинаю чувствовать холодный и крошечный песок, забивающийся в кожу обуви. Поднимаю глаза и вижу, как перед нами раскрывается небольшое открытое местечко, плавно меняющееся на воду, отражающая небо, как рисунок. Я поражена. Не сколько тому, что Питер был прав, а тому, что на самом деле он имел ввиду. Подкова, а по другому и не сказать, образованная кустарниками и деревьями вокруг, выходит точно на пруд. Среди зарослей я замечаю деревянный мостик, нависший над водой. С расстояния он кажется безопасным, и я направляюсь к нему, отдаляясь от Питера и Ханны. Мои надежды оправдываются, как только я ступаю ногой на поверхность. Подо мной что –то трещит, но доска остается не тронутой и я продвигаюсь вперед, стараясь идти как можно тише и ровнее. Как только дохожу до края, передо мной открывается великолепный пейзаж, который я никогда не видела. Воды, словно оболочкой, покрыта желтыми, розовыми и темно –синими линями, а в центре маленькое светло пятно –луна. Присаживаюсь и свешиваю ноги, не касаясь воды. В ноги упирается деревяшка, но я не обращаю на нее внимания, любуясь картиной. Стараюсь запомнить закат таким, какой он есть, и в добавок пруд. Когда еще я смогу увидеть такую красоту. Через неделю я и забуду, что есть такое место, когда –то скрытое от моих глаз, благодаря всеобщей науке и практике. Я не замечаю, как около меня кто –то присаживается, пока не чувствую мятный аромат.

- Нравится? –его голос тише и мягче, чем наша вечерняя встреча, но от этого не становится легче.

- Почему мы снова встретились? –проигнорировав его вопрос, спрашиваю я и обхватываю колени ладонями, прижав к груди.

- Потому что так надо было, -усмехнувшись, говорит Питер и глядит вдаль.

- Кому? Точно ни мне и ни тебе. И тем более не Богу, -бросаю я и опускаю подбородок на колени. –Меня все еще трясет от нашей первой встречи.

- Что это? Боялась, что я тебя съем, новенькая?

- А ты умеешь только шутки шутить или серьезным быть тоже? –в моем голосе сарказм и я даже не стараюсь его спрятать. Мне наплевать, чего Питер хочет добиться этим разговором. Я просто хочу насладиться покоем.

- А новички все такие? –он приподнимает одну бровь и начинается смеяться. –Ладно, я шучу. Шуток не понимаешь?

- Не все новички такие остроумные, как я.

- Ты такая единственная?

- Возможно, -коротко бросаю я и прикрываю глаза. Была бы у меня волшебная палочка, превратила бы Питера в моль или лягушку, только бы он не жужжал над ухом.

- Ладно. Я просто стараюсь наладить с тобой контакт, -такое ощущение, что я его обидела чем –то. Может быть так оно и есть? И я погорячилась?

- Зачем? –уже мягче спрашиваю я и позволяю себе взглянуть на парня. Солнца давно уже нет, а луна превращает Питера во что –то зловещее. Мне кажется, что его лицо мраморное и если я дотронусь, оно разобьется на маленькие кусочки и утонут в этой воде. –Жаклин попросила? Если так, то не старайся.

- А если не она, то что? Будешь разговаривать со мной только в присутствие своего адвоката?

- А ты остряк. –подмечаю я, и улыбка проскакивает на лице.

- Что есть то есть. Не поверишь, но я просто хочу узнать тебя.

- Как ни странно, но я верю, Питер. Верю, хоть и с трудом. –вздохнув, снова опускаю голову на колени и закрываю глаза. Так хочется, чтобы это было сном. Чтобы я проснулась и было только утро воскресенья и у меня впереди весь день. Все бы хорошо, только…

- Эй, голубки, -одновременно мы с Питером поворачиваем голову на зов и видим Ханну. В руках она держит сандалии. К ногам липнет мокрый песок. Она серьезно? –Вы собираетесь идти домой? Время 22.10.

- Она серьезно зашла в воду? –тихо спрашивает Питер, не отрывая взгляда от блондинки.

- Наверное, -пожимаю плечами. –Она бес башенная, поверь мне на слово.

- Верю, Элизабет, -ток проходит от шеи до таза, и меня всю передергивает, словно сунула в розетку два пальца. –Я тоже верю.

Так не привычно идти до дома в полной тишине. Ветер, как назло, затих и больше не спутывает волосы в морские узлы, под ногами не шуршат камешки и меня одолевают странные чувства одиночества, хот я и знаю, что это неправда. Всю дорогу, после прощания с Ханной, мы с Питером не обмолвились и словом. Мне даже кажется, что между нами выросло не видимое стекло и оно скрывает все, о чем мы думаем и чего хотим. Неловкое молчание стоит уже около двадцати минут. Я ищу в себе силы спросить к шатена что –нибудь о его жизни, интересах и как они познакомились с Жаклин, но не в состояние произнести и слова. Холод пробил все тело, и я не могу нормально соображать. Ноги холодные, как у лягушки, и у меня уже наметилось первое дело по приходу домой: теплая ванная. Руки надежно спрятаны в кармане толстовки. Украдкой я кидаю взгляд на Питера, тихо идущего рядом, и мне становится теплее. Где –то внутри меня все готово цвести и пахнуть только от лица, черты которого надолго забились в моей памяти. Мне хочется спросить не холодно ли ему в ветровки и футболке, но язык даже не поворачивается. Конечно ему не холодно, Элизабет! Как такая глупая идея могла посетить твою бестолковую голову?

- Вот мы и у моего дома, -я не успеваю даже подумать, как слова сами срываются с языка. Замечаю, что в доме на первом этаже горит свет, значит сейчас я получу по самые не хочу. Ново мне продолжает жить надежда, что все же я не опоздала к назначенному времени. –Спасибо, что проводил.

- Мне было не трудно, -голос охрип и Питеру приходится откашляться, но даже после этого он улыбается мне. Я не сдерживаюсь и улыбаюсь в ответ.

- Все равно спасибо. Тогда, до завтра. Увидимся в колледже, -смущенно произношу я и надеюсь, что он не заметил, как ямочки на лице покраснели.

- Да, увидимся, -кивает парень и разворачивается к дороге. Я делаю тоже самое, ощущаю какую –то пустоту внутри себя. Может быть я ошиблась про него и Питер не таков, каким себя выставляет в свет? Все может быть и даже такое. Я открываю калитку, старясь не издавать посторонних звуков, и переступаю порог, но голос заставляет обернутся. –Элизабет, я тут подумал. Ты не подумай ничего дурного, но если хочешь, я мог бы заехать за тобой завтра с утра, и мы вместе поедем в колледж. Я все равно каждые выходные проезжаю мимо вас.

На минуту я колеблюсь. Одна часть меня хочет быть завтра с утра с Питером, это даст возможность узнать его получше и возможно изменить свое мнение о богатеньких детишках, но другая совершенно против такого предложения. И это часть –мой мозг. Но кто говорит, что я обязана ехать? Я могу и отказаться, но, вспоминаю, что отцу рано утром надо будет уехать и подвести он меня не сможет. Выбор у меня небольшой. Поехать с отцом в семь утра и весь день проходить, как амфибия, или согласиться на предложение Питера? В конечном итоге мне надо решить. Не будет же он ждать моего ответа всю ночь и без десяти одиннадцать уже близко.

- Я согласна, -первое, что приходит в голову, тут же слетается с моего языка. Я готова была согласиться, но не настолько быстро. А слова уже взад не заберешь. –Увидимся в десять.

- Хорошо, -кивает Питер и одаряет меня улыбкой. –Тогда, до завтра.

- До завтра, -тихо отвечаю я и киваю в знак прощания. Кто знает, может быть мне стоит задуматься над, когда –то произнесенными, словами?

Дата добавления: 2015-08-18