На острове Лерос

"А теперь куда мы пойдем, Геронтисса?", - спросила я. "От сего дня и до Пятидесятницы (день Св. Троицы) будем говорить непрестанно "Царю Небесный" и иметь уши открытыми". Так и было. В день Пятидесятницы пришло Известие. Одно слово: ЛЕРОС.

На остров она прибыла 25 ноября 1990г. в день святой Екатерины. (Через пять лет в монастыре святых Ангелов (на о. Лерос) началось строительство церкви Святой (Екатерины). В этой церкви, если хочет Господь, может быть последнее земное жилище ее.)

Преосвященнейший митрополит принял ее с уважением и любовью. Каждая их встреча была благословением и для нас. Он всегда находил время и при каждой своей поездке на Лерос приходил и виделся с ней. Они говорили о многом. О Господе, о Богородице, об Ангелах. Всегда спрашивал, не имеет ли она в чем нужды. Вспоминал о ней в каждый праздник. В 1991г. на праздник Сретения он прислал ей открытку: "Многоуважаемая Геронтисса. Много у нас чтения, но это не слово Божие. Много у нас строек, но это не Дом Божий. К счастью, что на Леросе вы нам напоминаете об этом своим присутствием, словом и любовью. За это я вам благодарен и признателен".

Куда приезжала Геронтисса Гавриилия, везде ее окружала и обнимала любовь, которую вложил Господь в сердца ее чад. Во всей ее жизни.

На Лерос приезжали некоторые из ее чад. Сестра Кассиания П. из Афин, сестра Констнация Баббингтон Смит из Англии, и многие другие братья из Афин. Приезжал отец Симеон агиорит, монахиня Августина из Фарона, монах Михаил из Америки и монах Александр из Австрии. Она продолжает переписку со своими чадами. Она уехала из Афин, но любовь ее продолжает их покрывать. В письме Л. Сарийанни об этом читаем:

17-12-1990

"Возлюбленная Гавриилия.

Нет у меня ничего иного дать тебе, кроме моей любви и утешения, какое я ощущаю, когда мысль моя летает с тобой, или когда пытаюсь схватить твой взгляд, который всегда теряется в Небесах, в сердцах, в Ангелах.

Сказать, что ты уехала и оставила пустоту? Это было бы неправда! Как говорить о пустоте, когда возлюбленное твое присутствие живет во мне вместе со всем тем, что ты дала мне за все эти годы... Достаточно подумать о тебе, чтобы найти ответ, который ищу.

Я просила Христину купить Рождественскую открытку, чтобы отослать тебе. "Ты не хорошо думаешь, сказала она, бабушка Гавриилия не имеет нужды в таких пустушках, какие продают. Скажи только, что ее любишь. Этого довольно!""

В августе 1991г., за семь месяцев до ее погребения, приехали со Святой Горы наш старец о. Дионисий Микройаннанитис вместе с о. Спиридоном.

Она говорила своей подруге X. Зисиму: "Сестра моя Хариклия, вместо четверых, приехали ко мне двое". - "Что ты хочешь сказать мне?" - "Хочу объявить тебе благодарность. Приехал наш старец со Святой Горы о. Дионисий М., и они подняли меня на стуле, т. к. я не могу ходить, монах о. Спиридон и диакон о. Мелитон, и отнесли в церковь "Крепостная", и постригли меня в великую схиму, с именем, как и в малой, Гавриилия".

Никогда не забуду выражение ее лица, когда они спускали ее вместе со стулом по крутой лестнице крепости. Оно было очень спокойным. Руки ее не держались за ручки стула, а держали четки. Вот как бы она была в своей келии. Другой бы в ее возрасте, может быть, испытывал бы некоторое беспокойство. Но она имела абсолютное доверие к Богу и Ангелам Его... "На руках возьмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою". Там высоко, в церкви Богородицы "Крепостная", всего лишь несколько метров далее того места, где сейчас гроб ее, в присутствии о. Никодима, о. Мелитона, и Ф. и М. Мора, 13 августа она была пострижена в великую схиму.

В те дни они много говорили со старцем. Вместе с ними мы ездили при последнем ее выходе из келии в местность "Святой Петр", где они дали свое благословение для создания монастыря. Через два года по благословению нашего митрополита там начала строиться свящ. обитель святых Ангелов.

На Леросе она жила уже в безмолвии. Немного говорила по телефону, многие часы молчания, и только в субботу и в воскресенье утром видела народ. Приходили и брали ее благословение многие жители острова. Мужчины, женщины, дети, даже и младенцы. Они спрашивали, и она неустанно отвечала. Она приводила им бесконечные примеры из своей жизни в Индии и во всех других странах, и мы вновь слушали эти любимые нами истории, как бы слыша их в первый раз. Как будто у них была некая своя жизнь, которая нам открывалась всякий раз сначала, как нескончаемо раскрываются лепестки бессмертного многолиственного таинственного цветка.

Однако дни и месяцы уходили безвозвратно. Сердце знало, но мы изгоняли мысль о расставании. Выражение ее лица было очень серьезным. Говорила она мало.

Слова уже обременяли.

Каждое мгновение измерялось, ибо было измерено.

Она уходила...

Когда уйду из этого мира,

Как, когда проходит лодка

- как говорит поэт -

Не оставляет никакого следа на воде,

Так и я...

Но у меня нет угрызений. Это так! Безстрастие!

Если бы Господь захотел,

Мог бы сделать из меня другую вещь.

Но Он идет впереди, а я бегу за Ним

И смотрю на Его чудеса!

Я только зритель.

Eipe Mhter
СКАЖИ, МАТЬ

"Не оставляй мудрой и доброй жены, ибо достоинство ее драгоценнее золота".

(Прем. Сирах 7, 21).

Как нам не прославлять Бога, за то что мы живем в то время, когда увековечиваются голоса! Сохранилось несколько кассет с голосом геронтиссы Гавриилии, но много еще находится, вероятно, в Америке, звукозаписей от ее поездок по Штатам... Материал, который мы собрали, покрывает только 22 года из всей жизни, посвященной миссионерству, Служению и Аскезе.

На слушателя этих кассет сразу производит впечатление ее красноречие и родниковая струя слова ее. То, что оно частое и быстрое, безостановочное. Сверх же всего, что утоляет жажду в слове ее, есть живость, т. к. все, что она говорит, говорит непроизвольно и сразу.

Словно вода текущая, журчащий ручей души ее. И мы бежим восстановить силы, утолить жажду, наглотаться, сколько может вместить сердце.

Одни из нас имели счастье записывать ее слова, другие вынимали блокнотики и потихоньку записывали изречения ее. Остальные сохраняли в своей памяти, по силе, примеры и отношение ее к жизни.

В наше время, изобилующее сухим языком, такие кристальные ручейки - великое благословение. Потому что они имеют ту прозрачность, без которой нельзя различить Источник.

Как и вся ее жизнь, так и слово ее было и есть указатель, светлый знак, который указывает Путь, Христа.

Только одно такое слово могло выйти за рамки и войти и осветить складки в сердцах столь многих и разных людей, христиан и нехристиан, на Западе и на Востоке.

Без обиняков и установленных штампов, отвечала она прямо, и входила в суть вопроса, порой минуя логику и ее кажущееся противоречие. Часто такое тебя поражало, но в конце концов ты принимала ответ и всякое недоумение
разрешалось.

И ты говорила: "...Что особенного она нам сказала!.. Мы все это слышали!.."

Геронтисса Гавриилия была мудрой во всем значении этого слова, как мы встречаем его в Ветхом Завете. Она была не просто теоретическим мыслителем, философствующим и искусным человеком. Мудрость ее была неизменно
связана с Практикой и поэтому служила духовным руководством для тех, кто ее знал.

Она богословствовала не потому, что умела говорить о Боге. Богословствовала потому, что была человеком молитвы. Она сама стала то, что Отцы Церкви говорят о тех, кто достигли соединения ума с сердцем, - Непрерывная и Сердечная Молитва.

Она вступила в "место" Божие не мысленно, приближалась к Нему смиренно по пути, который Он Сам обновил. По пути служения Любви. Потому и затрагивали всех нас столь глубоко ее слова. Т. к. Геронтисса наша "прежде
сотворила" - и "потом учила".

Мать Гавриилия была великим учителем, т. к. была Его ученицей всю свою жизнь. Она показала нам своеобразным образом Господа, как она Его жила. И мы познавали Его и славили Его вместе с ней. Так она приуготовляла наше
обращение к Нему. Голос ее, звучащий из последующих строчек, это песнь Веры, какую она поет во славу Его. Ибо и она принадлежит к тем, кто "вероваша словеси Его, и воспеша хвалу Его" (Пс 105, 12).

A *

Дата добавления: 2015-08-18