Еще о Снах

Невозможно переоценить помощь снов в нахождении и истолковании тех препятствий, о которых говорилось выше. В Писании много раз говорится о том, как сны раскрывали сердце человека и передавали важную весть от Бога. К несчастью, современный человек, если и обращает внимание на свои сны, то истолковывает их совершенно ошибочно. Причина этого в том, что мы не понимаем ни своего рационального мышления, ни собственной интуиции, ни того, каким образом мы получаем знания.

«Наше непонимание того, как работает подсознание, приводит к различным проблемам. Подсознание имеет отношение к интуиции, оно есть источник творческого воображения, в нем хранится наша память, из него действуют дары Святого Духа.

Этим непониманием мы обязаны тому, что наше мышление берет начало в греческой философии. Теория познания Аристотеля говорит, что человек получает знание из той информации, которую ему предоставляют его чувства и разум. Предполагалось, что человек соприкасается с реальностью, благодаря его способности анализировать. Свои принципы знания Аристотель вывел из двух способов познания – опыта и разума, принадлежащих к рассудочной стороне нашего сознания. Таким образом, он исключил третий способ познания, открытый Платоном, состоящий из божественного вдохновения, поэтического и пророческого наития, сновидений и видений, и, что важнее всего, – из того знания, которое открывает нам любовь. Все это относится к бессознательному: язык картины, метафоры, символа, мифа и, посредством любви, Воплощения, то есть, к пути соединения мифа и факта. Если бы мы сегодня принимали во внимание этот путь познания, то из нашего языка, без сомнения, исчез бы несколько противоречивый термин «бессознательное», потому что этот путь на самом деле вовсе не бессознательный, но включает в себя несколько различных сторон сознания.

Когда Церковь, преимущественно благодаря св. Фоме Аквинскому, приняла эти принципы Аристотеля и включила их в свою теологию, она утратила иудео-христианское понимание сердца (бессознательного и его способов познания). Она перестала оперировать теми категориями, в которых можно было бы говорить о сердце. Как в христианском, так и в нехристианском мире рассудочный способ познания стал превалировать над бессознательным. В результате, это не только помешало Западной Церкви понять суть творческого воображения, но и в значительной степени обеднило наше понимание действия Святого Духа в человеке. В конце концов, из-за непонимания рассудочного и сердечного путей познания, мы не можем до конца уразуметь сути развития человека, его отношения к Богу, другим людям и к самому себе».¹⁰

Сон, как интуитивный способ познания, потому и важен, что является средством откровения. Сон открывает нашему сознанию сокрытое в сердце. Через сон Бог открывает Свое сердце нашему сердцу и уму. Поэтому самый важный фактор в истолковании сна и постижении его символического языка состоит в полном доверии Святому Духу и Слову Божьему и в единении с теми людьми, кто исполнен и движим Божьим Духом.

Христос обещал, что Святой Дух наставит нас на всякую истину. В отрыве от Него человеческий разум и воображение (бессознательный способ познания) лишены благодати. Только в Теле Христовом, в общении Святого Духа, во свете Священного Писания и разум и воображение обретают мудрость и гармоничное взаимодействие.¹¹

Любая система истолкования снов, упускающая из виду все вышесказанное, будет непременно опираться на человеческое представление и его бессознательное (фактически различные уровни понимания), и, так или иначе, отличаться от христианских представлений. К сожалению, еще не написан здравый в богословском смысле учебник по истолкованию снов, который я могла бы порекомендовать. А пока это произойдет, важно знать о психологических и философских предпосылках, лежащих в основе существующих исследований по обсуждаемой теме. Например, мы знаем, что предположения Фрейда натуралистичны в своей основе (то есть, он представляет человека, главным образом, как биологическое существо), поэтому нас не удивляет тот факт, что в его истолкованиях снов главенствует сексуальное влечение. Так же, зная его понимание бессознательного как вместилища ненужного и потому подавляемого материала жизни, мы не ожидаем от него, чтобы он расценивал бессознательное как источник творческого воображения и действия даров Святого Духа. Материалистические предпосылки может легко распознать рукоположенный душепопечитель. Вместе с тем, понимание человека у многих исследователей-материалистов отличается от фрейдистского. Они, скорее всего, рассматривают человека в гуманистическом или даже в сверхъестественном свете. Поэтому необходимость отличия таких предпосылок от христианских стоит сегодня еще острее. В особенности потому, что в них есть много полезного и истинного. Например, психолог К. Г. Юнг понимал «бессознательный» способ познания гораздо лучше любого современного психолога или философа. В течение всей своей жизни он изучал природу снов и знал о них очень многое. Будучи другом и современником Фрейда, Юнг, в отличие от него, понимал, что бессознательное – это способность интуиции к творческому воображению, что это источник знания, которое отличается от знания, приобретаемого опытным путем посредством синтеза. Тем не менее, какими бы полезными ни были его открытия, мы должны помнить, что его предположения не христианские, но гностические. Юнг открыто объявлял себя гностиком в философском и психологическом смысле. Средневековую алхимию он воспринимал как путь к гностицизму, выбранный им в качестве основы своего мышления. Мы окажем плохую услугу Телу Христову, если станем некритически применять учение Юнга в душепопечительстве. Гностицизм всегда был и остается злейшим врагом христианства, потому что, будучи системой интерпретации субъективного откровения, он отвергает Боговоплощение и, как следствие, ведет к антропоцентризму и ложному представлению о Боге. Отвергнув истину о живущем в человеке посредством Святого Духа Христе, гностицизм может предложить не более чем только психическое или «душевное» истолкование бессознательного откровения. Применяя такой подход к истолкованию собственных снов, Юнг пришел к представлению о Боге как одновременно добром и злом. Некритичное применение теории Юнга о составе личности может привести душепопечителя к антропоцентричной и гуманистической психологии, в которой нет места для исцеления силой Святого Духа, и в то же время доступной для ложного откровения.

Освальд Чемберс, обращаясь к христианам, говорит:

«Наша личность никогда не бывает доступна нашему пониманию во всей полноте. Остров посреди моря может оказаться вершиной высокой горы. Личность – это такой же остров. Мы никакого понятия не имеем о безднах, таящихся в нас, и поэтому не можем правильно себя оценить. Сначала нам кажется, что нам это под силу, но потом приходит понимание, что есть только одно Существо, Которое нас понимает, – это наш Творец.

О нашем Господе в смысле индивидуальности и независимости невозможно сказать ничего. О Нем можно что-то сказать только в смысле Его Личности. «Я и Отец – одно» (Ин. 10:30). Личность неуловима, и узнать, кто вы есть на самом деле, можно только тогда, когда вы сливаетесь с другой личностью. Когда человека посещает любовь или Дух Божий, он преображается и уже больше не держится за свою индивидуальность. Наш Господь никогда не говорил о человеке в смысле индивидуальности, не говорил о его… гордом одиночестве, а говорил в смысле личности: «Да будут едино, как Мы едино»».¹²

Мы, как христиане, можем рассматривать личность человека лишь с точки зрения живущего в нем Духа Христова. Мы понимаем человека и реальность как Боговоплощение, как Христа в нас, как благодать, действующую всюду. Святой Дух при содействии человеческого разума создает святой ум; а при содействии человеческой интуиции – святое воображение. В результате, наше познание, сознательное и бессознательное, получает удивительную силу различения, и мы становимся способными разграничивать между откровением духовным и истинным – и психическим и «душевным». Мы можем отличать слово истины от слов мира, плоти и дьявола.

Дата добавления: 2015-08-18