Я явно не тот человек, с которым ему будет комфортно, который примет его правила игры.

Он явно не тот человек, которому я готов уступить, он далеко не тот человек.

Речь о тебе, Майки, - я специально выделил его имя, когда говорил. – Потому что ты не способен понять проблему, ты не способен даже увидеть ее. В чем ты хочешь меня убедить? Что нового ты способен мне рассказать? Все, о чем ты способен думать это – героин, героин, героин. Тебе все равно, что с твоим братом, ты лишь тешишь себя мыслью, что ты оказался прав, ведь ты же говорил, что Джерард вернется к героину. Но ты ведь ни разу не задавал себе вопрос, что его привело к нему, почему он ввязался во все это? Ведь я прав, да?

Он ввязался в это, потому что он слаб. Он же предал и тебя тоже, он всех вокруг предал ради героина, - уверенно сказал он, на что я медленно покачал головой.

Нет, - спокойно ответил я. – Ты и правда не понимаешь о чем я? Я объясню тебе... Это ты сделал Джерарда таким, ты и твоя семья. Он нуждался в поддержке, он хотел, чтоб кто-то верил в него, чтоб кто-то им гордился, чтоб кто-то его любил. И я стал его поддержкой, его верой и его любовью, но, знаешь, иногда даже этого недостаточно, чтоб чувствовать себя сильным. Для него этого не было достаточно. Ему нужен был родной брат, нужно было твое понимание, но ты бросил его. Даже, когда он стал чист, ты четко давал понять, что между вами нет ничего общего. Джерарда угнетало это, пусть он никогда и не затрагивал эту тему, но ему было больно осознавать тот факт, что его семья не хочет даже знать его. Он не из тех, кто может со всем справиться сам, для кого одиночество – не такая уж большая проблема. Конечно, он был слаб. А я не смог его уберечь. Все это намного тяжелее, чем кажется, и ты вряд ли когда-нибудь поймешь... – я говорил, прекрасно осознавая, что никакие слова и доводы не подействуют на человека, не желающего признать истину. Не ту фальшивую истину, которую он себе придумал и в которой он привык жить, а настоящую.

Я не хочу ничего доказывать, я просто хочу обнажить для него всю боль, заставить его к ней прикоснуться, не оставить выбора.

Его вина – это его боль.

Надеюсь, он ощущает ее жжение, надеюсь, оно будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Может быть, когда-нибудь Майки пожалеет о своих поступках, может быть, когда-нибудь будет просить прощения у Бога и молиться в церкви. Говорят, что Бог прощает всех, и пусть – это не мое дело. Пусть священники простят ему все его грехи – это их обязанность. Но не моя, и я никогда не смогу простить, даже если так было бы действительно правильно.

Майки все так же стоит, ничего не отвечая и не пытаясь заговорить о чем-то другом, он просто молчит, всячески избегая зрительного контакта со мной. Избегая неизбежного. Потому что сейчас я не собираюсь никуда исчезать.

Дата добавления: 2015-08-18